Бездна

Пол камеры был пронзительно ледяным, на ощупь шероховатым и склизким. Пространство вокруг поглотила кромешная тьма. Спустя некоторое время, когда глаза привыкли к мраку темницы, я смог разглядеть толстые прутья, перекрывающие маленькое окошко железной двери. Помещение, где меня заперли, поражало компактными размерами, но я, не страдая от боязни замкнутых пространств, чувствовал себя в такой обстановке вполне сносно. Во многом испытываемый мной дискомфорт был непосредственно связан с моей неприязнью к такому неприглядному месту. В воздухе витал сильный аромат сырости и гнили, будто камера находилась глубоко под землей, что заставляло меня морщить нос при каждом вдохе. Еле-еле поднявшись на ноги, налитые усталостью, я подошел к двери и заглянул в коридор. Он так же утопал во мраке, как и моя темница, и только лишь вдалеке блекло горел крохотный фонарь, свет которого не приносил никакой пользы. Голова кружилась и раскалывалась от боли, и я, ощутив резкий упадок сил, присел на пол около камерной двери. Слизь подо мной не внушала должного доверия и вызывала лишь отвращение и невыносимое чувство тошноты. Успокоив себя мыслью, что в моем рту давно не оказывалось ни крошки хлеба, из-за чего желудок был пуст, как головы у большинства асгардских девиц, я заснул тревожным, чутким сном. Разбудили меня тихие голоса, неторопливо приближающиеся к моей темнице. Сонливость быстро исчезла, и я, почувствовав прилив бодрости, вжался в угол камеры, где меня нельзя было заметить из дверного оконца, и затаил дыхание. На месте же, где я очнулся, в зеленом мерцании возникла моя точная проекция, лежащая без сознания, — мне осталось ждать. Их было двое. Один из них шел мелкими шажками, шумно шурша ногами по полу, и вполне возможно, что он двигался несколько неловко и нескладно. На его фоне второй незнакомец казался намного уверенным, ибо в больших, широких шагах, после которого по коридору эхом летел характерный гул, чувствовалась сильная воля. — Ты точно уверен, что это он? — прямо за дверью моей темницы вдруг прозвучал холодный властный голос, от которого кровь замирала в жилах. — Да, это асгардец, милорд, — в ответ сразу же послышался покорный, шелестящий шепот, который чем-то походил на шипение змеи. — Тогда зачем же ты кинул его в камеру, слизняк? — первый незнакомец утробно зарычал, и до моих ушей донесся чей-то хрип. — Отвечай! — Я думал… — голос второго срывался, и я понял, что ему, кажется, сильно сдавили горло. — …что это чужак! — Да, чужак, но не отребье, как ты, — презрительно промолвил первый, и хрипы, издаваемые вторым незнакомцем усилились. — Предоставь нашему гостю соответствующие условия, — позвонки звонко хрустнули, и второй начал сипеть от удушья. — Ты понял? — Да, милорд… — сдавленно ответил тот, и через мгновение его тело глухо шлепнулось об пол. Громко ухмыльнувшись, первый незнакомец быстро покинул пределы моей слышимости, а другой пытался отдышаться после удушающей хватки своего господина. Его дыхание было прерывистым, иногда оно переходило на судорожный свист, и, видимо, виной этому являлось чересчур сильно передавленное горло. Вскоре незнакомец поднялся и, чуть помельтешив за дверью, приблизился к входу в мою камеру. Звонко щелкнул засов — дверные петли заскрипели, заставив меня поморщиться, и в помещение вошла невысокая, сгорбленная фигура в плаще. Она медленно приблизилась к моей проекции, лежащей на полу, как я в мгновение ока оказался сзади непрошеного гостя и уткнул кинжал ему в спину. — Кто ты? — строго спросил я, крепко держа плечо своего непрошеного посетителя. В ответ я услышал сдавленный хрип — кажется, у кого-то все-таки было повреждено горло. — Я всего лишь низменное существо, милорд, — тихо прошипел незнакомец, от которого волнами исходил первобытный страх. Что ж, он боялся, а это не могло не вызывать некоторой уверенности. — О, тогда ответь мне, существо, — я, кривя губами, грубо развернул фигуру к себе лицом. — Где же я? — Название моего мира очень трудно произнести, — гость, словно не замечая кинжала в моей руке, что был прижат к его горлу, невозмутимо пожал покатыми плечами. — Но думаю, милорд, Вы и сами догадаетесь. Я нахмурился, нисколько не воодушевившись словами незнакомца. Одного незамысловатого движения рукой хватило, чтобы рядом со мной появилась светящаяся сфера, и гость сдавленно зашипел и сразу резко закрыл лицо широкой ладонью, пытаясь спрятаться от белого ослепительного сияния. Однако, несмотря на все его старания прикрыться рукой, мне удалось понять, кем была эта странная фигура. Передо мной оказалось, увы, одно из самых отвратительных и ужасных существ, что только обитали во Вселенной. — Читаури… — с пренебрежением промолвил я, глядя на иноземца. — Далеко меня занесло. — Да, далековато от Асгарда, милорд, — гость хотел изобразить что-то вроде улыбки, но ничего у него не получилось, кроме звериного оскала. — Не вижу смысла спрашивать, откуда ты прознал об этом, — солгал я, начиная собственную партию в этой игре. — Лучше скажи, кто ты такой? — Я — Иаос, — существо, привыкнув к свету, убрало бледную ладонь, тем самым показав неприглядное, землистое лицо. — Местный хранитель знаний. — И что ты от меня хочешь, Иаос? — я прищурился, не доверяя существу. — К чему вся твоя любезность, если я пленник в твоем мире? — О, нет, милорд, — читаури замотал головой. — Произошла чудовищная ошибка: мы не знали, что Вы из Асгарда, — он только лишь развел руками, снова скалясь в улыбке. — Прошу прощение за недоразумение. Я предпочел промолчать, внимательно смотря на Иаоса. — Пойдемте, милорд, я отведу Вас в более подходящее для такой значимой особы место, — шелестящий голос иноземца стал еще тише, из-за чего мне пришлось прислушиваться. — Вы не можете находиться к камере, как преступник! — Веди, — отозвался я, нехотя отпуская читаури. Существо в свою очередь неторопливо вышло из сырой камеры в темный коридор. Я незамедлительно последовал за ним, крепко держа в руке кинжал на случай крайней необходимости. Миновав проход, мы поднялись по узкой лестнице, после чего нас встретил бесконечный лабиринт коридоров и залов. Исходя из того, как уверенно шел Иаос, я заключил, что он прекрасно знаком с планировкой помещений и меня, судя по всему, действительно занесло в мир Читаури. Асы никогда не любили этот народ. Иноземцы были ужасны душой так же, как и лицом: они не знали ни страха, ни любви, ни сострадания, что делало их самыми страшными врагами. Никто им не доверял, никто с ними не сотрудничал, и, безусловно, никто не желал начинать войну против них. До Асгарда давно стали доходить слухи о кровожадности Читаури, которые точно не были беспочвенны. Я хорошо помню, как нелестно отзывалась Фригг об этой расе, словно она держала на весь их род страшнейшую обиду за какой-то особенно вопиющий случай. Увы, асинья не говорила много об истоках своей нелюбви к Читаури, но ее грустный, наполненный старой скорбью, взгляд говорил сам за себя: иноземцы были повинны в ужасном преступлении. Вскоре Иаос привёл меня к простой деревянной двери, которую он сразу открыл и зашел вовнутрь, — я же предусмотрительно огляделся по сторонам и шагнул в помещение. Комната, почти не освещенная, темная и пропитанная мрачной затхлостью, была намного просторнее, чем тюремная камера, в которую меня изначально бросили. В ней находилось очень много книг и свитков: они лежали на деревянных полках высоких стеллажей, выглядывали из металлических сундуков и горой возвышались на огромном круглом столе. Рукописи занимали практически всё сводное пространство, из-за чего в воздухе витал уловимый аромат чернил, смешанный с сыростью мира Читаури. — В качестве извинения за случившееся Вы можете выбрать все, что угодно, из моей скромной коллекции, — Иаос обвел рукой комнату и внимательно посмотрел на меня. Такая идея выглядела для меня чрезвычайно заманчивой, но на этот раз я решил поступить разумно: обыкновенная осторожность победила глупый интерес к чтению. — Наверное, Вы проголодались, милорд, — подав свой негромкий голос через мгновение, читаури попытался снова завязать со мной разговор. — Я могу принести Вам еды? — Разумеется, — безукоризненно солгал я, желая хотя бы на несколько минут остаться в одиночестве и обдумать свои дальнейшие действия. — Я очень голоден. — О, тогда я схожу и распоряжусь об ужине, — Иаос только кивнул и стремительно вышел из комнаты, ничего не сказав больше. Когда дверь закрылась, я долго прислушивался к звуку удаляющихся шагов и, едва они стихли, облегченно выдохнул. Ужин? Значит, время сейчас близится к вечеру, если, конечно, в этом проклятом мире не питаются иначе. Пытаясь хоть как-то скоротать время, я обратил свое внимание на книги, — да вот незадача! — они оказались совсем бесполезными. Знания и секреты, хранившиеся на их ветхих страницах, не стали для меня сущим откровением: всё изложенное я уже прекрасно использовал на практике. А вот свитки были намного полезнее, ведь в них я и нашел полную летопись Великих войн. Первым пал Игнис, следом — Земля Безмятежности. Витр оказался третьим, но это спорный вопрос — Хранителей убили сразу же после нападения на Огненное королевство, и мир из стекла и хрусталя, по идее, уже должен был считаться побежденным. Дом ветра Пефлат повторил участь предыдущих царств спустя несколько дней, из-за чего остальные миры принялись собирать единую армию для борьбы с захватчиками. Пятым пунктом по завоеванию Вселенной стал Атисхем, обитель бурь и непогоды. Потом нашли свою погибель Красные недра, когда-то славившиеся своими драгоценными камнями. Место под названием Небула, Туманный город, оказалось седьмым. Затем уничтожили мир ночи Нокс, а сразу же за ним пал и водный чертог Акве. Но у Бога Смерти возникла проблема: из девяти возможных мировых сердец он получил только восемь, ибо сущность Игнис ему не поддалась. Тогда напали на ещё один мир, который был отличен от других: он оказался далёк от погубленных царств, в нем бурлила древняя магия, и только его сердце могло стать достойной заменой. Однако название этого места нигде не указывалось, и очередное атакованное царство осталось для меня тайной. План захватчиков по покорению силы Мирового Ясеня рухнул практически сразу же: всего им надо было девять детей, но их оказалось десять, так как в Огненном королевстве наследниками оказались близнецы. Но вот проблема — некоторые покончили с собой! Остальных же, захваченных в плен, пришлось убить впустую. А последний мир, пострадавший в этой войне, стал наполовину мертвым: его жизнь не удалось забрать, потому что наследник сумел сбежать во время бойни в королевском дворце. К сожалению, оставшееся население зверски уничтожили, и от царства ничего не осталось, кроме скудных упоминаний на пергаменте. Я вздохнул и продолжил разгребать горы свитков, надеясь найти что-нибудь ещё про Великие войны. Однако остальные записи не содержали в себе ничего интересного, что могло бы меня зацепить. Зелья, лекарства, дурманы, иллюзии, порталы — вся эта часть магической науки была мне ведома, и в повторном изучении подобных таинств я не нуждался. Несмотря на очевидную бесполезность выбранного занятия, я упорно просматривал свиток за свитком, бегло читая побледневшие надписи. И моя настойчивость была вознаграждена сполна: в одной из рукописей я нашел то, что искал долгое время. Я нашел, как помочь Селин. Наверное, я перечитал содержимое на пергаменте с десяток раз, не веря собственным глазам. Это было заклинание, способ вернуть мёртвому отнятую у него жизнь. О, великая Хель, неужели ко мне в руки попало ценнейшее знание, как коварно и ловко обмануть тебя? Спрятав свиток у себя под броней, я сразу услышал скрип двери — в комнату вошел Иаос. Сзади него возвышался незнакомец, облаченный в кожаную накидку, но из-за клубившейся в коридоре тьмы я не мог разглядеть его лица. — Мой господин желает поговорить с Вами, — хранитель знаний отступил в сторону, пропуская гостя в помещение. Увы, это тоже был читаури. Однако его металлическое одеяние казалось изысканнее и надежнее, чем хилые доспехи Иаоса, что выдавало в него персону более значимую, чем простой хранитель книг. Лицо незнакомца, впрочем, как у всех представителей этой расы, было уродливым, с глубокими шрамами и грубой линией губ, за которыми скрывались красные десна и острые, словно маленькие пики, зубы. Глаза гостя прятала повязка серовато-пепельного оттенка, как раз идеально подходящая под цвет кожи существа. — Меня зовут Иной, — незнакомец говорил с рычанием и хрипом, как будто его недавно придушили, как Иаоса. — Я предводитель великой расы Читаури. — Я Локи, сын Одина, — пропустив в голове пару шуток в адрес величия народа Иного, я учтиво склонил голову в знак приветствия. — Из Асгарда. — Для меня честь принимать тебя здесь, Локи, сын Одина, — он медленно приблизился к столу, заваленного книгами. — Тебе понравились рукописи? — читаури указал на свитки, хаотично валяющиеся на полу. — Да, очень, — спокойно промолвил я в ответ, сцепив руки перед собой в замок. — Благодарю Вас, Иной, за приём, хоть изначально он и не был тёплым. Однако мне не хочется стеснять никого своим присутствием здесь, — мои речи звучали уверенно, несмотря на то, что внутри меня бешено клокотало сердце от возбуждения. — Если Вы позволите, то я бы хотел покинуть Ваш мир, чтобы продолжить свое странствие. — О, что Вы, милорд! — подал голос Иаос, из-за чего второй иноземец повернул голову в его сторону. — Вы нас нисколько не смущаете! Оставайтесь здесь, сколько хотите. — Не тебе это решать, — грозно прорычал читаури, и хранитель книг сразу ссутулился. — Хорошо, Локи, сын Одина, если тебе так хочется уйти, то двери для тебя открыты, — Иной качнул головой в сторону выхода. — Ты не пленник, и посему ты волен покинуть наш мир, когда считаешь нужным. — Я бы хотел уйти сейчас, — незамедлительно ответил я, вдруг понимая, что подобным счастливым шансом нельзя пренебрегать. Повелитель расы Читаури лишь криво улыбнулся, и его зубы мокро сверкнули. — Иаос, проводи нашего гостя наверх, — промолвил он, не отворачивая своего уродливого лица от меня. — Раз он намерен покинуть нас, то пусть так и оно будет. Хранитель знаний Читаури кивнул и, бегло посмотрев на меня, вышел из комнаты. Я вежливо поблагодарил Иного и незамедлительно отправился следом за Иаосом. Хранитель знаний отчего-то молчал, что показалось мне странным: до этого иноземца было не заткнуть. Неужто он переживал из-за моего ухода? Пройдя через тёмные коридоры, мы вышли на площадку, где я очутился после действия волшебной зеркальной крошки. Читаури остановился и выжидающе на меня посмотрел. — Вот и все, — глухо пробормотал Иаос, поклонившись мне. — До встречи, милорд. — До встречи, — эхом отозвался я и скрылся в портале. Перемещение в Землю Безмятежности не заняло много времени: я не успел понять, как вновь очутился в ненавистном сизом тумане, по которому, признаюсь, очень скучал в других мирах. Выйдя к реке с целебными водами, я пошел вверх по её течению и вскоре очутился у стен королевского замка. В голове лихорадочно скакали всевозможные варианты развития событий, — один ужаснее другого — но я, отогнав дурные мысли прочь, вскинул глаза к небу. Там, среди дымки, показалась разрушенная башня, которая была мне слишком знакома, а на подоконнике сидела — о, чудо! — принцесса мёртвого королевства. — Селин! — набрав в легкие как можно больше воздуха, крикнул я, и мой голос эхом отразился в прохладном воздухе. Девушка, которая до этого задумчиво смотрела вдаль, опустила взгляд. Она, завидев меня, вздрогнула и молниеносно соскочила с подоконника, полетев мне навстречу. Остановившись где-то в метре от меня, создание, чьи глаза округлились как два бледно-голубых блюдца, ахнуло, прикрыв рот своей тонкой ручкой. — Локи, что ты тут забыл? — несмотря на удивление, поразившую принцессу, её голос звучал жестко и неумолимо. — Я пришел помочь тебе! — я невольно рассмеялся, предвкушая дальнейшую реакцию существа. — Мне удалось найти способ вернуть тебя в царство живых, дорогая Селин. Девушка, зависшая над землей буквально в нескольких десятков сантиментов, поджала губы и скрестила руки на груди. — Нельзя обмануть смерть, глупый принц! — полупрозрачное личико Селин нахмурилось, и между её тонкими бровями легла морщинка. — Всегда есть последствия, — она покачала головой. — Тебе не нужно так сильно рисковать. — Ничего не будет, доверься мне, — отмахнувшись от принцессы Земли Безмятежности, я достал свиток. — Здесь есть заклятье, которое способно заставить госпожу Смерть отдать того, кого она забрала давным-давно. Всего лишь несколько слов, и ты станешь прежней, — я шагнул навстречу к созданию, внимательно смотря в его поразительные глаза. — Решайся, Селин, прошу! Застав в смятении, девушка как-то странно смотрела на меня. Неужели она не хотела вернуться к жизни? Неужели я ошибся, посчитав, что мёртвая принцесса пожелает отказаться от вечного существования в бестелесном обличьи? — Читай заклятье, — слова Селин застали меня в тот момент врасплох. — Попробуй. О, Мироздание, как же мне повезло. Она согласна! Я ободряюще улыбнулся существу и начал читать заклинание. Вокруг Селин появилось синее мерцание, и принцесса зажмурила свои большие глаза, будто не в силах глядеть на яркий блеск. С каждым мгновением сияние все больше окутывало полупрозрачное тело девушки, и я с клокочущем под ребрами волнением поглядывал на возникающий морок, продолжая читать текст со свитка. Когда на свитке осталась последняя строчка, я почувствовал резкую слабость и то, как кровь резко отхлынула от моих пальцев, заставив их онеметь. — …обмани судьбу и вернись в царство живых… — голова постепенно стала кружиться, но я все еще был в состоянии крепко стоять на ногах. — Пусть сердце твое забьется вновь… И с последними словами мерцание, которое до этого полностью закрыло создание, пропало — передо мной возникла Селин. Другая Селин. Оказалось, что у нее были длинные, прямые, похожие на огненные потоки, рыжие волосы, плеяда веснушек, хаотично разбросанных по нежной коже, глаза цвета расплавленного золота и розовый румянец на щечках. Переборов накатившую на меня усталость, я улыбнулся ей, а она без промедлений улыбнулась мне в ответ. Однако через мгновение ласковая улыбка сползла с её пухлых губок, и принцесса громко вскрикнула. Ничего не успев предпринять, я почувствовал, как сердце в моей груди остановилось. Мироздание, насколько же я был наивен… Нельзя изменить судьбу.