Почувствуй мою боль.

Дни шли, вестей не было. До тех пор, пока кто-то не рассказал о том, что Айзен создал новое оружие, из-за чего все капитаны разделились на два лагеря: кто за и, кто против. Этим оружием была Рукия. Точнее то, что от неё осталось. - И что же нам делать? Как спасти Рукию? Убить? - Если Рукия умрёт, то Айзен сможет обладать камнем желаний. Куросаки-кун, скорее всего вам придется сделать то, что сделала с вами Рукия. Пробудить её. - Как? У меня нет той силы, которая могла бы помочь… - А ваши чувства? Пустые хорошо ощущают боль. Что если вас пробудил не камень желаний, а боль Рукии? Если это так, то у вас может получиться. Вам лишь нужно вступить с Рукией в бой. - А если не выйдет? Что если вы ошибаетесь, или моей боли может не хватить? - Знаете, я подумал и о таком развитии событий. – он улыбнулся. – В этом случае вам нужно показать, что вы нуждайтесь в ней. Показать свою любовь. Но люблю ли я её? Или я хочу исправить свои ошибки, заслужить прощение? А разве это важно сейчас? Имеет ли это все смысл? Имею ли смысл я? Я не помню, как оказался там. передо мной стояла Рукия. Она не была пустым. Рукия была собой, чуть другой, но собой. Что-то внутри неё изменилось. Печать стала сильнее, но сама она выглядела счастливее. И внешне она была иной. Волосы стали длиннее. На ней не было ни шрамов, ни синяков, ни пустоты пустого. Оба глаза на месте. Правда, было одно отличие… Вместо меча коса. Рукия была спокойна. В глазах непонятная мне мудрость и что-то еще. Словно она поняла что-то, раскрыла великую тайну Вселенной. Вот как должен выглядеть настоящий Бог Смерти. - Здравствуй, Ичиго. – я хотел встать на колени и молить о прощение. Неважно как. Даже если я умру, то если Рукия меня простит, я буду рад. Буду ли? А почему я это сделал с ней? - Потому что ненавидел меня. – Она словно прочитала мою мысль. – Ты был благодарен мне за спасение, но ненавидел меня за то, что ты стал пустым, а я нет. – я не понимал её слов, словно Рукия говорила на каком-то другом языке, но на самом деле мне не хотелось понимать, что она говорит. - Я много думала, почему ты это сделал со мной? Конечно, гипноз Айзена силен, но он использовал его не с целью заставить тебя это сделать со мной, Айзен подтолкнул тебя. – гипноз? То есть я не причинил ей вреда на яву, а лишь в своей голове. -Ты мог отказаться, но ты этого не сделал, не из-за Орихиме, нет, ты делал это из-за ненависти и обиды. Ты никогда не любил Орихиме. И меня тоже. Ты не любил ни отца, ни мать. Иначе ты не сделал бы больно. Ведь когда любят, то так не поступают. - Это не так, Рукия… Я пришел спасти тебя. - Но меня не нужно спасать, Ичиго. Я не принцесса из сказки, которая томиться в запрети. Нет, я сама могу себя спасти, ведь я Бог Смерти. - Но, ведь Айзен… - Айзен не причинит мне вреда. - А тогда, тогда? Гипноз? Орихиме? - А, ты про это. – Руки положил руку на тот глаз, который я выдавил. Глаз, был на месте. – Айзен не мог причинить мне вред, потому то, что ты делал – ты делал под влиянием гипноза. Я думала, что ты српаа понял. Признаюсь, это сломило меня, ведь ты выбрал призрака, вместо меня, и ради неё ты был готов на все, в том числе и на такие зверства, но я рада, что вовремя поняла, что к чему. - Тогда почему ты хочешь меня убить? - Что? Ичиго, я не хочу убивать тебя… На деле, я хочу другого. Я хочу уничтожить систему что убила сестру, что убила брата, что убила любимого и его жену... Я хочу изменить этот мир, а не уничтожить его. А чтобы освободить мир от пустых мне нужен ты и наблюдения Урахары за тобой. - Ты не злишься на меня? - Нет, уже нет. Ты сам сделал выбор, а мне не нужен человек, который предал меня. Но мне нужен ты в роли того, кто стал человеком. Я думаю, что были другие случае, но ты первый известный всем. Обещаю, больно не будет. - А опыты Айзена? На людях? Урахара рассказывала, как насчет этого? - Ичиго, ты не понял, я не за Айзена, мы сообщники. У нас с ним похожие цели, взгляды, но разные методы. Однако сейчас мы решили, что нужно уничтожить существующую систему, и ты нам поможешь. Если есть ты, значит будут другие, однако, думаю, что старикам у власти это не понравится, ибо борьба против пустых причина этого строя. Расскажи об этом Урахаре, думаю, что ему понравится. - И все? - Да. Можешь идти. - Но… - Передай ему вот это. - Бумажный самолетик… - Пусть запустит в небо, когда будет готов поговорить. - А что будет с нами, Рукия? - Ничего. - Но я люблю тебя. - Когда любят, так не поступают, даже под гипнозом… ты не был лишен воли. У тебя был выбор. – Рукия была спокойна, но от нее пахло болью и печалью. Её тоска душила меня, куда сильнее, чем мог бы душить меня мой же меч. Я видел отвращение в её глазах. Но ненависти ко мне не было, лишь неприязнь под горечью и разочарованием. – Я рождена не для люби, Ичиго, так что даже если бы ты так не поступил, если бы ты меня любил, то ты был бы мертв, ведь все, кто любил меня, мертвы. - А как же Айзен, он же любит тебя? - Он любит возможность, которую я могу ему дать. Я рождена, чтобы уничтожить ту боль и печаль, что приносят в этот мир люди, когда не принимают свои чувства. Я хочу, чтобы люди смогли не убегать от боли, а принимать её, ведь если не принимать свои чувства, то люди так и будут пустыми. Ты же страдал, когда был пустым. - Но сейчас я страдаю сильнее. Я бы предпочел остаться пустым. - Ты трус, Ичиго. - Может быть. Однако я не хочу испытывать то, что происходит внутри меня сейчас. - Всё будет хорошо, - Рукия подошла ко мне и нежно, словно любила, коснулась щеки. – тебе нужно перестать убегать от себя и принять самые низкие желания, а после простить себя, иначе дыра пустого никогда не затянется. – И Рукия показала дыру в груди. Там, где должно быть сердце… - я была пустым… я знаю, что ты пережил. - Из-за меня? - Я хотела понять, почему ты так со мной поступил, путь и в гипнозе, но я хотела знать почему. И я смогла вернуться назад, потому что поняла и приняла это. Но не до конца. Точно так же, как и ты до конца не принял сметь Орихиме. А меня ты любил лишь потому что я противоположна ей, однако ненавидел ты меня потому что я и она чем-то похожи. - Я пойду. И я ушел. А Рукия осталась стоять там же. Она еще долго стояла. Я уверен.