Insomnia

Геральта раздражало абсолютно всё. Слишком яркий свет, режущий сухие, воспалённые от недосыпа глаза. Чересчур громкие и глупые разговоры коллег. Дрянной кофе в кофейне возле студии. Собственная медлительность, словно каждое его движение было снято на камеру замедленного действия. Но больше всего бесила пустая квартира и то, что Йеннифер, уехавшая три дня назад предпочла попрощаться с ним сообщением, прежде чем укатить к чёрту на рога на неопределённый срок. Геральт бесцельно побродил по пустым комнатам почти час. Ещё один прошёл в тщетных попытках заснуть, но даже несмотря на отупляющую усталость сон не шёл. Не получилось даже ненадолго задремать и в конечном счёте Геральт оставил попытки. Он не верил, что прогулка поможет ему уснуть, но сидеть в четырёх стенах было тем более невыносимо, а тёплая ночь, сияющая многоцветьем витрин и вывесок обещала если не подарить покой, то хоть немного отвлечь. Геральт не планировал маршрут, но ноги сами привели его к знакомому крыльцу, манящему уютом и звуками смутно знакомой музыки. Геральт окунулся в ненавязчивый шум бара не особо рассчитывая на то, что для него найдётся местечко. Но столик в углу словно только его и ждал, а улыбчивая официантка пробегая мимо уточнила принести ли ему обычный заказ. От её улыбки тугой узел раздражения в груди немного ослаб и Геральт кивнул в ответ вполне дружелюбно. Группа на сцене доиграла песню, получив свою долю нестройных аплодисментов и начала новую. Кажется это была та же разношёрстная компания, что и в прошлый раз. Размеренный, печальный мотив песни показался Геральту подходящим звуковым сопровождением бессмысленно проведённого вечера, тем более, что он не вслушивался, бездумно вертя в пальцах забытый кем-то картонный кругляш бирдекеля с логотипом бара и изредка делая глоток или два из принесённого стакана. На связные мысли уставшего сознания уже не хватало. Он пропустил момент, когда музыканты закончили выступление, очнулся от изучения древесного узора столешницы лишь услышав на сей раз довольно громкие аплодисменты и несколько одобрительных выкриков. Мазнул невидящим взглядом по улыбающимся девушкам на сцене и снова погрузился в своё уютное оцепенение. — Тебе совсем не по вкусу наша музыка? — пропустил Геральт и момент, когда к нему кто-то подошёл. Говоривший опустился на стул напротив и на Геральта с интересом взглянули синие глаза. И верно — те же, что в прошлый раз. На вид его неожиданный собеседник был совсем мальчишка и похоже его задевало то, что кто-то не ценит их творчество. Геральт успел вяло удивиться, что он с лёгкостью смотрел прямо ему в глаза, не избегая «волчьего», как его называла Йеннифер взгляда, когда парнишка продолжил. — Ну брось, хоть пару слов. Я приму любое мнение. — Нечего сказать, я не слушал, — Геральт напрасно думал, что этого хватит, чтобы парень отстал. — Почему-то я так и подумал, — он улыбнулся. — Но в прошлый раз ты ведь слушал. Ты и твоя ведьмочка. — Кто? — Геральт нахмурился. — Горячая, но чертовски пугающая красотка, что была с тобой здесь на прошлой неделе. Так, что скажешь? О музыке, — уточнил он в ответ на непонимающий взгляд. — От неё сложно отвязаться, — Геральт вспомнил засевшие в голове строки. — Как и от тебя по всей видимости. Парень рассмеялся, похоже ничуть не обидевшись на его ответ. — А ты забавный. Геральт, верно? Прости, я узнал твоё имя у бармена, ты уж очень привлекаешь к себе внимание… — Не интересуюсь парнями, тем более детьми, — грубо оборвал его Геральт. Это не первый подкат от мужчины, случившийся в его жизни и обычно такого резкого ответа было достаточно. — О, нет-нет, я не имел ввиду ничего такого! — он замахал руками, словно это могло придать веса словам. — Прости, мне не стоило конечно так к тебе лезть, но… ты сидел тут и выглядел как самый потерянный и одинокий человек в Королевстве. Я решил, что тебе не помешает кто-то, с кем можно хоть словом перекинуться. — Ты ошибся. Я пришёл сюда выпить в одиночестве. — Как скажешь. Но ты оживился, значит мои старания не совсем уж напрасны, — он лукаво подмигнул, и Геральт с удивлением осознал, что он прав. Шумное и беспардонное вторжение словно резкий порыв ветра разогнало туман в голове и помогло взбодриться. Судя по улыбке напротив, это осознание не укрылось от ясного взгляда. — Эй, Лютик, ты идёшь? — громкий женский голос помешал, хотя ему явно было что сказать. Парень обернулся на оклик и махнул рукой. — Да, минутку, не уезжайте без меня! — и вновь взглянул на Геральта. — Извини, непозволительно заставлять милых дам ждать. Приходи послушать нас ещё. Тебе понравится, обещаю. И ведьмочку свою приводи. — Она в отъезде, — Геральт сам не знал, зачем сказал это едва знакомому парню с идиотским прозвищем. Лютик улыбнулся ещё шире и поднялся на ноги. — Мы играем в субботу в Гайд-парке в четыре, приходи, если у спецагентов конечно есть выходные, — он ушёл быстрее, чем Геральт успел возразить, что он не любитель музыки и не спецагент. Хотя в конечном счёте этот Лютик мог думать что ему заблагорассудится. Меньше всего Геральта волновало, что о нём мог вообразить какой-то мальчишка. Да и приглашение было потрачено им впустую. В субботу Геральту предстоял обычный съёмочный день и никто не мог сказать наверняка как надолго он затянется. Они и так отставали от графика и режиссёр не скрывал раздражения. То, что он безмятежно проспал всю ночь, Геральт понял лишь когда его разбудила мелодия будильника. Во сне он лежал в высокой душистой траве, глядя в ясное синее небо и не ощущал ничего кроме покоя. Как в детстве, в приюте, когда их возили летом за город и Геральт уходил от всех на берег озерца и подолгу лежал вот так же, слушая тихий плеск воды, глядя в небо или читая. Нэннеке, возглавлявшая приют, не одобряла таких исчезновений. Геральт каждый раз извинялся перед ней, зная, что за напускной суровостью наставницы скрывается неподдельное беспокойство, но всё равно убегал, когда становилось невыносимо чувствовать себя чужаком. От воспоминаний этот сон отличал лишь запах — не воды, а свежий, немного сладковатый запах согретых солнцем трав и немного ромашки. Запах лета. Кажется, чем-то подобным пахло вчера от этого Лютика. Выходя на утреннюю пробежку, Геральт впервые за много дней чувствовал себя полным сил.

***

— Эй, я понятия не имею о ком ты… — знакомый голос прервал звук удара и невнятное восклицание. — Заткнись, говнюк! Думаешь если взял в руки эту херню, и научился на ней бренчать, то тебе всё можно, да? Что любая девчонка будет твоей только помани? — Не трогай… , — гнусаво, как говорят при простуде или с разбитым носом. Он не успел закончить, охнул болезненно, а после жалобно взвыли струны и послышался треск. — Теперь не побренчишь, а? — с издёвкой. — Ублюдок! Ты хоть представляешь сколько… — ещё один глухой звук удара вновь прервал его. Геральт сказал себе, что он не должен вмешиваться. А потом повторил ещё раз. Судя по обвинениям, Лютик напортачил сам, присунув чьей-то девушке. Геральт не считал себя борцом за справедливость и совершенно не хотел влезать в чужие разборки — ему хватало собственных проблем, но он всё ещё стоял здесь и тщетно боролся с желанием всё-таки вмешаться. От Лютика и впрямь оказалось непросто отвязаться. — Зараза, — ушей достиг очередной болезненный стон, ставший последней каплей. Геральт решительно шагнул в переулок, надеясь, что выражение его лица будет хотя бы не растерянным. — Трое на одного не очень-то честный расклад, — занёсший руку для нового удара парень резко обернулся. — Вали отсюда, чувак, это наше с ним дело. — Твоя группа поддержки тоже принимала участие в этом деле? — Геральт кивнул на двоих друзей говорившего, удерживающих Лютика. Вырубить всех троих в случае необходимости будет непросто, но всё-таки выполнимо. — Слушай, этот козёл трахался с моей девчонкой, — рыкнул незадачливый рогоносец. — Я всего лишь подправлю его смазливую физиономию, чтобы в следующий раз крепко подумал куда суёт свой член. Так что иди куда шёл. Не заплывший глаз Лютика смотрел на Геральта умоляюще. Он что-то пробормотал, но из-за разбитых губ слов было не разобрать. Геральт сделал ещё пару шагов в их сторону. Заметил под ногами изувеченные останки гитары и нахмурился. — А отметелил ты его так, будто он твою подружку изнасиловал. Для того чтобы трахаться двое нужны. Или её ты так же изукрасил? — Заткнись, урод! Проваливай отсюда, пока цел, — яростно прорычал парень, разворачиваясь к нему, обдавая запахом пива и сжимая кулаки. Геральта эта демонстрация не впечатлила. Во взгляде напротив была неуверенность, граничащая со страхом, вполне объяснимая — парень не отличался ни ростом ни комплекцией. И махать кулаками был горазд явно только на тех, кто не мог ударить в ответ. Хотя драться с ним всерьёз Геральт не собирался. Для усмирения крепко выпивших дебоширов существовала полиция. — Послушай, я не хочу лишних проблем. Отпустите его и валите поздорову. Разбирайся со своей девушкой, а не с ним. — Он твой дружок что ли? — осклабился тот. — Нет. Но вы мне тоже не друзья и ничего не мешает мне вызвать полицию. — Колин, может ну их? — подал голос один из удерживающих Лютика. — А то эта белоснежка чего доброго и правда вызовет бобби. — Пока они будут тащиться сюда, мы будем на другом конце Лондона, — хохотнул Колин. Ещё и этого героя отделать успеем, — он напоказ хрустнул костяшками пальцев. Геральт ухмыльнулся в ответ. Но прежде чем кто-то из них успел что-то сделать, в переулке появился ещё один человек. — Колин? — женский голос разбил искрящееся в воздухе напряжение. — Ты что тут… господи боже, ты что наделал?! — внешность у неё была совершенно ничем не примечательная. Геральт покосился на Лютика, но тот смотрел на девушку без малейшей тени узнавания. Или отлично прикидывался. — Кто это?! — Что, теперь не признаёшь его смазливую физиономию? — О чем ты вообще?! — она подошла ближе, вгляделась в лицо Лютика и ахнула. — Колин, ты чокнутый ублюдок! Я же не серьёзно сказала! Ты… ты просто взял и избил человека, потому что не можешь вынуть голову из задницы и обратить внимание на всё, что я говорю, а не только на то, что ты хочешь слышать?! — Ты сказала, что он хорош в постели! Ты! — Потому что ты притащил меня в бар и решил, что твои друзья важнее, что ко мне можно отнестись как к пустому месту?! Зато стоило тебя уязвить и ты тут же вспомнил о том, что я твоя девушка! Знаешь, иди ты нахрен Колин, вместе со своей больной ревностью! Не смей мне больше звонить. Извините, — она едва не врезалась в Геральта, убегая. Он услышал сдавленные рыдания и со вздохом перевёл взгляд на выглядящего весьма глупо Колина, а затем на парней, всё ещё вцепившихся в руки Лютика. Под его взглядом они отступили, отпуская музыканта, выглядящего до крайности возмущённым, несмотря на то, что у него уже начала опухать половина лица. — Пошли, парни, — Колин дёрнулся было вслед за убежавшей бывшей и тут же взвыл — Геральт мягким и очень быстрым движением схватил его за руку и вывернул. Достаточно сильно, чтобы боль была почти невыносимой, но недостаточно, чтобы вывихнуть. — Не так быстро. Ничего не забыл? — Суука, — прошипел Колин, пытаясь вырваться, но лишь причиняя себе ещё больше боли. — Не то. Лютик, ты как? — Жить буду, — тот растирал руки и смотрел на останки гитары с плохо скрываемым отчаянием. — Чего о ней не скажешь. — Сколько стоила гитара? — Три тысячи, — он тяжело вздохнул. — Слышал? Пять тысяч, вежливые извинения и отправляйся на все четыре стороны. — Иди ты в заднииииии… — Лютик поморщился, когда голос Колина сорвался на фальцет. Геральт знал, что выверни он ещё немного сильнее и рука выйдет из сустава. Весемир учил их этому для сцен, где приходилось висеть на связанных руках. Страховка-страховкой, но всегда нужно было держать правильный угол. Тогда нагрузка распределялась равномерно и сустав оставался цел. — Пять тысяч, вежливые извинения или мы продолжим разговор с ближайшим полисменом. Ему и расскажешь о своих отношениях и о том куда ему пойти. — Геральт… — Лютик явно хотел что-то возразить, но перехватил его взгляд и внезапно шкодливо улыбнулся, поморщившись от боли. — Так что там с извинениями? Спустя двадцать минут они возвращались к клубу уже вдвоём. Колин матерился им вслед, держась за несомненно сильно ноющее плечо, но деньги всё-таки отдал. Лютик хромал, кривился, но трещал без умолку, не прекращая благодарить и утверждая, что он почти в норме, главное остались целы пальцы и челюсть. — Остальное заживёт, не страшно, даже нос не сломан, но боюсь в ближайшую неделю на вокале всё же придётся отдуваться Мадлен. И в театре придётся как-то выкручиваться. Ох, Филиппа будет в ярости. И нужно завтра первым делом на Денмарк. Давно приглядывался к одной крошке, но свободных денег не было. Можно сказать спасибо Колину и его девушке, хоть я ничего и не сделал, — он нервно хохотнул и охнул, схватившись за рёбра. — И часто ты в подобные передряги попадаешь? — В такую — впервые. Но… с девушками разное бывает. Не все говорят что замужем или что отец настрого запрещает водить к себе… есть ещё гиперопекающие братья и ты не поверишь какими нервными порой бывают сыновья. Но до рукоприкладства обычно не доходит, мы всё-таки в цивилизованной стране живём. — Видимо не все в курсе про цивилизацию, — хмыкнул Геральт. Лютик в ответ снова рассмеялся. Подруги встретили Лютика единодушными причитаниями, тут же окружив суетливой заботой, к которой присоединились и девушки из числа поклонниц. Лютик наслаждался женским вниманием. Геральту в этом шуме было неуютно, хотя после рассказа Лютика об инциденте его единогласно признали героем и подруги Лютика, представленные как Мадлен и Эсси смотрели на него с восторгом. Геральт исподволь любовался Эсси. Девушка была чудо как хороша, прелестные синие глаза сияли и она очаровательно смущалась, ловя на себе его заинтересованные взгляды. Впрочем, дальше этих взглядов дело не пошло. Лютик придержал его за локоть когда они уходили и выглядел серьёзно, без своих обычных ужимочек. — Ещё раз спасибо. Если бы не ты, кто знает чем бы закончилось. Я хочу тебя хоть чем-то отблагодарить. И за то что вступился и за гитару… — Ничего не нужно. — И всё-таки… слушай, ты на следующей неделе в воскресенье свободен? Мы собираемся в парке, посидеть все вместе, поиграть. Приходи. Покажу ту крошку, которую куплю, развеешься немного, девочки тоже будут рады тебя увидеть. И напишу про тебя песню. Знаешь, такую в стиле средневековой баллады, про ведьмака, защищающего тех, кто нуждается в помощи. И про справедливую плату. Геральт едва поспевал за витиеватыми мыслями Лютика, но когда он закончил и вопросительно взглянул на него, хмыкнул. — Почему про ведьмака? Кто вообще такие ведьмаки? — Потому что у тебя есть возлюбленная ведьма, да и ты необычный, как ни посмотри. Значит ведьмак, — Лютик просиял. - Или тебе не нравится? — Пиши как хочешь. Постараюсь прийти, раз уж песня будет в мою честь. Уважу маэстро Лютика. — Юлиан. — Что? — Меня зовут Юлиан. Как-то нечестно выходит, что я твоё имя знаю, а ты моё нет. — Я запомню, Юлиан, — Лютик неожиданно вздрогнул и улыбка стала немного кривой. — Увидимся. Постарайся не попасть в беду до следующих выходных. Геральт уже не слышал, ответил ли Лютик что-нибудь. Этой ночью он снова смог выспаться и ему даже приснился яркий сон, в котором он ездил по какой-то неизвестной стране от селения к селению и за сдельную оплату истреблял чудовищ. Настолько детальных и реалистичных снов Геральт не помнил у себя с детства.