Чужак

      Чейс в каком-то ступоре смотрел на список срочных дел из категории «о результатах доложить вчера» и недоумевал: если полковнику Дайсу в очередной раз приспичило напомнить, что у подчинённого куча обязанностей на базе, то какого же хатта он последние три недели постоянно гонял его на выезды? Тем более Чейс сам ему говорил, что не видит в них смысла. Нет и не может быть повстанца в том направлении. Ну никак! Аборигены по другую сторону вообще ничего не слышали о сбитом истребителе, шарахались от имперцев и делали круглые глаза — и в данном случае Чейс им верил. Его инстинкты ни разу не обострились, ни разу по коже не пробежали мурашки, не возникло знакомого чувства близости добычи. Если где и стоило продолжать искать, то в окрестностях Ханарина и Акратори, но полковник и слушать об этом не хотел…       Чейс скрипнул зубами. Где нужно, начальство жмотилось на проведение полноценного розыска и спецопераций, а вливание средств в заранее безнадёжные направления почему-то воспринимало нормально. Действия командования обсуждать было не принято, но… Но Чейс искренне не понимал, почему Дайс так упёрся и отказывался слушать и слышать. Конечно, с него тоже спрашивали, у него куча других забот, он должен отчитаться о работе по разным маршрутам, о распределении средств… Но, в таком случае, оставил бы Чейса в Акратори, раз уж нельзя в Ханарин! Лейтенант Керр справился бы в «полях» и один. Но нет… Едь, ищи, опрашивай, собирай улики, которых нет…       Так что за прошедшее время Чейс бывал в своём кабинете лишь редкими набегами, успевал бегло просмотреть сводки, а потом снова уезжал. Его это вымотало и достало. Настолько, что вчера он не выдержал и уже едва не рявкнул, а полковник, что удивительно, вдруг сменил гнев на милость, велев возвращаться. Правда, сегодня утром, словно в отместку, ехидным голосом напомнил Чейсу, что пока тот «прохлаждался и любовался местными видами», его работу никто не делал. Как будто это был выбор самого Чейса! Как будто он сам себя посылал в Варойти, Брифэн, Каллоси, Маорсин, Лираон… И прочие общины, название которых даже не запомнил. И всё это в тот момент, когда основные события явно развивались в другом месте. Хотелось громко орать и материться, потому что Чейс всем нутром чуял, что он не только теряет драгоценное время, но и упускает что-то очень важное…       У него даже мелькнула крамольная мысль, не пытается ли полковник каким-то образом навредить Чейсу и его репутации, чтобы потом со спокойной совестью избавиться от надоевшего подчинённого, но он усилием воли подавил в себе эти подозрения. Нет, полковник Дайс не заслуживал подобных обвинений. Они работали вместе два года и до сих пор, до начала поисков повстанца, вполне неплохо уживались вместе. Может, Дайсу временами и не хватало гибкости и широты взглядов, но он доверял Чейсу ответственные поручения и до сих пор был доволен. Просто сейчас, кажется, самого полковника связали по рукам и ногам, а он взял и сорвался на Чейсе, который брыкался и даже не думал поумерить свой пыл. Понять можно, хоть и неприятно… Думать о том, что кому-то уже просто всё равно, чем закончатся поиски, по-прежнему не хотелось.       Возможно, полковник даже думал, что делает Чейсу одолжение, посылая его в «поля» и освобождая на время от другой части работы (заодно никто не мозолил Дайсу глаза), но лучше бы он так не делал… Чейс со стоном откинулся на спинку кресла, даже не зная, с какой стороны подступиться к этому клубку из донесений, сводок о происшествиях, результатов экспертиз и запросов о необходимости прислать сотню отчётов. Кажется, он тут зароется с головой, и не на один день.       Для начала Чейс рассортировал дела по категориям от «горит прямо сейчас», до «терпимо, подождёт» и со вздохом принялся за работу. Оторвался он только тогда, когда глаза были уже в кучу, спина, шея и плечи затекли, а желудок заурчал, обругав хозяина за безалаберное к себе отношение. Встав из кресла и слегка размявшись, Чейс сначала выглянул в небольшое окно, а потом сверился с хронометром и присвистнул. Кажется, только что было восемь утра, а сейчас день перевалил хорошо так за пятнадцать часов. Значит, всё же можно позволить себе небольшой перерыв и отдых.       В офицерской столовой в этот час было малолюдно, да и Чейс привык, что вокруг него всегда образуется вакуум — его это устраивало. Без левого трёпа о погоде и природе он вполне мог обойтись, а если и хотелось с кем-то поболтать, то обычно это был лейтенант Керр или кто-то из других ребят, с кем доводилось вместе работать. Сейчас никого из них в столовой не было, и Чейс в тишине и спокойствии пообедал, наслаждаясь небольшой передышкой. Впрочем, даже такой момент ему испортили… Пискнул комлинк, и Чейс нехотя ответил:       — Слушаю, полковник.       — Капитан, зайдите ко мне прямо сейчас. Есть разговор.       Тон Дайса был будничным, но Чейс всё же напрягся. Интересно, о чём таком Дайс желает с ним поговорить? Вроде только с утра всё обсудили…       Поставив на поднос недопитый каф, Чейс направился на выход — знал, что полковника лучше не заставлять ждать. Парочка офицеров, что сидела за соседним столиком, проводила его настороженными взглядами, но он этого уже не увидел.

***

      Чейс отрапортовал по всем правилам и внимательно посмотрел на начальство: Дайс не рвал и не метал, но вид имел достаточно кислый. Интересно, что такого случилось?       Глянув исподлобья на подчинённого, полковник подошёл к нему вплотную, убрав руки за спину, и пробуравил Чейса тяжёлым взглядом.       — Мои поздравления, капитан. Вы добились того, чего хотели.       Чейс не удержался и вскинул бровь.       — Простите, сэр. Я не понимаю, о чём вы.       — О вашем переводе на Контруум, конечно же. — Дайс вздохнул. — Да, ваши рапорты наконец-то кто-то получил и рассмотрел. Решение было принято в вашу пользу. Мне только что сообщили. Так что сдавайте дела, собирайтесь и уматывайте. — Он скупо улыбнулся.       Чейс неверяще переварил эту информацию и не придумал ничего лучше, чем расплыться в идиотской, счастливой улыбке. Неужели он скоро наконец-то увидит семью и Риа?! Неужели снова сможет заниматься теми делами, что действительно стоят внимания? Но стоило взглянуть на полковника, и улыбка угасла.       — Простите, сэр… Я понимаю, что вам придётся искать кого-нибудь мне на замену. Я не вам назло, сэр… Просто… Вы же с самого начала знали, что я хочу вернуться.       Полковник махнул рукой.       — Не нужно оправдываться. Можно подумать, я наивный дурачок. Конечно же, вы хотели вернуться на Контруум. Это ваша родина, там ваши близкие. И я всегда видел, что вы — птица более высокого полёта. Просто чудо, что вас зачем-то отправили на Розерию. Я за эти два года привык к качеству, капитан. И что мне теперь с этим делать? Где я найду такого, как вы?       Чейс слегка смутился. Зря он, всё-таки, думал гадости про Дайса… Тот честный офицер, пусть и не всегда объективен. Он кашлянул.       — Возможно, сэр, у меня есть для вас решение.       — И какое же?       — Мой помощник, лейтенант Керр, вполне справится с этими обязанностями. Только дознавателем его не ставьте — не тот у него характер, чтобы из людей признания выбивать. А в остальном он — отличная кандидатура. Думать умеет, голова на месте. Мы с ним отлично сработались, я знаю, о чём говорю.       Дайс хмыкнул.       — Странно, я почему-то думал, что он — отличный исполнитель, но не более.       — Вовсе нет, сэр. За два года я много чего увидел. Он умеет принимать самостоятельные решения и брать на себя ответственность. Его аналитические способности очень хороши. Дайте парню шанс, он заслужил. И это всяко проще, чем пытаться выбить сверху пополнение кадрового состава, я же знаю. Кстати, его повышение тоже будет справедливым.       Дайс вздохнул.       — Хорошо, давайте попробуем, капитан. Доверюсь вам в этом вопросе. Значит, у вас есть неделя на передачу дел лейтенанту Керру, а потом вы можете уезжать.       — Спасибо, сэр! — Чейс снова просиял. — Тогда, если не возражаете, я вернусь к работе, у меня ещё очень много дел.       — Идите, капитан. — Полковник покачал головой. — И имейте в виду, эту неделю вы будете пахать, как розерийский бунто.       Чейс усмехнулся и откозырял.

***

      … А потом его хорошее настроение как ветром сдуло.       Продолжая разбирать завалы, Чейс наткнулся на запрос от паспортного стола Розерии. Некий гражданин по имени Иртон Ковансо написал заявление об утере документов и просьбу об их восстановлении. По его словам, он приехал в Акратори незадолго до ежегодной ярмарки, потом закрутился и обнаружил пропажу документов только несколько дней назад. Типичный деревенщина, просто чудо, что он за всё это время не наткнулся на патруль или хотя бы не залез в карман рубахи, чтобы проверить. Хорошо уже то, что вообще оказался сознательным и решил заняться восстановлением карты до того, как вернуться в свою деревню.       Казалось бы, обычное дело, за год подобных пропаж бывали сотни, но в этот раз случилось нечто странное — в то время, пока розериец Иртон Ковансо жил в Акратори и имел при себе только местную идентификационную карту, кто-то с тем же именем прошёл таможню в космопорту и улетел четыре дня назад на Каллистас. И у этого кого-то была стандартная имперская карта. Собственно, это и вызвало вопросы — Ковансо утверждал, что никогда не подавал заявление на полноценную карту и вообще не думал покидать Розерию.       Проверить это было легко — Чейс просто открыл реестр выданных карт и убедился, что никакой Иртон Ковансо никогда не подавал заявление о получении имперских документов. Нет, его вполне устраивало, что вскоре после совершеннолетия ему выдали розерийскую карту.       Снедаемый дурными предчувствиями, Чейс подключился к охранным системам гражданского космопорта и отсмотрел кучу материала за тот день, когда якобы улетел Иртон Ковансо. Долгое время он не видел ничего подозрительного, пока наконец не был объявлен рейс на Каллистас. Вот тогда и засветились документы на это имя. Некий гражданин прошёл регистрацию, а потом благополучно улетел.       Чейс до боли в глазах всматривался в изображения с камер наблюдения, а потом со злости швырнул об стену датапад. Его провели, как ребёнка! Пока он был вынужден лазать по каким-то задворкам галактики, в это самое время повстанец смылся с Розерии! В том, что это был тот самый Дерек Кливиан по прозвищу «Хобби», Чейс не сомневался: он смотрел на немалый рост мнимого розерийца и задавался вопросом, как это хотя бы не насторожило таможню? Да, у человека с камер была довольно смуглая кожа, чёрные волосы и карие глаза, но… Ранкор их раздери, разве просто так он разместил везде, где можно, розыскные листы?! Ну ведь одно лицо! Надо просто уметь видеть дальше собственного носа! Дешёвый грим, не более того! Просто маскировка… Как работала таможня на Розерии, если этого человека пропустили без вопросов?!       Помотав головой, чтобы выгнать из неё вязкий туман, Чейс направил запрос в архив документов. Ответ пришёл довольно быстро — там утверждали, что никогда не находили документы на имя Иртона Ковансо. Если это так, возможно, злоумышленники просто нашли потерянную карту и воспользовались ей в своих целях. Но, зная, как долго порой заводятся и регистрируются находки, Чейс не исключал варианта, что кто-то умыкнул документы уже из архива. В любом случае, теперь предстояло ехать в космопорт и говорить с таможенником, который проводил досмотр.       Чейс сорвался с места мгновенно и был в космопорту уже через пятнадцать минут. Он нашёл таможенника, который в злополучный день был на посту, и тот при виде офицера ИСБ побледнел и едва не начал заикаться. Тучный мужчина, раз в минуту утиравший платком лоб от волнения, поведал, что да, помнит этого человека. Он ещё тогда обратил внимание, что мистер Ковансо был единственным розерийцем, зарегистрировавшимся на рейс до Каллистаса. Но таможенник в упор не помнил, что не так с внешним видом пассажира, вроде розериец и розериец, разве что более высокий, чем обычно. Зато таможенник вспомнил, что Ковансо вёл себя довольно вызывающе, у него был бластер, но на него имелось разрешение. А ещё… Документы были в полном порядке. Никто не смог заподозрить, что они поддельные.       Отпустив таможенника, который, кажется, едва не прощался с жизнью, Чейс, еле передвигая ноги, направился обратно в гарнизон. Открывшееся ему вовсе не понравилось. Мало того, что повстанцу явно помогли сбежать, разукрасив его под местного, имело место и более серьёзное преступление — подделка идентификационной карты. То, с каким профессионализмом были сделаны документы, говорило лишь о том, что на Розерии явно действует какой-то преступник, имеющий отношение к современным технологиям. Ни один розериец, даже самый продвинутый, не смог бы сделать ничего подобного. Но теперь с этим придётся разбираться уже Лайтону Керру…       Вернувшись в свой кабинет, Чейс сразу оформил запрос на передвижения «Иртона Ковансо». Тот благополучно достиг Каллистаса, затем пересел на челнок до Истола, а оттуда до Харвеса. После след терялся — видимо, эта сволота перестала пользоваться официальными перевозками. Контрабандисты, частные перевозчики — этот сброд ошивался практически на любой планете. Пообещай им деньжат, и они отвезут тебя, куда угодно.       Чейс кисло смотрел на полученные данные. Возможно, информация о «Ковансо» всплывёт где-то ещё, но если у повстанца есть мозги, он постарается не светиться, пока не доберётся до своих. Это означало, что его, офицера ИСБ, оставили в дураках. И кто!!!       Чейс с силой сжал кулак искусственной руки и приказал себе дышать ровнее. Надо быть последним идиотом, чтобы не видеть розерийский след в бегстве повстанца. Кто-то целенаправленно изменил его внешность, сделал ему поддельные документы, дал денег на билеты и дальнейшее — вряд ли повстанец имел хоть какие-то средства и возможности, чтобы сбежать самостоятельно. И кто мог помочь «Хобби», ответ у Чейса был только один. Братья Туруни — больше некому. Один наверняка прятал до победного, второй сделал всё остальное… И сейчас эти двое сидят с довольными рожами и усмехаются, что два деревенщины смогли обмануть его… капитана Пратана.        Будь проклят полковник Дайс с его финансовыми отчётами, снятием наблюдения с Ханарина и «нам не нужно следить за Зейденом Туруни»!       Чувствуя, как румянец заливает щёки и буквально хочется провалиться от стыда сквозь землю, Чейс поднял с пола треснувший датапад и вызвал расписание технической службы — Зейден Туруни сегодня был на выходном. Может, это и к лучшему… Если бы он вызвал его сейчас, Чейс не мог дать гарантии, что не придушил бы его на месте. Завтра… Всё завтра. И начнёт он, пожалуй, с Ханарина… Потому что вся эта история брала истоки именно там.       Откинувшись в кресле и закрыв лицо ладонями, Чейс в очередной раз приказал себе дышать ровнее. Ему было мерзко и противно, но он уже знал, что ему предстоит. Слишком уж тесно его судьба переплелась с Ханарином и Туруни… И ему предстояло сделать выбор, который, возможно, повлияет на всю его дальнейшую жизнь. И вот кто из них больший идиот — он или братья Туруни?.. Ответа он пока не знал.