***
Ненавидит. Да, пожалуй, пусть лучше ненавидит. Не так уж и плохо. Ненависть застилает человеку глаза. Перекрывает все, ну или почти все, другие эмоции. Аарон не мог допустить, чтобы она начала испытывать к нему что-то. Он и так ходит по лезвию ножа, а если она это почувствует и не дай Бог ответит взаимностью, он слетит с катушек. Пусть ненавидит. Так ему будет легче о ней не думать. Только почему-то эти слова, брошенные ею в каком-то разочарованном гневном отчаянии, прошлись по сердцу так сильно и резко, что там, кажется, выступила кровь, как на спине раба, которого наказывают за неповиновение ударами кнута. У Аарона появилось срочное желание обработать эту рану, прижечь, чтобы она перестала кровоточить, притупить чувства. Он вышел из кабинета, направляясь к бару. Залить чувства. Банально, но раньше помогало. Хилл вошёл в душный, шумный зал, где пахло куревом, алкоголем и развратом. Ему было плевать. Он видел свою цель. И просто шёл к ней. Ключи от бара были только у барменов и у него, поэтому преграду в виде замка он преодолел с лёгкостью. Ещё легче было бы просто перепрыгнуть, но сил, не столько физических, сколько моральных, не осталось вовсе. Аарон долго всматривался в этикетки разноцветных напитков, начиная злиться из-за того, что всё это пойло он просто ненавидит. Он хотел было уже выйти из бара, но чёрт его дёрнул оглянуться. Картина вставшая перед глазами ещё раз хлестнула кнутом по свежим ранам. Адель. И с ней кто-то в куртке с драконом. Лица он не видел, только его руки на её заднице. Аарон злобно сплюнул, точно в его организме слишком много яда, и не сделай он этого, непременно умрёт. Глаза снова впились в содержимое бара, выискивая любимый виски. Бутылка точно сама запрыгнула в руки. Стало всё равно, что этот виски теперь ассоциируется с ней. Желание залить открытые раны перевешивало. Аарон закрыл бар и ушел в свой кабинет, на прощание бросая в сторону Адель взгляд, полный смешанных чувств, среди которых явно преобладала ревность. Он вошёл в свой кабинет. Бросил куртку на стул, оставаясь в черной футболке. Решил не размениваться на стакан. Сейчас хотелось пить из горла. Аарон открыл бутылку, с усмешкой посмотрел на этикетку. Нет, ты больше не «Red Label». Отныне твоё название «Рыжая стерва».***
Так как один секс не помогал не думать о Хилле, Адель решила попробовать его в купе с алкоголем. Учитывая то, что последние полчаса, пока посетители покидали казино, Адель просто танцевала и ни на что не обращала внимание, выпила она немало. Весь вечер рядом с ней ошивался Лиам, так что выбор на вторую часть «гениального» плана по забыванию дерьмового вечера, Вишни и, конечно, Аарона, пал на дракона-бармена. — Адель, все ушли. Ты ещё не устала танцевать? Лиам усмехнулся, прижимаясь к танцующей девушке в районе паха. Её танцы не могли не соблазнять. — Я не хочу уходить. Мне и здесь хорошо. Адель развернулась к дракону лицом, обняла за шею и стала толкать его, пока парень не упёрся в бильярдный стол. — Сыграть хочешь, детка? — Ага. Адель сжала выпирающий член Лиама через одежду. — Это не кий. Лиам улыбнулся своей шутке и шикнул, когда Адель сильнее сжала руку. Он буквально накинулся на девушку, кусая ее за шею, лапая за задницу, пока она пыталась расстегнуть пуговицу на его джинсах. Именно эту сцену и застал Аарон, решивший что одной бутылки виски ему недостаточно. Выпитый алкоголь ни капли не расслабил, только добавил злости. Желание проломить кому-нибудь голову боролось с желанием разъебать свою же об стену. — Ещё не со всеми драконами перетрахалась? — Что ты сказал? — Думаю, у тебя нет проблем со слухом. Лиам, впервые видевший босса таким злым и таким пьяным, оттолкнул от себя Адель, застегивая ширинку. — Я тебя на улице подожду. Адель, которой алкоголь нормально так смелости добавил, выкрикнула: — Тебя это не ебёт, Хилл! — Странные у тебя семейные ценности, Моринг. — Опять решил строить из себя папочку? Как же меня заебали твои замашки. Мне что теперь спрашивать: «Папочка, можно я дам этому парню?» Адель развернулась, желая поскорее уйти, но Аарон мёртвой хваткой сжал её предплечье. — Нахера ты всё это вытворяешь? — Ты же сказал, что я шлюха. Вот стараюсь соответствовать. — Я не называл тебя шлюхой, Адель. И не понимаю, зачем ты хочешь ей казаться? — Может, мне нравится. — Нравится рыдать у меня в кабинете? — Отпусти меня! Меня ждут. Аарон крикнул: — Лиам, ты свободен. Затем повернулся к Адель понизив тон. — Уже нет. — Какого чёрта? Оставь меня в покое! Что ты ко мне пристал? Сам сказал, что тебе плевать, с кем я трахаюсь. Помнишь? — Прекрати орать! У меня от тебя уже голова раскалывается. — А то что? Папочка меня отшлёпает? — Заткнись! Аарон схватил Адель за шею. Вишню он не придушил, но ещё одно слово и он придушит Адель. На долю секунды ему показалось, что это самое лучшее и очевидное решение его душевных терзаний. Но он попросту не смог даже слегка сжать пальцы. В голове Адель мелькнули мысли, которые крутились в её голове тогда, когда Аарон притащил её в свой кабинет впервые, чтобы отчитать за плохое поведение. Адель почувствовала, как яркая, всепоглощающая волна возбуждения прокатилась по телу, её дыхание сразу сбилось, губы приоткрылись. Адель прошептала: — Чёртов извращенец. Тебя заводит, когда я называю тебя папочкой, да? Аарон сглотнул, чувствуя то же, что и девушка. Адель это заметила. Прищурив глаза и подавшись вперёд, коснулась ладонью груди Аарона. — Какая же ты пьяная. Голос Аарона хрипел. Он был возбуждён. Для этого даже не нужно было видеть бугор на джинсах. Пьяному ему было сложнее контролировать эмоции, отражающиеся на лице. В глазах горел огонь, разжигаемый ответным взглядом Адель, скулы напряглись настолько, что даже заметно отросшая за неделю борода не могла скрыть. — А если я попрошу, чтобы папочка трахнул меня прямо на этом бильярдном столе? Обещаю, что буду послушной девочкой… И без того не слишком хорошо контролирующий тело мозг задымился, заискрился и прекратил работать. Остались только животные инстинкты. Аарон резко поднял Адель за талию, усаживая её на бильярдный стол. Девушка взвизгнула, явно не ожидая, что её слова так на него подействуют. Но не позволяя ему передумать, Адель притянула Аарона за шею к себе, впиваясь в его нижнюю губу зубами, а ногами притягивая его ближе к себе. В тонкую ткань намокшего кружева уперся возбуждённый орган, отчего Адель простонала, отпуская губу Аарона. Он воспользовался этим, чтобы проскользнуть языком в её рот. Руками же, он уже тянул с неё тонкую белую майку. Адель не собиралась проигрывать войну, которую вели их языки. Она впивалась в язык Аарона, кусала его, но алкоголь и крайняя степень возбуждения притупили боль. Когда верха на Адель не осталось, Аарон опустил её спиной на стол, чтобы снять с неё бельё и юбку. Всё это происходило так быстро, что ещё минуту назад, она была одета. Адель вернулась в сидячее положение, опираясь на руки. Аарон в это время успел снять свою футболку. Адель потянулась к его ремню, но мужчина оттолкнул её руку, справляясь с ремнём сам. — Ммммх! Аарон резко вошёл в Адель, придерживая ту за бёдра. Его движения были такими грубыми и резкими, что сначала Адель почувствовала боль, но с каждым толчком удовольствие её вытесняло. Она откинула голову, опираясь руками за своей спиной. Каждое его движение сопровождалось её стоном. Аарон притянул её к себе, снова целуя, так же глубоко и так же грубо, терзая нежные пухлые губы девушки. Аарон отстранился и снял Адель со стола, разворачивая её к себе спиной. Он подхватил её правую ногу под колено и закинул на стол, наклоняя девушку глубже. А когда Адель уже предвкушала, что он снова войдёт, Аарон снял со своих брюк ремень и, сложив его пополам, сильно приложился к её упругой белой попке. — Блять! Больно же! — Ты слишком долго трахала мне мозг. Ещё один удар. Было больно, но эта боль возбуждала. Адель всхлипнула, скорее от желания, чем от боли. — Пожалуйста, папочка, я буду послушной девочкой! Возьми меня! Как бы Аарон не пытался владеть ситуацией, Адель владела его сознанием на все сто пятьдесят процентов. Он резко толкнулся вперёд, снова погружаясь в неё во всю длину. От того, какая она была горячая, мокрая и узкая, Аарон слетал с катушек. Он вдалбливался в её красивое молодое тело, наматывая на кулак её рыжие волосы, и никак не мог дойти до финала, не прекращая наслаждаться её громкими стонами, которые смешивались с матами и выкриками. Ему стало жаль, что у человека только один член, потому что Аарону давно хотелось заткнуть её грязный ротик. В голову пришла другая идея. Он отпустил её волосы, обхватывая рукой её тонкую шею. Слегка сдавил и сразу же почувствовал, как её влагалище стало сокращаться, сжимаясь вокруг его члена, он отпустил горло Адель, чтобы услышать, с какими звуками она кончает. Она вскрикнула таким громким и высоким стоном, что кончи Аарон секундой раньше её, у него бы уже снова стоял. Он пытался отдышаться, упершись лбом в её спинку. Запах её волос сводил с ума. Они пахли корицей и ещё чем-то резким. Адель, не успевшая отойти от внезапного оргазма, накрывшего с головой, не сразу поняла, что она на руках у Аарона. Он внёс её, обнажённую в свой кабинет и уложил на диван, накрывая пледом, а сам вышел. Он собрал их вещи и вернулся, надеясь, что Адель уже спит. Но её не было не диване. Она сидела в его кожаном кресле и с вызовом смотрела ему в глаза. Ради этой картины можно было умереть. Он только сейчас, при свете настольной лампы смог разглядеть веснушки, покрывающие её руки и грудь. Она в свою очередь тоже изучала его тело: шрамы, мышцы, родинки. Запоминала каждую деталь, но особенно интересной казалась татуировка. Она начиналась на груди и по рёбрам уходила в брюки. Адель встала и подошла к Аарону, соблазнительно виляя бёдрами. Тонкий пальчик с острым коготком вырисовывал дракона, вызывая не его теле мурашки. — Я хочу увидеть её всю. Аарон расстегнул ширинку, отодвигая джинсы с одной стороны. Адель провела пальчиком дальше, заканчивая хвост дракона, едва касаясь рукой вновь возбуждённого члена. — Сексуально. Она выдохнула комментарий в ухо Аарона, для чего ей пришлось встать на цыпочки и опереться об его плечо. — Как думаешь?.. — Думаю, на тебе будет смотреться куда сексуальнее. Рука Аарона легла на её поясницу, большим пальцем другой он провёл по её нижней губе. Аарон улыбнулся. — Что? — Такая ты мне больше нравишься. — Голая? — Нет. Молчаливая. Спокойная. Он аккуратно откинул назад её волосы. Обвёл ореолы сосков большими пальцами. — Ты знаешь, как заставить меня молчать. Аарон, наконец оторвавший взгляд от её сосков, которые возбудились от его манипуляций спросил: — И как же? Адель прильнула к мужчине губами. Алкоголь понемногу выветривался, на смену дикой страсти приходило другое чувство. Нежность. Аарон провёл по волосам Адель, наклоняя её голову, чтобы углубить поцелуй, она зарылась пальцами в его чёрные волосы. Их тела притягивались, не оставляя между собой и миллиметра. Руки Аарона блуждали по её женственным изгибам, заставляя туже затягиваться узел внизу живота. Её губы добрались до его шеи, лаская её мягкими губами и влажным языком. Его рука скользнула у неё между ног, вызывая у девушки тихий, точно специально только для него одного, стон. Круговыми движениями Аарон доставлял Адель удовольствие. Джо говорила, что все мужчины конченые эгоисты. Видимо, такого Аарона она не видела. — Аарон… я хочу тебя. Адель шепнула мужчине, прикусив мочку его уха. — А ты у нас ненасытная? Адель прикусила нижнюю губу. Аарон достал из ящика стола презерватив. Адель протянула руку. — Можно? Аарон отдал ей пакетик, а сам сел на диван, сняв с себя джинсы. Адель прищурила свои лисьи глаза и присела перед ним, зубами разрывая упаковку. Она взяла пульсирующий от желания мужской орган в руку и провела языком от основания до головки, не отрывая взгляда от Аарона. Тот был готов поклясться, что у него в этот момент перед глазами звёздочки летали. — Иди сюда… Адель села на колени к Аарону, расположившись к нему лицом. Он слегка приподнял её, усаживая на себя, плавно входя до конца. Адель начала медленно двигаться, опираясь руками о сильные мужские плечи, она ускорилась. Он всё ещё чувствовал себя пьяным, несмотря на то, что алкоголь давно выветрился. Он был пьян своими чувствами, её красотой, её стонами. Нет. Это было больше похоже на наркотик, чем на алкоголь. С наркотиками он связался в молодости по глупости, но сумел вовремя остановиться. Что-то подсказывало, что с Адель этот фокус не пройдёт. Она уже разносится по венам, как чистейший героин, вызывая мощнейшее привыкание с первой секунды, такое, что ты уже никогда не слезешь. Она его наркотик, и он хочет наслаждаться этой дозой как можно дольше. Поэтому Аарон прижал её бёдра руками, не давая ей набирать темп. Медленно, глубоко, чувственно, не прекращая поцелуи и нежные касания, они всё-таки пришли к финалу, несмотря на то, как сильно пытались его оттянуть. Мир, где Адель ненавидит Аарона и пытается его забыть давно перестал существовать. Он и не существовал, на самом деле. Просто теперь она смогла это признать. Из легких выкачали весь воздух, скелет растворился от нежности, работало только сердце, и оно выстукивало его имя на азбуке Морзе. Сердце. Впервые за многие годы, как бы он не пытался его остудить, уничтожить, усмирить, он почувствовал, что оно у него всё ещё живо. И живо оно, пока в этом чёртовом неправильном мире есть она.***
Адель проснулась обнажённая в кабинете Аарона. Она лежала под тёплым пледом, скрывающим её от полосы солнечного света, которая струилась через маленькую щель между шторами. Адель потянулась и, не снимая пледа, подошла к окну, впуская в кабинет свежий воздух и солнечный свет. Она осмотрелась. На столе лежала записка. Сердце ёкнуло, в ожидание увидеть там что-то, что может испортить день или сломать жизнь. «Меня не будет пару дней в Сентфоре. Срочные дела. Казино на твоей совести. О чём это я? Ты же мне искренне призналась, что её у тебя нет. Будь хорошей девочкой или будешь наказана» Щеки запылали огнём, губы растянулись в глупой улыбке. Она никогда не была хорошей девочкой. В дверь постучали. Адель быстро натянула одежду и открыла. — Что ты здесь делаешь? Аарон вроде ясно дал тебе вчера понять, чтобы ты здесь не появлялся. — Адель… — Уходи, Вишня. Аарона здесь всё равно нет. — Я знаю, он в Балтиморе. Но я бы пришёл даже, если бы он меня придушил здесь. — Ну да, конечно. Катись-ка ты куда подальше. Мне на тебя смотреть противно. — Принцесса… — Не называй меня так больше никогда. Никакая я тебе не принцесса. — Ты боишься меня? — Я не боюсь тебя, Вишня. Ты мне отвратителен. Парень вошёл в кабинет, Адель невольно попятилась. Чтобы там не говорил Аарон о её чувстве самосохранения, глубоко в душе были слышны его отголоски. — Боишься… Блять. Адель, пожалуйста… — Заткнись, Вишня! Пожалуйста, уходи. Мне неприятно находиться рядом с тобой. — Адель, я знаю, я идиот, и то, что я был пьяным, не оправдание, но, пожалуйста, выслушай меня. — У тебя есть минута. И держись подальше, будь добр. Вишня рухнул на диван, обхватив голову руками. По тёмным кругам под глазами, можно было предположить, что он не спал всю ночь. Но это ведь Вишня. С чего бы ему не спать. В его мире всё предельно просто и все ответы лежат на поверхности. Он привык так жить. Но он не спал. — Я не хотел тебя обидеть, не понимаю, что на меня нашло, я… — Обидеть? Серьёзно, Вишня?! Ты меня, блять, чуть не изнасиловал! Вишня с силой сжал глаза и зарылся руками в черные волосы. — Мне просто сорвало крышу, понимаешь? — Конечно, блять, я всё понимаю. Это же такая мелочь. Ха! Подумаешь! Будем дальше не разлей вода. — То, что я сказал вчера… Это была правда. Я правда приревновал. — Это всё не слишком успокаивает, знаешь ли. Я тебе всё сказала ещё тогда. Между нами ничего больше не будет. — Ты не понимаешь… Дело не в сексе. — Ага, ты вчера за ручки хотел подержаться? — Адель, я клянусь, что больше никогда не сделаю тебе больно. Ты ведь всё ещё должна мне желание. Не отталкивай. Больше ничего. Просто не отталкивай, ладно? — Вишня… — Подожди. Чёрт, сейчас точно не лучшее время, но я... я просто не могу больше это в себе держать… Я люблю тебя. От внезапного признания Адель потеряла дар речи. Зато Вишне, видимо, стало легче. — Я давно понял, что ты не такая как все. Чёрт, принцесса, я хотел тебе ещё тогда позвонить, год назад, но испугался, понимаешь? Со мной никогда такого не было. Никогда ни с одной девчонкой рядом сердце так не билось. Да я вообще отрицал, что оно у меня есть. Думал, я не такой как все эти идиоты. Не верил в любовь. — А теперь, значит, поверил? Вишня горько усмехнулся, опуская глаза. — Если бы только поверил… Вот так вот бывает. Ты живешь себе, живёшь. Считаешь, что на тебя плевать целому миру. А потом оказывается, что ты — маленькая глупая стервозная девчонка, смогла показать двум взрослым мужчинам, драконам, что у них есть сердце.