***
Лютик - светлый, искренний и открытый, и говорит всегда так легко, что люди сами к нему тянутся. И сходится парень с ними так просто, словно с рождения каждого своего знакомого лично знает. Он болтает безостановочно, постоянно и почти всегда невпопад, песни свои поёт максимально громко, и смеётся всегда так заливисто, что порой на солнце становится похож. И именно поэтому его исчезновение замечают мгновенно. Геральт никогда не говорил много - только коротко и по делу, - и внимание к своей персоне вот уж совсем не любил, чего о Лютике не скажешь, который и внимание это самое обожал, и потрепаться никогда не был против. В их компании, в принципе, он обычно и говорил - сразу за двоих. Но сейчас Лютика нет, и Геральту неожиданно приходится столкнуться и с излишним вниманием, и с длинными разговорами. Потому что уже на второй день к нему люди подлетают постоянно, силясь выяснить, куда подевался парень, до мельчайших подробностей допытываясь. И когда Геральт, из последних сил борющийся с желанием наорать на всех рядом стоящих, спрашивает, почему все ищут ответов именно у него, а не у Меригольд, например, все недоуменно смотрят на него несколько секунд, пока одна из студенток, как ни в чём не бывало, не пожимает плечами: - Ты же его лучший друг. И Геральта от этой фразы, почему-то, холодный пот прошибает. Но он по-прежнему молчит - не потому, что отвечать не хочет совсем. Хотел бы. Да только не знает, что.***
Они проводят в бесплодных поисках ещё около недели, и всё это время Геральт силится понять, что сделал не так. Может, сказал что-то обидное настолько, что музыкант не выдержал и исчез бесследно, а Геральт и не заметил привычной уже грубости. Или, может, достал друга вконец - ворчанием постоянным, да характером своим несносным. Может, надоело ему просто постоянные оскорбления и нападки терпеть. Но ведь не мог Лютик просто бросить всё и уйти, не высказав своего возмущения, ни слова ни сказав - как всегда нарочито громко и во всеуслышание. Ведь Лютик уже настолько родной, что кажется, словно они знакомы были всю жизнь, а может и жизнь до этого, и совсем это на него не похоже - исчезнуть бесследно, ни одной зацепки ни оставив. Геральт рычит бессильно и себя ругает - за то, что не заметил чего-то, ведь нельзя же в самом деле быть настолько слепым. Парень вспоминает, как Лютик, всегда боявшийся причинить боль, кинулся зашивать его отвратительно-рваную рану, когда в больницу ехать было категорически нельзя, а потом выхаживал его ещё несколько дней, не отходя ни на минуту, даже ни спрашивая ничего, словно это обыденность какая. Вспоминает, как защищал яростно от чужих нападок и желчи, лившейся отовсюду, очищая его имя песнями и словами искренними, в первую очередь - для Геральта самого. Вспоминает, как Лютик Геральта каждый раз по частям собирал, когда Йеннифер уходила, и как улыбался тепло и хлопал ободряюще по плечу, вновь подталкивая в сторону девушки. Геральт думает постоянно, и ответа найти всё равно не может, как бы ни пытался. И поэтому вместо него ищет, ищет Лютика по городу н е п е р е с т а в а я, все закоулки обшарпанные обходит, по заброшенным зданиям лазит, и в квартиру к Йен возвращается только за полночь, с ног валясь от усталости. Девушка смотрит на него теперь всегда с сочувствием и как-будто бы виновато, но не говорит ничего - молча уходит на кухню и ставит чайник. Они вообще не разговаривают почти за всё это время, потому что у Геральта к концу дня тупо сил никаких не остаётся, до кровати бы доползти, и то хорошо будет. Геральт чувствует себя действительно вымотанным впервые за долгое время, и он почти на ходу вырубается, да только спать всё равно не может. Потому что бессонница снова с ним, снова рука об руку. А во снах теперь ветер солёный, промозглый, и море шумит где-то над ухом, из-за чего смех Лютика, - неестественный и отчаянный, - почти что не слышен. Парень рукой машет Геральту, улыбается, кричит что-то, из-за ветра неслышимое. А потом под воду уходит. Когда они собираются в конце недели, даже Золтан глядит на его мешки под глазами с молчаливым неодобрением, но не говорит ничего и хлопает по плечу подбадривающе, по-дружески. Геральт хмыкает и молчит. Ведь от таких снов приходить в себя, как ни странно, в разы проще. Потому что Геральт хоть и просыпается каждый раз с шумом моря в ушах, выдыхает всё равно облегчённо, ведь знает, что с Лютиком всё в порядке /и старательно мыслей об обратном избегает/, потому что он жив, и хорошо всё, просто где-то не здесь, а дальше. Потому что когда Лютик снится ему в первый раз, Геральт просыпается, и понимает, что его н е т.***
Йеннифер вылавливает его после пар, прямо возле дверей университета, заявляя, что им нужно поговорить. Геральт только кивает и ни слова не произносит. Потому что и сам так думает. Лютика нет только вторую неделю, но чувствуется это так, словно его нет уже вечность. Разговоры никогда не были сильной стороной Геральта, особенно учитывая то, что он всегда старался избегать их по мере возможности, но конкретно этот почему-то даётся на удивление легко. Возможно, они оба просто слишком устали, чтобы и дальше оттягивать. И как бы сильно они не были друг к другу привязаны, назвать их отношения здоровыми - ну просто язык не поворачивается. Так что они тратят некоторое время, наконец отпуская всё, что успело накопиться внутри каждого из них. Йен улыбается ему тепло впервые за долгое время и нежно целует в уголок губ на прощание, когда говорит, что хоть сам парень этого и не знает, у Геральта уже есть человек, который любит его гораздо сильнее её самой. Парень думает, что ещё никогда не обнимал Йеннифер так - у него вообще всегда были проблемы с проявлением чувств, но сейчас это словно всё отступает на второй план, и он позволяет себе обнимать девушку бережно, почти невесомо. И Геральт понимает вдруг, что для них это действительно конец. Но так же он понимает, что кричать в бессилии от этой мысли ему больше не хочется.***
Цири остаётся у Йен на выходные, и Геральт впервые за прошедшие пару недель тоже позволяет себе остаться. Потому что искать Лютика в городе уже нет никакого смысла - его здесь попросту нет. Потому что сам он вымотан бесконечными поисками, и снится Геральту море, шумящее и бесконечно-спокойное, ветер холодный, и Лютик улыбающийся, с головой под воду каждый раз уходящий. Он просыпается и понимает, что защищал Лютика ото всех, а единственным, от кого защищать было нужно - от себя самого. Геральту тошно. Йеннифер моет посуду, когда отвечает на вопрос Цириллы об их с Геральтом отношениях, говоря, что они расстались. Насовсем. Решили, что так будет лучше - для них обоих. Геральт только мычит согласно, подтверждая сказанное, и продолжает изучать карты на ноутбуке, мысленно пытаясь составить возможный маршрут друга, ведь он не намерен сдаваться так просто. Как когда-то сказал сам Лютик - нельзя уйти от Белого Волка. А Цири вдруг смотрит на них поочерёдно, - сначала на Йеннифер, затем на самого Геральта, - и улыбается грустно, почти обречённо. - Жаль, что ему потребовалось с концами исчезнуть, чтобы вы, наконец, смогли разобраться в себе. Геральт поражённо поднимает глаза и не знает, как ему реагировать на эти слова. И как реагировать на плачущую, впервые со дня смерти Калантэ, Цири, не знает тоже. А потом он осознаёт, что возможно, понимает. Что возможно, он действительно с концами исчез. И что они действительно никогда его не найдут. Потому что Лютик не сбежал. Лютик выбрал уйти.