***
Тем временем Франция мечтательно смотрела в окно, наблюдая за пролетающим мимо городом. Здесь, на головокружительной высоте можно было увидеть солнце, так как механизм парил чуть выше плотных облаков из дождя и смога. Закатные лучи игрались в волосах шатенки, пока не погасли навсегда. От тени, лёгшей на её лицо, девушка подумала, что что-то произошло. Она повернула голову в сторону и оцепенела от ужаса. — Здравствуй, Франция, — усмехнулся хрипловатый голос. — Хорошее место, правда? Замкнутое пространство в нескольких километрах над землёй. Вам некуда бежать, — Третий Рейх сошёл с лестницы. Последние лучи вновь упали на лицо мадам. Только теперь они были кроваво-красными. За Нацистской Германией спустились следом Японская Империя и Королевство Италия. Француженка сделала несколько шагов назад. Немец эмоционально продолжил, жестикулируя руками: Schönes Wetter, meinst du nicht? — Я сдаюсь, — испуганно мяукнула шатенка. Она не понимала, что сказал фриц, однако это звучало угрожающе. Вдруг он предложил ей выбор: подчинение или смерть? Ариец вздёрнул бровь, будто бы не расслышал, что сказала страна из Антанты. — Я сдаюсь, — повторила Франция. Ось обступила шатенку со всем сторон. ЯИ бархатно пропела, приобнимая пленницу: — Правильный выбор. Сделаем то, что планировали, и разойдёмся? — Согласно плану, — кивнул блондин. — Давай, Италия. Ты сам вызвался раздеть и привязать её к ангелу, парящему по ту сторону, — таким же эротичным тоном сказала самурай. — Конечно, положитесь на меня и спокойно идите по души остальных, — неловко улыбнулся католик. Волнение модника империи списали на трусливость характера. Страны Оси разошлись каждый в свою сторону, оставив француженку и итальянца (какая интересная пара!) вместе. Восходящее солнце мягко ступала в помещении, где царил полумрак. Интуиция подсказывала ей, что враг находится именно здесь. — Выходи, покажись на свет, — прошептала брюнетка, держа наготове катану. Она стояла в боевой позе, ожидая нападения. Оно не заставило себя ждать. Пуля пролетела мимо азиатки, чуть не ранив её руку. Японка среагировала незамедлительно, прижавшись к какому-то баку с неизвестной жидкостью. Фашистка рассуждала: либо соперник плохо стреляет, либо не ориентируется в темноте. В помещении слышались его шаги. Девушка невидимкой двинулась навстречу ему. Страна не успевает заметить одну из Оси. ЯИ делает подсечку, одновременно выбивая револьвер из рук. Самурай прижимает врага к полу, властно придерживая ногой. Остриё катаны направляется к шее. — Австралия, ты-то что здесь забыл? — подозрительно спрашивает черноглазая. — Тебя вроде бы не было среди стран, бывших в Манчестере… Почему ты улыбаешься? — Я не твой соперник, — довольно вскинул голову, поправляя ковбойскую шляпу. — Я приманка. Сверху заскрежетали цепи. Синтоистка мгновенно подняла голову: сверху на неё падала клетка. Делая два сальто назад, она еле успевает не попасть в ловушку. Более укороченная версия бордово-белого платья даёт больше свободы движению. Переводит дыхание, сидя на холодном полу. Австралиец цокает, сев в позу лотоса. — Прыткая, — подмечая, смеётся задиристый голос сверху. Империя видит силуэт сверхдержавы, крутящей в руке большое ружьё, сделанное лично для него. Девушка узнаёт главного противника, стискивая в руках чёрную катану.***
Тем временем Рейх преследовал одну из своих первостепенных целей. Того, кого он хотел переманить на свою сторону. Но эта держава изначально объявила о противоречивости их взглядов на мир. В руках два любимых револьвера. В голове карта гондолы и знание точного расположения будущей жертвы. Наконец перед холодными глазами предстала дверь в центр управления. Нацист с ноги открывает её, готовясь стрелять. Англичанин, стоящий за штурвалом своеобразного корабля, встревоженный шумом, оборачивается. Серьёзный непоколебимый голубовато-зелёный взгляд. Истинный джентльмен вздыхает: только показал России, куда идти, чтобы встретиться с отцом, как появился немец. — Начнём перестрелку — можем повредить панель управления. Тогда все вместе полетим вниз к праотцам: не будет ни выигравших, ни проигравших. Предлагаю обратиться к холодному оружию, — лорд положил руку на эфес утончённой шпаги. Полоска света ходила по его золочёному моноклю. — Как досадно, у меня нет в наличии оружия, равнозначного вашему. Предлагаю вам подписать документы о передаче всех необъятных территорий мне. Так мы обойдёмся без кровопролития… с вашей стороны, — ухмыляясь, оголил клыки. Он не отводил прицел от Англии. — Вы переоцениваете свои силы. Вам так не кажется, mr. Третий Рейх? — Нисколько, сер! — ефрейтор медленно приближался к лорду. — Хорошо, будь по-вашему, — джентльмен быстро нажимает на кнопку, удалённую от остальных. Из пола возникает металлический лист. Фриц стреляет. Пули застревают в преграде. Немец обозлённо шипит. Слышит через стенку бег англичанина и следует в ту же сторону. Сверхдержавы оказываются в главном зале с разных сторон. Высокий потолок, венчаемый гигантской люстрой, льющей тёплый свет. Помещение больше подходит для банкетов на большую компанию, чем для смертоубийств. Царственные оттенки: красный, золотой и жёлтый. С одной стороны окна, соединяющие пол с потолком, стояли полукругом, делая объёмную панораму. Блондин вновь отправляет в плавание пули. Англия прячется за мебелью. Нацистская Германия азартно начинает преследование. Он чувствует себя истинным хищником, охотящимся на овец. Страны меняются местами в пространстве. Неизменным остаётся лишь преграда, спасающая лорда от смерти. Идеалист продолжает обстрел. Пули сбивают чёрный цилиндр, высвобождая русые волосы с рыжинкой. Англичанин просчитался: ариец оказался слишком быстрым и напористым. Англия падает на пол. В ту же секунду национал-социалист ногой сметает мебель. Между ними больше нет ничего. Рейх с победным оскалом готовит решающий выстрел. Внезапно дверь отворяется. В зал вылетает Японская Империя. Европейцы шокировано смотрят на неё в застывшем положении. Её красивое платье изорвано. Она отползает от молодого человека, игриво перезаряжающего ружьё. На пороге появляется США собственной персоной. Японка, собрав последние силы, замахивается катаной на американца. Огнестрельное и холодное оружия сталкиваются. Девушка сильна, несмотря на хрупкое телосложение. Но её лезвие складное. Остриё трясётся. Слышится скрежет металла. Фашистка отчаянно и гневно смотрит в голубые глаза противника. На лице Штатов гадкая усмешка. Лезвие разлетается на несколько пластин. Воспользовавшись тем, что ЯИ отстранилась, капиталист пускает в её тело пулю. Она попадает в живот, но не задевает органов напрямую. Девушка содрогается; всхлипнув, оскаливает треугольники. Но она ещё не сдалась. В эфесе осталось одно лезвие. Взявшись рукой за рану, Империя направляется в сторону врага. Но тот награждает её второй пулей. Черноокая стискивает зубы от боли. Роняет катану и сама падает следом на пол. США победно встаёт над истекающей кровью японкой. Направляет дуло ружья на белоснежный лоб. Рейх выходит из транса. Англия у его ног. Убить демократа, пока капиталист занят самураем. А после уничтожить его. ЯИ лишь союзница. Людей, стран можно использовать, ради достижения высших целей. Как расходный материал. На войне приходится чем-то жертвовать. Но нацист так не думает касательно фашистки. ЯИ оттягивают назад. В дуло ружья залетает чужая пуля. Полосатый обескураженно пытается вернуть его в строй. Со скоростью молнии он вынужден прятаться за мебелью, дабы не быть застреленным немцем. Отпугнув врагов, ефрейтор обращает всё своё внимание на брюнетку. Аккуратно берёт её тело в объятия, приподнимая верхнюю часть. Жестокие руки ласково берут белую щёку, как в чашу. Азиатка полуприкрытыми глазами смотрит на предводителя. — Рейх, — тихим ослабленным голосом зовёт диктатора, — сейчас я умру. Ты не мог бы… — Нет, Империя, ты не умрёшь. Не смей умирать! — перебивает ариец. Он гневно повышает голос, но злится от волнения. Беспокойства за жизнь японки. — Рейх, — самурай улыбается, хоть в уголках дьявольских глаз собираются слёзы. У них были странные отношения. Они быстро стали не просто союзниками, а хорошими друзьями. Империи испытывали симпатию друг к другу. Третий видел в ЯИ надежную опору и верную соратницу. Фашистке грело сердце, что национал-социалист признал её силу и не дискриминировал по половому признаку. Видел в ней сильного и независимого человека. Оба интеллектуальные, педантичные и жестокие. Но, всё же, кое-что мешало зародиться любовным отношениям. Японская Империя была слишком самодостаточной, слишком сильной. Немец же не полностью сформировался как личность: импульсивность, безумная бесчеловечность где только можно, резкие смены настроения, маниакальные идеи. Он находился в поиске себя, даже не понимая этого, высокомерно считая свою персону совершенной. Это заставляло медлить самурая. Она взвешивала, стоит ли ей проявить инициативу? Почему ей? — Потому что ариец будто бы не интересовался отношениями. Азиатка не знала, что он всего лишь не может проявлять чувства в человеческом виде. Так симпатия и томилась в душе фашистки. — Мой ликорис, — кисть в изорванной перчатке прикасается к лицу замершего от изумления диктатора, очерчивая скулу. — Мой символ смерти, проводник в загробный мир. Красив, но имеешь яд. Вы всегда будете для меня паучьей лилией, Рейх-сан. — Япония, оставь метафоры на потом! Слышишь меня?! Мы спасём тебя. Чехословакия! — раздирает глотку Нацистская Германия, вопя на весь дирижабль. Через десять секунд в зал вбегает чех, прикрывающий Ось. Он, округлив глаза, подлетает к империям. — Возьми летательный аппарат. Он в задней части. Доставь ЯИ к Швейцарии! Срочно! — идеалист отдаёт тело в руки словаку. Страна, кивнув, решительно выбегает из помещения, осторожно неся на руках азиатку. Фриц с надеждой смотрит им вслед.***
Россия идёт в сторону, где должен найти отца. Неуверенность читается на его лице. Сказать Союзу о случившемся необходимо, но как он отреагирует на последние недели старшего сына? Страх перед СССР никуда не делся. Сглотнув, русский входит в комнату. Коммунист в коричневом плаще стоит к нему спиной, сложив руки на пояснице, и смотрит в даль. За окном сгущается темнота. — Отец, — скованно зовёт майора мальчик. — РФ? — удивлённо оборачивается социалист, не веря своим глазам. — Что ты здесь делаешь? Ты же был в плену у Рейха! — Советы оповестил об этом англичанин, которому доложили его люди. — Ты цел? — осматривает подошедшего республику, поворачивает его лицо двумя руками. — Что он делал с тобой? Почему на тебе нет шрамов? Или ты искалечен им под одеждой? — завалил вопросами обеспокоенный мужчина. — Нет, я в полном порядке. Я сбежал. — Как у тебя это получилось? — удивился коммунист. От национал-социалиста никто и никогда не мог сбежать. — Просто вскрыл замок. Я не полностью был у него в плену, — стальной глаз изогнул бровь в недоумении. — Я был как содержанка в его доме. — Получается, в достаточной близости, чтобы умертвить. — Свёл брови вместе. Пугающее выражение пустило холодок по позвоночнику Федерации. — Почему ты его не убил? — Понимаешь, — замялся восточный славянин. Конечно, возможности оборвать жизнь блондина были. Но… — отец, я не могу просто так убить кого-то. — СССР готовился разразиться, как майская гроза, в гневе с характеристиками кровавого и жестокого диктатора. Однако, синеглазый продолжил: Да, я понимаю, что его поступки бесчеловечны, ужасны и отвратительны. Однако, он не хотел быть таким, — выдавил из себя светло-русый. — Что за чушь ты несёшь?! — предвиденная реакция. Союз сдавил плечи подростка, но тот стоял на своём. Да, было страшно. Но жизнь научила Россию, что либо ты имеешь силы обладать своим мнением, либо служишь подстилкой для других, позволяя иметь себя. — Отец, он пережил горе и пытается лишь восполнить отсутствие любви! — быстро выкрикнул обладатель полосатой рубашки. — Какой бред… — не успел сказать СССР. На весь дирижабль разнёсся крик, вызывающий Чехословакию. Русские посмотрели в ту сторону, поняв, что там что-то происходит. Славяне рванули туда, но коммунист быстро обогнал Федерацию. Мальчик за сегодня выбился из сил, поэтому крупно отстал. Тяжело дыша, он забегает в главный зал намного позже Советов. Триколор приоткрывает ротик от увиденного: СССР выбивает из рук Третьего Рейха второй револьвер. Шовинист отпрыгивает назад, злобно скаля треугольные клыки. Его окружают страны Антанты. США, Англия, Австралия, Ирландия, приведший Беларусь, и нарисовавшийся Монголия с Казахстаном, даже Бразилия и Куба. — Ваши формирования разбиты в Лондоне, — вещает англичанин, надевая цилиндр. — Остались только вы. Внезапно входит Италия с понуренным взглядом бок о бок с довольной Францией. Нацист сильнее округляет жестокие глаза. Он не верит ни сказанному, ни увиденному, гневно лязгнув зубами. — Прости, Рейх. Я на их стороне, — коротко объясняет итальянец, не посмотрев на бывшего союзника и предводителя. Тот замирает на месте. Происходящее нереально! "Всё должно быть по-другому! Я должен был победить и стоять на горе из их трупов. Это Ось должна была окружить их! Мы должны были поставить их на колени! Но теперь… я совсем один, — тело Нацистской Германии будто заледенело, — Чертов предатель… Чертова Антанта!" Национал-социалист не собирался сдаваться, всё ещё будучи готовым к бою. — Придётся тебя утихомирить, — Советский Союз безэмоционально направляет на бывшего союзника револьвер. — Нет, стойте! — громким эхом раздается звонкий голос. За мгновение Россия оказывается меж двумя сверхдержавами. Синеглазый загораживает собой Третьего Рейха, широко расставив руки в стороны. Наци приоткрывает рот. Это точно Российская Федерация? Да: та самая светло-коричневая ушанка, рубашка в белые и синие полосы. Но немец непонимающе смотрит на спину триколора: "Зачем? Почему ты это делаешь? После того, как мы попрощались... всего того, что я причинил тебе?" — Россия, отойди, — отдаёт приказ майор. — Нет. Выслушайте меня! — Взял и отошёл, — процедил коммунист, сверкая стальным глазом. — Я не допущу, чтобы вы его убили! Послушайте: он не достоин просто так взять и умереть. Да, я знаю, он совершил поступки, которым нет оправдания. Но что заставило его это делать? Вы подумали? Нет, вам всё равно, — обратился ко всем присутствующим странам. Один против всех. Ему не привыкать. Неловкости и страха не было. России давало силы то, что он должен спасти того, кто спас его. — Вы без суда хотите вынести ему приговор. Так нельзя! Не надо уничтожать что-то; надо исправить проблему, породившую это, и оно само станет лучше, — никто не перебивал младшего русского. Но больше от неожиданности речей оного и обычного любопытства. Вдруг СССР резко схватил синеглазого за воротник рубашки и подтащил к себе. — Закрой свой рот, — внутриутробно прошипел майор низким тоном. — Не дорос ещё морали нам тут читать, — поднял над землёй. Послышалась возня: США с Австралией обездвижили Нацистскую Германию, взяв его руки. — Нет, ты не понимаешь..! Да в нём человечности больше, чем в тебе!!! — впервые повысил голос на отца и схватил того запястья, пытаясь вырваться. Союз оскалился, глухо рыча. Лицо ужасно перекосилось, заставляя вздрогнуть собравшихся держав. — Вшивый выродок! — СССР оттолкнул от себя республику. Россия пролетел над полом, врезавшись спиной в окно. Светло-русый сдавленно прошипел от боли. Послышался хруст. По стеклу пошли трещины. Страны, замерев, глядели, как они становятся всё больше, как вирус, расползаясь по окну. Хруст прекратился, русский сглотнул. Внезапно стекло распадается на множество осколков. Триколор не удерживает равновесие. Роковая секунда. Федерация отклоняется назад и, не успевая зацепиться за раму, выпадает из окна. — Россия! — хрипло кричит, как ненормальный, Рейх, вырывается из-за замешательства англоговорящих и прыгает за ним следом.