Коварства биатлонного мира

23 февраля Рита Я тихонько постучала в номер Саши и Жени. Открыл Гараничев. – О, Рит, – я подняла ноутбук, который держала в одной руке и термос с кофе в другой, – а, проходи. Елисеев мне так и не вернул мой. – Привет, с праздником, мальчики. Так, это для бодрости, – я отдала термос Логинову, и на тумбочку поставила ноутбук, – а это для связи. Можешь родителям позвонить, поговорить с ними, раз у тебя всю электронику забрали. – Спасибо. Как раз вовремя. – Дверь щелкнула замком. Женя исчез из комнаты. – Я хотела тебя попросить прокатиться со мной на лыжах. – Я не в настроении, извини. – Тогда я хочу тебе сказать. Ты мне очень нравишься. Правда. Я всегда думала, что те чувства… то есть, мне казалось, что это просто дружеские чувства и отношения, но я вчера очень много думала и поняла, что они далеко не дружеские. И та нежность к тебе, что зрела все это время во мне совсем не как к другу, а как к мужчине. И даже если ты сейчас попытаешься оттолкнуть меня, я никуда не уйду. – Рита… – Нет, – перебила я его, – я с тобой. До конца. Саша запустил пальцы в волосы, зарычал, будто раненный зверь. – За что ты мне? За какие грехи? За какие заслуги? – Я не знаю. Но я здесь. – Спокойно ответила я. Логинов обнял мои колени и опустил голову на мои ноги. Я не знаю, сколько мы лежали, но я все время гладила его по спине, зарывалась пальцами в волосы, а он лежал и просто дышал. Мы провели время в такой позе до того момента, как мой телефон пиликнул, уведомляя о сообщении от Трифа, с которым я собиралась встретиться в одиннадцать в холе. – Саш, мне нужно идти, ты ноутбуком воспользуйся, хорошо? Родным надо знать, что с тобой все в порядке. – Ответом мне был короткий кивок. Я встала с кровати, потерла затекшие ноги. Телефон пиликнул снова. – Да здесь я уже. – Произнесла я немного нервно, спускаясь по лестнице в холл. Илья обернулся на мой голос. – Интервью? – Скорее заявление. Ты с Криворучко? – Да, а что? – Значит, доверять я вам могу обоим. – Эти мои слова немного озадачили корреспондента. – Да где вы там оба? – Оператор вылез из закутка с креслами и панорамными окнами. – Идем. – Триф опустил свою руку мне на плечо и повел на место съемки. Стоило мне только приземлиться в мягкое кресло, и я сразу засомневалась в своей задумке. А если я буду выглядеть идиоткой? – Готова? – Илья потрепал меня за плечо. Отступать было некуда. – Да. Давай. Леха в знак начала записи поднял большой палец вверх. – И так, с нами сегодня в эфире Варламова Рита, вице чемпионка в спринте и сингл-миксте, и чемпионка мира в гонке преследовании. – Привет. – Я натянуто улыбнулась на камеру. – Что ж, многое произошло за эти несколько дней, у тебя наконец-то появились медали, которые ты заслужила, звание чемпионки мира. И я уверен, что ты пришла говорить не о своих достижениях. – Да. Я…это все на счет отстранения Логинова от гонок на время расследования. Вчера в его комнату с Женей Гараничевым ворвалась полиция и устроила там погром, ища неизвестно что. У него забрали телефон и ноутбук, сегодня утром я отдала ему свой, что бы он элементарно мог созвониться со своими родными и близкими друзьями. Я считаю, что такое вмешательство, эта наглая и беспринципная клевета. Она оставила отпечаток на Саше, так же на его тренере. Я точно не ошибусь, если скажу, что это отпечаталось еще и на нас всех, на российских спортсменах. – Глубокий вдох и на одном выдохе из моих уст вылетают те главные слова. – И в поддержку своего соотечественника, близкого мне человека, отличного спортсмена я хочу устроить бойкот IBU. И я отказываюсь выступать до тех пор, пока не подтвердится информация о том, что Александра Логинова оклеветали. Если спортсмены других стран присоединятся ко мне, я буду им очень благодарна за это решение. Спасибо за внимание. Как только моя сокрушающая миры речь подошла к концу, я смогла вдохнуть. Еще минуту Илья сидел с открытым ртом и выпученными наружу глазами. – Что это сейчас было? – Заявление, которое, я надеюсь, поддержат и другие спортсмены. – Ты издеваешься?! Мне в эфир больше нечего ставить! Программа выходит уже завтра. – Не поставишь ты, выложу в соц сети я. Выбирай. – Сказать, что настроена я была решительно, ничего не сказать. – Ты ненормальная. – Сочту за комплимент. Илья, пожалуйста. Это очень важно. Они не отстанут от российских спортсменов, и будут компрометировать нас дальше. Я не хочу всю следующую олимпиаду стоять на пьедестале без российского гимна, я хочу представлять триколор своей страны. Хочу, чтобы нами всеми гордились. А если и спортсменов не останется, гордиться будет некем. Пойми ты. – Я понимаю, но это…у меня даже слов нет. Как отреагирует Губерниев, как тренера отреагируют?! Они нам всем бошки пооткручивают. – Прошипел корреспондент. – Логинов будет отмалчиваться, да бы не подпортить репутацию другим спортсменам. Он мне ближе, чем просто друг и я этого так не оставлю. Если понадобится, пусть они забирают эти чертовы медали, это не важно. Ты слышал, что говорят о нас другие сборные? Они нас уже не ставят ни во что. Говорят, что мы недостойны выступать. И этим заявлением я хочу сказать, что не боюсь. Я не боюсь бороться, ведь, правда на моей стороне. И рано или поздно она все равно вскроется. Я прошу тебя помочь мне с этим. – Бог с тобой золотая рыбка. Но все последствия лягут на твои плечи. – И да, последнее. Никому не говори об интервью до его выхода. И Губеру скажи, что бы тоже молчал, тренеры не должны знать об этом до выхода передачи. – Понял. Это все очень рискованно, Рита. – Я уже все обдумала и взвесила. Сделала то, что нужно было. И ты, – я ткнула указательным пальцем в сторону Криворучко, – надеюсь, это все сохранится в тайне до завтра. Иначе я тебя из винтовки расстреляю. Леха поднял обе руки вверх, показывая, что он не представляет никакой опасности. Я молча встала и пошла собираться на тренировку, ведь, если я и объявила бойкот, тренироваться то я не обещала прекращать.