Сборник драбблов по БНХА

Тяжелый густой дым поднимался в черное беззвездное небо, но пепелище уже просто догорало. Обломки деревянных балок, искореженные куски арматуры и разбитые стекла еще дымились, но больших очагов больше не наблюдалось. Хитоши, прошлепал по пенным лужам, залившим асфальт вокруг сгоревшего дома, дошел до небольшого газончика с жизнерадостными в свете прожекторов фиалками. Стянул кислородную маску вместе с увесистым баллоном, каску и плотную куртку, оставаясь в белой, промокшей от пота безрукавке и экипировочных бежевых штанах с зелеными полосами. И только потом с удовольствием плюхнулся на траву, откинувшись спиной на куртку, заведя руки за голову и прикрыв глаза. Их вызвали, едва он заступил на смену. Дом оказался старым, пришлось попотеть, чтобы не позволить огню перекинуться на соседние строения. Еще и кота пришлось вытаскивать. Мерзкое животное забилось под охваченную пламенем тумбочку и отказывалось вылезать. Ничего, не в первый раз. — Воды? — низкий голос раздался над головой, и что-то холодное тут же обожгло щеку. — Эй! — воскликнул Хитоши, распахнув глаза и машинально перехватив чужое запястье. Тонкое и прохладное в его горячей после рукавицы ладони. Над ним склонился медик — судя по синей униформе скорой помощи. На руке невнятная в свете прожекторов тату, скрывающаяся за коротким синим рукавом, черные волосы в коротком хвостике на затылке, достаточно небрежном, так что несколько прядей упали на лицо. Густая щетина и темные лужицы глаз на бледном лице — у Хитоши отчего-то перехватило дыхание. Ругательство, готовое уже было соскочить с языка за такое неуважительное отношение к честно отработавшему свою смену человеку, застряло в горле, щекоча паучьими ножками глотку и вызывая кашель. Он перехватил бутылку, закашлявшись, и сделал несколько жадных глотков. Мужчина, потревоживший его был… интригующим. Явно старше. Лет так на десять. Но уже в плечах и точно ниже ростом. — Спасибо, — прокашлял он. — Извини, что схватил, ты напугал меня. Мужчина склонил голову на бок, словно бы оценивая его. — Все в порядке? — уточнил он, тем самым тоном, который можно услышать от погруженного в записи доктора. — Не ранен? — Я-то нет, а вот кот, которого я вынес, — Хитоши расплылся в белозубом оскале, сам не зная почему. — Кажется слегка загорел по бокам. Истории про спасенных котов действуют на всяких восторженных девиц, явно не на опытного медика. Но Хитоши до дрожи хотелось произвести впечатление. Отчего? Дело ли в пронзительном взгляде, которым его одарили? Словно бы сняли рентген, обнажив до костей? Мужчина кивнул и уже собирался было уходить, но застыл. Пенная лужа, что была неподалеку растеклась, перекрыв путь отхода по суше. — И кто меня дернул надеть новые кроссовки на службу, — прошипел он, скрестив руки на груди. Хитоши не знал, что им двигало. Но тянущая боль в мышцах моментально прошла, а сердце, лениво отстукивавшее свою норму вдруг сорвалось, словно бы он начал стометровку. Он поднялся, подошел к медику со спины и, спрашивая, подхватил его на руки: руку под колени, вторую под руки. Мужчина ахнул от неожиданности, чуть не выронив клипборд, который держал. Машинально схватился руками за шею Хитоши и очень нехорошо на него посмотрел. — Жаль кроссовки, — широко ухмыльнувшись, объяснил парень, чувствуя жар на щеках, совсем не похожий на жар от поднятия тяжестей. Медик, к слову, совсем не тяжелый. Или, привычно тяжелый. Как если бы Хитоши пришлось тащить на себе потерявшего сознание пострадавшего. — Это совсем не обязательно, — прошипел, возмущаясь, мужчина, но Хитоши уже шлепал по луже. Он почувствовал как сжимается ладонь на его шее. Кажется, взрослые мужчины не особо любят терять контакт с землей. Но лужа не настолько большая, чтобы достаточно испугаться, и вот он уже аккуратно опускал ворчливого медика на устойчивый асфальт. И тут же получил клипбордом по лбу. — Эй! — возмутился Хитоши, растирая ушиб. — Это вместо спасибо? — Ты идиот! — зарычал мужчина, сверля его взглядом снизу вверх. Он на голову ниже Хитоши. Впрочем, в голосе был скорее испуг, чем злость. — Мог же уронить! Его ладонь хлопнула по горящим от напряжения бицепсам и… замерла. На мокрой коже пальцы казались почти бархатными. Они очертили контуры мышцы, изучили трицепс, пуская мурашки по коже, перетекли на грудь, проходясь по мышцам под прилипшей к телу майкой. . — Или не мог… — голос мужчины стал ниже и… глубже, кажется? Хитоши не соображал, чувствуя, как начинали гореть уже уши, и усиливался грохот в висках. — Зато изгваздал всего! Недовольно хмыкнул медик, оттянув рубашку униформы и придирчивая осматривая тот бок, которым прижимался к мокрому Хитоши. — Да… — он смущенно промямлил парень. — Извини. Вот тут и правда он не рассчитал. Сейчас бы потным после беготни в полной экипировке таскать чистеньких медиков на руках. Герой подкатов, блин. “Шота!” — позвал кто-то. Мужчина обернулся. К ним приближался некто в такой же синей форме. Блондин с длинными белыми волосами в косе и смешными хлипкими усиками над верхней губой. Смотрел он на них обоих с беспокойством. — Что-то случилось? — спросил он, опуская руку Шоте (так значит его зовут) на плечо. — Да нет, — отмахнулся мужчина, снова одарив Хитоши укоризненным взглядом. — Просто кое-кто не обучен манерам! Он что-то быстро чиркал на листке клипборда. Не донос же? Ну, камон, это же шутка была! Шорох разрываемой бумаги. — Вот, — он, все еще с очень недовольным выражением лица, протянул ему обрывок. — У меня выходной послезавтра. Будь добр как следует извиниться. Хитоши тупо кивнул, приняв листок. Что там? Аккуратные наклонные цифры номера телефона. Имя. Шота Аизава. О, вау. Он поднял было голову, чтобы поблагодарить, но медики уже возвращались к своей машине. О, вау.