My demons

Ночью меня вырвало. Нет, не думаю, что беременность дала знать о себе так быстро… Во всяком случае, я надеялась, что тварь просто врет мне, пугает. Благо, Йен не проснулась от инопланетных булькающих звуков из ванной комнаты – это не могло не радовать. Смыв с лица желчь, я взглянула в зеркало, всмотрелась в собственные глаза в грязном от разводов отражении. Ночь будет длинной. Глаза покраснели, под ними залегли глубокие серые тени, кожа выцвела. «Ты сама скоро превратишься в труп», – шепнуло мне что-то, спящее глубоко внутри. Я вышла из ванной и услышала, как за окном зашумел ветер. Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы понять, что скоро начнется гроза. Должно быть, они будут тут постоянно. Я уже знала, что спать не буду, просто не смогу расслабиться в этой атмосфере, потому без особых надежд вернулась в кровать. Эредин ушел, но я не знала, когда именно он вернется, когда эти костлявые пальцы заскребут по крышке люка. Напряжение усиливало усталость, но гнало сон прочь. Кусая губу, я принялась читать сообщения, приходившие мне на мобильник. К моему удивлению, их оказалось весьма много. Яркий свет заставлял меня щуриться, живот скрутило болью: желчь разъедала его изнутри, не имея возможности растворять пищу. Я прикусила губу сильнее, поняв, кто все это время пытался ко мне пробиться. «Цири, я нашел любопытную статью о смертях, культах и верованиях древних Aen Elle, народа, населявшего эти земли. Как только у тебя появится время, обязательно прочти ее». Библиотекарь. Я совершенно забыла о том, что он должен был помочь мне в борьбе с этим монстром. Я не поднимала глаза к потолку, боялась, что Эредин следит из какого-нибудь темного угла, что он заметит мою настороженность и черной пыльной тучей налетит на кровать. Пришлось довериться собственному слуху. За окном выл ветер, вдалеке уже гремел гром, и сама природа готовилась к дождю, загоняя все живое в укрытие. Присутствие твари обычно сопровождалось холодом или мерзким крысиным писком, сейчас же я могла предположить, что нахожусь в комнате одна. «Ни в коем случае не ходи к тем болотам в одиночку», – гласило одно из ранее отправленных сообщений. – Как вовремя я его прочитала, – шепнула я вслух. «Это существо может быть куда более могущественным, чем я мог предположить, чем кто угодно мог бы представить, Цири. И мы с тобой не знаем, кто помогает ему». Я прикусила губу, думая над словами Кревана. Да, я не успела прочитать его предостережение… Впрочем, я ведь могла бы и догадаться. Если призрачный монстр, живущий на чердаке твоего дома, посылает тебя за цветами в полночь – это недобрый знак. Следовало остаться дома, сославшись на недомогание, а утром, при свете яркого летнего солнышка, нарвать ему целый букет. Не уверена, что это спасло бы меня от его жадных лап, но попытаться бы стоило. «Я знаю, кто может помогать ему существовать», – написала я библиотекарю. Он, должно быть, видит десятый сон в этот поздний час, прочитает мое послание только завтра. А у меня как раз будет время, чтобы подумать. Я вспомнила, как в ночи, в полумраке заканчивающегося вечера, встретила на дороге свору ребят. Они явно удивились моему присутствию больше, чем я удивилась этой встрече. И шли они… Сейчас помню смутно, но, кажется, я видела за спиной пары человек рюкзаки, груженые чем-то тяжелым. Можно было подумать, что толпа ровесников просто дурачилась в лесу, подальше от взрослых, но зачем тогда им столько барахла с собой? Они явно что-то делали в этой части города. Там, куда меня привел Эредин, все было украшено цветочными лентами и живым огнем, звучала музыка, слышались призрачные завывания. Вряд ли он, его божественная персона, расставлял декорации самолично, этим должны были заниматься его рабы. Ой, простите… Последователи. Я невольно поморщилась, вспомнив, каким взглядом провожал меня Кагыр. Если он в этом замешан – меня вывернет наизнанку. Никому в этом городке нельзя доверять. Может, и самому Кревану доверять не стоит. В моей голове все смешалось, перепуталось. Тяжело разобрать, кто друг, а кто – враг, когда над головой занесен остро наточенный топор. Я вспомнила, как существо пугало меня небытием. Не смертью, нет, а полным уничтожением, растворением в ткани мироздания. Я не знала, что ждет там, за смертной чертой, но что-то подсказывало мне: это – лучше, чем просто исчезнуть. Вообще, каково это? Просто пропасть… О таком не хотелось думать. Я продолжала листать ленту новостей, смотреть фотографии своих старых друзей и знакомых. Они, без сомнения, проводили лето лучше, чем я. Я рассматривала фотографии Трисс, загоравшей на берегу соленого Зерриканского моря. Она улыбалась в камеру и махала рукой, танцевала на теплом песке, потом плыла вперед, к голубой линии горизонта. По загорелой кожей, прикрытой изумрудным купальником, стекали капельки соленой воды. Зависть заворочалась в глубине моей души, подняла свою уродливую голову и тут же заговорила: «У тебя такого больше никогда не будет, Эредин не даст тебе уйти отсюда». Пришлось прикусить губу вновь. «Статья», – услужливо напомнила память. Библиотекарь прислал мне статью, в которой может быть что-то интересное об Эредине и его происхождении. Я пролистала нашу короткую переписку снова и нашла ссылку, оставленную своим союзником. Дизайн сайта напоминал о тех древних форумах, на которых я в детстве находила страшные истории. Каменная кладка заплесневелого кирпича, красные светящиеся глаза в углу экрана, руки скелетов, тянущиеся из дыр в стенах… Детский сад. Странно, что Креван признал этот источник достоверным. Впрочем, он – библиотекарь. Наверняка всегда советует читателям судить книгу по содержанию, а не по обложке. Глаза забегали по строчкам. «Племя Aen Elle выбрало для жизни суровые земли: плодородность черноземной почвы портилась из-за постоянных гроз и дождей, размывавших посевы. Людям, ставшим хозяевами этим местам, жилось тяжело, и неудивительно, что те взмолили небеса о помощи. Но ответили им из-под земли, не бог, но дьявол! Ворон в человеческом облике», – говорилось в самом начале статьи, в предисловии, если можно так выразиться. Несмотря на то, что писал это какой-то графоман, зерно истины в написанном имелось. «В ранних поселениях, обнаруженных на болотах, практиковали каннибализм, следы человеческих зубов на костях представителей того же вида обнаружены на стоянке №29». Статью, найденную Креваном, щедро сдобрили картинками. Я смотрела на черно-белые фотографии расколотых надвое черепов и бедренных костей с какими-то едва заметными царапинами. Будь я археологом, никогда бы не поняла, что следы зубов выглядят вот так. «Известно, что люди ушли отсюда в промежутке между 7000 годом до н.э. и 6500 до н.э. Причину массового исхода установить не удалось, но всего спустя тысячелетие предки представителей все тех же Aen Elle вернулись сюда в поисках лучшей жизни. То есть… Люди решили уйти отсюда, внезапно сорваться с места и двинуться прочь, оставив все пожитки. Их не сдвинул с места ни холод, ни резкое опустошение пахотных земель, ни вымирание каких-нибудь оленей, на которых велась охота, нет. Что-то заставило их уйти. А потом – вернуться. В статье говорилось, что вернулись не все, лишь малая часть представителей рода. Я живо представила себе эту картину: клан раскалывается, и наиболее отчаянные особи идут в сторону болот, о которых слышали лишь рассказы. Что они могли о них знать? «Может, не все хотели жить по соседству с этим чудовищем, но какая-то часть, кучка сумасшедших…», – размышляла я. – Ох, – выдохнула я, прислушиваясь к звукам. Где-то наверху, в самом сердце чердака, заскрипели половицы. Я напрягла слух, чтобы ничего не пропустить. Тихий шелест заставил меня поежиться: Эредин оживился, проснулся под утро и принялся за свое любимое занятие. Доводить меня. За окном началась гроза, она дошла до нас свинцово-серой тучей, и ночное небо стало лишь темнее, потеряло и звезды, и луну. Я не видела молний, но слышала гром, бесконечно долгие его раскаты. Словно кто-то кричал на землю с небес. Эредин затих, и только после этого я вновь зажгла экран телефона, только после этого продолжила чтение, предположив, что тварь остановилась у окна. «В более позднем периоде не зарегистрировано случаев каннибализма, но вернувшееся в прежний ареал обитания племя обзавелось другой вредной привычкой. Aen Elle, жившие на территории современного Тир-на-Лиа, практиковали особенный вид казни. Своих провинившихся они весьма долгий период времени еще живыми скидывали в болота. Несчастным связывали ноги и руки, нередко закрывали глаза и ранили так, чтобы сохранить жизнь, но лишить возможности спасения. Несчастные умирали, наглотавшись болотной жижи, а тела их оказывались погребенными под слоем ила, что помогла тканям дожить до наших дней». Это – не казнь. Это – жертвоприношение. Я готова была закричать от злости. Неужели никто из ученых мужей, копавшихся в этих болотах, так и не понял? Связанные руки, ноги, никаких шансов на спасение… «В более ранний период, 100 год до н.э. – 200 год н.э. в болотах начали находить останки людей, принадлежавших и другим племенам. Массовой миграции зафиксировано не было, что дает ученым повод понять: чужаки убивались на месте. Казнь все чаще применяли относительно к женщинам и девушкам, зачастую и к детям». Ублюдки. Я почувствовала, как от злости скрипят мои зубы. Они убивали невинных, самый незащищенный слой населения, лишь бы выпросить у Эредина хорошую погоду для своего кровавого пшена. Я представила, как люди, жившие здесь когда-то давно, покидают эту местность, устав от требований своего болотного бога, как спустя время их нерадивые потомки возвращаются, как кровавая жатва продолжается вновь и вновь. Земля пропитана костями. Неужели так им жилось лучше, чем в местах, ставших новым прибежищем? «Найденные на территории болот погребальные курганы дают понять, что в грязь отправляли не только преступников. Ученым удалось обнаружить могилы десяти мужчин и двух женщин. Предметы утвари, заботливо уложенные рядом трупы домашних кошек и коз, богатые льняные ткани, чудом сохранившиеся сквозь века, дают нам право считать, что эти люди составляли элиту общества Aen Elle. В кургане №5 ученые обнаружили каменную плиту, изображавшую трех пресмыкающихся людей, напротив них расположился жрец в птичьей маске», – говорила статья. Жрецы? Какие-нибудь шаманы, что вели с Эредином задушевные разговоры? «Птичья маска», – подумала я, невольно взглянув в окно. Эредин когда-то поймал ласточку в этой самой комнате, и меня он звал также… Гром, прогремевший где-то над моей головой, заставил меня подпрыгнуть в кровати. Пустой белый свет на мгновение осветил молчаливую комнату: молния ударила в землю. Я плотнее закуталась в одеяло, подумав о том, что лучше бы читала эту статью утром, при ярком солнышке. Впрочем… Разве можно рассчитывать на хорошую погоду, живя в этой дыре? «Что же касается верований, сопровождавших быт Aen Elle – ученые не сошлись в едином мнении. Письменных источников, что смогут пролить свет на эту загадку, не обнаружено, но найденные на территории торфяников статуэтки, символизирующие человека с головой ворона, могут пролить свет на этот вопрос. Скорее всего вера племени была монотеистической, с одним божеством во главе стола». – Ворон, – шепнула я себе под нос, словно пытаясь распробовать эту мысль. Но у меня Эредин всегда ассоциировался с крысой. Нет, я не пыталась умалить его значение и свести к обычному грызуну, живущему на помойке или в клетке, расположенной в спальне мальчика-подростка. Просто я… До чертиков боялась крыс. Однажды в детстве я прочитала историю о том, что в древности люди применяли весьма жестокий способ казни. Они прислоняли к животу приговоренного железное ведро, доверху наполненное голодными крысами, а после начинали его нагревать. Крысы, не зная, куда еще им деться, принимались прогрызать путь наружу через живот приговоренного, их маленькие зубы разрывали человеческую плоть, превращали еще живую особь в мясо. Последним, что чувствовал человек перед смертью – были крысы в его кишках. «Верования Aen Elle могли меняться сквозь года, но об этих изменениях ученым ничего неизвестно. Образ человека-ворона широко распространен в сказаниях живших поблизости племен, но первоисточник нам неизвестен. Своему богу-ворону представители племени посвящали многочисленные праздники, рядом с фигурками ворона всегда хранили вылепленные из глины ростки пшеницы и ячменя». Предисловие оказалось ярче остальной информации. В статье не содержалось каких-либо интересных фактов помимо этого. Эредин появился здесь очень-очень давно – в этом у меня теперь не было сомнений. Когда библиотекарь заговорил со мной впервые, он полагал, что Эредина призвал или создал бывший хозяин этого дома, но теперь нам обоим стало ясно: эта тварь существовала здесь с сотворения мира. Только почему теперь она жила здесь? «Тебе удалось что-то узнать?», – загудел мой телефон. «Да!» – поспешно ответила я. Креван, словно услышав меня сквозь расстояние, решил ответить на мое недавнее сообщение. Я вновь взглянула вверх, к потолку, и губы сами собой вытянулись в тонкую ниточку. Это вышло скорее рефлекторно, чем осознанно. Я боялась, что Эредин поймет, с кем я переписываюсь и о чем, и тут же лишит меня возможности общаться с внешним миром. Для этого ему, в конце концов, можно было просто сломать мой телефон. Новый придется заказывать на дом, и доставка займет больше двух недель. Раньше поломка телефона была бы для меня огромной трагедией, сейчас же…. Сейчас я боялась скорее за свою безопасность, за безопасность тети, чем за возможность пользоваться гаджетами. «Очень многое! Но я не могу выйти из дома и передать тебе информацию, нас с Йеннифэр заперли полицейские. Это – долгая история», – сообщила я. «Я никуда не спешу, ты можешь написать об этом», – тут же ответил библиотекарь. Я на мгновение задумалась. Креван заинтересован в уничтожении этого существа также, как я заинтересованна я в его скорейшей пропаже. Может… Он сможет помочь мне? Мы закрыты в этом чертовом доме из-за того, что Эмгыр сбежал из тюрьмы, из-за того, что полиция считает, что отец может прятаться в любой тени. Я-то знала, что он лежит в грязи, кормит местных жучков и личинок своим бесполезным телом. Эредин убил его, уничтожил, в этом нет сомнений. Он даже указал мне место его «упокоения», только я не успела навестить могилу дорогого папочки. Нужно сделать так, чтобы Креван навел полицию на след, чтобы он подтвердил мои слова о том, что на болоте кто-то кричал, чтобы они проверили местность. Чем быстрее копы найдут хладное тело ублюдка, тем быстрее я выйду отсюда. «Тогда приготовься читать огромную простынь текста», – написала я, и молния вновь воткнулась в землю совсем близко к дому.