Каждый любит Джона

Тьма. Она обволакивает его с ног до головы, проникая в его тело и душу. Она уничтожает его изнутри. Он погружен в тьму. Он стал ее неотделяемой частью. Он сам стал тьмой. Он знает, что жив, но такая жизнь больше похожа на существование, глупое существование, без желаний и мечт, без ярких эмоций и воспоминаний, без тепла и любви. Лучше уж смерть, чем это! Смерть-своеобразный покой от в...А, нет, всё нормально, просто он забыл открыть глаза. Открыв глаза, Шерлок увидел перед собой растерянное лицо Джона, которое что-то кричало, разбрызгивая слюной, словно пожарный шланг, который просверлили маленькие детишки дятлов, думая, что это большой червяк. Но Холмс не слышал ни его слов, ни каких-либо других звуков, кроме биения своего сердца. Дид-дук. Дидук-ция. Дид-дук. Дидук-ция. Джон же, заметив, что из-за расширившихся зрачков Шерлока его глаза стали полностью черными, предположил, что тот себя не очень хорошо чувствует. Благо, семь лет учебы в медицинской академии и годы практики не прошли даром. - Шерлок, как ты себя чувствуешь? "Похоже моя дидуктивная аретмия разыгралась, нам срочно нужно дело" - хотел было ответить Шерлок, но вместо этого из его рта вырвалось что-то неясное : - Грр, кгх, секс впятером - к неудобствам. - Что? - смутился Джон.- Когда это ты успел? - Уронил мыло в бане - к сюрпризам, гро-охк - похряктел Холмс, протягивая руки к Ватсону, заставляя того отскочить к стене. - Шерлок, что это всё значит? - еще больше смущался Джон. - Когда семеро одного имеют, тогда одному плохо, крр, - выхрипнул Шерлок и начал движение в сторону Джона. Внезапно Ватсона осенило : похоже, великий гениальный детектив, высокоактивный социапат и просто хороший человек предлагал ему покувыркаться в кровати! - Шерлок, ты же знаешь, я не такой... - Джон отвернулся от своего воздыхателя и покраснел так, что можно было подумать, будто он смущен. - Лучше свой член в руке, чем чужой во рту, - незамедлительно ответил Шерлок, всё ближе и ближе приближаясь к Ватсону. - Я строгих моральных принципов, знаешь ли, - Джон строго продолжил, не обращая внимания на усиливающиеся хрипы Холмса, - в нашей семье вообще запрещено то, что ты предлагаешь! Моя мать-девственница, моя бабушка-девственница, моя прабабушка-девственница, даже моя прапрабабушка-девственница, а уж она-то, поверь, была той еще леди, - Джон загибал пальцы, -И не важно, что я имел множество длительных отношений, я-принцесса! Поэтому, дорогой мой, ты должен добиваться меня как настоящий рыцарь, а не как... КОЗЁЛ!!! - неожиданно, даже для себя, воскликнул он, когда челюсти Шерлока сомкнулись на его шее. Исполнив балетное па через глубокое пассе и вылетев в ласточку, Джон невероятно красивым движением отскочил от обзомбившегося детектива, попутно вытаскивая из своей шеи его зуб. - Прфх, прелюдиям время, а шекшу - чаш-ш, - прошепелявил Холмс, оголяя свой осиротевший рот. - Ядро мне в клетку, что с тобой такое? - не на шутку испугавшийся Ватсон двигался прямо-противоположно своей обычной траектории, то ли приближаясь к двери, то ли удаляясь от Шерлока. Хотя, возможно, Джон то как раз таки и ничего такого не делал, возможно, это планета Земля обернулась вспять, меняя природу всего живого. Лучшие умы мира не раз задавались вопросом : "А что, если идя спиной вперед, мы уходим лицом назад?". Британские ученые в попытке разгадать эту, безусловно, тяжелую загадку, даже опубликовали свои труды под названием "Хождение задом на перед или как бросить вызов Вселенной" и теперь сотни десятков тысяч миллионов книг лежат на прилавках книжных магазинов по всему миру, даря каждому возможность познать тайны космоса. "Сотни десятков тысяч миллионов минус один, ведь я купил одну недавно" - подумал Джон, вылетая из комнаты в коридор. - Шлово не шперма, вылетить, не поймаешь, хрр. - Открыл всем страшную тайну Шерлок и рванул за Ватсоном со скоростью беременной улитки, принявшей успокоительное в перемешку со слабительным и закинувшейся наркотиком. В общем, он упал навзничь и забился в конвульсиях. В гениальных конвульсиях. Съезжая вниз по перилам лестницы, Ватсон имел две мысли: как не посадить занозу в задницу и не стоит ли попросить защиты и укрытия у миссис Хадсон. "Ты же помнишь, чем это кончилось в прошлый раз, мой повелитель?" - завёл свой диалог-монолог Джон. "Я понимаю, что недостоин твоего времени, о прекраснейший из всех прекраснейших, но, блин, может всё таки она поможет?" - задался вопросом Джон. "Решай сам, я умываю руки, если что, ты один будешь виноват. И да, твоя прическа сегодня отпад" - поставил Джон Джона на место и сделал ему комплимент. - Миссис Хадсо-он! - с болью воскликнул Ватсон. С болью от того, что перила закончились и начался пол. Кое-как поднявшись, рыжий блондин боковым зрением заметил какое-то движение слева от себя, там где стояла тумба, пестрели обои и белела дверь в квартиру миссис Хадсон. Дверь была приоткрыта. - НожД, лавз янем ыт мечаз? ечперк оп егоч или летохаз ьтяпо йач? - услышал откуда-то сверху зловещий голос Джон. Закинув взгляд на потолок, он узрел миссис Хадсон в углу , которая непонятным образом изогнулась, напоминая паука. Одежда висела на ней клочьями, поэтому Ватсон увидел то, что предпочел бы не видеть. Никогда. - О, миссис Хадсон, слава богу вы здесь! Шерлок совсем обезумел! Представляете, он укусил меня! - Ватсон поразился гибкости этой старушки-ее левая нога переместилась со стены за левую руку, правая-выгнулась назад, а шея, эта чудесная старческая шея, покрытая несметным количеством морщин и согревающей мазью, что придавала ей загадочный блеск, была повернута на триста пятьдесят пять градусов. - Йылим, ьчомоп ебет угом я меч? Йындеб! - Хрипящее глокотание Миссис Хадсон заставило Джона поёжиться: слишком уж странно ведут себя жители Бейкер стрит. Ватсон был недоволен. "Наверняка этому есть логическое обьяснение,-думал он,- миссис Хадсон просто занимается физкультурой, а Шерлок оголодал". Домовладелица же, невежливо игнорируя озадаченность Джона, поплзла по стене вниз, перебирая ногами-руками, словно лапками и извергая из своего рта белую желейнообразную жижу. "Ну или может, это эпидемия какая-то?" - Паника вновь накатила на Джона, когда старушкина нога вцепилась ему в волосы пальцами ног и потянула на себя. "Или красные дни календаря?" - Ватсон уперся взглядом в старческие глаза немолодой миссис Хадсон. "Боже, миссис Хадсон, вам кто-нибудь говорил, что динозавры вымерли и можно уже не использовать камни в качестве зубной пасты? Погодите-ка, почему это ваши глаза..." - Чёрные!!! - по-девчачьи взвизгнул он и ринулся к двери, выпрыгивая на улицу и ,продолжая вопить, помчался по освещенной фонарями улице. Ночь. Темно. Улица. Шаги. Быстрые. Прямо за тобой. Обернись. Ахах, шутка! Это твои шаги! Пробежав пару кварталов, все еще не на шутку испугавшийся Джон испугался еще больше: температура на улице была не выше двенадцати градусов, а он забыл надеть куртку. "Не то, чтобы забыл, просто она входила в диссонанс с моим альтер эго, вызывая во мне грустняшку" - оправдывался он перед своим здоровьем. Здоровье не ответило, ибо здоровым было оно и на глупые выражения не реагировало. Так, по крайней мере, считал сам Джон Ватсон. - Ну и что мне теперь делать? - опечалился Джон и тут же услышал ответ, исходящий из темного прохода с Валент стрит: - делать...делать...делать... - затихающе прозвучало эхо. Джон приободрился:ну, наконец-то, хоть кто-то нормальный! - Эй, эхо, как дела? - дела...дела...дела...- грустно ответило оно, показывая всю однообразность бытия простых отражающих звуки стен. - У-у-у, Я тебя так понимаю, ты не представляешь! Я, кстати, Джон, и все соседи, которые у меня есть, ополчились на меня, я прямо чувствую всю ту жгучую, горящую ненависть, что они выплескивают! Мне некому пожаловаться, поплакаться в плечо или в грудь. Я так одинок! - Джон пустил слезу в голос. Эхо же, немного поразмыслив, глухо ответило: - У-у...Джонни...есть...горячая...грудь...ну ок... Ватсон опешил. Эхо насмехается над его проблемами! - ЭТО НЕПРАВДА! Забери свои слова назад сейчас же! -это правда...свой...зад...же...- продолжало измываться эхо. - Знаешь что? Отвали! - Джон гордо взмахнул намёком на челку и засеменил вперед. - вали...вали...вали...- прошептало ему вслед эхо и замолчало, в ожидании следущего ночного путешественника, над которым можно будет подшутить.