Обстоятельства прошлого: «Слияние»

      Глядя на сумеречное небо, уж никак не ожидаешь увидеть на его фоне медленно движущийся объект, который в придачу имеет шарообразную форму. На самом деле, это строение являлось летающей базой, которое носило причудливое название "ДэзЭгг". Человек, построивший нечто подобное, являлся гением, но, к сожалению, безумным. Идеи Эггмана могли бы послужить во благо многим, если бы не использовались исключительно в целях уничтожения ненавистной им расы. Попав на Мобиус, доктор обезумел, ведь здесь он находится вдали от своей планеты, от своей цивилизации. Не сказать, что его планы по улучшению жизни тепло воспринимались на Земле, но там хотя бы не преследовало чувство чужеродности. На здешних же землях учёный является своего рода изгоем...       Маршрут летающей базы, имеющей сферообразную форму, определялся панелью управления. Человеческие пальцы, принадлежащие мужчине в красном мундире, поочерёдно нажимали различные кнопки на сенсорном экране. В правом углу были выведены три показателя, обозначающие скорость передвижения, расстояние до земли, а также прочность. Нахмуренные глаза, чей взгляд проходил через тёмно-синие линзы, переводились то на процентные соотношения, то на здоровый иллюминатор перед собой. Большое стекло окружало стол, за которым сидел учёный, небольшой дугой и открывало вид на безграничное пространство, наполненное неопределённым количеством сиреневых облаков. Такая же палитра преобладала в небе и становилось всё темнее с течением захода солнца с противоположной стороны горизонта. Под очками, что никогда не снимались с глаз Эггмана, виднелся красный курносый нос, а ещё ниже – длинные ухоженные усы. Сложно встретить ещё какого-либо человека, который мог бы обладать такими же.       В конце концов упитанное тело доктора поднялось с кресла и подошло к другой панели, находящейся в дальней части просторного помещения. Предварительно была активирована система авто-пилота, чтобы корабль не сбился с курса. По пути боковое зрение учёного уловило огромную машину с ручным управлением, которая, как и все, что когда-либо создавались его руками, служила для уничтожения. Доктор расставил по штуке таких роботов в каждой комнате своей летающей базы, чтобы в случае вторжения со стороны кого-либо у него всегда имелось средство обороны. Сейчас же усач просто прошёл мимо.       Его неспешные шаги прервались в тот же момент, как по всей базе резко вдарила тревога. Помещения моментально заполнил красный свет от маленьких ламп, предупреждающих об опасности. Шум навис такой, что Эггман плотно прикрыл уши, подойдя обратно к первой панели управления кораблём "ДэзЭгг". Показатель прочности снизился на три сотые процента. Учёный вывел на экран изображения со всех камер наблюдения, дабы обнаружить причину тревоги. Её уловила следящая аппаратура, что располагалась... в верхнем углу соседнего помещения. Как оказалось, на базу было совершенно вторжение. Усач ожидал увидеть своего заклятого врага или же его друзей, но никак не того, кто прямо сейчас с хищной улыбкой смотрел в объектив камеры, будто знал, что за ним наблюдают. Гений сразу распознал, кто это был. К сожалению, было уже поздно что-либо предпринимать по этому поводу...       Один взрыв в левой стене, и вот нежеланный гость легко пробирается внутрь главной комнаты. Эггман от страху пошатнулся и попятился к противоположной стене, чтобы находиться как можно дальше от того, кто был способен стереть его из жизни за долю секунды. Что здесь, что на изображении с камеры Силкадума выдали форма и окрас иголок. Он медленно перешагнул через все валящиеся обломки, чтобы наконец вступить на металлический пол и взглянуть на своего создателя вблизи. Оба испытывали противоположные друг друга чувства в момент текущей встречи. Если же человек пытался угомонить собственное сердцебиение, то желавший увидеть его ёж в это время улыбался во весь рот.       — Неожиданно я навестил вас, не так ли, доктор?       — Ты... — того пробила дрожь от услышанного голоса, который до этой секунды мог явиться только разве что в дурном сне. — Как? Большинство Изумрудов Хаоса хранятся у меня! Неужели те бестолочи пробудили тебя?!       Видя страх в глазах учёного, который виднелся даже сквозь тёмно-синие линзы, Силкадум лишь шире улыбнулся. Ежу нравилось, что тот испытывает перед ним подобные эмоции. Он именно этого и ждал.       — Те грязные ежи тут ни при чём, доктор. — мобианец демонстративно зажёг свою руку синей плазмой, не отводя от неё взгляд. — То, что ты сейчас видишь... Причиной возвращения моей силы стало адаптирование. Отныне я больше не завишу от энергии этих чёртовых камней!       — Но... это невозможно! Я создал тебя! — усач акцентировал громкость на собственном местоимении. — Ты не мог спустя такое долгое время просто взять и очнуться!       В ответ на это чёрно-синий ёж лишь сильнее засмеялся:       — Думаешь, всё своё время отключки я терял зря? Весь этот год я набирался собственных сил, доктор, чтобы в определённый момент вырваться и нанести удар. — его сапфировый взгляд перевёлся на собеседника, который не переставал истекать холодным потом. — Но, признаться честно, не только это послужило толчком для моего пробуждения. Мною также правил гнев, доктор...       В коем-то времени красный свет от мигающей лампочки, свисающей с потолка, потух. Говорят, красный цвет символизирует опасность, негатив, злость. Все вышеназванные качества будто бы передались Силкадуму, как только помещение вернуло себе былую обстановку – с присутствием ежа оно не стало выглядеть безопаснее.       — Да, тот самый гнев, вызванный тобой! — палец мобианца навёлся на гения. — Глупо было полагаться на хлипкую надежду того, что, бросив моё тело в заброшенных подземных туннелях, ты от меня избавишься.       — Эй, ты ищешь врага не в том лице! Не забывай, по вине кого ты проиграл! — из-за паники Эггман перешёл на крик. — Не забывай, что это именно я дал тебе жизнь, и никто больше!       Наблюдение за попытками учёного хоть как-нибудь оправдать себя в глазах смерти веселило... особенно ежа, который и нёс вторую роль. Но в то же время это выглядело жалко.       — Я ничего не забыл, доктор. Те мобианцы хотя бы оставили мне жизнь, в то время как ты просто хотел избавиться от меня, как от ненужного мусора. Ты оставил меня там гнить, испытывать худшее. Но всего этого можно было избежать, просто навсего запитав меня силой Хаоса... — знание того, что ёж не собирался находить мирный выход из сложившейся ситуации, побуждало учёного мысленно прощаться с собственной жизнью. — Но ничего... я всего-то заставлю тебя пройти через всё то же самое, что и я. Заставлю твоё тело поваляться в грязи, пыли, насекомых... но только уже в гробу!       Последние слова служили отличным завершением диалога на негативной ноте. Повышенная тональность голоса в конце фразы Силкадума предвещало скорое нападение. Хватит одного плазменного снаряда, чтобы отнять Эггману жизнь. Тот знал это и инстинктивно прикрылся руками, думая, что подобная защита сумеет облегчить боль. Но, на удивление, никаких ожогов на теле не последовало. Не стоило, конечно, исключать, что они могут настигнуть болевые рецепторы кожи в любую последующую секунду. Правда, снова ничего... даже спустя минуту. Усач с нескрываемым удивлением посмотрел на ежа, который в это время спокойно стоял перед ним и, судя по всему, пока даже не думал нападать. Тут-то учёный вспомнил, какие качества были заложены в того при создании:       — Может, чтобы твоя смерть не казалась столь бесславной и никчёмной... ты хотя бы попытаешься дать мне отпор?       Насмехательство – именно оно. Периодически поглядывая куда-то влево, Силкадум тем самым пытался намекнуть на присутствие в этом помещении небольшого робота с приоткрытой кабиной ручного управления. Создавший его учёный сразу же почуял шанс на спасение, который он не смел упускать. То, как Эггман в паникующей спешке подбежал к машине и ввалился внутрь неё своей тяжёлой тушей, не на шутку рассмешило его врага. Этот человек явно ценит свою жизнь настолько сильно, что цепляется за неё всеми руками. Скоро станет ясно, бесполезны эти попытки или нет...       — Чудно. — произнёс мобианец, как только кабина вражеского робота закрылась, и тот поднялся на свои две единственные конечности.       Робот был снабжён двумя турелями, расположенными по бокам верхушки. Поскольку боевой арсенал ограничивался только ими, учёный больше не использовал ничего другого. В конце концов раздалась огневая очередь одновременно из двух орудий. Пули массивного калибра понеслись на сумасшедшей скорости прямиком в цель, что неподвижно стояла на месте ровно до одного момента... К сожалению, Силкадум оказался намного ловчей: он умудрился несколько раз миновать сменяющуюся линию огня, прежде чем достичь медленно движущуюся машину. Один резкий рывок в её сторону, и вот уже титановый корпус пробит изнутри. Пройдя сквозь несколько метров металла, ёж вылетел из задней части робота, при этом умудрившись не задеть Эггмана – того ждала другая участь. Доктор, лишившись управления над изобретением, вылетел из его открывшейся кабины при падении с подкосившихся ног. Всё закончилось куда быстрее, чем предполагалось. Не успел гений перевернуться на спину, лёжа на полу, как на его живот тут же вступила чья-то нога, облачённая в серый ботинок. Силкадум надавил на тело создателя, чем вызвал у того краткосрочный выкрик.       — Я думал, за прошедшее время ты сможешь нормально модифицировать свою аппаратуру. Но нет... она до сих пор такая же бесполезная, как и ты.       Доктор ничего не мог ответить в лицо своей смерти. Ему оставалось только дрожать и надеяться на чудо – на то, что улыбающийся ёж согласится пощадить свою жертву. Но Эггман уже утерял предоставленный шанс – за это он поплатится в ближайшие секунды. Нога мобианца легко может выдавить из него все органы. Напряжённое ожидание этого момента давалось человеку труднее, нежели предполагаемая смерть.       На удивление, надежды учёного оказались не пустыми. Взрыв в стене – противоположной той, через которое в помещение ранее ворвался Силкадум – заставил обоих присутствующих бросить взгляд влево. Чудо всё-таки свершилось. Ворвавшиеся сквозь образовавшийся проём двое мобианцев застали их в странном положении, но в то же время – вполне ожидаемом. Синего собрата чёрно-синий ёж сразу узнал, в то время как серебряного он видел впервые. Соник и Сильвер знали, что найдут врага именно здесь. Если тот сперва пришёл не к ним, то в качестве последнего варианта оставался лишь летающий корабль Эггмана.       На лице Силкадума невзначай появилась улыбка при виде старого знакомого. Он посчитал, что тот заслуживает его внимания куда больше, нежели жалкий перепуганный человечишка. В конце концов чёрная нога оставила пузо усача в покое и в парном движении со второй приблизила ежа к неожиданным гостьям.       — Не верится, что спустя столь долгое мучительное ожидание я наконец увижу тебя, синяя крыса.       Глупо было надеяться, что при повторной встрече с этим мобианцем Герой Мобиуса не получит в свой адрес очередное оскорбление.       — А твои фразочки, я вижу, всё так же предсказуемы, как чили-доги на каждый мой завтрак, обед и ужин. Пора бы тебе обновить свой словарный запас, приятель.       Он нагло ухмыльнулся сопернику, думая, что сможет вывести того из себя. Но Силкадум вместо этого лишь перевёл взгляд на союзника синего ежа. Мобианца крайне удивил тот факт, что против него осмелился пойти кто-то ещё. Не уж-то теперь на пару со старыми знакомыми придётся противостоять новым лицам?       — А ты ещё кто? Новый член их команды? Не думаешь ли ты, что поступил глупо, придя сюда?       — Нет, всего лишь тот, кто выведет тебя из сознания... только в этот раз навсегда.       Силкадума позабавило подобное высказывание из уст новой, по его мнению, выскочки. Несмотря на это, из текущего образа Хранителя Измерений исходила уверенность. Ничего страшного, ведь руки чёрно-синего ежа никогда не будут прочь отнять ещё чью-то жизнь... особенно стремящуюся к пропасти.       — А где мой дружище Наклз? — прекрасно зная, что случилось с Ехидной, саркастично поинтересовался враг. — Неужели он настолько сильно не рад меня видеть, что даже не удосужился встретить?       Друзья знали, чего их собрат пытался добиться этими словами. Разозлить Соника и Сильвера лишь одним упоминанием случившегося с товарищем не удалось, ведь тот уже давно был исцелён. Наоборот, они нашли, чем ответить:       — Не волнуйся, зато мы привели к тебе кое-кого другого.       Сапфировые глаза, будто бы заранее зная, откуда стоит ожидать чужого появления, перевелись на стеновой пролом позади игольчатых спин собеседников. В темноте следующего помещения промелькнул чей-то силуэт, владелец которого чутка запоздал с приходом: он пришёл сюда отдельно от своих товарищей. Силкадум опознал эту личность только тогда, когда её нога вступила внутрь комнаты управления. Ежу не нужно было ждать, когда оставшаяся часть фигуры выйдет из темноты, ведь всё стало ясно лишь по одному внешнему виду обуви. Только один знакомый ему мобианец носил такую, используя, как способ быстрого передвижения.       Владелец красно-белых гриндерсов встал между своими двумя собратьями и бросил серьёзный взгляд на третьего. Его скрестившиеся руки прикрывали белоснежный мех на чёрной, как и остальное тело, груди. В то же время голова виднелась отлично: внешне она почти идеально отражала Силкадума, но отличалось палитрой. Вместо тёмно-синих узоров имелись кроваво-красные, а сами иголки слабо отличались формой. Да и эмоции никогда не пересекались с теми, что постоянно преобладали на лице Слияния...       Враг, обозрев появление Ежа Шедоу, из чьего генетического состава он состоял аж наполовину, лишь подытожил:       — Весело нам здесь будет.             Продолжение следует...