Если бы..

Изуна искренне был уверен, что появился в мире живых в тот единственный раз только ради того, чтобы убедиться в том, что у его близких все хорошо. И хотя странно, что его выкинуло на роды его дочери, которую он не знал, а не к Мадаре или Миюки, эта теория действительно казалась ему верной. Но как бы не так. Когда он вышел из глубокого, в прямом смысле мертвого, сна, осознав себя в мире живых второй раз, а вокруг не было ничего, что могло послужить бы причиной, все его теории — составленные, впрочем, без особых оснований — потерпели крах. Конечно, при виде маленькой девочки, играющей со своей мамой, его дочерью, ему было приятно, что у них все хорошо, но… если это должно освободить его от сожалений, то где же тогда Миюки? Мадара? Ему не хотелось этого признавать, но… никаких светлых чувств к потомкам Изуна не испытывал. Нет, конечно, ничего плохого он к ним тоже не чувствовал, однако… Они ведь ему никто. Да, это их общая с Миюки дочь и внучка, но… он их второй раз видит. И он мертв. Мертвые не могут…привязываться снова. Только самое яркое, что было в их жизни, имеет смысл после смерти, а остальное… Женщина ушла. Покачивающася походка напоминала ему о Миюки, но и только. Их дети были похожи на него… Справедливо полагая, что лучше уж он сам пойдет за ней, чем его «потащит» насильно, Изуна направился вслед за Учиха. И замер. Дальше идти не получалось. Девушка с походкой Миюки уходила вперед, а он застрял на месте. В тот миг стало вполне ясно, что «привязан» он вовсе не к дочери… А к внучке. Пожалуй, теперь я изменил свое отношение к именам «в честь кого-то», — подумал он тогда. Секунду стояла тишина. А потом оба Изуны издали синхронный усталый вздох. Вот только продолжение у каждого из них было разное… — Я просто хочу уйти… — взгляд старшего Учиха устремился вверх. Не известно почему, но пребывание в мире живых ему было неприятно. Силы словно уходили по капле. Мертвым не место в мире живых. — Мама, не обожгись… — годовалый ребенок как-то очень по-взрослому, обеспокоено смотрел в проем, в котором скрылась его мать. Спустя пару секунд раздался женский вскрик и болезненное шипение. Как шиноби может быть таким неосторожным?.. И как ребенок может так смотреть? Изуна присел рядом с вновь увлекшейся игрушками внучкой и какое-то время пристально следил за ее поведением. Обычное лицо, только на его похожее. Обычная игра. Непонятные слова, значения которых известны лишь самим детям. Совершенно обычная… Поддавшись мимолетному порыву, Изуна коснулся ее волос. Рука прошла насквозь. Он попытался снова, но когда более смело проводя призрачной ладонью внутри головы. Она даже не дернулась… Все-таки, он был прав: мертвые не должны быть рядом с живыми. Поверив всем этим намекам, он предположил, что эта девочка особенная и она сможет его, если не увидеть, то хоть почувствовать, но… она живая. А он… мертвый. Призрак исчез снова, но пустота в его душе не стала меньше, как в прошлый раз. Она стала больше. Но он ведь не хотел больше жить… верно? Не о чем жалеть… … наверное.