Неидеальный мир

Атропос стояла напротив блекло мерцающей стены купола, с отвращением осознавая свою невозможность подойти ближе чем на пять метров к границе, призванной оберегать Полис от губительного воздействия внешнего мира. Как назло, сегодня что-то шло не так с микроклиматом города и вместо комфортных двадцати двух градусов по Цельсию на улицах царили влажные плюс пятнадцать, вызывающее на коже горожан «таинственную сыпь» и «чувство сильного озноба», в которой любой хоть сколько-нибудь разумный человек, имевший контакт с холодным предметом узнал бы так называемую «гусиную кожу». Атропос, которой вместо законного выходного пришлось ехать в госпиталь и перед камерой давать официальный комментарий происходящему, хотелось сбежать от не менее усталой Телезвезды, которая, впрочем, в отличие от большинства обитательниц Полиса, почему-то догадалась одеться несколько теплее, чем обычно. - Вы простите, что так получилось. Сами понимаете, в Полисе едва ли не паника, – вздохнула ведущая, после интервью, с сочувствием взглянув на врача. – Правитель, конечно, заверил, что это временная трудность, связанная с установкой по обеспечению микроклимата, но люди всё равно беспокоятся. Никто не сталкивался с такими холодами со времён создания купола. На это заявление, Айса хотела рассмеяться, но передумала, увидев неподдельный страх в глазах Телезвезды. Действительно, для тех, кто с самого рождения обитает под куполом, понижение температуры на целых семь градусов казались едва ли не катастрофой сравнимой, разве что с Падением Неба. Желая спастись от царящего в Полисе холодового безумия, Атропос хотела скрыться у маргиналов, среди трущоб хотя бы до вечера, пока Правитель на восстановит под куполом стабильную температуру. Ей совершенно не хотелось объяснять нервным девушкам, что они совершенно точно не погибнут, если наденут на себя хотя бы что-то поверх летящих туник. Отделаться рекомендацией не покидать без необходимости квартир не получилось. Близость праздника только нагнетала обстановку, не позволяя совершать желанные покупки и украшать улицы. Атропос хотела сбежать из-под купола туда, где ей казалось её хоть немного ждут, пусть и ради того, чтобы высказать жестокое презрение, позволяя чувствовать себя живой. Браслет не позволял подступить к южной границе города, как никогда напоминая удавку, что подчинялась единственному хозяину. Нить, зажатая в крепкой руке Правителя, не позволяющая ослушаться запрета. Айса от досады закусила щёку изнутри, не позволяя эмоциям выплеснуться иначе. Наушник тихо пискнул, призывая ответить на звонок, женщина продолжая бессмысленно смотреть на непреодолимую стену с раздражением стукнула по перламутровой раковине, в тайне догадываясь, чей голос услышит. - Ты решила навестить изгоев? Я не считаю это разумным, – в размеренном голосе Правителя сквозила несвойственная ему усталость и что-то похожее на сочувствие к тяжелобольному родственнику, чья болезнь им, конечно, заслуженна, но оттого не менее неприятна, возможно, даже постыдна. - С каких пор я стала твоей собственностью? – пнула мелкий камешек в сторону стены Атропос, чувствуя, чей-то пристальный взгляд по ту сторону купола. Сомневаться в обитателе вечных сумерек не приходилось. Бродяга вышел к куполу, щурясь на одинокую фигуру посреди пустынной улицы южной окраины города, которую только начинали строить. Купол делал обитателей Полиса диковинными зверями для тех, кто жил за его пределами, не пропуская ни звука из того, что творилось снаружи. Молодой маргинал криво ухмыльнулся, постучав себя по правому запястью, слишком красноречиво намекая на браслет, что удерживал женщину внутри клетки Полиса. Развернувшись, мальчишка закинул на плечо сумку, больше похожую на мешок и скрылся среди развалин, оставляя Айсу наедине с неприятным собеседником. - С тех самых, когда перестала быть благоразумной, Атропос, – женщине послышался вздох разочарования, который она списала на несуществующие помехи связи. Поверить в наличие эмоций у каменного атланта, что, казалось, слился в единое целое с городом было столь же нереально, как в возможность полёта. – Я прошу тебя быть осторожной, ты сама понимаешь, что твоя тяга к замутнению разума не может хорошо закончится. Вернись в город, Айса. Я хочу знать, что ты в безопасности. - Так прикажи мне, Правитель, – зло оскалилась в сияющую стену купола Айса, не замечая, как по щеке прокатилась слеза. - Я не стану этого делать, – не сомневаясь в том, что его «просьба» будет исполнена, Правитель отключился. Оглушённая внезапной тишиной, Атропос опустила тяжёлые веки, ощущая жар, приливший к лицу. Микроклимат под куполом до сих пор не восстановили и прохладный ветерок, принёс затхлый воздух трущоб, по ту сторону стены. Айса развернулась стремительно и не замедляясь направилась в центр, как того и хотел Правитель, внутренне сгорая от униженной ненависти к себе. Ощущать на себе прямое действие подавителя было мерзко, его хотелось стряхнуть и забыть, как страшный сон. Вот только проснуться от него у Айсы никак не получалось. Необычайно тихие улицы Полиса как никогда хорошо отражали настроение женщины, разделяя её внутренне запустение и промозглость. Вертикальный лес, заменявший городу парки и скверы, взбирался под самый купол, созданный заботливыми руками специалистов. Зелёные лёгкие Полиса возвышались над большинством построек, двумя живыми свечами. Та, что южнее – была отдана продовольственным культурам, северная – создана, чтобы радовать глаз и слух горожан шуршанием листвы и журчанием крохотных водопадов и «плачущих стен». Туда Атропос и стремилась попасть, желая вдоволь насладиться своим унижением. Насмешливый взгляд маргинала бил так же больно, как и безучастные приказы Правителя. Ей же хотелось покоя, хотя бы снаружи, раз внутри собственной головы царил хаос. - Твоя безопасность не пустой звук для меня, Атропос, – бархатный голос Правителя раздался чуть позади, вырывая Айсу из благословенной тишины седьмого яруса леса. Среди тенистых крон она нашла себе пристанище, уединившись в ветвях, точно дикарка. Одно из немногих детских воспоминаний, появившихся ещё до катастрофы, сохранило это удивительное чувство безопасности и покоя, что дарила резная листва. – Я устал терять друзей, не могу упустить ещё и тебя. Тихому голосу, звучавшему поразительно глухо хотелось поверить, дать шанс начать всю эту историю с начала, без оглядки на «военное прошлое», от которого они оба, Айса это знала наверняка, просыпались в холодном поту не реже, чем раз в месяц. Она бы многое отдала за возможность коснуться волос Правителя без мыслей о мести и ненависти, как раньше, когда в голубых глазах слишком много взвалившего на себя мальчишки читалось хоть что-то помимо долга. - Тебе не удержать меня силой, – Айса рассеянно спустила ладонь, не открывая глаз, так было легче представить совсем другое прошлое, в котором не было вставшей между ними смерти. Пальцы коснулись плеча, скрытого жёстким плащом и остановились в нерешительности, почувствовав волнующую мягкость чужих волос. Женщина заставила себя выдохнуть, медленно цедя воздух сквозь зубы. Глаза бездумно распахнулись, устремив взгляд в зелёную пустоту. Упасть с ветки оказалось легко и точно в детстве нестрашно, зная, что внизу её обязательно поймают сильные руки. Совсем как раньше не получилось, видимо навык всё же утратился с годами сытой жизни и Айса неловко завалилась в сторону, с досадой ощущая свою неуклюжесть. Руки, впрочем, не подвили, ожидаемо подхватили, удержав от постыдного падения. - Фокус не удался, прости, придётся повторить, – улыбнулась Атропос как можно дурашливее, беззаботно, ощущая ком, сдавивший горло стальной перчаткой. - Перестань бегать, Айса, – вздохнул Правитель, не позволяя ей отстраниться. Она чувствовала его внимательный взгляд на своём лице, он жёг ничуть не хуже костра. – Ты разрушишь себя, но не найдёшь покоя. Подумай об этом. - Я не хочу думать. Мне страшно, – выдавила она устало, понимая, что на сегодняшний день она проиграла свой бой с Атлантом. Запретное имя сорвалось с губ само собой, без её желания, по крайней мере, она хотела так думать, – Тесей.