Если бы..

      Делая свой последний вздох, Изуна не думал, что очнется… И, в принципе, был прав. Даже когда он внезапно очутился в незнакомом помещении и смог его увидеть — что по началу не удивило, но после того, как он вспомнил, что стало с его глазами… — было совершено ясно, что фокусов с «оживлением» от вселенной можно не ждать.       Здраво рассудив, что уж призраку-то — к коим Изуна тут же себя причислил — о мелочах вроде потенциальной опасности бегающих туда-сюда людей — на вид: чисто Учиха — можно не беспокоиться, он с интересом начал наблюдать за обстановкой.       К сожалению, ничего такого уж интересного здесь не было. Кажется, он попал под самый конец чьих-то родов. Будучи призраком, он должен был найти в этом какой-то намек…но ему было все равно. Символизм определенный был, но мертвым не вернуться домой, так что смысла присутствовать здесь не было. Изуна хотел уйти…       …Но не смог. «Что-то» не пускало его, не давало отойти дальше, чем на пару метров. Так он оказался скован невидимыми цепями и вынужден присутствовать на чужих родах от начала и до конца. Естественно, ему хватило такта отвернуться — хотя, зачем? Его же никто не видит… — раз уж это его не касается, но неловкости хватало.       Ночь была долгой. А может и нет. Но для Изуны утро наступило тогда, когда кто-то назвал его имя. — …Изуна, — призрак не сразу осознал, что красивая молодая женщина, истощенная тяжелыми родами, обращается не к нему. Дает имя, — догадался он. — …В честь твоего дедушки.       …А потом все стало ясно. Он стал дедом.       В масштабах целого клана, он был единственным человеком, носящим такое имя, а люди, снующие вокруг, вдруг стали приобретать знакомые черты. Почти всех этих людей он знал, но они выглядели… старше.       Значит, у них с Миюки-чан есть ребенок… И он — то есть, она — уже вырос, завел собственную семью… Изуна чувствовал радость смешанную с виной и болью. Он любил Миюки, хотел на ней жениться и детей от нее тоже, но… он умер. Если бы она не была беременна, ей бы было намного легче, но в конце концов, она, наверное, мучилась гораздо дольше, чем он представлял… Одно было хорошо: на стенах все еще висел мон, а значит, клан все еще существовал; врачи и даже сама роженица, как ни странно, выглядели вполне здоровыми, без единого признака недоедания. Обстановка в комнате также была не бедной, более того, это явно был чей-то дом. Скорее всего, его...дочери?       Чувство вины немного притупилось. Изуна закрыл глаза, улыбаясь. У них все было хорошо…       Робкое «наверное» так и не рискнуло появиться у него в мыслях. Призрак постепенно начинал бледнеть, сознание исчезать… мертвым не место в мире живых. Они будут мертвы, даже если живые смогут их видеть, и это происходит не столько на физическом уровне, сколько на ментальном. Изуна больше не хотел быть живым. Он исчез.