___
Незадолго до начала шоу Джебом находился в комнате ожидания. Он закончил укладывать волосы и делать макияж. Он сидел на диване в своей сценической одежде, пытаясь еще раз прочитать старую книгу. Но, как и раньше, его глаза не могли сфокусироваться. И он чувствовал, что, во всяком случае, теперь стало ещё хуже. — Как ты себя чувствуешь, Хён? — Джексон подошёл, садясь рядом с ним. — У меня все хорошо, не переживай, — он сглотнул, снова сфокусировав взгляд на верхней части страницы. — Точно? — Я просто немного нервничаю, это все, — Джебом посмотрел на свои колени, которые то и дело дрожали. — Без таблеток сложно сначала, да? — Джексон прислонился локтем к спинке дивана. Маленькая ухмылка в его голосе. — Да,— вздохнул Джебом. — Абсолютно другой я. — Ты хочешь отойти на мгновение? — его рот приблизился к уху Джебома. — У меня есть идея о том, как я могу позаботиться об этом. Удалось кое-что принести с собой. Джебом ухмыльнулся в своей книге. Это был не первый раз, когда от подобного предложения Джексона Джебом не мог отказаться. Нет, первый раз был где-то в Китае. Джебом занимался прессой весь день, но даже не представлял, что график будет настолько загружен. Джексон сказал, что знает кого-то, поэтому он пошёл забрать запас таблеток, лишь бы удержать Джебома пока они не вернутся в Корею. Они были в комнате ожидания, всегда это происходило в комнате ожидания, когда вошёл Джексон, стоя над ним и гремел контейнером, просто чтобы насмехаться над ним. И он всегда чувствовал себя намного лучше, поэтому он потянулся вперёд, чтоб достать таблетку, но Джексон лишь отдергивал руку, словно человек играет с собакой. — Это не смешно, Джекс, — сказал он и снова попытался сделать то же самое. — Приди и возьми их, Хён, — он выбежал из комнаты, пошёл по коридору, и Джебом погнался за ним. Джексон повернул в ванную, а Джебом продолжал преследовать. Он заперся в комнате, и когда Джебом прорвался, у него была таблетка между его передними зубами. Старший сжал в кулак его рубашку и толкнул того вверх по стене, погнавшись за этой таблеткой. И вот как это началось. Все зубы, губы и наркотики буквально между ними, и это больше походило на борьбу, чем на поцелуй. Через некоторое время Джебому больше не приходилось слизывать таблетку с зубов Джексона. Он был не в восторге. Тем не менее, для них это стало некоторой вариацией пред-шоу ритуала. — Я не могу, — взгляд Джебома остановился на том месте, где сидел Ёнджэ. — Мальчик должен следовать за мной, если я не на сцене. — Может быть, ему это понравится, — пожал плечами Джексон. — Ты сказал, что думал, что он милый. — Я этого не делал, — утверждал Джебом. — Югём сказал. — Но ты с ним, кажется, согласен. — Смотри, — Джебом вздохнул. Он наклонился, приложив руку к бедру Джексона и поднеся рот к уху. — Когда этот тур закончится, я буду держать тебя в своей квартире в течение недели, и мы будем трахаться и получать столько, сколько ты захочешь. — Он отстранился, глядя в лицо Джексона. — Обещаешь? — Его глаза вспыхнули. Дикий и живой. — Обещаю, — ухмыльнулся он. Джебом посмотрел и увидел, как глаза Ёнджэ сосредоточены на том, как его рука сжала бедро Джексона. Но так же быстро, как его глаза были там, они исчезли. Снова взгляд, как будто он даже не хотел быть на месте Джексона.___
У них было около десяти минут до показа. И Джебом был где-то под сценой. Толпа была слышна отчётливо громко. Он пытался подавить этот лихорадочный гул, который продолжался где-то вдоль его позвоночника. Джебом заметил Ёнджэ, который бродил вокруг. Выглядит ошеломлённым и неуместным в суете за кулисами. Джебом подошёл позади него. — Ты готов? — он спросил внимательно. — Для чего? — Ёнджэ немного встряхнулся, отступив от него. — Я не тот, кто делает что-либо. — Ты когда-нибудь был на одном из моих шоу раньше? — улыбнулся тот. — Это не совсем мой стиль музыки, — он покачал головой, прежде чем, казалось, понял, что он сказал. Он напрягся. — Без обид. — Интересно, — Джебом не мог удержаться от смеха. — Много народу? — Ёнджэ посмотрел на звук стадиона над ними. — Да, вроде бы, — сказал Джебом, поправляя микрофон. — 30 000, я слышал, как Марк сказал. — Джебом почувствовал, страх пробирает его полностью. Таблеток рядом нет. — Ты нервничаешь? — Ёнджэ перевел взгляд на него. — Обычно, — он пожал плечами. — Но ты сегодня с Джексоном… — его глаза сияют даже при слабом освещении. Ёнджэ немного неловко говорить о том, что он увидел сегодня, и что определённо не должен был видеть. — Да, — он кивнул. Джебом облизнул губы, пытаясь найти нужные слова. — Я просто, — он попытался выдавить хоть какую-то улыбку, не глядя прямо на него. — Я знаю, что в этот раз все не окажется таким простым из-за тебя, но и ты попробуй войти в моё положение. — Тебе нечего сейчас скрывать, — Ёнджэ на секунду задумался, смотря куда-то в пустоту. — Правильно, — Джебом сглотнул. Зная, что у него не было слов для объяснения этого поступка, пока Ёнджэ не заговорил об этом первым. Он оглянулся на него. Видя эту яркость в его глазах. Отличается от доктора Пака, но чем-то схоже. — Ну, если что, это мое первое шоу, — он пожал плечами. — Итак, произведи на меня впечатление. Джебом почувствовал, как его рот растянулся на одной стороне. — Я увижу тебя там? — Я останусь здесь, если ты не возражаешь. Я не люблю толпы людей, — он развёл руками и виновато посмотрел на Джебома. — Счастливчик, — улыбнулся Джебом. Он почувствовал стук в плечо. — Готовься, — сказал Джексон. — Минута. — Долг зовёт, — обаятельный взгляд скользнул по всему телу Ёнджэ. — Удачи, JB.___
Огни изменились, и музыка началась, толпа, казалось, ожила. Они превратились из грохочущей болтовни в оглушительное приветствие за считанные секунды. И даже Джебом чувствовал, как вибрирует платформа под его ногами. Страх и лихорадка пробирает его уже выше. К шее, тихо пробираясь к макушке головы, заставляя его чувствовать себя потным, несмотря на то, что он даже не начал танцевать. Платформа двигалась вверх, выравниваясь со сценой. Джебом держал глаза опущенными. Но когда песня началась и танцоры начали двигаться вокруг него, его живот не переставал дрожать, а дыхание становилось все короче. И сколько бы он ни дышал, этого было недостаточно. Он пел свои же песни, его глаза были прикованы к полу сцены. Но когда пропала музыка, свет погас, он смотрел в лица тысяч людей в общем признании. И они смотрели на него. Их улыбки широки в ожидании. Чего они ждали? И он продолжал петь, но мысли берут верх. Чего они хотели? Как он может давать им что-то настолько позитивное? Когда их улыбки неизбежно упадут, когда они поймут, что он не знает, что сейчас делает? Пока танцоры продолжали циркулировать, он изо всех сил пытался понять, куда вообще пойти. И в конце концов он сдался, вместо этого согласившись с собственной прихотью. Старался разглядеть пространство и не позволил глазам продолжать подниматься, чтобы увидеть, сколько людей было на верхнем уровне. Первая песня подошла к концу. Эхо аплодисментов, которое даже не было слышно из-за стука крови в его ушах. Его губы высохли, а рука дрожала вокруг микрофона. Он почувствовал руку на своем плече. Настолько жаркое касание для его тела, что он чувствовал это через свою куртку. Он слегка повернулся. — Что ты делаешь? — Джексон был там. Намек на срочность в его глазах. Он ничего не сказал. Не мог сформулировать слова. Он просто отмахнулся от него. Как будто говорит ему продолжать. Он чувствовал, что все его движения, танцы — все против него. Ожидания фанатов тяжело давят на него. И эта дыра печали внутри него превратилась в вакуум, и он почувствовал, как он поглощает все остальное. После второй песни пришло время быстрых перемен. Он спустился обратно под сцену. Танцоры уже пыхтели и потели, оставляя воздух вокруг него слишком горячим и влажным для его сжатых лёгких. Сразу же стилисты отодвинули его за занавеску и начали снимать с него куртку и туфли, бросать в него новую рубашку, вытирать пот со лба и расчёсывать волосы от лица. Все ощущалось слишком быстро, он не привык к такому ритму в трезвом состоянии. Он ощутил на себе весь тот ужас, который не ощущал сполна, используя таблетки. — Стоп, — выдохнул он. — Стоп! — он почти кричал. — Дайте мне минуту. — Джебом, — поспешно сказал один из стилистов. — У тебя нет минуты. Ты должен вернуться туда через сорок секунд. — Все вышли, — Джебом покачал головой. — Чёртова минута! И их лица стали спокойными. Они опустили руки, оглядываясь друг на друга. Они поспешили выйти. Когда вышел последний человек в этой комнате, Джебом присел на корточки. Его колени ударяются о грудь. Его руки закрывают уши. — Чёрт, — простонал он. Его дыхание стало прерывистым и слишком быстрым. И звук толпы, казалось, становился все громче и громче. Дыра пустоты в нем все больше и больше. — Эй? — сказал голос, прорезался звук толпы. Джебом повернулся, подняв голову из рук. Ёнджэ был тут. И что-то в том, как он выглядел, было другим. В нем не было такой срочности, как в стилистах. Как будто ему было наплевать на эти тикающие часы или на эти тысячи человек, ожидающих его, или на то, что он был одет лишь наполовину в свой следующий наряд. — Я не могу этого сделать, — слова превратились в шёпот. — Я был настолько глуп, что думал, что смогу сделать это. — Нет. С тобой все в порядке, — Ёнджэ опустился на корточки рядом с ним с серьёзным взглядом. — Нет, — Джебом вытер капли со лба рукавом. — Ты делал это тысячу раз раньше. — Но не так, — покачал он головой. — Не без таблеток. — Эй, — его руки идут по обе стороны от лица Джебома. — Я тут не просто так, знаешь, для красоты. Я нужен для того, чтоб подобного не случалось. Я пытаюсь помочь тебе, но ты меня, кажется, совсем не слушаешь. Его холодные руки против горячей кожи Джебома. Это успокаивает и облегчает ощущения. Он посмотрел в глаза Ёнджэ. Видя их открытыми и спокойными. — Расскажи мне о своей бабушке. — Что? — Джебом с непониманием посмотрел на Ёнджэ. — Что ты чувствовал, находясь рядом с ней? — Она… — он запнулся, но продолжил, пытаясь сосредоточиться на успокаивающих глазах Ёнджэ и руках на его щеках. — У нее был красивый сад. Там было очень много клубники. И она собирала её каждый июнь. Я помогал ей. Он говорил отрывками, будто и сам не понимал, что происходит. Енджэ кивнул, говоря продолжать. — И каждый июнь она рассказывала мне басни о Тигре и Клубнике, — Джебом облизнул губы. Больше не слышит рев толпы. Больше не слышал ничего, кроме медленной и устойчивой частоты его голоса в ушах. — И она держала меня близко, и ее руки… они всегда пахли клубникой. — Расскажи мне историю. О Тигре и Клубнике, — Ёнджэ успокаивающе улыбнулся. Эта работа была создана для него, потому что у Ёнджэ идеально получается приводить людей в нормальное состояние. — Ты её знаешь. Ты должен это знать, — Джебом слабо улыбнулся. — Расскажи мне все равно, — его отчитают за это, он уверен. Ёнджэ не должен так долго задерживать Джебома, ведь прошло уже больше минуты, может, даже две или три. — Тигр преследует человека на скале, который держится на лозе. Животное сверху над человеком. Он смотрит вниз, другой тигр преследует его снизу. У него нет выхода. И лоза начинает растягиваться, вот-вот лопнет, а человек паникует. Он смотрит в сторону и видит большую сочную клубнику, которая так близко. Он может попытаться двигаться в сторону, чтоб не упасть в животные лапы, но это слишком опасно. Ёнджэ облизнул губы. — А что он делает? — Он предпочитает откусить самый сладкий фрукт, который он когда-либо пробовал, — Джебом, кажется, успокаивается. — Как ты себя чувствуешь? — Ёнджэ улыбается, потому что Джебом расслабился в его руках. Джебом продолжает прерывисто дышать, все ещё слышны крики толпы, но они уже не так сильно бьют по голове. — Наркотики или нет, ты делал это раньше, — он облизнул губы и опустил руки, лишь кончиком пальца задевая нежную кожу. — Просто сделай это еще раз. Тебе нужно разобраться с этим шоу, а дальше сможешь поговорить обо всем с главными. Решить, что нужно делать дальше. Ты сможешь уйти отсюда, если быстрее это закончишь. — Обещаешь? — Обещаю, — Ёнджэ кивнул. Грудь Джебома наполнилась воздухом. — Хорошо, — сказал он, встал, натянул куртку и туфли и убрал волосы с лица. Он выдохнул. Спокойно и медленно. Когда он вышел из-за занавеса, там были сотрудники. Их лица напряжены от раздражения. Он прошел мимо них. Он нашел Югёма и Джексона, стоящих возле ступеней сцены. Их лица, эмоции показывают беспокойство. Они видят, что Джебом сейчас тут. Нужно продолжать, забыв о его состоянии. — Всё хорошо? — Джексон внимательно осматривает его. — Ты готов? — Да.