Мой искуситель

Танджиро встряхнул головой, чтобы собраться с мыслями. Сердце выстукивало бешеный ритм от воспоминания пристального взгляда рубиновых глаз, от которого омега краснеет как маковый цветок. Молодой, высокий и очень симпатичный альфа. В его присутствии у него сразу онемел язык. Танджиро казалось, что он просто симпатичный. Но это не так. Тенген Узуй просто потрясающе, даже умопомрачительно красив. А как он пах, Боже! Он никогда так с ума не сходил от одного запаха альфы. Наконец к Камадо возвращается способность думать. Стоит учителю сделать ему замечание. Снова. — Танджиро, не витай в облаках, — сделал замечание учитель очень грозным тоном, — примеры сами себя не решат. — Просите учитель Урокодаки-сан, — тихо извинился омега, опуская свой взгляд в тетрадь. Ему было стыдно, ведь уже третий раз за урок он получает замечание. Он не думал, что какой-то альфа займет все его мысли. Альфа, молодой, высокий и очень-очень симпатичный с серебристыми и, наверняка очень гладкими, волосами. От воспоминаний о нем в животе порхают бабочки. Но не успевает Камадо снова погрузиться в свои мысли, как ему в голову прилетает смятый в шарик клочок бумаги, а затем ластик, чтобы наверняка привести в сознание друга. Он обернулся и увидел Зеницу, недовольно щурясь. — Танджиро Камадо, вы ничего не хотите мне рассказать? — в голосе Агацумы явно были слышны ноты недовольства. Уроки уже закончились, и друзья собирались на выход из школы. — О чем ты? — с искренним непониманием спросил омега. — Ты сегодня такой задумчивый, невнимательный, счастливый… — сделав небольшую паузу, Зеницу продолжил, — ты влюбился! А мне — своему другу. Лучшему, на минуточку, другу! Ты даже ничего не рассказал! — надулся омега. — «Влюбился?!» Танджиро и сам не понимал, влюбился ли он, но то что он испытывал это. Скорее всего, так оно и есть. Влюбился. Впервые и от этого так тепло на душе. — Зеницу… Я вчера на работе встретил альфу, и он такой… А как он смотрел… Он… Я просто… — он даже не смог связывать слова в предложения. — Ты влюбился! — сделал вывод Агацума, похлопав друга по плечу. Танджиро кивает, как сомнамбула, не особо понимая, что происходит. — Ты с ним познакомился хоть или только слюни пускал? —  Ребята дошли до ворот школы и остановились. — Нет, но я узнал от Гию, что его зовут Тенген Узуй и это его друг, — Танджиро расплылся в улыбке и так мечтательно смотрел в глаза другу. — Я очень рад, что моего друга наконец пронзили стрелы Купидона, а то всё в девках сидит! — тут настроение Зеницу резко изменилось с счастливого на печальное, — Танджиро!!! — начал выть омега, заливаясь горькими слезами, — я так рад за тебя! Надеюсь этот альфа хороший и не такой, как мой… Этот козел уже нашел другого!!! Чувствую себя одиноким и брошенным!!! Он променял меня на силикон! Почему?! Танджиро обнял друга, поглаживая его по спине. — Зеницу, забудь ты его. Он не стоит слёз такой замечательной омеги. И у тебя есть я, — немного отстранившись, он заглянул в глаза другу, — и я люблю тебя — Извини, но однополые отношения меня не интересуют, — успокоился Агацума, вытирая слезы рукавом и явно не понимая друга, — у тебя нет того, что мне нужно… — Чего же? — поинтересовался Танджиро. — Это… — Большой и толстый член! — закончил Иноске, внезапно материализовавшись словно из ниоткуда, с улыбкой до ушей. — Иноске! — возмутился, краснея пуще прежнего, Зеницу и врезал подзатыльник альфе, — дубина! — А что не так что ли?! И кого это ты дубиной назвал, олух?! — разозлился Иноске, — и не посмотрю на то, что омега — поколочу Танджиро чувствовал себя счастливым, а тем временем его друзья снова дарили незабываемые эмоции и всячески украшали его жизнь. Самый приятный для Камадо момент в велопрогулках — это проезжать и наслаждаться прекрасным видом одного жилого района с милыми двухэтажными домами. Его мечта жить в одном из этих домов. Тут красиво, тихо и так спокойно. Ещё ему нравилось, что вокруг растут сливовые деревья, за которыми приятно наблюдать в период цветения не меньше, чем за сакурой. До работы на велосипеде Танджиро успел доехать вовремя. Кафе «Глициния» — маленькое и уютное, напоминает одноэтажное деревянное шале. Интерьер выдержан в деревенском стиле: простые стулья и столы, накрытые клетчатыми скатертями лиловых оттенков, повсюду стоят горшки с декоративной глицинией, приятная и спокойная музыка. В воздухе витает ненавязчивый аромат цветов. Работать Танджиро приходилось по шесть дней в неделю, обслуживать по 10, а порой 15 -20 столиков, которые почти всегда заняты. Конечно, японское кафе — это совершенно особая атмосфера. У Танджиро этот шум в ушах потом ещё около полугода не проходил. Похоже, у некоторых клиентов язык без костей, иначе чего они все кричат, кто громче. Но очень позитивные люди. Бывает, клиенты откровенно начинают с Танджиро кокетничать, а то и идти напролом, кричать: «Поехали со мной, я тебе весь мир к ногам брошу!» В таких случаях Танджиро лишь улыбается — «мне весь его мир и не нужен, своего достаточно». Самые эмоциональные по этой части — альфы. Они тебя узнают по запаху — и этого достаточно, чтобы закричать через весь зал: «Amour!» Они могут беспрерывно расточать комплименты, а потом… Не оставить чаевых. Для некоторых это очень типично. Рабочий день подходил к концу, Камадо приводил столики в порядок. Некоторые посетители обычно не отличаются аккуратностью: после них надо менять всё — от скатерти до солонок, которые будут заляпаны жирными пальцами. И под столом не забыть выгрести кости. Не всегда, конечно, но тенденция на лицо. Омега уже было собирался домой, как его остановил администратор. — Танджиро, не мог бы ты сегодня задержаться, очень нужна помощь в срочной организации дня рождения супруги нашего уважаемого директора — Ояката-сама? — спросил омега. — Да, конечно. Вы всегда можете положиться на меня, Томиока-сан, — искренне улыбнулся Камадо. — Томиока… — обратился к нему омега, снимая скатерти со столов, чтобы сменить их на красные, — а зачем так капитально всё менять ради одного вечера? — Видишь ли, Мудзан — супруга Ояката-сама, очень балованная им особа, и перед самым закрытием нашего кафе, он позвонил и сообщил о том, что его царское величество хочет, чтобы кафе преобразилось к его торжеству в его любимый цвет, — от Танджиро не утаилось недовольство и раздражение Томиоки при упоминании Мудзана. — «Неужели он такой неприятный — этот Мудзан?..» — Я не знал, что у Ояката-сама есть жена… Он так молодо выглядит, — задумался Танджиро, вспоминая прекрасный образ Кагая Убуяшики. — На самом деле он вполне годится тебе в отцы, Танджиро, ему где-то сорок с хвостиком, точно не помню, — улыбнулся Гию, расстилая только что выглаженные алые скатерти. — Ого! — искренне удивился Камадо, — так у него тогда и дети есть? — Своих детей к сожалению у него нет. Его омега бесплодна, как оказалось, и не смогла родить для него долгожданного ребенка. У Ояката-сама есть приемные дети — омега Муичиро Токито, ты с ним знаком — Ого! Муичиро его сын?! А почему он тогда работает официантом, как и я? Тоже помогает? — Токито не хочет быть в долгу. Он очень благодарен Ояката-сама, что тот его спас и приютил, когда тот потерял всю семью, будучи ещё ребенком. Это была его инициатива работать, хоть Ояката-сама его отговаривал — У директора Убуяшики есть еще дети, ты говорил? — Танджиро было очень интересно и любопытно узнать что-то новое о своем работодателе. — Да, его первый и любимый приемный сын — альфа Ёриичи, но к сожалению он пропал, сбежал из дома, — устало потирая переносицу, Томиока присел за стол к Танджиро, который подпирал ладошкой щеку и во все уши слушал его, не отвлекаясь. Работу они уже закончили, и зал действительно сильно преобразился. — Как же так? Почему Ёриичи сбежал? — Он не ладил с Мудзаном, от слова совсем. Мудзан был причиной. — Бедный Ояката-сама, ему наверное нелегко остаться без сына и ещё терпеть такого омегу?! — в ужасе схватился за голову Танджиро. — Не переживай, всё у них хорошо, — потрепал по волосам его Гию, — а тебе уже пора домой, я тебя и так сильно задержал. Время то позднее, почти полночь. Спасибо, что помог украсить зал — Ну тогда я пошел… — Погоди, уже так поздно, я не могу тебя одного отпустить. Тебя отвезёт домой мой друг, и это не обсуждается! — Томиока достал мобильный и быстро набрал нужный номер, — ты пока собирайся и жди, он сейчас подъедет — Ну хорошо. — согласился Танджиро и присел за ближайший стол. — Томиока, я все спросить хотел… — замялся омега, потупив свой взгляд вниз, осознавая, что ещё чуть-чуть и он покраснеет, — о Узуе Тенгене, кажется, который вчера приходил? Расскажи о нем, пожалуйста… Томиока убрал телефон в карман и подошел к омеге, который стоял у стены недалеко от служебного входа. — Узуй очень хороший друг, которых ещё поискать надо. На него всегда можно положиться. Но… — Гию пристально посмотрел в глаза стоящему напротив Камадо, — Тенген бабник, и у него нет и не было ни с кем серьёзных отношений. Он закоренелый холостяк. — Вот как… — Танжиро поник. Это его расстроило, ведь он хотел услышать далеко не это. — «Бабник значит...» Дверь внезапно отворилась и все запахи — зелени, дикой жимолости — вдруг усилились. Свет для Камадо стал ярче солнца. Внезапно на Танджиро накатила волна мурашек и паники, и, если учесть последствия события, паника просто жуткая. — «Это тот альфа! Узуй Тенген!»