***
тэхен не был бы хорошим хеном, если бы не волновался за младшего больше, чем сам парень за себя же. чай, расслабляющая музыка, порция обнимашек и все что угодно, лишь бы младший был сосредоточен и спокоен. а он был очень спокойным. старшему даже казалась, что гуку все равно на экзамены, к которым он готовился долго и упорно. и на вопрос, не волнуется ли он, чонгук ответил уверенно и кратко: — перестань волноваться, хен, я готов. это оказалось чистой правдой. в первый день экзаменов чон вернулся усталым, что понятно, потным (тридцать один градус вам не шутки), но облегченным. первое, что он сдавал — корейский, и, по словам самого парня, там не было ничего сверхъестественного. поэтому он попросил старшего успокоиться и сконцентрироваться на своей учебе в университете. и только спустя долгие две недели ким выдохнул — чонгук все сдал, и, более того, сдал прекрасно (ким еще больше начал им гордиться, когда гук сказал, что он пятый по школе). и вот, когда наступили летние каникулы у чонгука, а затем и у тэхена, который сумел сдать сессию, старший притащил две банки спрайта и кучу сверхдорогогоилучшего рамена, чтобы отпраздновать это событие. чонгук лишь посмеялся и согласился. — хен, может, сегодня ты не будешь соджу? — с просьбой говорит чон, когда ким достает две бутылки из холодильника. — да ладно тебе, чонгук-а, такой прекрасный день, почему бы не выпить? — улыбается он и несет алкоголь в гостиную. — в прошлый раз тебя разнесло… тэхен недовольно глянул на него, но все же никуда не убрал бутылки. гук лишь вздохнул и заварил рамен на двоих. тэ пил соджу, чон — спрайт. старший болтал много, по делу и нет. младший кратко и мало, предпочитая выслушивать чужие пьяные бредни и вставлять свое слово по необходимости. и все было хорошо, прекрасно и радужно (им даже позвонили юнги с хосоком, поздравив с окончанием экзаменов и закрытой сессией), пока киму на пьяную голову не пришла мысль докопаться до чонгука: — каштанчик, мне вот стало интересно, — он замолчал, чтобы допить очередную рюмку, — ты когда-нибудь порно смотрел? — единственной реакцией чона на это стало то, что он подавился напитком. — что? — нет, ну серьезно, ты хоть раз дрочил? — хён! — тэхен ойкнул от больного толчка в плечо. — ну что? мне просто интересно! — твое любопытство до добра не доведет. тэхен что-то тихо возмущённо пробурчал, но тему все же не продолжил.***
— тэхенни-хен, — парень щурится от ярких солнечных лучей, накрывается одеялом, но его сдирают с него, и он садится на кровати, видя знакомое злое лицо. — скажи мне, хен, я вчера пил с тобой? — что? нет, ты же малышок ещё… — вот именно… — чонгук останавливается, заливаясь краской от кимова «малышок». трясет головой, прогоняя лишние мысли, — во-первых, я не малышок, а во-вторых, кто убирать за тебя будет? в гостиной полный свинарник! иди умывайся, завтракай и за уборку, алкоголик-хен. чонгук ака самая настоящая разозленная жёнушка лупит полотенцем тэхена по голове и уходит, прикрывая дверь. нет, ну вправду, кто за ним убираться будет? чон шагает на кухню, чтобы заварить старшему кофе и разложить завтрак по тарелкам. он раскладывал приборы, когда на кухню пришел старший. с голым торсом и в одних шортах. у кима плоский живот, с легким намеком на пресс и довольно тонкой, для парня, талией. младший невольно засматривается, следит, как тот садится, отпивает горячий напиток и… удовлетворенно хмыкает, когда замечает, что гук пялится. — ты так не пялься, а то у ме- — еда остынет, хен! — он обрывает фразу старшего, со стуком ставя кружку с чаем на стол. дальнейший завтрак проходил в уютной тишине, которая прерывалась звоном приборов и тявканьем недавно проснувшегося ёнтана, который радостно бегал вокруг младшего. поблагодарив за завтрак, ким бредет в зал с двумя мусорными пакетами и веником в руках. прибираться. — «его родственники так и не звонили ни разу», — отмечает он, прикусывая губу. обидно ли чонгуку? навряд ли. скорее всего, даже рад. все равно они бы не волновались искренне. чонгук много пережил. он был один все это время, справлялся сам. и казалось, ему никто не нужен, но… почему тэхен чувствует, что младшему нужна поддержка? чон рассказывал, что у него никогда не было друзей, только родители. потом они ушли из его жизни,… и он остался совершенно один. маленький пятнадцатилетний мальчик, несмотря на то, что он пережил, он остался внутри солнечным, добрым, со своими мечтами (которые он даже забыл, наверное). и как же тэхену после таких мыслей хочется подойти к его гукки, прижать к себе и больше никому не давать в обиду. упрятать его от жестокости взрослого мира, в который он слишком рано окунулся с головой. он приходит в себя только тогда, когда за спиной появляется младший, оценивая чужую работу. — а это что под креслом? — чонгук наклоняется, чтобы поднять поблескивающий предмет, как потом оказалось — открывашку для бутылок, и через секунду раздается визг (почти поросячий), а лицо неконтролируемо наливается румянцем. а все потому, что тэ не может держать руки при себе, когда это касается округлой задницы младшего, — т-ты что?! — прости, не удержался, — парень ухмыляется, — теперь я с уверенностью могу сказать, что твоя прелестная попочка создана для моих ладоней. — да ты! да ты…!! — он бегает глазами по чужому лицу. — что? — старый извращенец! — э, вот меня еще так никто не называл. где это я старый? я в самом расцвете сил! а ну-ка иди сюды, мелкотня, — парень медленно приближается к чону, чтобы того защекотать. чонгук, недолго думая (совершенно не думая, на самом деле), обхватывает чужие предплечья, притягивает к себе и целует. зачем? ну, по мнению гука, это лучше, чем щекотка. — «определенно лучше», — подмечает старший и с большим удовольствием отвечает. младший перемещает руки на чужой затылок, наклоняя голову. большие ладони гуляют по телу чона, легко царапая открывающиеся бока. и, пока тот расслаблен, тэхен снова звонко шлепает по половинке, притягивая к себе за шею, когда гук протестующе мычит, желая высказать свое недовольство, но лишь понемногу начинает мириться с этим, снова расслабляясь. ким снова отстраняется, в последний раз нежно чмокнув чужие распухшие губы. — таким ты тоже мне нравишься, — он мягко стирает большим пальцем оставшуюся слюну с родных губ, расплываясь в улыбке от разнеженного младшего, — просто, чтобы ты знал: теперь мы точно встречаемся. идем на свидание сегодня? на двойное, м? — с хосоком-сонбэ и юнги-хеном? — тэхен согласно кивает. — думаю, ваши отношения с хосок-хеном не такие, как должны быть между тонсеном и сонбэ, не считаешь? — угу… — вот и хорошо. он будет в восторге. следующие пять минут старший разговаривает с мином, договариваясь о встрече, и в конце подмигивает чонгуку, показывая пальцами знак «окей». — сегодня в четыре. и я слышал, как на заднем фоне пищал хосок-хен, он определенно был рад, — чонгук тепло улыбается, дотрагиваясь до тэхеновой руки кончиками пальцев. и он даже не удивляется, когда ким в тот же момент переплетает их пальцы.***
— хён, ты так и не сказал, куда мы едем. чонгук недовольно косится на старшего, который сидел рядом с ним на заднем сидении такси. младший уже в пятнадцатый раз просит рассказать ему, но тэхен лишь гаденько улыбается и треплет за нежные щёки. после чего чон как самый маленький малыш, которому не купили машинку, дует губы. гук разглядывает парня и только сейчас замечает, что тэхен в тридцати градусную жару надел белую рубашку с голубыми полосками и с длинным рукавом. — какого ты не надел что-то с коротким рукавом? — он начинает отчитывать тэхена, хмурясь и складывая руки на груди. — вечером будет прохладно, — пожимает плечами старший. — можно было просто засунуть ее в портфель, — его взгляд опускается на чужие оголенные острые коленки, — ну хоть шорты надел. — приехали, — говорит тэхен, протягивая деньги таксисту. стоит младшему выйти из машины, как губы растягиваются в удивлении, и он хватается за чужой рукав, повторяя под нос тихое и зовущее «хён, хён». тэхен кивает на вход, втягивая за собой своего парня. он замечает уже приехавших старших, машет свободной рукой, шепча на ухо заинтересованному гуку, который крутит головой по сторонам (тэхен уже начинается волноваться, не вывернет ли он шею), что впереди его хосок-хен. тот устремляет свой взгляд вперёд, замечая знакомое лицо и приветливо улыбаясь, когда они подходят к ним. старший чон по-привычному притягивает его для крепких дружеских объятий, кивает тэхену, и они заходят. — не знал, что ты когда-нибудь согласишься на двойное свидание, — хмыкает ким, шутливо ударяя юнги в плечо. — не мог не порадовать хосока очередной встречей с его «малышом гугу» вне работы. — хен, почему ты не сказал мне, что мы идем в парк аттракционов? — тихо шепчет чонгук, так, чтобы это слышал только тэхен. — это был сюрприз, — он вновь улыбается, зарывается в мягкие чужие волосы, чтобы растрепать укладку, которую младший так усердно делал в течение получаса. не прошло и десяти минут, как чонгук увидел американские горки, сразу утянув туда тэхена, а за ним и самых старших. оплатив четыре билета (хосок очень хотел остаться и подождать их внизу, но мин юнги был непреклонен). они усаживаются в небольшие вагончики по два человека. работник помогает им пристегнуться, коротко оглашая правила и желая повеселиться. минута, и вагончики трогаются, а еще через пять хосок визжит как резаный поросенок.***
день близится к концу; весь парк освещается разноцветными огоньками, люди начинают потихоньку уходить. после насыщенного дня, а именно — пяти головокружительных аттракционов (для хосока — в буквальном смысле), старший чон предложил съесть по сладкой вате и прокатиться на колесе обозрения, перед тем как двинуться домой. купив вату чонгуку, который продолжал улыбаться во все тридцать два и рассматривать все вокруг (и старшему это определенно нравилось), они садятся в кабинку. юнги сам настоял на том, чтобы они разделились. — у тебя челюсть не болит? — спрашивает тэхен и, заметив недоуменный взгляд с вопросительным мычанием, поясняет: — просто ты так много улыбался. — ом, нет, все нормально, — парень отрывает очередной кусочек от ваты, запихивая полностью в рот, — вата очень вкусная, спасибо. — только «спасибо»? — ухмыляется ким, подсаживаясь к младшему. — а надо что-то еще? ну, я могу купить и тебе тоже… — чуть смущенно лепечет он, с неким недовольством и грустью смотря на сладкий комок в руке. тэхен на его слова только тихо смеется, поворачивая за подбородок к себе и мягко касаясь еле различимых в темноте красных губ своими. младший сидит в ступоре несколько секунд, пока не чувствует чужой теплый язык на своих губах, просящийся глубже. чонгук, чувствуя такие знакомые большие ладони с привычно холодными кончиками пальцев на своих бедрах, мягко укладывает их на теплые кимовы щеки. — я просто хотел поцелуй, — тихо говорит старший в родные губы, вновь касаясь их и позже окончательно отстраняясь. — я уже это понял. тэхен, мы же еще не поднялись достаточно высоко. а что, если нас увидели? — и что? некоторые занимаются здесь делами и похуже, — воркует он, с нежностью наблюдая, как щеки напротив заливаются румянцем, — тебе не холодно? — совсем немного. старший притягивает его в свои теплые объятья, чмокая в макушку. чон быстро расслабляется, ворочаясь в чужих руках и устраиваясь поудобнее. и именно сейчас чонгук чувствует себя на своем месте.