Почувствуй мою боль.

Всю дорогу я не отпускал её тонкую руку. Когда мы наконец пришли, то она снова заплакала. Моя милая Рукия рыдала, уткнувшись носом мне в грудь. Ни я один пережил потер близких… Ни я один чувствую боль. Я не воспринимал боль Рукии всерьез, вплоть до этого момента. Теперь я чувствовал её боль, видел её трагедию, ощущал её горечь. Мне было стыдно за то, что я не понимал её, однако, несмотря на это, я хотел разделить её печаль, снять с её этот груз. - Ичиго, я так устала от одиночества, я так устала от того, что никому не нужна... Прости меня, Ичиго, я просто хотела быть кому-то нужной. Я не хотела использовать тебя, чтобы спасти Каена. Я спасла тебя, потому что знала, что тот единственный, кто будет нуждаться во мне… - истерика. Она имела на это право, ведь Рукия столько всего пережила. И в то же время, когда я слышал это, мне становилось проще, ведь для неё я не замена Каена. - Единственный, кто всегда будет рад, тому что я есть. Единственный, кто не будет желать мне смерти, единственный, кто никогда не сравнит с Хисаной, единственный, кто узнает меня настоящую… - Рукия, - я смотрел в её красные от слёз глаза и понимал, что она нуждается в любви, в понимании, в поддержке. Я смотрел на неё и думал, что смогу помочь ей справиться с пустотой, называемое одиночеством. – я же обещал, что никогда не оставлю тебя… - Клянешься? - она вытирала свои глаза. Такая замученная, такая израненная. Эта та самая Рукия, которая несет за собой огромный груз. Эта та самая Рукия, которая когда-то спасла меня из этого ада, которая дала мне новую жизнь. Возможно, я тоже должен был подарить ей другую жизнь, более счастливую, чем эта? - Да, я клянусь, что всегда буду оберегать и защищать тебя. Я буду твоей поддержкой и опорой. Ты не узнаешь, что такое пустота, ведь я та самая половинка, которая дополнит тебя… - Звучит как предложение. - Пусть будет так. – я на полном серьезе встал на колени. Я был готов связать с ней свою жизнь, я был готов ради неё на всё. – Кучики Рукия, выходи за меня. - Куросаки Рукия… Звучит. Я согласна. – она засмеялась, а после чего поцеловала меня. Бледные и холодные губы, но такие мягкие… я сходил от неё с ума. Её прикосновения, её слова, её действия. Вся она казалась такой необычной, такой яркой, такой желанной. Я не любил её, нет, я был влюблен, очарован, но не любил. Но тогда я лгал себе, что люблю. Я нагло врал нам двоим, давая такие громкие обещания. - У нас впереди первая брачная ночь. – я взял её на руки. – Я хочу, чтобы ты выглядела счастливой, а не заплаканной. - Хорошо. – она смеялась, так громко, так звонко, что на сердце становилось спокойно. – А теперь поставь меня, Курасаки Ичиго. - Нет уж. – я нес её на кровать, а она все это время смеялась и кричала, чтобы я поставил её. Но мы оба знали о том, что она не хочет этого, мы оба знали, что в моих руках она чувствовала себя защищенной. Я положил её на кровать и смотрел ей в глаза. Почему ей так не повезло? Почему вся ненависть обрушилась на неё? Ответов не было и никогда не будет. Я не помню, о чем мы говорили, но было много чего важного и не очень. Наконец она пошла в душ, а я, ожидая её, смотрел в окно. Шёл снег. Зима, холод, страх. Только почему-то я чувствовал что-то другое. Покой. Впервые на душе было так тепло. Впервые я чувствовал себя счастливым. Когда она вышла из душа, то я не мог оторвать от неё свой взгляд. Когда коснулась своей рукой моих губ, я не мог двинуться с места. Я просто смотрел на неё и ждал, что она скажет, но Рукия молчала, смотря мне в глаза. Такой я видел её впервые. Это невозможно описать словами, но она походила на ночь. - Иди в душ, я хочу, чтобы в первую брачную ночь ты был чистым. – и я не говоря не слова, пошел мыться. Я думал о ней, мечтал, желал. Хотел коснуться, хотел показать ей, что люблю её… Я хотел сделать её счастливой. Эти мысли не покидали меня. Я много о чем думал прежде чем выйти к ней. - Рукия. – сидела на кровати, пила чай. Снова на ней эта рубашка, снова от неё пахнет чем-то сладким. Но мне это нравилось, это делало ей той, кем она являлась. Этот взгляд, наполненный любовью и теплом. Рукия была прекрасна. Я хотел её всю. На этот раз со страстью, с легкой яростью и безумным желанием я поцеловал её. Это удивило её, смутило, но она ответила на поцелуй с той же страстью. Я спешил расстегнуть с неё эту чертову рубашку, но в итоге порвал. Небрежно, немного грубо и без каких-либо церемоний я вошёл в неё, чем сделал ей больно. Но позже я старался быть нежнее. Её стоны, её движения, то как она кричала моё имя, то как она царапала мою спину. Это всё делало меня счастливым. Это связывало нас, делало ближе. Я видел и чувствовал то, что ей хорошо. Мне хотелось доставить ей удовольствие. Рукия… - Ичиго, мне было хорошо. - Мне тоже, - я обнимал её, словно хотел спасти от чего-то. Я хотел оберегать её, хотел, чтобы она была счастлива.