Нас, кажется, не спасти Уносимся за буйки Но лучше со вспышкой уйти Чем медленно умирать
Той ночью Гарри так ничего и не рассказал Рону. Как только он пытался выдавить из себя хоть слово, воспоминания о яростной ссоре всплывали в памяти и жгли его изнутри. Он задыхался от несправедливости упреков Драко, и, кажется, впервые признался себе, что происходящее ненормально. Да, у Драко комплексы, но Гарри-то в этом не виноват? Он искал в себе и в окружающей действительности доказательства тому, что Драко хоть отчасти прав — и не находил. От этого становилось, как ни странно, только хуже; вспоминались минуты близости: серые глаза Драко в темноте студии близко-близко, разгоряченный шепот и отчаянные признания в любви. Было ужасно больно, потому что Гарри отчетливо понимал, что эти моменты ускользают от него, что их отношения разбились на огромное количество мелких осколков, которые уже невозможно собрать вместе. Но, вопреки всему, Гарри все еще надеялся. Возможно, поэтому, когда с первыми лучами солнца в окно комнаты Рона постучала сова Драко, Гарри мгновенно проснулся. Руки дрожали, когда он разрывал конверт, и к горлу подступила волна паники. Нервный, корявый почерк Драко говорил о том, что не один Гарри волнуется, и это немного успокаивало. «Прости меня… Гарри, я не знаю, куда ты ушел. Я места себе не нахожу. Вдруг с тобой что-то случилось? Как я мог вот так просто отпустить тебя одного! На метле, посреди ночи! Прости меня, я обещаю, ОБЕЩАЮ, я больше слова не скажу. Только вернись, пожалуйста, я умоляю тебя, Гарри, вернись» Письмо обрывалось также резко, как и началось. Гарри стер слезу, скатившуюся по щеке, и встретился взглядом с Роном, который явно только проснулся. — Что там? — хриплым ото сна голосом спросил он. — Волнуется, — коротко ответил Гарри. — Надо бы ему ответить… — Ну и пусть волнуется, — фыркнул Рон, — заслужил. Гарри невесело хмыкнул и сел на кровать рядом с Роном. — Такой логикой ничего не исправишь, — заметил Гарри. Рон приподнялся на локте и серьезно посмотрел на него. — Знаю, друг. А ты думаешь, есть, что исправлять? — Я… не знаю. Голос подвел Гарри, и он опустил взгляд на письмо. — Извини, — пошел на попятную Рон. — Тебе виднее. Я тебя во всем поддержу, ты же знаешь? Гарри кивнул и приложил гигантское усилие, чтобы сдержать подступающие слезы. Он и сам не понимал, почему так раскис, и не хотел показаться Рону совсем уж тряпкой. К счастью, Рон не стал задавать никаких вопросов. Он просто сходил на кухню и принес им по куску пирога. Гарри, тем временем, нашел в кармане сигарету и высунулся из окна. Теплое утреннее солнце грело, несмотря на холодное время года; он поднес сигарету ко рту и втянул в себя едкий дым. Курить он так и не полюбил, но пробовал раз за разом в надежде, что это поможет восстановить расшатанные нервы. Обычно после первых затяжек он так и оставался стоять с зажженной сигаретой, только изредка стряхивая пепел, но эту докурил до конца. Наконец, она потухла. От курения не полегчало, скорее наоборот; во рту был странный привкус табака, к которому Гарри не привык, а невысказанный вслух вопрос все так же висел в воздухе: идти к Малфою или послать все к чертям? * * * К вечеру Гарри получил от Драко еще три письма. Каждое из них все отчетливей сквозило отчаянием, и Гарри сдался: написал Драко, чтобы он приходил на площадь Гриммо. Он один раз уже бывал там, когда помогал Гарри перебраться в студию, а теперь им предстоял сложный разговор. Рон ни словом, ни жестом не упрекнул Гарри в этом решении, но Гарри чувствовал его волнение. — Гарри, — сказал Рон ему на прощание, — ты у себя один. Помни об этом, пожалуйста. Гарри выдавил из себя улыбку: это, конечно, мило со стороны Рона, однако ничуть не помогало справиться с ситуацией. На площади Гриммо было непривычно пусто. Гарри прислонил метлу к косяку в прихожей и осторожно прошел на кухню. Драко был там: гипнотизировал взглядом чашку чая. Весь взъерошенный, в мятой рубашке и с темными кругами под глазами, он был такой родной, такой любимый, что у Гарри снова заныло в груди. Почему-то именно в моменты ссор, когда Гарри был уже почти готов хлопнуть дверью и больше никогда не возвращаться, этот образ стоял перед глазами и не позволял уйти. Гарри не мог отделаться от мысли, что, если бы не ревность Драко, их отношения были бы идеальными, и давал ему еще один шанс, потом еще и еще. Драко извинялся, обещал, клялся, но снова и снова возвращался к упрекам, а Гарри все меньше верил его словам и все ярче осознавал, что действия не меняются. — Привет. Драко подскочил, обошел стол и подошел к Гарри почти вплотную, но прикоснуться не решился. — Гарри… — Ты хотел поговорить. — Да… да. Где ты был? — Разве это имеет значение? — Гарри решил, что пора пресекать попытки контроля. Драко кивнул и сменил тему. — Я заварил чай, пока ждал тебя. Будешь? Гарри дернул плечом. — Почему бы и нет. Наблюдая за тем, как Драко привычным жестом достает чашку из шкафчика и наливает чай, Гарри почувствовал, что обида отступает, и решил больше не медлить. — Драко, я так больше не могу, — выдавил из себя Гарри. — Нужно что-то менять. Драко поставил перед ним чашку и сел рядом. — Я знаю, что довел тебя… я пойму, если ты меня сейчас ненавидишь. Я заслужил это. — Я тебя не ненавижу. Но и продолжать дальше не могу. Тебе нет смысла ревновать, понимаешь? Я люблю тебя. — И я тебя, — мгновенно отреагировал Драко. — Да. Я обещаю, все будет иначе. Пальцы Драко коснулись тыльной стороны ладони Гарри. Он посмотрел на Драко, чьи глаза были полны смеси вины и надежды, а затем в свою чашку, и непонятно зачем пересчитал пузырьки на поверхности чая. Четыре, пять, шесть. — Меня смущает, что ты слишком легко обещаешь измениться. Не пойми меня плохо, просто… Ты уже столько раз обещал. Драко опустил лицо на руки, запустил пальцы в волосы и отчаянно их потянул. — Да… да. Ты прав. Повисло молчание. Гарри надеялся, что Драко скажет что-то, но в конце концов заговорил сам. — Ты сможешь больше не ревновать без повода? Ты же понимаешь, у меня тренировки, а после наших ссор я прихожу разбитый. О какой концентрации может идти речь, если я знаю, что приду домой, а ты снова устроишь скандал из-за писем фанатов? — Ты их не читал! — Вот именно, Драко, это ты на них зациклился. — Да… я понимаю. Я постараюсь, обещаю. — Да прекрати ты обещать! — неожиданно разозлился Гарри. — Мне не нужны обещания! Просто не делай так, а обещать ничего не надо! Драко поднял на него потерянный взгляд. — Я просто не знаю, что нужно сказать, чтобы ты вернулся. — Не нужно ничего говорить! Мне нужны не слова. Мне нужна твоя забота и любовь, понимаешь? Мне нужно, чтобы ты мне верил. Ты мне веришь, Драко? — Я… постараюсь. * * * -- Два дня спустя -- Еще полный воды стакан просвистел над левым плечом Гарри и вдребезги разбился о стену. Гарри вздрогнул, хотя и знал, что Малфой метил не в него. — Не могу поверить, что ты отсиживался у Уизли! — А к кому мне было идти? У меня не миллион друзей, Малфой! Конечно, я был у Рона! — Я думал, ты пойдешь на Гриммо! Даже не совался туда! А ты, оказывается, в это время развлекался с Уизли! — Развлекался?! — Гарри перешел на крик. — Я не знал, куда себя деть из-за твоей чертовой ревности! Мне нужна была поддержка! Не могу поверить, что на полном серьезе тебе это объясняю! Малфой криво улыбнулся и поинтересовался: — Ну и как именно вы поддержали друг друга? Гарри шокированно уставился на Драко. — Уж не намекаешь ли ты… — Ты же не скажешь мне, что Уизли таскался за тобой все эти годы из чистого альтруизма! Я еще в Хогвартсе видел, как он пытался вывести тебя на ревность этими идиотскими романами то с Браун, то с Грейнджер! Я уверен на двести процентов, что он только и ждет, когда ты от меня уйдешь, чтобы… — ЗАМОЛЧИ!!! — крикнул Гарри так громко, что чуть было не сорвал голос. Он в два шага преодолел расстояние между ним и Драко и толкнул его плечо. — Не смей так говорить о Роне! И о Гермионе! Мы друзья, идиот ты ревнивый! — Да, конечно! — не впечатлился Драко. — Друзья не… Но Гарри уже не слушал. Он схватил свою спортивную сумку, запихал туда ту одежду, до которой успел дотянуться, вытащил из-за ворота футболки цепочку-ключ к студии и швырнул ее Драко в лицо. — Ноги моей здесь больше не будет! Это все, Драко. Это конец! Малфой резко побледнел и сделал шаг в сторону Гарри. — Нет, я больше… Гарри… — Нет, Драко. Ты сам все испортил, — говорить было тяжело, на глаза навернулись слезы. — Видеть тебя не хочу, ты меня понял?! Драко схватил Гарри за запястье и пробормотал какие-то извинения. Гарри вырвал руку из его хватки, подхватил метлу тихо пригрозил: — Только попробуй еще раз до меня дотронуться. * * * В этот раз Гарри ушел насовсем. Драко пытался поговорить, но Гарри его игнорировал: закрыл ему доступ на Гриммо, письма отсылал обратно нераспечатанными и пресекал попытки Драко подловить его после тренировок. Через несколько недель совы перестали прилетать, Малфой уже не караулил его у ворот поля, и к Гарри наконец пришло осознание, что это и вправду конец. В груди было… пусто. Там, где были взгляды и прикосновения, осталась только боль, а ссоры то и дело снились Гарри, и он просыпался в постели Сириуса, весь в поту и слезах. Постепенно и это сошло на нет. Жизнь не закончилась. Были матчи, тренировки, пресс-конференции, интервью для спортивной колонки Пророка. Были Рон и Гермиона, как всегда рядом, а еще Курт и Нора, которые единодушно поддержали Гарри после тяжелого разрыва. Постепенно жизнь снова наполнилась красками.конец первой части