Сомнения. Их Рохан ненавидел. Могло ли быть что-то более обременяющее, чем колебания вместо быстрых и точных решений? Они, словно тяжёлые цепи, тянули вниз и замедляли ход. Поэтому нужно было от них избавляться и бежать вперёд.
И всё-таки Рохан сомневался.
Пальцы мучали провод от телефона, то наматывая его на себя, то разматывая обратно. Тц. Какой нервный и ненужный жест. Стоило бы прекратить и убрать руки от аппарата, раз уж звонок совершен и отменить его никак нельзя. Но Рохан не мог этого сделать.
Он решил не двигаться с места, пока не услышит прорезающую тишину трель дверного звонка. Глупо было поддаваться беспокойству и ходить туда-сюда по комнате, кусать ногти в нетерпении и то и дело бросать взгляд на окно в поисках Микитаки. Хоть и очень хотелось.
В ожидании он занимал себя мыслями о Хазекуре. Ничего конкретного, нет, лишь один его образ в голове мог заставить Кишибэ заволноваться и крепче сжать мягкие пружины. Он думал о его глазах, его волосах, его улыбке и его смехе — о всех тех вещах, что вызывали в нём бурю эмоций последние дни. Совсем скоро он должен был увидеть контраст этих вещей с…
Раздался звон.
Рохан выпустил провод из рук и отправился встречать Микитаку.
Несмотря на все его детские и беззаботные повадки, Микитака никогда не опаздывал. Это было весьма кстати. Ведь приди он минутой позже, и не получилось бы того, что Рохан так тщательно готовил. Впрочем, ничего особенного — пара нажатий на кнопки, пара гудков, пара быстро брошенных слов…
Хотя шаги вниз по лестнице были быстрыми (Рохан едва удерживался от того, чтобы не перепрыгнуть через ступеньку), от чего-то они казались тяжёлыми. В них не было той лёгкости, с которой Рохан спускался раньше, не было той радостной взволнованности и вечно отрицаемого желания увидеть лицо Микитаки поскорее. Сейчас в них была лишь простая спешка.
Когда Кишибэ открыл дверь, Микитака весело его поприветствовал.
— Привет, Рохан. «Как спалось?». Я выучил эту фразу, потому что мне кажется, что она удобнее в использовании, чем «Как прошло твоё время в состоянии сна сегодня ночью?». Так ведь? Но если хочешь, могу спрашивать как раньше. — голос Микитаки давно заменил Рохану утреннее радио.
Рохан сделал вдох и выдох, точно подготавливая себя, и протянул пришельцу руку. Микитака без раздумий вложил свою ладонь в его.
— Я прочёл об этом в одном из журналов моей земной «матери». Люди идут на тактильный контакт, когда хотят успокоиться или почувствовать себя лучше. Всё в порядке? — забота Микитаки давно заменила Рохану нежные песни птиц.
Без единого слова, Рохан повёл Микитаку за собой, в комнату, где были лучше слышны звуки с улицы. Странно, но ладонь Микитаки будто идеально подходила к его собственной… Наверное, мангака напридумывал себе всякого от волнения.
— Зачем мы сюда зашли? Ох, ты хочешь мне что-то показать? Раз так, то у меня тоже кое-что для тебя есть, — с этими словами Микитака потянулся к портфелю.
— Микитака, — Рохан наконец заговорил. Хазекура остановился и поднял на него взгляд. — Сейчас произойдёт то, на что у тебя сильная и внезапная реакция, но ты не должен отпускать мою руку и убегать. Хорошо?
Микитака склонил голову на бок, а затем улыбнулся. В груди у Рохана как-то странно кольнуло. Счастье Микитаки давно заменило Рохану безмятежное голубое небо, дающее надежду на новый день.
— Это то, что вы зовёте «сюрпризом»? Я буду стоять на месте, если таковы условия. И я не собирался отпускать твою руку. Я не нахожу это ни «мерзким», ни «противным», в отличие от Джоске и Окуясу.
Рохан даже не отреагировал на слова о Хигашикате и Ниджимуре. Всё потому, что в голове билась слабая, крошечная мысль. Такая тихая, что её и вовсе не должно было быть слышно, но всё равно выделяющаюся на фоне остальных.
Может, не надо?
Краем уха Рохан услышал тонкий вой, до боли знакомый и Микитаке, и ему, но по разным причинам. Он крепче сжал ладонь пришельца.
— Микитака, я так рад, что встретил тебя, — в этих словах не было ни капли лжи. Как можно было лгать о чём-то столь важном? Рохан был искренне рад, что заполучил такой невероятный, неповторимый источник материала…
— Я тоже, — слова Микитаки точно так же были лишены лести и вранья. — Недавно я понял, что…
Скрежет колёс, шум людей, оглушающий вопль сирены — всё это заполнило комнату в один миг, утопляя в себе конец фразы. Глаза Хазекуры широко распахнулись, покрываясь сеточкой красных линий.
— Постой, не дёргайся, — Рохан с неприкрытым интересом изучал его кожу, пока ещё только-только краснеющую. — Самое главное ещё не проявилось.
Стоило ему это сказать, как на шокированном лице Микитаки вскочили яркие волдыри, придавая пылающей краснотой коже ещё более болезненный вид. Пришелец то открывал, то закрывал рот, и неизвестно, что он хотел сделать — может, закричать, может, взмолиться, чтобы его увели подальше от воя сирен, может, закончить то самое предложение.
Рохан переместил одну ладонь на щёку Хазекуры.
— Прекрасно, — глаза мангаки горели огнём страсти. — Ты прекрасен.
Звонок, что был сделан Роханом ранее, был вызовом пожарных. Это и было его планом с самого начала — увидеть аллергическую реакцию Микитаки своими глазами, посмотреть на его боль и шок, запомнить каждый жест. Всё это наполняло его неудержимым вдохновением, желанием взять карандаш и зарисовать все изменения, что в нём произойдут. Пусть теплота в глазах сменится страхом. Пусть губы, ранее растянутые в улыбке, скривятся от боли. Пусть он будет несчастен. Этим Рохан был готов пожертвовать.
Кишибэ был сбит с мысли, когда Микитака прильнул к его ладони.
— Я не буду убегать, — Хазекура закрыл глаза и накрыл руку Рохана своей. — Я знаю, что с тобой я в безопасности. С самой первой встречи, я чувствовал это. Ты не причинишь мне боли, как все остальные… Правда ведь?
…Замечательно.
Все эти чистые, неподдельные эмоции, что были открыты Рохану — они были просто замечательны!
Кишибэ отдёрнул руку и позволил Микитаке, потерявшему равновесие, упасть. Альбом должен был быть где-то рядом. Нужно было перенести эти чувства на бумагу, запечатать их в быстрых штрихах и тёмных линиях. А иначе это открытие не имело бы смысла.
— Рохан? — голос Микитаки почти перешёл в хрип, точно как мелодия на радио превращается в шипучие помехи. Его интонация напоминала времена, когда пение птиц вдруг становилось горестным.
— Я зарисую кое-что, Микитака, — сказал мангака, открывая найденный альбом. В его руках уже чудом очутился остро заточенный карандаш. — Мне просто нужно немного материала, вот и всё. Это всё, чего я хотел. Потом ты сможешь уйти.
Улыбка окончательно пропала с лица Хазекуры, словно синее небо затянулось чёрными тучами.
***
Следующее утро прошло как обычно. Подъём. Разминка. Расчёсывание волос, прочие процедуры. Звонок в дверь.
…Звонка в дверь не было.
Почему-то Рохан продолжал его ждать, даже если понимал, что не услышит его сегодня. Вчера, Рохан, закончив с зарисовками, пошёл гнать пожарных вон от дома, объясняя, что никакого огня нет и что всё в порядке. Дождавшись, пока красные машины умчат прочь, унося вой сирены далеко-далеко, мангака вернулся в дом, но на месте, где был Микитака, обнаружил лишь одинокую розу. Наверное, это и было то самое «кое-что», которое пришелец хотел отдать.
Цветок стоял в изящной хрустальной вазе, которая в свою очередь занимала место на углу рабочего стола мангаки. Он дарил тонкий сладковатый аромат, заставлявший Рохана невольно улыбнуться. Но уголки губ немедленно ползли вниз, как только Кишибэ вспоминал о том, как круто повернулись их отношения с Микитакой. Было вполне возможно, что больше Рохан не увидит озорных искр в его зелёных глазах, что его улыбка больше не будет посвящена мангаке, что он больше не будет так громко смеяться от глупых шуток и нелепых вещей. Зато работалось очень легко и продуктивно.
Прошёл всего день, а Рохану уже нестерпимо хотелось снова увидеть Микитаку.
***
Рохан не был наивен. Он ожидал, что вызовет своим решением ярость Джоске и Окуясу и был к ней готов. Он просто не думал, что всё произойдёт в точности наоборот.
Презрительное безразличие в их взгляде, когда они проходили мимо него на улице, заставляло Рохана нервничать. От чего-то это игнорирование было хуже, чем любая злость и оскорбления. Но всё-таки Рохан терялся не настолько, чтобы не заметить, что на груди Джоске было на одну брошь больше, чем обычно.
За своей спиной Рохан слышал злобный фырк Джоске и жалкую попытку сплюнуть Ниджимуры. Но разве мог быть кто-то более жалкий, чем он, когда становились слышны шаги третьей персоны, и Рохан был уверен, что брошек у Джоске снова стало нормальное количество? Кишибэ не мог обернуться, словно прикованный к месту. Поэтому шёл дальше, пытаясь не думать о том, что мог бы увидеть.
Дома его ждала роза, неизменно украшающая рабочий стол. Разговор у клумбы, наклейки, поцелуй — растение напоминало о всех этих вещах, что остались позади. Иногда появлялось желание выкинуть её, и так же быстро угасало — лепестки уже начинали темнеть и высыхать.
Прошло две недели. Рохан был удивлён, что цветок вообще простоял так долго.
***
— Рохан, читатели просто в восторге!
— Да, да, — отвечал мангака по телефону, выглядывая в окно. Казалось, ещё парочка преданных фанатов прознала его адрес и пришла за автографами. — Конечно в восторге. Не в ужасе же.
— Я тебя хвалю, а ты недовольный такой! — было слышно, как Кёка надувает щёки. — Было смело с твоей стороны — закончить историю на грустной ноте. Сейчас мало кто решает оставлять персонажей с разбитым сердцем вдали от любимых. Как ты до этого додумался?
— Да так… — Рохан попытался сделать этот вздох не настолько драматичным, чтобы Кёка заинтересовалась и начала расспрос. — Насобирал материала.
— Ладно, ладно, не буду дёргать. Ты занят, наверное. Что, поклонники покоя не дают? Неудивительно, после такого-то успеха.
— Именно так.
На дню в дверь Рохана звонили раза три. И каждый раз — разные люди с разными просьбами. Но не было того, кого он на самом деле давно хотел увидеть, того, при мысли о ком сердце Рохана пылало и начинало биться чаще. Того, кого мангака усердно пытался забыть любыми способами — погружением в работу, наслаждением от популярности после новой манги, чем угодно, лишь бы избавиться от ноющей боли в груди.
Рохан закончил звонок и бросил взгляд на свой рабочий стол.
Почерневшие лепестки горкой лежали у основания вазы.
С момента последней встречи с Микитакой прошёл месяц.
