Бездна

Остаток дня я провел наедине с самим собой: принцесса Земли Безмятежности почему-то не хотела показываться мне на глаза. Впрочем, я тоже не жаждал встречи, и, может быть, причиной этому служили крохотные зачатки возникающей привязанности к девушке. Если честно, то мне было откровенно жаль Селин, которая осталась навечно проклятой в своем мертвом мире: она не могла умереть вновь, чтобы обрести вечный покой, и не могла также покинуть королевство в поисках нового дома. Я не знал, как ей помочь, но свято верил, что в других измерениях найду способ, как это сделать. По моим скромным подсчетам, я пробыл в Земле Безмятежности около месяца, а может, чуть больше. Здесь время текло медленнее, чем в Асгарде: один день равнялся трем или четырем суткам в иных местах. Эта аномалия заставила меня задуматься о самой сути уничтожения какого-либо мира, и, к счастью, в остальных пострадавших царствах я мог подтвердить или же опровергнуть свои теории. И еще я заметил, что не испытывал голод. Конечно, я никогда не отличался зверским аппетитом, как Тор или тот же Вольштагг, но в пище все же нуждался. А здесь я ничего не ел и чувствовал себя хорошо — возможно, целебная вода той реки сыграла свою роль в процессах моего метаболизма. Это было даже к лучшему, ибо в Земле Безмятежности я вряд ли нашел бы что-нибудь съестное. Близилась ночь. Я стоял около окна и вглядывался в мглу, отливающую глубоким фиолетовым оттенком из-за парящего над землей тумана. Разум усердно боролся со сном, но, увы, предательски проигрывал в этой неравной схватке. Я недоверчиво глянул на забинтованную руку и все-таки решил поспать, держа поблизости кинжал. Ворочался, к сожалению, я достаточно долго: коварная бессонница подступила так же незаметно и стремительно, как вода во время прилива. Использовать сонное заклинание не захотелось, потому что вероятность того, что я просто-напросто не проснусь, была чересчур велика. Мысленно перебирая все известные мне ругательства, я лег на спину и уставился опустошенным взглядом в чернеющий сверху потолок. В голову сразу полезли мрачные мысли, и я резко вспомнил Асгард, Тора, Одина, Фригг, разрушенный Радужный мост и проклятое зеркало. Рана же вновь запульсировала по какой-то неведомой причине, и я поморщился, пытаясь прогнать видения, и неожиданно вспомнил нашу встречу с Селин. Усмехнувшись собственным мыслям, я прикрыл глаза и не заметил, как погрузился в глубочайший сон. Не знаю, можно ли назвать это кошмаром, но в мире грез я был опять перед тем зеркалом. На меня смотрело мое злобное отражение, одним лишь взглядом полностью выражая все презрение, которое у него скопилось ко мне с момента нашего знакомства. Мужчина стоял с идеально выпрямленной спиной, немного опустив раненое плечо вниз и скрестив руки на груди, и на его лице красовалась маска ледяного безразличия, готовая сорваться в любую минуту. Почувствовав себя более уверенно, я прищурился, внимательно вглядываясь в облик себя иного. — Тебе повезло, — начало отражение, не выдержав напряженного молчания. — Я бы тебя убил. — Ты бы и себя убил, — я мрачно усмехнулся. — Мы же одно целое, не так ли? Тонкие губы мужчины мгновенно расползлись в довольной ухмылке. — Значит, ты считаешь, что мы похожи? — в его голосе послышались нотки удовлетворения. — Внешне, но не внутренне, — я немного напрягся, ничуть не проникшись данным вопросом. — Я — твое будущее, Локи, сын Лафея, — отражение негромко рассмеялось и приблизилось к разделявшей нас преграде. — И ты не убежишь от него. — Тогда скажи, что меня ждет, — пожав плечами, невозмутимо сказал я. — Как я могу быть уверен, что ты не лжешь? — Зачем мне это говорить? — раздался новый смешок. — Пусть все останется приятным сюрпризом для тебя, — мужчина, широко улыбнувшись, хотел уже выйти из зеркала ко мне, и как только он подался вперед, прикоснувшись всем телом к стеклу, его грубо отбросило назад. — Хель тебя дери! Отражение отчаянно взвыло, бешено озираясь по сторонам, словно что-то ища. Точнее кого-то, по чьей воле зеркало покрылось инеем. — Зачем это все? — мое отражение прокричало куда-то вбок. — Кто тебя просил вмешиваться? — Не нужно было ему угрожать, — кто-то раздраженно прошипел в ответ, и перед мужчиной пронеслась какая-то размытая белая тень. — Я ему и не угрожал, — мужчина передернул плечами, но сразу же пожалел о содеянном, ведь рана снова дала о себе знать, заставив его поморщиться от боли. — Конечно, — шипение не прекращалось, исходя теперь откуда-то сверху. Отражение в свою очередь было удивительно спокойно в отличие от меня, завороженного происходящим действием. Оно одним лишь взглядом невозмутимо наблюдало за тем, как около него пролетало что-то наподобие густого морока, и часто дышало от боли в плече. Внезапно я увидел, как рядом с мужчиной возникла ледяная фигура, по очертаниям напоминающая того самого незнакомца из моих прошлых снов. В следующее мгновение лед с треском разлетелся в стороны — о, да, это был он, мой спаситель, по совместительству и мучитель, подаривший мне замечательную рану на ладони. Мужчина из зазеркалья не удержался от хитрой улыбки и вознамерился снять с мага капюшон, но ничего у него не вышло. Знакомый мне незнакомец тактично дал ему кулаком, обтянутым в черную кожу перчаток, прямиком в челюсть. Голова отражения покачнулась от удара в сторону, хрустнув в шее, а рука потянулась тереть ушибленное место. — Тронешь его, и я проткну тебе вторую лопатку, — грозно прогремел маг льда, издав звук, чем-то напоминающий фырканье. Мне же показался странным голос незнакомца: он был каким-то фальшивым, словно его обладатель пытался скрыть свой настоящий. Ах, Мироздание, почему все так любят окутать жизнь различными тайнами? Меня поразила способность мага к необычайно быстрой трансформации в снежно-ледяную субстанцию, ибо умение превращаться во что-нибудь иное — занятие достаточно трудное и опасное. Мне было прекрасно ведомо, что в прошлом многие колдуны не справлялись со своей силой и навсегда оставались тем, чем пожелали быть. Собственно, поэтому я не особо практиковал трансформации в животных или вещества, больше предпочитая изменять внешность, оставаясь при этом человеком. А этот маг без каких-либо усилий становился полностью замороженным! — Ты думаешь, что я боюсь тебя? — отражение приблизилось почти вплотную к своему собеседнику, который оказался на голову ниже. — Ошибаешься… В этот момент я заметил еще одну странность: во взгляде моей злобной зеркальной сущности не было ни единого следа презрения, угрозы или опасности. Внезапно у меня появилось такое чувство, что мужчина специально пугал мага, но последний знал, что это банальная игра, и не велся на подобную уловку. — Ладно, давай поспорим, кто из нас страшнее, — фигура в плаще ядовито усмехнулась, плавно кивнув. — Но не при нем, — незнакомец внезапно повернулся ко мне, и я увидел одну лишь пустоту под капюшоном мага. — Пора вставать, Локи. В то же мгновение я провалился во тьму. Локи… Локи… Локи… Чей-то голос прозвучал где-то вдалеке, постепенно усиливаясь. Локи! Я, резко распахнув глаза, проснулся и увидел испуганную Селин, нависшую прямо надо мной. — С каждым днем тебя все сложнее и сложнее будить! — возмущенно сказала принцесса Земли Безмятежности, искривляя пухлые губки. — Мне приходится уже переходить на крик! — А кто тебя просит будить меня? — недовольно ответил я и, приподнявшись на руках, сел. — Не у меня же сны, связанные с тем зеркалом, — создание злобно прошипело, прищурившись. — По-моему, это обычные кошмары, в которых я вижу другого себя, более злобного, и его таинственного дружка, — я зевнул, пожимая плечами. — Дружка? — Селин вдруг успокоилась и заинтересованно на меня посмотрела, наклонив голову чуть набок. — Да, у него есть друг, маг льда, — я потянулся, разминая тело после сна. — Носит черный плащ, скрывает свое лицо капюшоном, говорит до невозможности фальшивым голосом, и от него постоянно веет холодом, — я на миг замолчал, почувствовав, как покалеченная рука опять заболела. — Он и ранил меня. — Вот оно как… — задумчиво произнеся, девушка подлетела ко мне и, осторожно взяв за руку, развязала тканевую повязку. — А чем? — Ледяным кинжалом… Таким, как этот, — свободной рукой я создал небольшой нож, сделанный из черного сплава металлов. — Для меня это лучшее орудие убийства. — Им можно убивать? — Селин вдруг захохотала. — Мне кажется, что он создан для метания в птиц! Я лишь только закатил глаза и промолчал: спорить с вредной принцессой мне сейчас ничуть не хотелось. — Локи, иногда ты говоришь такую несуразицу, — однако существо не унималось, продолжая начатую тему. — Это так смешно! Я, не проронив ни слова, поднялся и отошел от глупо хихикающей Селин. У меня не было никакого желания слушать ее дальнейшие упреки, и поэтому я быстрым шагом направился к лестнице, что вела вниз, и спустился на первый этаж. Слова принцессы вывели меня из долгожданного равновесия на несколько минут, но этого с лихвой хватило, чтобы я начал уверенно бродить в темноте коридоров. Беспечно прогуливаясь по руинам замка без источника света, я сумел с легкостью заблудиться — что ж, королевский дворец был не так прост, как казался на первый взгляд. И отчего же мои эго и излишняя самоуверенность мешают иногда мне трезво мыслить в таких ситуациях? Поняв, что дела мои плохи, я тихо выругался — ох, если бы меня слышала Фригг, то, скорее всего, мною был бы уже дважды получен подзатыльник за такие гнусные слова, а то и трижды — и осмотрелся. Вариантов оказалось относительно немного, и я, простояв некоторое время в раздумьях, направился прямо, проигнорировав внутренний голос, тихо подсказывающий, что лучше всего было свернуть в какую-нибудь из сторон. Мгла передо мной стала сгущаться, и мне пришлось создать около себя сферу, излучающую серебристое мерцание. За те дни, что я провел в павшем королевстве, мое внимание никогда не было захвачено зловеще звенящей тишиной, что забрало в свои владения целый мир. В то мгновение мне отчего-то стало не по себе. Я слышал свои тихие шаги и такое же тихое дыхание, я даже слышал биение собственного сердца и почти беззвучный скрип песка под моими ногами, но ничего более. Безмолвие, нарушаемое лишь одним мною, постепенно сводило с ума, и, чем дальше я уходил во мглу, тем сильнее страх сковывал мою проклятую душу. Однако по сравнению с этим хуже была только лишь одна вещь: сфера никак не могла осветить мне путь, и я передвигался практически вслепую. Попытка сделать ее ярче не особо посодействовала, и поэтому я принял решение бросить шар на пол, чтобы обезопасить себя хотя бы снизу. Последующее привело меня в неописуемый ужас: сфера едва ли успела прикоснуться к холодному камню, как ее обвили черные, как густой деготь, щупальца, возникшие прямо из неоткуда, и поглотили, оставив меня наедине со мглой. Замок тоже был проклят, как и его хозяйка. Весь мир был проклят. Возможно, скоро наступит и моя очередь. Я судорожно выдохнул и медленно побрел дальше. Здравомыслие отчаянно кричало мне повернуть назад, но вряд ли и это было выходом из непростой ситуации. И все же следовало бы создать новую сферу. Мне удалось сделать где-то с десяток шагов, когда я, не почувствовав под ногой какой-либо твердой поверхности, полетел вниз в очередную бездну. Падение было недолгим: спустя минуту я впечатался лицом в пол, покрытый чем-то склизким и холодным. В этот раз удача была на моей стороне: нос и другие важные части тела не пострадали, однако голова гудела после удара. Встав на ноги, я, немного пошатываясь, отряхнулся и решил осветить место, дабы узнать, куда попал. Перед моим взором предстал большой круглый зал, из которого выходили, словно лучи, десятки коридоров, утопающих в потемках. — Что за проклятье? — я выругался вновь. — Почему я никак не могу покинуть этот дурацкий мир? Ответом послужил мой голос, который раздался глухим эхом во всех концах окружающего меня зала. В тот момент возникло предвкушение нового умопомрачительного приключения, которое могло стоить мне жизни, и я, сделав глубокий вдох, пошел вперед. Что ж, начнем. И тьма теперь навеки с ним.