Старые привычки, так сказать.

Корво нырнул под груду ящиков и облегчённо выдохнул. Он сумел остаться незамеченным, бесшумно петляя между препятствий. Хотя было пару моментов, когда он думал, что открытой конфронтации не удастся избежать - с чем не хотелось бы сталкиваться при отсутствие сил. С другой стороны, силы должны были вскоре вернуться. Он на мгновение вытянул руку из-под коробок, но тут же отдёрнул её, словно только что ошпарился, молясь, чтобы никто, кроме Охотника, как и было задумано, не заметил этого движения. Музыка смолкла, и Корво ощутил, как холодное жжение магии вернулось в его метку. Сапоги Смотрителей нервно зашаркали, люди зашептались между собой, но тут же смолкли, когда громкоговорители затрещали и ожили. Но вместо музыки послышался смех. Да, Корво и раньше слышал смех Охотника, обычно он звучал, как лёгкий смешок, хотя и будто выдавленный через силу, тем не менее, вполне нормальный смех. Но то, что доносилось из динамиков, было чем-то совершенно иным. У Корво пробежал мороз по спине, и где-то глубоко проснулся первобытный ужас. Мужчина силой заставил себя успокоиться. Бояться было нечего, Охотник на его стороне. Он высунул голову наружу, чтобы проверить как там Смотрители. Никто из них ещё не пошевелился, но уже по одной их позе было ясно, что они встревожены. Он подозревал, что долго ждать ему не придётся. Смех стих, и Охотник начал говорить. — Дорогие Смотрители Аббатства, – промурлыкал он, – Вы видели луч света? Просто вспышку, мимолётное видение, но я, весь пропитанный запахом крови и чудовищ, цеплялся за него. Я не хотел знать, что это было на самом деле. Действительно не хотел! В его голосе было какое-то странное спокойствие, которое Корво не мог определить; тон, который он сравнил бы с голосом Чужака, если бы тот не был так расстроен. Он вздрогнул: Смотрители могут появиться в любой момент. — Даруй нам глаза! Даруй нам глаза! Вставь нам метафорические глаза в наши мозги, чтобы мы очистились от нашего чудовищного слабоумия! С каждой секундой голос Охотника становился всё более лихорадочно-безумным. — Космос! Великий космос, конечно! Разве вы не видите? Разве вы не видите?! Мозг - это всё, что у нас есть! - очевидно, этого было достаточно для того, чтобы Смотрители, наконец, пришли в себя. — Кто пустил туда этого еретика? - воскликнул с негодованием в голосе один из них. — Схватить его немедленно! Корво выглянул как раз вовремя, чтобы увидеть, как несколько человек отделились от основной группы и последовали приказу, оставив небольшую брешь в обороне Смотрителей. Это был его шанс. Он сделал едва уловимый жест правой рукой. Мир стал серым, и всё вокруг него замерло. Руку слегка покалывало от использования магии. Но он проигнорировал это ощущение и выскочил из своего укрытия, побежав к группе неподвижно стоящих Смотрителей. Он потянулся через пространство, цепляясь за руну, и, в конце концов, смог ухватиться за неё. Как только она оказалась у него в руках, он повернулся на сто восемьдесят градусов и побежал обратно к ящикам, проскользнув под ними как раз в тот момент, когда время возобновило свой обычный бег. Он в очередной раз выдохнул с облегчением, пряча руну в карман, не обращая внимания на странное, неописуемое покалывание, которое она оставила на его руке. Всё было в полном порядке. Теперь единственное, что ему нужно было сделать - это найти выход и встретиться с Охотником, тогда они оба будут в безопасности. Мысли Корво были прерваны звоном разбитого стекла. Он снова выглянул из своего укрытия как раз в тот момент, чтобы увидеть, как Охотник падает на землю и аккуратно оказывается в вертикальном положении, держа трость и пистолет наготове. Гневные крики Смотрителей доносились из будки вещателя наверху, одно из окон которой было недавно разбито. Корво тихо выругался. Видимо, к будке вёл ещё один - более короткий - путь, о котором ни он, ни Охотник не могли знать, в отличие от Смотрителей, конечно. Эта мысль заставила Корво начать сильно нервничать. Он молился, чтобы Охотник, по крайней мере, успел убежать. Эта надежда была тут же разбита вдребезги, когда несколько Смотрителей с обнаженными мечами обступили Охотника, загнав его в угол рядом с какими-то ящиками и перекрыв все возможные пути отступления. Корво неподвижно смотрел на их ботинки. Он не собирался двигаться; не было никакого способа, которым он мог бы остановить время снова, особенно так скоро. — Бросьте оружие, - скомандовал Смотритель, стоящий у входа. Корво практически видел меч, властно нацеленный на грудь Охотника. Почти-пленник ничего не ответил, решив вместо этого слегка передвинуть ногу. — Да будет так, - прорычал Смотритель, поднимая меч. Корво напрягся, ожидая услышать звон стали о сталь или, что ещё хуже, кровавый звук погружения стали в плоть. Вместо этого он услышал выстрел. Смотритель отшатнулся, всё ещё держа меч поднятым в замахе, кровь начала пропитывать ткань его мундира на плече. Ах, так вот что собирался сделать Охотник. Он ослабил его защиту, чтобы затем атаковать своей тростью. Корво признал, что это была весьма неплохая тактика. Трость исчезла под курткой Охотника с почти нечеловеческой скоростью. Затем он сжал кулак, замахнулся и с тошнотворным хлюпаньем проткнул живот Смотрителя. Мужчина издал сдавленный крик боли, когда Охотник, ввернув в него руку, немного помедлил, разбрызгивая кровь на себя и на землю. Затем мужчина толкнул Смотрителя назад на его собратьев, после чего тот ударился о землю со звуком упавшей с крюка туши, с дырой в животе, и умер. Охотник взмахнул рукой, разбрасывая на полу внутренности кровавыми брызгами, по-видимому, не обращая внимания на то, что остальная его одежда была насквозь пропитана тёмной кровью, или на то, что теперь всё вокруг пропиталось отвратительным металлическим запахом. Корво сглотнул подступившую к горлу желчь и изо всех сил постарался не обращать внимания на кровь, которая начала растекаться по полу, оказываясь близко к тому месту, где он стоял. Её было много. Очень много. Конечно, он видел кровь и раньше, но жестокость и непринуждённость действий Охотника заставили его желудок сжаться от ужаса и отвращения. Остальные Смотрители замолчали, казалось, шокированные зрелищем. В тишине были слышны лишь звуки хриплого, прерывистого дыхания Охотника и равномерное капанье крови, стекающей вниз по его перчатке. Он снова сунул руку под куртку и вытащил трость, размазав красное липкое пятно по блестящей серебряной рукоятке. Смотритель, стоявший позади, свистнул, заставив волкодавов, стоявших рядом с ним, начать действовать. Они бросились вперёд с раскрытыми пастями. Охотник, в свою очередь, провернул рукоятку трости, разложив лезвие на кусочки. Гончие прыгнули и были встречены резким ударом зазубренного хлыста, разодравшего их морды и посылающего брызги в воздух. Собаки упали на землю и едва успели восстановить равновесие, как были встречены ещё одним ударом, заставившим их окончательно рухнуть на пол; кровь животных начала смешиваться с человеческой. Гневный крик поднялся из толпы - смерть их собрата и верных псов, наконец, побудила к действию. От первых ударов Охотник с лёгкостью увернулся, отпрыгнув в сторону. После чего он ответил своей серией атак. Те, кого он ударил, отходили назад, хватаясь за свои новообретённые раны, а Охотник сменял хлыст на трость, чтобы блокировать надвигающийся удар. Оружие встретилось с другим оружием с металлическим лязгом, и тут же отскочило одно от другого, дав Охотнику возможность отойти назад. Он сунул руку под плащ, и через мгновение в ней был Авгур - как раз, когда другая группа Смотрителей пошла в атаку. Охотник сжал существо и выкинул руку вперед, высвободив щупальца, которые врезались в нескольких атакующих и в ящики позади, оставив заметную брешь в строю. Охотник бросился вперёд, явно надеясь воспользоваться этим шансом и сбежать. Один из Смотрителей схватил его за плечо, останавливая для того, чтобы всадить клинок ему в спину. Охотник издал сдавленный хрип, глядя вниз на красный кончик расцветающего, словно цветок, клинка. Смотритель выдернул саблю с отвратительно скользким звуком, грубым рывком опуская Охотника на колени, на что тот издал сдавленный крик боли и разочарования, прежде чем окончательно рухнул на землю. Кровь образовала лужу под его телом, конечности дёргались, прежде чем, наконец, застыть. Затем тело мужчины превратилось в пепел. Оставшиеся Смотрители молча собрались на том месте, где только что был Охотник. — Жалкое создание, - наконец сказал один из них с усмешкой. — Его тело так сильно было связано с Бездной, что после смерти он туда и вернулся. Жаль, что мы не успели его изучить. Корво не стал задерживаться, чтобы услышать остальную часть разговора, и был уже за дверью, когда они двинулись убирать своих мертвецов. ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ Он стоял на улице, дрожа, несмотря на многочисленные слои одежды, закинув руку за голову, прислонившись к стене и схватившись за живот, глядя на следы желчи, оставленные им на булыжнике. Он уже забыл, как мучительно, всё-таки, умирать. И как легко было вызвать смерть. Да и как он мог? Как он мог такое забыть? Как он мог вернуться к таким отвратительным привычкам - забывать столь ужасные вещи? Он всё ещё чувствовал, как его рука сжимает внутренности Смотрителя в маске. Он всё ещё чувствовал кровь, запекшуюся на рукаве, хотя теперь он был совершенно чист. Не осталось никаких свидетельств его смерти, кроме тяжести на душе. Его желудок снова скрутило, но ничего не произошло. Движение. За ним. Он развернулся, потянулся за тростью и столкнулся лицом к лицу с хитрой металлической ухмылкой и пустыми глазницами. Это был Корво Аттано, который быстрым движением снял маску. В его настоящих глазах читалось неподдельное беспокойство. — Охотник? Это всего лишь я. Ты… ты в порядке? Его голос был тихим, немного нерешительным. Он поднял руки вверх, как будто приближался к испуганному животному. Охотник расслабился и вздохнул. — Да, мистер Аттано, я… я буду в порядке. Он сглотнул, а затем продолжил: — Вы нашли руну? Корво молча кивнул и, сунув руку в карман плаща, вытащил бледную руну, коротко взглянул на неё. — Странное ощущение: будто моя метка реагирует на неё. Он протянул руну Охотнику. — Ты узнаёшь этот символ? Охотник осторожно взял её, проведя большим пальцем по краю резьбы. Руна был треугольной формы, с простым глазом, сверкающим в центре, и расходящимися линиями. Резкий смех вырвался из его груди. Как иронично, что символ Палачей оказался в руках другой фракции фанатиков. Он забыл их, почти намеренно, но теперь воспоминания всплыли, и значение руны вернулось к нему, как будто оно было написано обычными буквами. — Эта руна означает Сияние, - ответил он после недолгого молчания, возвращая руну Корво, который аккуратно спрятал её обратно в свой плащ. – Символ Палачей, фракции Церкви исцеления. Я полагаю, они чем-то похожи на ваших Смотрителей, хотя их цель была другой. Он снова рассмеялся, без тени юмора, будучи немного не в себе. Корво бросил на него ещё один встревоженный взгляд. — Давай присядем ненадолго и дадим себе отдышаться, – сказал Аттано медленно, указывая на какие-то обломки, которые выглядели достаточно устойчивыми, чтобы служить сиденьем. Охотник в замешательстве склонил голову набок, поскольку Корво, казалось, не запыхался, да и сам он был в порядке, но всё же кивнул в знак согласия, усаживаясь среди кирпичей рядом с напарником. Какое-то время они молчали, слышно было только крысиное шуршание, и их тихое дыхание. Наконец Корво мягко нарушил молчание: — Ты уверен, что с тобой всё в порядке? — Я знаю, что ты так сказал, но… — он беспомощно махнул рукой,продолжая. – Твоё сердце проткнули. Ты умер. Охотник кивнул, ёрзая и глядя прямо перед собой, тем самым отказываясь смотреть в глаза собеседника. — Это не проблема. Это происходит уже не в первый раз. Первый раз - всегда самый худший. Его слова звучали сухо и неправдоподобно. Хотя они не были полностью ложью. На самом деле его беспокоила вовсе не смерть и Корво будто услышал его мысли, – Это из-за того, что случилось раньше? Охотник не ответил. — Охотник, ты не можешь винить себя, они пытались убить тебя... — Ха! - Охотник почти рявкнул невесёлым смехом. – Действительно. Он повернулся к Корво, стягивая шарф, и на его лице появилась кривая, несчастная улыбка. — Но, как видите, Мистер Аттано, я не умер. Сколько бы раз меня не убивали, я всегда возвращаюсь, как какой-нибудь таракан. Снова, снова и снова. Он чувствовал, как безумие проступает в его голосе, как осознание ситуации просачивается через его ментальные барьеры. — Эти собаки никогда не почувствуют любящего прикосновения своих хозяев; Этот человек никогда больше не увидит тех, кто ему дорог, никогда не увидит утреннего восхода солнца, никогда не увидит снега, никогда не отпразднует наступление Нового года, никогда, никогда, никогда! Он рассмеялся: пронзительно, неуверенно и сердито. — Я не имел права их убивать, я должен был позволить им убить меня на месте. Я должен был сделать их работу за них, избавить их от хлопот! — Охотник! - рявкнул Корво, хватая его за плечо. Мужчина сразу же замолчал, глядя на Корво широко раскрытыми глазами и подёргивая руками. – Сделай глубокий вдох, ты себя накручиваешь. — Но, я…  — Тише, я знаю. Я уже чувствовал подобное ранее. Просто… постарайся успокоиться. Это лучшее, что можно сделать, поверь мне. Охотник отрывисто кивнул, глубоко вдохнув, затем медленно, но неуверенно выдохнув. Корво дышал вместе с ним, его рука якорем лежала на плече Охотника. Наконец дыхание мужчины выровнялось и он кивнул, когда Корво спросил, готов ли он идти. В очередной раз воскресший слабо улыбнулся Корво, когда они встали. — Спасибо. И… - он указал на то место, где Корво спрятал руну, - Мы на шаг ближе к тому, чтобы всё это исправить. Будем надеяться, что наши последующие вылазки пройдут более гладко. Корво слабо улыбнулся в ответ. — Да, надеюсь.