Притворись нормальным.

      Питер с опаской осматривается в новой и непривычной для него обстановке. Квартиру Рамлоу сложно назвать уютным семейным гнездышком, скорее, холостяцкой берлогой, но тут определенно была своя неповторимая атмосфера. Нет, носки и трусы не валялись по всем углам, даже наоборот, тут было идеально чисто! и все вещи явно стояли на своих местах.       Несмотря на то, что, со слов Брока, он жил тут лет десять, не меньше, жилище имело какую-то необжитость. Вещей было относительно немного. На полках не было никаких милых безделушек вроде сувениров или там рамок с фотками, а дверцы холодильника не украшали магниты. Но Питеру тут нравилось.       В его спальне стояли стол с офисным креслом, кровать, тумбочка и комод. В целом — ничего лишнего, но Рамлоу сказал, что Питер может менять тут все, как захочет. Но Паркер не был привередлив, и его все устраивало, особенно то, что в доме был хороший интернет с приличной скоростью. Постепенно он стал обживать комнату. Расстелил новый плед, кинул на пол ковер. На бежевые стены прицепил пару фотографий и плакатов, расставил на полках книги, свалил гору журналов на подоконник.       Было только одно, что не особо радовало Паркера. Это жесткий, почти армейский распорядок дня, но Брок считал, что самому Питеру так будет легче. Во-первых, он с большей долей вероятности будет помнить, что он делал, а что нет, а с его провалами памяти это было важно. А во-вторых, такие меры дисциплинировали. Теперь он вставал ровно в семь, и они шли на пробежку в парк около Капитолия. И хотя из-за мутаций Паркеру было довольно тяжело потерять свою идеальную форму, каждый день он пробегал по тридцать километров. Еще у юноши было нормальное трехразовое питание и огромное количество перекусов, которые никак не контролировались. В отличие от Мэй, Рамлоу отлично понимал, что с метаболизмом Питера, тот постоянно испытывает чувство голода. Теперь Паркер мог спокойно сделать себе сэндвич или хлопья с молоком, когда считал нужным.       Также Рамлоу настоял на том, чтобы Питер вернулся в школу и ходил на уроки, как было положено всем в его возрасте. Как ни странно, но Тейлор Лимс — психотерапевт, которая вела его в Вашингтоне, поддержала такую идею. Так парень оказался в Старшей Школе Вашингтона, где ему даже стало нравится. Хотя, первые недели были настоящим адом, и несколько раз Брок забирал бьющегося в истерике подростка домой среди учебного дня. Сам Рамлоу занимался подготовкой полицейских и параллельно помогал Мстителям.       Вообще, Питеру нравился Вашингтон. Тут не было Харли и Мэй, тут никто не знал об инциденте со взломами, и Паркер много времени проводил за книгами, готовясь к поступлению в Университет Джорджа Вашингтона на инженерное дело. Пока что он наверстывал школьную программу и записался на пару внеклассных занятий: волейбол и робототехнику. С Человеком-Пауком пока пришлось завязать, чтобы не было никаких подозрений и раскрытий личности, да и времени на это у Питера просто не было.       В среду у Паркера был довольно плотный график. Сначала занятия в школе, потом тренировка по волейболу и консультация у доктора Лимс. После чего его забирал Брок, и они ужинали где-то в пиццерии и уже потом ехали домой.       Но иногда Питер все же начинал возвращаться к прошлому. Он испытывал приступы паники и отчаяния, мог часами плакать, забившись в угол, и пока антидепрессанты, которые назначил ему еще Сэм, не помогали. Ему требовалось больше времени, чтобы переосмыслить все то, что с ним произошло, и начать жить новой жизнью.       — Как прошел твой день? — интересуется Брок, когда забирает Питера от психотерапевта, и они едут поужинать. Паркер даже немного изменил свой внешний вид. И хотя толстовка была неизменным атрибутом его гардероба, иногда она была не черной, а темно-синей или серой с лого школы, что не могло не радовать Рамлоу. Это был хоть маленький, но шаг к тому, чтобы все изменить.       — Все отлично, — Питер не верил тому, что зарегистрировался в паре социальных сетей и теперь довольно часто переписывался с одноклассницей Дакотой Хьюстон, которая ему, кажется, нравилась.       — Как успехи с испанским? — опекун в курсе того, что Питер сегодня писал важный тест, к которому готовился больше двух недель.       — Набрал 75% — и хотя учительница хвалила его, сам Паркер считал, что это низкий уровень.       — Ого, ты молодец! — Рамлоу похлопал парня по спине, — как ты смотришь на то, чтобы выходные провести в Нью-Йорке? У Баки день рождения, и мы хотели собраться.       — О, это будет замечательно, — Питер знал, что компания будет небольшой и он сможет чувствовать себя комфортно, — но я в пятницу допоздна. Мистер Гордон поставил нам еще одну тренировку перед чемпионатом.       — Мы поедем в субботу уром и приедем в воскресенье вечером, — пояснил Брок, — и ты все успеешь.       Остаток вечера проходит спокойно, и после ужина они едут домой. Питер делает уроки, принимает душ, немного читает перед сном и в начале двенадцатого ложится спать. Ему нравится эта нормальная жизнь, хотя в глубине души он ощущает, что все это не его. Что он словно не в своем мире, и все вокруг него лишь иллюзия. Вот-вот все это рассыплется, как карточный домик, и вокруг будет только холод и пустота. Пустота, которая вернет того, прежнего Питера…