***
Цзян Ваньинь не решился идти за Лю Юн до самой могилы и предпочел остаться у входа на кладбище, наблюдая за всеми действиями своей подчиненной со стороны. То, с каким благоговением она возжигала благовония и с каким трепетом говорила что-то у могилы, вызывало странное чувство у мужчины. Ему казалось, что эта юная особа словно сияет, пока все это делала, в ней все было таким чистым и намерения ее не вызывали настороженности. Будто бы перед ним стояла совсем другая девушка. — Удивительно чистое дитя, вы так не считаете? — прозвучал неожиданно голос за спиной Цзян Чэна, от чего он даже насторожился и резко обернулся, заметив рядом лишь невысокого старика.который с улыбкой сначала смотрел в сторону Венлинг, а потом посмотрел на своего собеседника и продолжил. — Я не уверен, но у меня ощущение, что три года назад эта девушка, совсем малышка, приходила сюда и была так же чиста, как и сейчас. Ее взгляд, наполненный счастьем удивил меня, поэтому я и не мог ее забыть. Редко можно встретить на кладбище людей, что с улыбкой на лице кого-то навещают. — А вы, собственно, кто? — вполне спокойно спросил наследник, поднимая одну бровь вверх и не понимая, почему с ним вдруг заговорил незнакомец. — И почему вы мне это говорите? — Я всего лишь работаю могильщиком, присматриваю за этим местом. Я был удивлен увидеть эту девушку тут и еще с компанией, — по-доброму произнес старик, присаживаясь на лавочку, рядом и громко выдыхая. — Я здесь работаю уже долго и от скуки запоминаю каждого приходящего сюда человека. Она приходила сюда каждый год… Всегда одна… Но каждый раз на ее лице было такое счастье, словно здесь она и впрямь встречается с тем, к кому приходит. Хотя последние два года не видать ее было... Цзян Чэн молчал. Настроения говорить с этим человеком у него не было, мало того, он не особо понимал, зачем с ним начали говорить. Неужели работа могильщиком так утомляет, что старику приспичило поговорить с незнакомцем, которого впервые видит. Это напрягало. Однако сделать с этим ничего нельзя, ведь если показать свое раздражение, то можно было испортить настроение Лю Юн. В какой-то момент Ваньинь словно застыл, осознавая причину, по которой он все еще молчит. Осознание, что испортить настроение Венлинг он не хотел, словно гром среди ясного неба проявилось в его голове. Почему ему это так важно? От этого он даже перестал слушать бубнеж старика, что к удивлению тоже продолжал говорить что-то. Что вообще твориться сейчас в голове у наследника Цзян?***
Ученица очень удивилась, когда посмотрев в сторону начальника, она увидела как он активно машет головой из стороны в сторону и хмуриться, словно он подумал о чем-то непристойном. Говорить об этом ему Лю Юн не решилась, подумав, что даже если это и так, то в глупом положении скорее окажется она сама, чем ее спутник. Подойдя к нему, она так же не без удивления увидела старого могильщика, что явно о чем-то говорил. — Нашел себе компанию? — усмехнулась девушка, подходя ближе и замечая как вздрогнул наследник Цзян, явно не ожидавший ее скорого прихода. Кивнув в сторону выхода, Венлинг пошла туда, уже ожидая реакции учителя на ее предположение. — Да, эта компания ничуть не отличается от твоей, тоже говорит без остановки, — съязвил Цзян Чэн, не без удовольствия замечая искру раздражения в глазах у ученицы, которая быстро сошла на нет. — Надо же как-то компенсировать твою молчаливость и занудство, — усмехнулась девушка. На какое-то время между ними воцарилось молчание и Лю Юн впервые почувствовала какую-то неловкость и скованность. То, что крутилось на ее языке казалось ей таким странным, что озвучивать это просто боялась. Это неуверенное состояние заметил и Ваньинь, покосившись на подчиненную, что впервые выглядела как-то неуверенно, словно маленькая девочка, которая собралась признаваться в чувствах предмету своих обожаний. — Сдается мне, ты хочешь что-то сказать? — открывая машину, спросил наследник Цзян, садясь на свое место и ожидая, когда это сделает и его собеседница, что на подобное заявление нахмурилась, но взгляд не отвела. Подняв выразительно одну бровь вверх, Цзян Чэн продолжил, так же пристально смотря на Венлинг. — Ну что? Так и будешь сверлить меня взглядом. — Я просто думаю, достоин ли ты того, чтобы я тебе говорила это, — выкрутилась непутевая ученица, закатывая глаза и словно передумывая делать то, что хотела, однако нелепость мыслей все еще смущала и это выдавали покрасневшие кончики ушей. Однако позволить себе вот так вот сдаться и стать подобной обычным школьницам, она не могла позволить. — Ты еще и ставишь этот вопрос под сомнения? Достоин ли я или нет? — как и ожидалось, самолюбие мужчины сильно задела эта фраза, а вот самой виновнице такого возмущения это придало уверенности в своих действиях. — Ты взаправду думаешь, что хочешь знать? — хитро улыбнувшись, протянула Венлинг, облокотившись на спинку сидения и покосившись на собеседника. Ситуация стала веселить ее, а уверенность в правильности своих действий возвращалась. Видеть, как медленно начинает злиться ее временный начальник стало для нее отдельным хобби. — Ах ты плутовка, решила взять контроль ситуации на себя? — прекрасно понимая намерения своей ученицы, говорил учитель биологии, заводя машину и хмурясь от осознания, что здесь он скорее всего проиграет. — Ага… — довольно жмурясь, протянула Лю Юн, потягиваясь и произнося. — Если и правда хочешь знать, пообещай, что в любом случае согласишься. — Я пожалею об этом…***
Если бы когда-нибудь кто-нибудь сказал Венлинг, что она будет у себя в квартире готовить, а рядом с ней будет стоять ее начальник и резать салат, она бы никогда не поверила и рассмеялась в лицо тому, кто мог такое ляпнуть. Однако стоящий рядом Цзян Чэн, нарезающий овощи, весьма себе ощутимо находился рядом с ней и это продолжалось уже где-то минут двадцать. Она же доделывала карри к рису и все время не могла удержать себя от того, чтобы не посмотреть в сторону мужчины. Каждый раз, стоило ей увидеть, как очень холодный и хмурый учитель биологии, что муху мимо себя не пропустит, сейчас будет стоять рядом в фартуке, чтобы не испачкаться. — Ты ведь смеешься надо мной? — нахмурив брови и с каждым разом громче стукая ножем по доске, сказал Ваньинь, заставляя ученицу закусить губу, чтобы не засмеяться в слух. Эта ситуация и впрямь была настолько комичной, что Лю Юн не выдержала и закивала головой, облокотившись локтями на столешницу и засмеявшись в голос. — Прости… Просто этот фартук… — проговорила юная особа, убирая все столовые приборы и моя руки. Выхватив нож из рук учителя, Венлинг закончила нарезать все к салату за своего неожиданного гостя. — Садись за стол, все остальное я доделаю сама. Спасибо. Удивительное дело, за все время, пока он был в квартире своей подчиненной, между ними не произошло ни одной крупной ссоры, но они и на какие-то особо интересные темы не говорили. Могли перекинуться фразами не о чем или же колкостями. Вся эта ситуация была как минимум странной. Как он мог вообще согласиться на то, чтобы провести день рождение матери своей подчиненной у нее дома? — Как мы вообще дошли до этого? — спросил сам себя наследник Цзян, потирая переносицу и прикрывая глаза. На самом деле он даже не хотел отвечать на этот вопрос, его не интересовало, что он скажет Цзысюаню, если он узнает, хотя… Он не узнает, если ни он, ни его временная подчиненная не расскажут ему об этом. В любом случае, Цзян Чэн задавался этим вопросом и думал об этом скорее по той причине, что думать о том, к чему может привести эта близость, он не хотел пока что и навряд ли захочет в ближайшее время. Размышления начальника прервал громкий грохот и звук чего-то разбивающегося. Открыв резко глаза и посмотрев в сторону, где только что была Венлинг, где к своей неожиданности ее не было. Звук исходил из коридора, поэтому учитель биологии поспешил туда. Обнаружил причину всего грохота мужчина в комнате. В углу, у высокого шкафа на корточках сидела хозяйка квартиры, рассматривая осколки на полу. — Можешь принести веник и совок? Они в ванной, — спросила девушка, все еще рассматривая осколки. Громко выдохнув, Цзян Чэн закатил глаза и пошел по заданному направлению. Однако стоило ему только найти то, что нужно было, он услышал еще один звук чего-то разбивающегося. Закрыв глаза и порывисто выдохнув, учитель взял веник и совок в одну руку и пошел узнавать, что на этот раз разбила непутевая ученица. — Ты можешь хотя бы пять минут не находить себе приключения на одно место? — процедил мужчина, проходя в комнату и замечая, как к нему спиной стоит Венлинг, что-то рассматривая. Только потом Ваньинь заметил совсем мелкие, но яркие капли алой крови на полу и некоторых осколках. — И как ты смогла выжить с таким умением влипать в неприятности? — Как много вопросов, — усмехнулась Лю Юн, поворачиваясь все-таки к своему гостю и аккуратно подходя к нему, собираясь взять веник и убрать это безобразие, но в тот момент, когда ее рука уже была рядом с нужной вещью, как Цзян Чэн резко отвел руку в сторону. — Эй! — Ты собралась убирать это, не обработав рану? — нахмурившись еще сильнее, спросил начальник, перехватывая свободной рукой кисть юной особы, из ладони которой текла кровь. — Как ты умудрилась? — Почему ты уже задал так много вопросов?! Дай уберусь, потом можешь задавать столько вопросов, сколько хочешь! — вспылила ученица, вырываясь, но не особо резво, потому что вокруг везде были осколки, от чего ее действия ограничивались лишь нервным дерганьем. В какой-то момент прекратив все попытки освободиться, Венлинг опустила голову и расслабила руки. Обреченно подняв глаза на своего учителя биологии, девушка нахмурилась, но более спокойно сказала. — Я и не с такими ранами жила и продолжала сражаться… Можешь не сомневаться, если я сначала уберу стекло, а потом обработаю руку, сильно хуже не станет. — Тебе и правда плевать на состояние своего тела или ты прикидываешься? — спросил наследник Цзян, давая сделать ученице то, что она хотела, понимая, что заставить ее силой ему не хочется особо, а переубедить не получиться. Сев на диван, что стоял в противоположном краю комнаты, куда разбитое нечто не попало, он начал внимательно наблюдать, как медленно и аккуратно подметала Венлинг, периодически хмурясь от раны на ладони, что иногда давала знать о себе. Уже не надеясь на то, что хотя бы на один из его вопросов ответят, он даже не ожидал того, что спустя какое-то время девушка заговорила. — Конечно мне не плевать, я все-таки в первую очередь девушка, — на выдохе проговорила Лю Юн, на миг прекращая свое дело, потом снова возвращаясь к нему. — Во всяком случае, было бы неплохо, если бы я чаще об этом вспоминала, может тогда бы я смогла заставить Цзысюаня видеть во мне не только оружие для убийства, но и какого-нибудь агента, по сбору информации. — Ты бы хотела быть специалистом по сбору информации? — удивился Цзян Чэн, вскидывая брови вверх и сцепляя пальцы в замок, упираясь локтями о колени. — Это неблагодарный труд. А девушки часто теряют рассудок от того, что их часто отправляют на задания к жирным и противным чиновникам, к которым нужно подлизаться, используя различные способы, чтобы добыть информацию. — Я бы все равно не смогла туда попасть. На эту специальность берут красивых, стройных и высоких девушек, у которых нет изъянов, — буркнула Лю Юн, надув почти незаметно губки. — Мне до красоты девушек в нашем агентстве как до Москвы пешком. — Я так и не понял, зачем тебе это? — недоумевал Ваньинь, слегка щурясь. Ему казалось, что сейчас перед ним была вовсе не закрытая в себе подчиненная непутевая ученица, что приносит лишь одни проблемы в жизнь наследника Цзян, а беззащитная и маленькая девчушка, что сама не знает, что ей надо от этой жизни. — Хочешь потом до конца своей жизни провести возле личного психолога и рассказывать, как же противно было чувствовать на себе взгляды множества мерзких мужчин, а потом вспоминать, как в семнадцать лет тебе пришлось терпеть покушение на свое пока еще невинное, но обученное тело, из-за того, что напарник не успел вовремя устранить нужного человека и подверг тебя опасности. — Откуда такие подробности? — усмехнулась Венлинг, наконец-то вставая с места с полным совком стекла, быстро выкидывая это все в мусорку, что и в этой комнате была. Повернувшись к собеседнику, девушка уперлась одной рукой в бок, ухмыляясь. — Складывается ощущение, что ты сам это все пережил. — Мне пришлось множество историй услышать и не меньше отчетов прочитать, чтобы знать, через что будут проходить мои будущие подчиненные, — пожимая плечами, ответил мужчина, все так же прямо смотря на ученицу. Спустя некоторое время молчания, он продолжил. — Ты ведь понимаешь, что у таких бедняжек, как собирающие информацию девушки в агентствах, нет возможностей тренировать свое тело так сильно, чтобы они могли в полной мере постоять за себя, как, например, ты. — Если девушка тренируется, ее тело наоборот становится накаченнее и красивее, — возразила Лю Юн, скрестив руки на груди, не понимая, почему учитель биологии так считает. — Всю жизнь тебе пришлось бы учиться флиртовать, говорить и заставлять говорить так, чтобы не нагнать на себя подозрения. Пришлось бы учиться вливаться в любое общество, неоднократно пришлось бы пробовать наркотики, алкоголь и другие вещи, чтобы стать действительно прошаренной в этой сфере, — Цзян Чэн встал с места, подходя к нахмурившейся девушке. — У тебя не было бы времени, чтобы тренироваться. Я уверен, что большую часть времени ты проводишь за тренировками, даже когда тебя отстранили. — Зато мое тело не было бы все усеяно шрамами, что мне даже стыдно носить те вещи, которые смогли бы подчеркнуть мою женственность, а летом приходится париться и носить вещи с длинными рукавами, штаны и юбки ниже колена, как монашка какая-то, — закончила на этом Венлинг, уходя из комнаты и убирая все бытовые предметы, а приходя на кухню, уже видела, как за столом сидел Ваньинь. Посмотрев на мужчину, ученица на миг задумалась о том, какую тему можно поднять, чтобы это не было слишком личным и слишком глупым. Пока она брала аптечку с полки на кухне, решала хоть как-то начать разговор. — Почему ты решил стать именно учителем биологии? Ты в этой сфере лучше всего разбираешься? — Нет, Просто мне нужно было стать именно твоим классным руководителем, — незамедлительно ответил наследник Цзян, чем даже слегка обескуражил говорившую с ним юную особу, что принялась уже аккуратно обрабатывать руку, а потом принимаясь за обматывание руки бинтом. — Чтобы подстроить увольнение прошлого учителя много времени не потребовалось, да и на то, чтобы сделать поддельные документы о том, что я молодой учитель практикант тоже. — Как жестоко, из-за меня лишили человека работы… — с наигранным сожалением проговорила девушка, на самом деле даже радуясь, что прошлая учительница по биологии ушла, потому что хлопот от нее было больше, чем от задир в школе. Положив перед своим гостем тарелку с едой, которую она подготовила еще до несчастного случая с разбитой посудиной и садясь напротив, Ли Юн вдруг ухмыльнулась и спросила. — Сегодня утром я услышала весьма интересную фразу, однако задумалась на ее счет только сейчас. — Надо же, чего интересного ты заметила из нашего разговора, чего не заметил я? — на самом деле, когда Ваньинь это говорил, по его спине табуном прошлись мурашки, потому что видеть недобрую искру в глазах собеседницы было не очень обнадеживающим. Мысленно прогоняя все, что он говорил, он уже был не в себе, от того, что не мог вспомнить, однако внешне он более чем сохранял свое спокойствие. — Ты сказал, что раз я решила пойти с тобой на свидание, то могла выбрать другое время… — начала Лю Юн, начиная есть, попутно маша палочками вместо рук, стараясь таким образом донести лучше информацию. — Тебя не смутило, что ты это сказал своей несовершеннолетней подчиненной, которая еще и ваша ученица по совместительству? И мало того, раз ты это сказал, значит думал об этом? Господин наследник Цзян, не кажется ли вам, что вы идете против устава и закона? — Что? — в глазах у учителя появилось явное недоумение и на миг растерянность, но он быстро совладал с этим, так же начиная поглощать пищу и спокойно смотря в глаза Венлинг. — Против закона я точно не иду. Если ты не забыла, возраст, когда в Китае разрешено вступать в не простые отношения, но и в половую связь с противоположным полом, четырнадцать лет. — Почему же, может, тебе, как наследнику, можно с любым подчиненным делать что угодно, даже если напрямую он и не является твоим подчиненным, но вот заводить романы с ученицей карается как минимум уставом школы, — указывая кончиками палочек на мужчину, произнесла Лю Юн, а потом резко расширила глаза и отодвинулась, осознавая и прокручивая в голове всю фразу, сказанную учителем. — И что это вообще значит? Причем тут половая связь? Это намек? — Обычно у меня нет привычек делать намеки, если бы мне хотелось иметь с кем-то половую связь, я бы взял силой, — грубо отчеканил Цзян Чэн, заставляя юную особу нахмуриться и с укором посмотреть на него. — Ты ужасный человек! Как можно силой заставлять кого-либо с тобой спать или же хотя бы встречаться? — возмущалась девушка, при этом не забывая уплетать за обе щеки еду. Это забавляло Ваньиня, потому что девушка, доказывающая ему, что он ужасен с набитым ртом, выглядела более, чем комично. — Это уже насилие! — Ты моя подчиненная, как тебе хватает смелости со мной разговаривать так, словно ты близкий мне человек? — наследник Цзян даже не заметил, как влился в этот спор. Эти двое сами не осознавали, что просто спорить и доказывать свою правоту у них вызывало какое-то спокойное чувство домашнего уюта. Они не кричали и не злились, все жесткие ответы и замечания скорее были сделаны из вредности, а повышенные совсем немного тона не вызывали возмущения. Даже так, они умудрялись поглощать пищу и не замечали, как втянулись в этот бессмысленный спор, словно в какую-то игру.***
Время близилось к вечеру, а эти двое все продолжали обсуждать то какие-то странные вопросы, то совершенно непонятные, но достаточно очевидные, как например «почему в фильмах ужаса такие тупые главные герои». И такие же непонятные и странные, касающиеся работы, а уже когда солнце не светило в окно, а часовая стрелка на циферблате показывала на девятый час вечера, они начали обсуждать детство друг друг, решив, что… а почему бы и нет? — Я помню, как однажды, мой отец на каком-то празднике на мою просьбу «дай мне попить», сказал: «Возьми на столе сок»… — с насмешкой говорила Лю Юн, крутя кружку с вишневым соком в руках и вспоминая тот момент, о котором рассказывала. — Мне было года четыре, по-моему… Так вот я увидела бокал с чем-то красно-бордовым и с радостью принялась пить, думая, что этом мой любимый вишневый сок. Вот только после первого глотка я подумала, что это что-то горькое и на вишневый сок не похоже, но пить продолжила, потому что очень уж хотелось. Со вторым глотком у меня закружилась голова, а после третьего я упала и больше ничего не помнила. — Это было вино? — усмехнулся и скорее утверждал, чем спрашивал Цзян чэн, облокачиваясь на спинку стула. — Да… Это было вино, я после этого пила то же самое, когда впервые пришла с задания на убийство… — слегка грустно заметила Венлинг, слегка хмурясь. — У меня тряслись руки, а тело бросало в дрожь, стоило только вспомнить образ истекающего кровью человека. Мне тогда дали выпить бокал вина, чтобы я расслабилась, наплевав на то, что мне алкоголь как бы нельзя и мне всего лишь четырнадцать лет. Однако это и впрямь помогло. Я в тот момент вспомнила, как в четыре года выпила что-то с таким же вкусом и рассмеялась от осознания того, что я тогда опьянела и родители смущались говорить мне о том, что произошло в тот день. — Я впервые попробовал алкоголь, когда в один из отъездов родителей, Вэй Ин принес вино и надоумил меня и Не Хуайсана с ним приготовить дома глинтвейн, — задумчиво произнес Цзян Чэн, где-то глубоко в мыслях понимая, что если он не перетянет инициативу на себя, то вся веселая атмосфера улетучится от не самых приятных воспоминаний его ученицы. — Нам было лет шестнадцать где-то… Так как Вэй Ин скорее отраву приготовит, чем что-то съедобное, а Хуайсан просто балбес, мне пришлось взять всю готовку на себя. С горем на пополам, но напиток получился не таким плохим, как ожидалось. — Ты умеешь готовить глинтвейн?! — Венлинг вскочила с места и полезла в холодильник, доставая оттуда бутылку вина и с широкой улыбкой ставя на стол перед ошалевшим от этого Ваньиня. — Моя мама очень любила глинтвейн, я сама пробовала лишь раз, когда на одном из заданий мы зашли в бар и мне стало очень холодно. И то совсем чуточку… Но сама еще ни разу не пробовала готовить… — Я еще мог спустить и забыть то, что мы тут с тобой фактически на свидании, ибо свидетелей нет, я в твоей квартире, но вот спиртное распивать уже не входило в мои планы, — грозно проговорил наследник Цзян, скрестив гуки на груди и холодно смотря на девушку, которую подобное заявление ничуть не разочаровало. — А чего терять? Сомневаюсь, что мы прямо напьемся им, да и если напьемся, то навряд ли станем звонить кому-то из знакомых, чтобы рассказать, как интересно мы проводим время вдвоем, — пожав плечами и слегка отстраняясь, спросила ученица, садясь на место и подпирая рукой свою щеку. — Ты ничего не потеряешь, я ничего не расскажу, потому что буду в более плачевной ситуации. Я, как и многие другие люди, страдаю от бессонницы, поэтому не просплю, а тебя разбудить утром тоже не так сложно… Я думаю… — Ты совсем не думаешь о последствиях? — Нет, я о них думаю, просто немного в другом ключе.***
Стоило Цзян Чэну взяться за готовку глинтвейна вместе с непутевой ученицей, как понял, что уйти из этой квартиры до утра вряд ли выйдет. Хоть и было весело, особенно когда неудачница Лю Юн пролила на себя вино, но это не мешало мужчине грузить себя мыслями о том, что эта неугомонная девчушка может натворить, если выпьет. — Иди и переоденься… — произнес Ваньинь, когда уже пять минут после пролитого вина, его подчиненная стояла все еще рядом, наплевав на бежевое платье, на груди которого красовалось яркое красное пятно. — Платье дорогое и новое, не отстираешь. — В мамочки мне записался? И без тебя знаю, все равно больше не надену, — пробурчала девушка, помешивая закипающую массу в турке. На вопросительный взгляд учителя биологии она лишь улыбнулась. — Я тебя сейчас сам переодену, если этого не сделаешь ты, — угрожающе произнес Цзян Чэн, прекрасно зная, что Вэнлинг поймет этот блеф сразу же. Однако, не решившись рисковать, все же бросила ложку и пошла в комнату, зло нахмурив брови. — Чудная… Ровно пять минут прошло с того момента, как Лю Юн в черных спортивках и в бесформенной огромной серой футболке вбежала на кухню с восторженными глазами смотря на своего гостя. — Что за безумная идея на этот раз посетила твою голову? — немного устало спросил наследник Цзян, закатывая глаза и понимая, что этот сгусток энергии все еще как ребенок ведет себя и он уже слишком стар для этого. Хотя это было скорее просто самовнушением. — Давай фильм посмотрим? Я за ужастик! — весело почти кричала юная особа, полная энтузиазма и радости от этой идеи. — Ты уже все? — Почти, принеси бокалы, — произнес учитель биологии, вдыхая запах разогревающего напитка. Вся эта ситуация была странной и все органы чувств кричали о том, чтобы остановиться и подумать, стоит ли продолжать, может стоит уже уйти, пока не произошло что-то, чего нельзя вернуть и забыть. Однако было что-то совсем незаметное, что все еще давало толчок, чтобы продолжать. — Я точно могу пожалеть…***
Сидеть рядом с Венлинг на одном диване перед компьютером и смотреть ужастик в темной комнате казалось просто нереальным. А еще нереальней стало то, что эта особа совсем не умеет пить! Уже половина кружки была осушена, что значило то, что она не знает меру. Радовало Цзян Чэна то, что она хотя бы не дергалась и не кричала от каждого нового скримера или от еще чего. Для нее ужастик был словно какая-то хреновая комедия. Она и впрямь каждый момент комментировала… — Куда ты… Нет! Придурок, как так можно, — вырывалось периодически из ее уст, а на щеках появлялся предательский румянец, который говорил о скором опьянении. — А это всего лишь начало… — прошептал еле слышно наследник Цзян, потирая переносицу, не решаясь пока пить напиток из своего бокала, понимая, что если кому-то и придется хоть как-то контролировать ситуацию, то это ему, раз его подчиненная пошла в разнос из-за дня рождения своей матери. — Ты чего не пьешь? — вдруг спросила Лю Юн, склонив голову и заглядывая в глаза сидящему рядом. — В свой глинтвейн смотри, — процедил учитель биологии, заставляя непутевую ученицу насупиться, но отстать. Когда из рук пропал бокал с его напитком, Ваньинь не понял, как фильм подошел к развязке, он тоже не осознал, пребывая все это время в какой-то абстракции, а вот когда на его плечо грузно приземлилась голова он очень ощутимо почувствовал. Повернувшись на Венлинг, что все еще громко комментировала каждый поступок героев фильма, он понял, что пропавший бокал в руках у Венлинг, а ее собственный стоит на полу. — Эй… — вдруг тихо позвала девушка, громко выдохнув и закрывая глаза. — Я не говорила, но я очень быстро пьянею… — Я заметил, — нахмуренно произнес мужчина, намереваясь скинуть подчиненную с плеча, но в какой-то момент ему на ладонь упала капля, а после послышался тихий всхлип. И дурак поймет, что эта юная особа сейчас плачет. Цзян Чэн видел слезы этой девушки лишь раз и то на один ничтожный миг. Неужели она намеренно напилась? Может она просто так близка была к тому моменту, когда сломается окончательно, что решилась на такой отчаянный поступок, как выпить со своим временным начальником? — Знаешь, мне не разрешали пить, потому что я начинаю раскрывать свои эмоции, что копились во мне, — гулко проглотив слюну, ученица повернула голову, уткнувшись лбом в плечо Ваньиня. — У нас не любят это, потому что эмоции не позволяют выполнять задания трезво. Всегда нужно держать лицо и никогда не позволять себе проявлять настоящие эмоции… Мужчина не знал, как на это отреагировать. Нет, опыт в успокоении девушки у него когда-то там был, но здесь совершенно иной случай. Он не знал, как стоит поступить, поэтому просто молча слушал и бездействовал. Бездействие тоже действие. — Прости… — просипела девушка, сжимая край своей футболки, все еще не поднимая головы с плеча начальника, пропитывая горькими слезами его кофту. — Цзян Чэн… — М? — тихо и вопрошающе, промычал мужчина, не ожидая, что его назовут по имени. Венлинг всего раз назвала его по имени, когда была наедине с ним. В этот раз это прозвучало почти оглушающе. — Прости… — это слово почти шипением вышло из уст юной особы. Так тихо и жалко. А потом словно прорвалась платина, что стояла веками никем не тронутая. Венлинг плакала, но без крика, словно боясь показать посторонним свои слабости, боясь, что ее осудят за это. Ее руки сжимали рукав мужчины, а глаза были сильно зажмурены, не позволяя слезам слишком сильно просачиваться наружу. — Прости меня, прошу… — шептала ученица, мотая головой. Это продолжалось долго, а Ваньинь так и не решился ничего сделать. Все внутри кричало, но только уже не о том, чтобы поскорее уйти. Все внутренности, ощущения кричали о том, что нужно действовать хоть как-то. Это щемящее чувство съедало его изнутри, а ощущение падающих слез на его руки не давали покоя. — Мне больно… — эта фраза стала финалом. Цзян Чэн уже не давал в своих действиях отчета, хотя был абсолютно трезв. Аккуратно подняв указательным пальцем голову Венлинг, мужчина посмотрел в глаза, которые так пусто смотрели на него, он не смог удержать судорожного выдоха, смотря в тот бездонный омут глаз, которые и при свете дня заставляли его застыть в ожидании. Сейчас же, казалось, что все замерло, словно в предвкушении того, что произойдет. — Лю Юн… — только и смог произнести Ваньинь, совершенно цепенея от ожидания, что выражали карие глаза его подчиненной, что так доверчиво сейчас смотрела на него, не думая даже о том, что человек, сидящий так близко, мог ее обмануть. А Цзян Чэна это пугало. Он боялся, что все это потом может обернуться против него, что потом станет хуже, что эта девушка потом обвинит. В чем? Он не знал, просто боялся. От этого он быстрее, чем понял, вскочил с дивана, вот только не ушел далеко, потому что хоть и ослабшая, но такая цепкая рука держала его за рукав. — Не уходи… Мне страшно оставаться одной, — все так же шептала ученица, не в силах больше сжимать пальцы. Рука обессиленно упала, а голова опустилась. — Мне страшно одной. Прошу, не уходи… — Лю Юн, — оцепенение сошло с Ваньиня и он в наконец-то взял себя в руки и присел на корточки рядом с диваном, заглядывая в глаза Венлинг. — Я буду здесь. Обещаю… Продолжение следует…