Хранительница счастья

      Паша вернулся во дворец засветло, ни минуты лишней он не проводил за пределами Буколеона, боясь надолго покинуть жену. Хафизе много дней уже лежала в горячке, и хотя лекари день ото дня говорили, что ситуация стабильная и скоро ей станет лучше, паша не находил себе места. Сын, этот не по годам смышленый мальчишка, в котором он души не чаял, выбежал ему навстречу и крепко вцепился в него. -Амирхан, — паша прижал сына к себе и поцеловал — Как у тебя дела, мой мальчик? — Мама очнулась, — мальчишка отодвинулся от отца и посмотрел на него его же глазами — Только что. К ней опять лекари пришли, а меня увели. Я сидел-сидел, она очнулась, а они меня прогнали. Накажи их. — Очнулась, — Малкочоглу не поверил своему счастью, с сыном на руках он взлетел вверх по лестнице и замер у покоев жены. — Паша, — Радан встретила его у самых дверей и забрала султанзаде. Зять султана вошёл в покои, лекари ещё не отошли от постели, где лежала Хафизе. Паше казалось, что каждый шаг дается ему с болью. Нура обернулась к хозяину дворца и поклонилась. — Паша Хазретлери, — лекарша выглядела вполне радостной — Госпожа наконец пришла в себя, жар спал и лихорадка тоже. — Оставьте нас, — тихому приказу Хафизе подчинились все слуги, ибо голос её хоть и был тих, но оставался так же тверд как прежде. — Хафизе моя, — паша присел на постель в изголовье кровати и посмотрел на измученное долгой болезнью лицо — О Аллах, слава тебе. Наконец-то ты пришла в себя, — Малкочоглу склонился к жене и нежно поцеловал её руку — Как ты себя чувствуешь, Хафизе? — мужчина погладил жену по щеке. — Бали-паша, — Хафизе прижалась к широкой теплой ладони и одинокая слезинка скатилась по её лицу — Наш малыш… -Тише, — храбрый воин лег рядом с женой и осторожно прижал её к себе — Я знаю, Хафизе, мы с этим справимся. — Я потеряла нашего сына, — златовласая султанша горестно всхлипнула, прижатая к широкой груди супруга. — У нас с тобой остались прекрасные сын и дочь, — паша гладил жену по вздрагивающей спине — И мы переживем это, слышишь? Вместе, ты и я, Хафизе. — Айбиге, — начала было султанская сестра. — Не думай о ней, забудь, — паша посмотрел в зеленые глаза супруги — Никого нет, только мы с тобой и наши дети, остальное неважно. — Что будет дальше, Бали-паша? — Хафизе прижалась к мужу, паша поцеловал её и погладил по голове. — Всё будет хорошо, я тебе обещаю, — паша поднялся с кровати подхватил жену на руки — Я люблю тебя, Хафизе, у нас всё будет хорошо. ***       Сулейман застал сестру за ужином с мужем и детьми, Хафизе подарила брату ласковую улыбку. Паша с детьми поднялись, султанша тоже хотела было поприветствовать брата, но тот остановил её жестом, вмиг оказался рядом с ней на подушке и прижал к себе. — Какое счастье, что ты наконец пришла в себя, — падишах не мог поверить, что черные дни его наконец закончились. — Повелитель, — Хафизе улыбнулась брату — Валиде, — Хафса-султан приехала вместе с сыном. — Ну, наконец-то этот кошмар закончился, дочка, — Валиде поцеловала султаншу и ужин прошёл в теплой семейной обстановке.       Хафизе не могла уснуть, рядом с ней мирно спали её дети и муж, но султанша не могла сомкнуть глаз. Боль потери, пришедшая к ней вместе с осознанием всего произошедшего, сдавливала ей сердце. Она хотела плакать, но слез не было, зато была ярость и желание отомстить. В эту ночь она поклялась себя и своему неродившемуся сыну, что крымская принцесса заплатит самым дорогим, что у неё есть, за смерть султанзаде. ***       Время потекло быстро, султанша, столько дней пролежавшая в лихорадке, день ото дня чувствовала себя всё лучше. Накопившиеся за это время дела на некоторое время отвлекли её от мыслей о мести, и златовласая сестра султана вернулась к вполне мирной и счастливой жизни в кругу семьи. — Госпожа, — после короткого стука в дверь в кабинет вошла верная калфа. — Что у тебя, Фелиса? — Хафизе не подняла глаз от бумаг — Срочное? — Ну, как сказать, — замялась девушка — Из дворца пришло сообщение, что Хюррем-султан провела ночь с повелителем, — Хафизе удивленно вскинула бровь и прислонилась к спинке резного кресла, походившего на трон. — Он сам её позвал? — Да, сам, — кивнула девушка — Валиде отправила ему наложницу, а он отослал её в гарем и велел привести Хюррем-султан. — Неужто она опять его околдовала, — задумчиво постукивая пальцами по столу, сказала хозяйка дворца — Когда Гюльфем-султан срок рожать? — Не скоро пока, — покачала головой Фелиса — Несколько месяцев ещё. — Вели готовить карету, — поразмыслив о чем-то, велела султанша — Наведаюсь в Топкапы. ***       Гюльфем прогуливалась с сыном в саду, когда на подъезде ко дворцу заметила карету златовласой подруги. Придерживая большой уже живот, султанша поспешила к аллее, у которой остановилась процессия. Хафизе выглядела хорошо, следы случившегося с ней несчастья стерлись с её лица, пропала болезненная худоба и синяки под глазами. Завидев племянника и подругу, сестра повелителя приветливо им улыбнулась. — Мой храбрый шехзаде, — султанша обняла племянника — Здравствуй, Гюльфем. — Добро пожаловать, госпожа, — сероглазая султанша тепло улыбнулась. — Как ты себя чувствуешь? — Благодарю, всё хорошо, вот вышли прогуляться пока ещё тепло, — по лицу любимой дочери султана Селима албанская княжна поняла, что что-то не так — Что случилось, госпожа? — Всё хорошо, — Хафизе улыбнулась максимально беззаботно — Я навещу вас чуть позже, сейчас мне нужно увидеться с повелителем. ***       Встреча с братом не принесла ожидаемых результатов, златовласая госпожа так и не смогла понять причины возвращения рыжеволосой рабыни в главные покои дворца, потому Хафизе отправилась к Валиде-султан, а не к Гюльфем, как обещала. В покоях главы гарема пахло успокоительной настойкой, в последнее время здоровье Валиде ухудшилось, её все чаще беспокоило сердце. — Валиде, — Хафизе поцеловала протянутую ей руку и села рядом с матерью — Вам опять нездоровится? — Чьё же здоровье выдержит столько потрясений, Хафизе, — вздохнула мать султана — Беды не покидают стен этого дворца, вот и змея эта снова к сыну моему приблизилась. — Всё пройдет, Валиде, — попыталась успокоить мать женщина — Она никогда не сможет стать единственной, найдутся среди рабынь те, кто затмит её. — Беременность Гюльфем стала для неё шансом вернуть расположение султана, — сетовала Хафса-султан — Что же теперь будет? Если её влияние на него станет прежним, не миновать беды моему младшему внуку и его матери. — Валиде, оставьте это, — поморщилась Хафизе — Мы что-нибудь придумаем, я Вам обещаю, — в голове султанши мелькнули несколько идей, но она пока оставила их при себе — В конце концов, в гареме шехзаде Баязида защитить возможно, а в совете у него поддержка гораздо более, чем у детей Хюррем. — Она изведет Ибрагима, — мрачно молвила Валиде — Они с самого начала враждуют, она изведет его, я точно знаю. Моя бедная Хатидже опять будет страдать, — фатализм Валиде решительно не устраивал Хафизе и она твердо решила, что на этот раз Хюррем получит сполна. ***       Поход на Австрию, к которому повелитель так тщательно готовился последние месяцы, казался Хафизе не лучшим решением, но брат её горел этой идеей. Письма, получаемые ей от представительниц самых влиятельных династий Европы, давали златовласой султанше повод думать, что всё не сложится удачно. Но султан впервые не прислушивался к ней, с энтузиазмом говоря о том, что это будет удачная кампания. Как раз в тот момент, когда повелитель в присутствии сестры обсуждал с зятьями подготовку, в покои постучали. — Мой повелитель, — Сюмбюль-ага вошёл в покои и поклонился — Гюльфем-султан рожает. — О Аллах, — Хафизе поднялась и посмотрела на брата — С Вашего позволения, повелитель, я пойду в гарем. — Конечно, — кивнул падишах — Сюмбюль-ага, держи меня в курсе, — мужчина улыбнулся, радостное волнение наполнило его сердце, он вновь станет отцом, любимая женщина подарит ему еще одного ребенка. ***       Новорожденная султанша сладко спала в колыбели, златовласая госпожа с нежностью смотрела на племянницу, осторожно закрепляя амулет. Поправив одеяльце, младшая сестра повернулась к шехзаде, с интересом наблюдавшим за сестрой. — Правда она красавица, Баязид? — Хафизе поднялась и взяла племянника за руку. — Маленькая такая, сморщенная, — протянул шехзаде, мать и тетки весело рассмеялись. — Все малыши так выглядят, — златовласая госпожа усадила племянника рядом с собой — И ты таким был. Скоро личико Дильшах разгладится, и ты увидишь какая она красивая. — Госпожи, — Гюльфем тепло улыбнулась трем султаншам — Благодарю вас всех за поздравления и подарки, для меня это большая честь. — Вот и у тебя дочка появилась, — улыбнулась Хатидже, хотя все женщины прекрасно понимали, что во дворце ждали еще одного шехзаде, он был нужен Гюльфем для укрепления своего положения. — Инш Аллах, у тебя будет еще много детей, Гюльфем, — Бейхан похлопала женщину по плечу, и султанши распрощались с фавориткой повелителя. — Бейхан, — Хафизе задержала старшую сестру пока Хатидже отвлеклась на что-то — Мне нужна будет твоя помощь, приезжай во дворец завтра после полудня. ***       В покоях Хюррем-султан царила двойная радость. Рыжеволосая госпожа узнала о том, что вновь беременна, и искренне надеялась на то, что родит еще одного сына, а кроме того Гюль-ага принес ей поистине прекрасную новость. — Девчонка, — хохотнула Хюррем — Какое счастье, что этой змее не удалось родить еще одного шехзаде, Гюль-ага. — Госпожа моя, — евнух расплылся в раболепной улыбке — Да будут дни Ваши теперь светлыми и спокойными, Гюльфем-султан не родит больше шехзаде, вот увидите. — Инш Аллах, Гюль-ага, — женщина бросила ему мешочек с золотыми монетами за отличную новость и довольно погладила себя по животу — А я рожу, много еще шехзаде рожу, и не будет ни у кого в гареме власти сверх моей, вот увидишь. ***       Солнце было уже высоко, когда к Буколеону подъехала карета Бейхан-султан. Супруга Капудан-паши застала сестру во внутреннем дворике. Хафизе сидела на небольшой мраморной скамеечке, на руках у нее, цепко ухватившись за шею матери, восседал чернокудрый ангел. — Моя Таджия, — Бейхан ласково потрепала маленькую султаншу по голове — Как ты красива сегодня, султанша, — девочка засмущалась и спрятала лицо у матери на плече, сестры султана рассмеялись. — Рада, что ты приехала, Бейхан, — сказала Хафизе, наблюдая как дочь весело резвится вокруг фонтанчика, гоняясь за павлинами. — Не понимаю, правда, что за секретность, что мы не могли поговорить вчера, — покачала головой Бейхан — Но я тебя слушаю. — Пришло время избавиться от Хюррем, — сказала хозяйка дворца и замолчала на какое-то время. — Ну, допустим, я с этим не спорю, — Бейхан пыталась по лицу сестры понять, что же она от нее хочет — Только сколько раз пытались уже. Помнится, даже чуть наложницы её не сожгли, все без толку. Как же ты хочешь от неё избавиться? — Я не хочу убивать её, — Хафизе невинно улыбнулась сестре, но пылающие дьявольским огнем зеленые глаза напугали даже хорошо знавшую сестру Бейхан — Я хочу, чтобы она уехала из столицы. Надолго уехала, чтобы мы все наконец обрели покой. — И что ты хочешь от меня? — взгляд карих глаз стал сосредоточенным. Хафизе наклонилась к сестре и тихо зашептала ей что-то, с каждым произнесенным словом, Бейхан становилась всё мрачнее — Исключено, Хафизе, это слишком опасно, риск огромен. — Но если это не сработает, то остается только убить, — заметила Хафизе — Бейхан, я прошу о малом, всё сделаю сама, просто помоги мне провернуть ту часть, что в Топкапы, а остальное без твоего участия. Ради спокойствия Валиде-султан, ради жизни шехзаде Баязида и Дильшах-султан, помоги мне. Ради нашего брата, дабы эта ведьма, жаждущая власти, не опутывала его своими чарами, я прошу тебя, помоги мне, Бейхан. — Хорошо, — поразмыслив кивнула султанша — Но если что-то пойдет не так, я не прощу себе этого никогда, сестра, — Хафизе кивнула и сжала руку Бейхан, во взгляде колдовских глаз полыхали веселые искорки. ***       Лето в Стамбуле выдалось прохладным, и Хафизе с радостью приняла предложение брата поехать вместе с ним в охотничий домик, однако женщине пришлось немного задержаться в городе, ибо её маленькая дочь совершенно раскапризничалась и не хотела оставаться на попечении нянь и кормилиц. В охотничьих угодьях султан с великим визирем, сестрой Хатидже и вторым визирем совета отдыхал уже пару дней. Трое шехзаде и султанзаде Амирхан, приехавший с отцом, были в восторге от просторов поместья и возможности провести время в тренировках и поединках на деревянных мечах, так было и в этот день. — Повелитель, — Матракчи поклонился падишаху, завтракавшему в кругу семьи в саду — Паши, утром прибыл гонец от Хафизе-султан, не позднее, чем после полудня, госпожа прибудет. — Наконец-то, — улыбнулась Хатидже — Я уже стала волноваться за сестру.       Но Хафизе не приехала к полудню, не приехала она и после полудня, и даже когда стали сгущаться сумерки. Муж её не находил себе места и метался по покоям, не смея нарушить приказ повелителя, пославшего отряд навстречу сестре. — С ней точно что-то случилось, — Хатидже вошла в покои, где собрались мужчины, и испуганно посмотрела на брата — Повелитель, она бы прислала гонца, если бы задерживалась. Мое сердце не на месте. — Госпожа, — Ибрагим подошел к супруге и сжал её руки в своих — Давайте не будем поддаваться панике, наверняка султанша просто задержалась и скоро приедет вместе с отрядом повелителя.       И вести действительно пришли, но это были вести, которых все присутствующие предпочли бы не получать. Из отряда султана прислали весть, что карету султанши нашли на дороге, охрана была убита, одна из служанок тоже, самой же госпожи и её калфы найти пока не удалось. Султан тут же двинулся на место происшествия вместе с зятьями и Матракчи, оставив Хатидже с детьми под охраной. Разыгравшаяся буря, сопровождаемая грозой и ливнем, из-за которого едва можно было различить дорогу, не остановили повелителя. Сулейман гнал лошадь, что было сил, ноздря в ноздрю с его конем шел скакун Малкочоглу. Султан за всю дорогу лишь единожды бросил взгляд на зятя и увидел на его лице всё то, что чувствовал сам. Оба мужчины знали, что если Хафизе нет в живых, то мир для них потеряет свои краски и смысл. — Повелитель, — ага перекрикивал шум дождя — Мы начали прочесывать лес, но пока не нашли госпожу, — Малкочоглу шёл рядом с султаном, за грозным видом паши скрывалась растерянность, прятался страх, тот же страх, что сам Сулейман старательно гнал от себя всё дальше — Такой дождь, ничего не видно, может быть переждем. — Никуда ты пережидать не пойдешь, — рыкнул султан, схватив нерадивого воина за плечо — Пока Хафизе-султан не будет найдена, никто никуда отсюда не уйдет, с места не двинется.       Разделившись, паши и султан вместе с охраной прочесывали лес, полный оврагов и холмов. Время казалось тянулось невыносимо долго, но поиски были безрезультатны. Бали-паша старательно прочесывал лес, заглядывая под каждый куст в буквальном смысле, но нигде не находил ни малейшего следа жены, и с каждым мгновением его все сильнее захлестывало отчаяние, он чувствовал горячие слезы, смешивавшиеся на его щеках с холодными каплями дождя. Когда начало казаться, что надежды найти кого-то уже нет, султан собрал всех искавших на прежнем месте и велел прочесать еще раз весь лес, ибо Ибрагим-паша нашел кинжал, который принадлежал Хафизе-султан. Воины и охрана не смели возразить, хотя все уже вымокли до нитки, а ливень даже не думал заканчиваться. Наконец по лесу разнесся долгожданный крик. — Нашёл, — на голос Матракчи, а обнаружил женщин именно он, тут же сбежались воины отряда повелителя, а через несколько мгновений с разных сторон отталкивая всех к оврагу подбежали султан и Малкочоглу. — Повелитель, — это Фелиса, с разбитым лицом и запачканная кровью, подняла глаза на падишаха и попыталась встать, чтобы поклониться, но у неё этого не получилось, девушка бессильно упала назад на землю и потеряла сознание, при этом не переставая прижимать к себе Хафизе, казавшуюся бездыханной. — Хафизе, — султан опустился рядом с сестрой, Матракчи быстро поднял на руки невесту, освобождая другу место рядом с его женой — Хафизе, открой глаза, очнись, умоляю. — Нужно лекарей, срочно, — Малкочоглу решительно подхватил супругу, казавшуюся бездыханной, на руки и поспешил вскочить на лошадь.       По размытым дорогам паша гнал скакуна в сторону охотничьего домика и ни на мгновение не переставал сжимать в руках златовласую султаншу. Тело её было холодным, алые губы посинели, он не могу успокоиться, видя, что его любимая на грани жизни, крепче прижимал её к себе, стараясь согреть своим теплом, но сам он тоже промок до нитки и зубы его стучали от холода летней ночи. — О Аллах, — Хатидже вскрикнула, увидев прибывших — Что случилось? Ибрагим, что с Хафизе? — На них напали, султанша, — паша пытался успокоить жену, готовую впасть в истерику — Ваша сестра без сознания.       Лекарь и служанки выпроводили всех, посоветовав немедленно переодеться, сняли с госпожи вымокшие платье и кафтан, осмотрели, растерли её тело, облачили в сухую одежду и укрыли, дабы она согрелась. Хатидже тихо вошла в комнату, пока мужчины переодевались, подчинившись строгому наставлению лекаря. — Что с моей сестрой? — голос султанши подрагивал, она подошла к кровати, встала у ног сестры и посмотрела на её лицо. Волосы её были мокрыми, и без того бледная, сейчас она выглядела совершенно белой, губы её синели, верхняя губа была разбита. — У госпожи ушибы, — не оборачиваясь, сообщила лекарша — И переохлаждение, кабы не было воспаления после, вымокла султанша до нитки и замерзла. — А калфа её как? — жена великого визиря вопросительно посмотрела на помощницу лекаря, та кивнула в сторону соседних покоев. — Та в сознании даже, — сообщила девушка — Тоже замерзла, но в сознании. Может знает, что стряслось. — Хатидже, — повелитель стремительно вошёл в покои, следом вошли визири, Малкочоглу тут же оказался у кровати жены — Что с моей сестрой? — Ран серьезных нет, повелитель, — пожилая лекарша поклонилась султану — у госпожи множественные ушибы, губа разбита, замерзла она сильно и промокла, заболеть может. — Хафизе, — султан присел рядом с сестрой и взял её за руку, по другую сторону кровати за руку златовласую госпожу держал её муж — Сестра, открой глаза. — С ней была служанка, где она? — не отводя глаз от лица супруги, спросил паша. — Она пришла в себя, привести её, повелитель? — поинтересовалась Хатидже. — Да, — растерянно кивнул султан, вглядываясь в плотно закрытые глаза сестры — Позови её.       Фелиса-калфа вошла в покои, она была одета в сухое платье, обернута шалью, но все равно подрагивала, зубы её постукивали друг о друга, хоть она и старалась унять бившую её крупную дрожь. Девушка поклонилась и замерла под внимательным и мрачным взглядом султана, в сторону мужа своей хозяйки она даже не смела посмотреть, ибо по взгляду паши было понятно, что он готов порвать любого, не сумевшего защитить его жену. — Фелиса-калфа, расскажи мне, что с вами случилось? — султан старался говорить спокойным голосом, но беспокойство за сестру ему мешало, ибо холодная рука её, что он напрасно пытался согреть в своих ладонях, напоминала, что султанша серьезно пострадала и жизнь её под угрозой. — Повелитель, — девушка всхлипнула — Мы выехали из дворца, госпожа перед этим послала весть, что мы прибудем. Все было хорошо, но на нас прямо средь бела дня напали. Им не нужны были деньги, не нужны были украшения, это страшные разбойники, они были все в черном, они перерезали охрану, я вытолкала госпожу из кареты и мы бросились бежать. За нами гнались, в чаще нас нагнали два разбойника, они били, — девушка расплакалась — Били нас, я пыталась защитить госпожу, султанша ранила одного нападавшего, мне удалось оглушить второго, мы побежали вглубь леса, спрятались в овраге, а потом госпожа потеряла сознание, а я все ждала и прислушивалась, молясь, чтобы убийцы не нашли нас. Потом начался дождь, мы так замерзли, я пыталась согреть Хафизе-султан, но дождь был такой холодный, мы промокли, я несколько раз теряла сознание, а потом нас нашел Насух-эфенди. — Охрана, — глухо сказал Малкочоглу — Они что смогли перебить всю охрану? — Паша, — взмолилась девушка — Это были необычные разбойники, это были убийцы, они перебили всех сопровождавших нас воинов. — Почему Касыма-агу с собой не взяли? — недовольно посмотрел на служанку жены визирь. — Госпожа оставила Касыма-агу охранять дворец, там ведь Таджия Хасна-султан осталась с нянями, госпожа очень за неё волновалась. — Сулейман, — тихий голос заставил всех умолкнуть, Хафизе приоткрыла глаза — Бали-паша. — Хафизе, — Малкочоглу прижался горячими губами к еле теплой руке султанши и поцеловал — Как ты, Хафизе? — Сестра, — Сулейман склонился над златовласой султаншей — У тебя что-то болит? Хафизе, почему ты плачешь? — Они хотели меня убить, — султанша всхлипнула, жалобно глядя на брата — Они пытались убить меня, они всех убили. — Тише, Хафизе, тише, — Сулейман сел в изголовье кровати и позволил рыдающей сестре уткнуться ему в грудь, он гладил её по сырым спутанным волосам и повторял ей — Я найду и накажу того, кто это устроил. Мы их всех казним, обещаю. — Поклянись мне, — Хафизе сжала руку брата и подняла на него заплаканные глаза — Они хотели меня убить, поклянись мне, что ты их найдешь и накажешь. — Я тебе клянусь, я найду их и накажу, — султан поцеловал сестру в лоб и погладил по голове — Отдыхай, — повелитель поднялся, жестом отпустил Фелису-калфу, глянул на зятя, покрывавшего руку его сестры поцелуями, и повернулся к великому визирю — Через 5 минут внизу жду тебя и Бали-пашу, Матракчи тоже позови. Хатидже, а ты останься, пожалуйста, с Хафизе. — Конечно, повелитель, — кивнула османская госпожа — Я не оставлю сестру. Дети уже спят, не беспокойтесь, с ними все нормально, — султан кивнул и вышел из комнаты, хмуря брови и размышляя о случившемся.