Good Dom, Bad Sub

      — О, ты так хорошо это выдерживаешь, дорогой, — похвалил Бек с мрачным смешком после того, как нанес своему любимому сабу еще один удар хлыстом. — Ты ведь больше не будешь так со мной разговаривать, правда? — спросил он и, наконец, отбросив хлыст в сторону, и просто ударил саба по заднице ладонью. Он так обожал ощущение пульсирующей и дрожащей плоти под своей рукой. Вскрики, которые издавали сабмиссивы в ответ, были для него чем-то чудесным.       Питер едва расслышал его вопрос из-за собственного крика, вырвавшегося из горла, когда Бек ударил его еще раз, оставляя на его заднице очередной алый след. Он стоял голый в личной спальне этого человека, в то время как мистер Бек оставался полностью одетым, закатав рукава до локтей. — Н-нет, нет! Я сожалею, мистер Бек, мне очень жаль! — закричал он, беспомощно дергая наручники, в которые были закованы его руки над головой, прикованные к потолку. В этом положении ноги мальчика едва касались пола, из-за чего весь вес его тела сейчас приходился на руки, которые уже заметно болели.       — Простите, простите меня! — Бек заскулил в насмешку над душераздирающими извинениями Питера, и рыкнув, снова ударил Питера ладонью. А после закричал ему прямо в ухо: — Извини, но это еще не конец! Сколько раз мы уже здесь были, а? Сколько раз мне приходилось приводить тебя сюда, потому что ты не можешь вести себя как все остальные? — спросил дом, хотя его тон не требовал честного ответа. Он хотел услышать свою версию правды, и он ее получит.       Питер снова вскрикнул от очередного удара, жмурясь, и едва сдерживая слезы. — С-слишком много, мистер Бек! — ответил он, пытаясь хоть как-то удовлетворить этим дома.       Он ненавидел это, ненавидел то, что как бы сильно он ни старался, он просто не мог сделать все правильно. Однако, мистер Бек был добр к нему и предложил лично тренировать мальчика, чтобы тот достиг тех же стандартов, что и все остальные.        Даже когда тот избивал его до синяков, Питер должен был помнить, что это было сделано по доброте душевной.       — Я… мне очень жаль!       — Я не хочу никаких извинений! Я хочу видеть идеальное поведение сабмиссива, черт возьми! — рявкнул Бек, прежде чем окончательно отстраниться от Питера. Но он еще не проявил милосердия, когда внезапно освободил скованные руки Питера. Это заставило Питера рухнуть на пол, но Бек не обратил на это никакого внимания, проходя мимо него к своей кровати.       — Иди сюда.       Упав на пол, Питер поморщился от боли, пытаясь на мгновение размять свои руки и плечи. Он споткнулся, попытавшись встать, его ноги дрожали, и он заковылял к кровати, словно новорожденный олень. Пробираясь туда, он задавался вопросом, что же считается идеальным поведением для Бека. А сейчас он сдерживал слезы от изнеможения и просто ждал следующего приказа.       — Вот, дорогой. Придется наверстать упущенное. И больше никакого нытья, — приказал Бек, его тон был смесью болезненной сладости и реальных угроз, намекающих на новые наказания. Дом подтянул Питера К своей кровати и раздвинул его ноги с ненужной силой. Затем, расстегнув свой ремень, он обхватил ладонью собственный, уже заметно твердый член.       Мальчик просто откинулся на спинку кровати, его тело все еще дрожало, когда Бек раздвинул его ноги. Его глаза закрылись, и он услышал, как Бек плюнул на свой член, используя слюну вместо смазки, прежде чем твердая головка настойчиво прижалась меж его ягодиц. Питер сделал глубокий вдох, стараясь успокоиться, и сильно прикусил губу, когда член оказался внутри него. Когда Бек хотел этого от него, Питер часто просто лежал там, пока дом брал то, что он хотел. Дыхание мальчика дрогнуло в груди, когда Бек ускорился, чтобы кончить быстрее, чем обычно, и вскоре он почувствовал чужую сперму внутри себя.       — Ох… Питер, дорогой, ты такой послушный. Ах… — Бек вздохнул в предвкушении оргазма, который быстро привел его в лучшее настроение. Он вышел из Питера без особой заботы, а затем снова засунул свой теперь расслабленный член в штаны. Пока он застегивал молнию, зазвонил телефон, и он быстро снял ответил.       — Эй, привет! Что случилось? — радостно спросил Бек, как будто это был именно тот человек, которого он хотел услышать. — О да, новая партия будет готова примерно через два месяца. Да, большинство из них хороши. У меня всегда есть хорошие экземпляры, — Бек бросил на Питера понимающий взгляд, но больше ничего не сказал мальчику, прежде чем выйти из комнаты, громко смеясь в трубку.       Питер по-прежнему неподвижно лежал на кровати, дрожа и приоткрывая один глаз, чтобы посмотреть, как Бек надевает штаны и отвечает на звонок. Он покраснел от взгляда Бека и отвернулся, когда дверь за домом захлопнулась. Мальчик сосчитал про себя до тридцати, чтобы убедиться, что Бек не вернется, и тихо всхлипнул.       Ощущение Бека внутри него заставило его желудок сжаться, что только ухудшило его самочувствие. Он должен был наслаждаться этим, но Бек сказал ему, что именно для этого он и создан. Однако Питер не испытывал особой радости, когда на трясущихся ногах пробирался в ванную. Он достал безрецептурный болеутоляющий бальзам, который спрятал от Бека, протащив его контрабандой однажды вечером, и начал втирать его в свои раны, слегка морщась при этом.       Приведя себя в порядок, Питер невольно поймал в зеркале собственное отражение, и был слишком удивлен тем, насколько же слабым он сейчас выглядел.       Может быть, именно этого и хотел Бек.

----

      Тони уже собрался было отчитать Питера, хотя и мягко, за то, что он снял повязку без разрешения, но остановился, увидев ужас в глазах Питера. — Пит? Ты в порядке? — мягко спросил дом, стараясь как можно внимательнее изучить лицо саба, чтобы понять, что происходит. — Питер? Поговори со мной.       Вызванная вспышка длилась, может быть, несколько секунд, но для Питера это были часы. Он видел перед собой волчье ухмыляющееся лицо Бека и попятился назад. — Н-нет! Не трогай меня, это… это нет! — его сердце ушло в пятки, и когда фигура перед ним попыталась дотянуться до него, он отодвинулся еще дальше.       — Что… что ты имеешь в виду, Питер? Это всего лишь я, — спросил Тони, сдвинув брови и продолжая изучать Питера. Но он не прикоснулся к мальчику и не приблизился к нему, когда тот отполз назад. — Это всего лишь Я, Твой дом, Питер. Тони, — произнес он, положив руку на грудь, словно чтобы показать, кто он такой.       Питер слышал слова, которые говорил этот человек, но не слушал их. Они звучали как голос Бека, они исходили из его рта, и поэтому он отказывался слушать. Он яростно тер глаза ладонями, прежде чем снова посмотреть перед собой. На этот раз лицо Бека каким-то образом преобразилось в лицо мистера Старка, голубые глаза, которые раньше смотрели на него, теперь представляли собой странную смесь синего и коричневого цветов.       — Питер, объясни мне, что происходит, — приказал Тони, хоть и мягким тоном. Он видел, что Питер расстроен, но понятия не имел, что делать, так как не мог подойти даже к нему. Дом также не мог ни оставить его в покое, ни приблизиться к нему, чтобы утешить его физическими прикосновениями. Все, что осталось — это разговоры.       — Мне… мне это не нравится… Карапуз! — ахнул Питер. — Это… Бек, он… Ты, — он снова потер глаза, а когда поднял голову снова, мистер Старк наконец-то смотрел на него с озабоченным, почти шокированным выражением лица. Одна из рук мужчины была вытянута вперед, как будто он пытался дотронуться до Питера.       — Питер, я не Бек. Я — это я, Тони Старк, а ты — Питер Паркер и мой сабмиссив, — объяснил Тони, а потом добавил про стоп-слова: — мы уже закончили. Ты прощен, и теперь мы займемся кое-каким уходом. Ты позволишь мне прикоснуться к тебе? — спросил Тони, но тут же тихо выругался, когда Питер внезапно спрыгнул с кровати и убежал. Дом последовал за ним и ласково окликнул его.       Мальчик неуклюже вывалился из игровой комнаты, едва замечая боль в заднице. Он направился в ванную, где, наконец, взялся за раковину и поднял голову, чтобы посмотреть на себя в зеркало. Он видел себя самого, с покрасневшими от слез глазами и прикушенной нижней губой, с растрепанными волосами. Он вздрогнул, когда увидел движение позади себя, но на этот раз это точно был мистер Старк. Повернувшись к нему лицом, он, наконец, рухнул в объятия мужчины. — Я извиняюсь, мне так… мне так жаль, так жаль…       Тони, вероятно, никогда в жизни не сможет стереть из памяти выражение лица Питера в отражении зеркала. Это было с явным количеством боли, обиды, смятения, предательства и унижения. Все это слилось воедино, и в конце концов Тони понял, что Питер переживает болезненное воспоминание о времени, проведенном на тренировках в агентстве Бека. Что-то, что он сделал или сказал, должно быть, вызвало у Питера плохие воспоминания. Дом проклинал себя за то, что так медленно соображал, и теперь, когда он знал причину, он не знал, что теперь делать. Но его руки действительно рефлекторно обвились вокруг Питера.       — Все в порядке, Питер, все в порядке. Ты прощен. Я вовсе не расстроен из-за тебя, дорогой. Ты так хорошо вел себя, — заверил Тони.       Питер продолжал всхлипывать и заплакал еще сильнее, когда мистер Старк снова употребил это слово. — Не надо… не надо… — попытался он объяснить, но слова его потонули в слезах. — Не надо… Нет, не надо «дорогой»!.. — пробормотал он.       — Что? Питер, я тебя не понимаю. Тебе нужно немного притормозить, — Тони попытался, потому что ему не удалось разобрать, что бормотал Питер. Саб, казалось, только сильнее заплакал, и у него не осталось другого выбора, кроме как продолжать обнимать. Но и после почти двадцатиминутных рыданий Питер не собирался останавливаться, и Тони почувствовал себя еще более растерянным, чем когда-либо в своей жизни. Поэтому он позвонил единственному человеку, который, как он надеялся, мог бы помочь.       — Эй, Стрендж, ну… Ты не мог бы приехать? Я… тут происходит небольшой кризис, и… и я не знаю, что делать, — признался он, глубоко вздыхая.