Недолёт

      Девушки шли быстрым шагом, стараясь не шуметь лишний раз. Юнона продвигалась вслед за Витой. Девчушка, хоть и была еще ребенком, все же обладала отличной интуицией и внимательностью. Годы выживания среди беспощадных людей не прошли впустую. Юнона удивлялась, как ребенок может быть таким сильным, храбрым и смекалистым, ведь она старше неё.       Всякий раз, когда квартиру Рафа и Юн пытались ограбить или как-то навредить им самим, девушка терялась, а затем впадала в ступор. И только прояснив всю ситуацию, она приходила в себя и могла найти выход из ситуации. Но обычно Рафаэль всегда решал эти конфликты сразу же своими кулаками или оружием, а Юноне в это время приходилось отсиживаться в укромном уголке. Рафаэль с детства защищал Юнону, охранял от всех бед и берег её, как сокровище.       — Ты точно знаешь куда идти? А то мы уже долго идём, а выхода всё ещё не видно, — тихонько прошептала Юнона.       — Тс! — послышался звук шагов; это была охрана.       — Мамочки, что нам делать?       — Заткнись! — Вита крепко сжала руку Юноны и потащила её за собой, ускоряя шаг. Ноги девушек были босыми, и их шаги по кафельному полу были неслышны. Охранники, быстрыми шагами, все ближе и ближе подходили к сбежавшим, а те, в свою очередь тихо и продолжали идти.       Пройдя примерно тридцать метров, они увидели в стене небольшое углубление. Вита резко зашла за угол и дернула Юн, от чего та пискнула.       — Ты слышал? Или у меня уже глюки? Перебрал что ли, — голос одного из охранников раздался по всей длине коридора.       — Я вроде тоже какие-то звуки уловил. Скорее всего просто двери скрипят, — ответил ему другой. — Посмотри, они же все прогнившие, неудивительно, что разваливаются и издают подобные звуки.       — Не-е, это больше похоже на стоны девственниц во время первой ночи, — хохотнул первый. — Хотя, откуда им тут взяться.       — В любом случае, нам надо как можно быстрее проверить коридор. Если кто-то сбежит или нарушит дисциплину, то нас босс самих запрёт в этих камерах, и тогда нам не поздоровится. Впрочем, ты и сам знаешь, что делают с заключенными, — амбалы нахмурились, кивая друг другу в качестве одобрения.       Вита зажала свой рот и рот Юн руками, чтобы ни при каких обстоятельствах не издать ни звука. Углубление находилось в кромешной темноте, так что заметить их было трудно. Прижавшись друг к другу, они опустились на колени и прижались к стене. Считая каждый шаг охранников, Юнона молилась про себя, чтобы их не обнаружили и они смогли выбраться из этого ада. На глазах снова начали скапливаться слезы. Шаги становились громче с каждой секундой. И вот настал тот момент, когда охрана проходила вдоль выемки. Громилы с пистолетами быстро прошли мимо девушек. Юн вздохнула с облегчением из-за чего эхом раздался тихий звук. Мужчины остановились и стали осматриваться. Они вернулись назад к выемке, так как это было единственное укромное местечко, в котором сбежавшие частенько прятались. Вита разжала руку и резко рванула вперед по коридору. Один из амбалов побежал за ней с душераздирающими криками. А Юнона, не успевшая ничего понять, тут же была схвачена вторым мужчиной. Он схватил её за шкирку, а затем, как новорожденного котенка, откинул на пол, после чего тело девушки размякло и перестало двигаться. Громила схватил Юнону за волосы, оттаскивая ее в камеру, которая была с новой железной дверью и имела несколько замков запирающихся на ключ.       Юнона пришла в себя уже в новой камере. Блестящая, новая дверь отражала утренние лучи солнца, слепя девушку. Стены были покрыты белой плиткой, а на окнах стояла прочная стальная решетка, промежутки между прутьями которые были крайне малы, специально для подачи воздуха, но света явно не хватало. Руки Юн были закованы в наручники и крепились к толстой железке, торчащей из стены.       Понимая, что свобода была так близко, и они вместе с Витой могли выбраться, Юн поникла и на глазах снова начали наворачиваться слезы. От обиды вперемешку с горечью хотелось убежать и спрятаться куда подальше, но дальше уже было некуда. Юнона мысленно в голове представляла, как сюда зайдет Рафи, обнимет её и успокоит. Но это лишь мечты…       Прошло ещё пару часов. По комнате стали раздаваться звуки отпирающейся двери. В камеру зашел один охранник с запиской и встал в метре от Юноны. Девушка прижалась к стене и нахмурилась.       — Итак, сегодня ночью была совершена попытка побега двух заключённых: ты и ещё одна девчонка, — начал читать он, — за нарушение дисциплины для каждой был вынесен приговор. Заключённой из камеры D24 будет вынесено следующее наказание: питание один раз в день по 100 грамм, выделить новую, усовершенствованную комнату с двумя замками, плюс принудительные работы. То есть, уборка всех помещений под надзором охраны…       На минуту мужчина остановился и суровым взглядом посмотрел на зажавшуюся девушку.       — Так вот, милочка, теперь ты будешь наказана за непослушание. Как тебе новая обитель? Мне тоже нравится, теперь ты не сбежишь, сука, и не будешь больше доставлять мне проблем, — после этих слов охранник кинул на пол кусок засохшего хлеба и миску с мутной водой, повернулся к двери и вышел, заперев дверь на оба замка.       Юнона опять погрузилась в свои мысли и стала думать о Рафаэле, о судьбе Виты, что произойдёт потом. Живот сильно заурчал, прося еды. Юн посмотрела на хлеб, из-за чего по всей комнате снова раздался рёв кита. Больше терпеть она не могла, так что потянулась за хлебом. Ртом не дотянуться, ибо слишком далеко. Ноги были не привязаны, так что девушка с лёгкостью пододвинула хлеб ближе. Наклонившись ртом к единственной еде, та почувствовала не самый приятный запах, который ещё вызывал ещё больше отвращения. Юнона медленно открыла рот и вцепилась в небольшой кусочек хлеба. Она со всей силой стиснула зубы, чтобы откусить хоть маленькую крошку. Не прожевав хлеб, девушка проглотила его, запив после водой. Это было отвратительно, начали поступать рвотные позывы, но Юн сдержалась, так как это была единственная еда за два дня после похищения, а умереть от голода очень не хотелось.       От многочисленных мыслей, переживаний и страха Юнона утомилась, живот по прежнему издавал звуки, но уже не такие громкие. Девушка положила руки на железку и облокотилась головой. Сон не заставил себя долго ждать, поэтому уже через минут двадцать по комнате было слышно лёгкое сопение. Пухлые губки слегка приоткрылись, волосы хаотично спадали на милое личико, а из глаз покатилась маленькая капелька, блестящая на солнце, лучи которого падали на личико Юн.