Twisted City

Три месяца спустя. Стрелки часов неумолимо приближались к девяти утра. Я уже опаздывала: если я хотела пешком добраться до площади, то мне следовало выйти десять минут назад. Я все еще успевала добраться туда, если поймаю повозку, но для этого нужно было выйти прямо сейчас, а с этим возникли небольшие трудности. Проснувшись и позавтракав, я быстро надела простые, но удобные брюки и кремового цвета рубашку. Расчесанные волосы не стала собрать в косу или хвост, но подколола одну сторону заколкой в виде стрекозы — подарок Жюли перед моим отъездом. Запрыгнув в удобные ботинки, я потянулась к вешалке с верхней одеждой, да так и замерла. На улице светило яркое солнце, но воздух едва прогрелся до шестнадцати градусов. У меня было два подходящих пальто, и я сначала надела темно-синее, сшитое самой лучшей швеей Равки. Я покрутилась у зеркала. Оно сидело идеально, не казалось слишком дорогим, но безусловно бы выделялось на здешних улицах. И все же что-то было не то. Я поменяла его на другое, черное. Оно сидело на мне намного хуже, поскольку было сделано не под заказ, а перешито с чужого плеча. Оно даже еще хранило запах предыдущего владельца: он почти выветрился за несколько месяцев, но его четко можно было уловить, если уткнуться носом в воротник. Я так и сделала (я еще успевала добраться до площади пешком), крепко зажмурилась, а потом сняла его и повесила обратно на вешалку. Надела синее, подправила макияж. Вышла из квартиры. Вернулась в квартиру, поменяла пальто. Посмотрела на себя в зеркало, сменила. И так еще примерно десять раз, пока не стало очевидно, что если я сию секунду не выйду, то реализовывать план придется завтра, а ждать я больше не могла. Из дома я вылетела со скоростью звука. Подол незастегнутого черного пальто развивался за мной, как флаг, пока я мчалась по улицам, распугивая всех, кто оказывался на моем пути. На краю сознания мелькнула мысль, как, должно быть, нелепо я выгляжу: опрятная, дорогая на вид одежда, и выбивающееся из общей картины пальто. Как неправильно собранный пазл. Как бродяжка, выдающая себя за принцессу; как принцесса, желающая побыть простолюдинкой. Я была обеими, и не была ни одной из них. Должно быть, я развила такую скорость, что смогла телепортироваться, иначе я никак не могу объяснить тот факт, что я влетела в кафе на площади за минуту до девяти. Этих шестидесяти секунд мне хватило, чтобы занять столик на балконе у самых перил, заказать кофе, провести руками по волосам, приглаживая их, и замереть с раскрытой книжкой с таким видом, будто бы ничего интереснее в жизни не читала. Меня выдавал разве что учащенный пульс и покрасневшие после пробежки щеки, но с этим я ничего уже не могла поделать. Официантка принесла мне кофе в маленькой фарфоровой чашечке, а я сидела, невидящим взглядом пялясь на одну и ту же строчку, считая секунды. Я могла посмотреть вниз, на оживленную улицу подо мной, но знала, что это выдаст меня с головой. Поэтому я продолжила «чтение», не спеша попивая кофе, пока рядом со мной не возникла фигура в темном. Я пыталась сохранить невозмутимое выражение лица, но губы предательски дрогнули в полуулыбке. — Что ты здесь делаешь? Девушка, которой я была раньше, обиделась бы. Девушка, которой я была сейчас, даже бровью не повела на этот неприветливый тон. — Пью кофе. Читаю учебник по шитью блузок и рубашек. — Что ты делаешь в Кеттердаме, — уточнил Каз. — Приехала проверить свой бизнес. У меня здесь игорный дом, — напомнила я ему, хотя, безусловно, он и так об этом помнил. — Скоро начнется туристический сезон, хочу убедится, что все работает, как часы. — Можешь не переживать по этому поводу. «Равкианская избушка» успешно процветает на месте бывшего «Изумрудного Дворца» и наверняка приносит немалый доход. Вот теперь я не стала скрывать улыбку. Я хорошо изучила методы Бреккера, пока работала с ним, так что мне не составило труда переманить его клиентов. Я отложила книгу. Каз расценил это как приглашение и сел за мой столик. — Вообще я кое-кого жду, — прокомментировала я. Подумала и зачем-то уточнила: — Не тебя. — И как давно ты здесь? В городе, не кафе. — Приплыла вчера вечером. Я снова демонстративно уткнулась в книжку. Подошедшая официантка подлила мне кофе и спросила Каза, будет ли он что-то заказывать. — Ты мне кое-что должна, — сказал Каз, когда ему принесли его чашку кофе. Это напомнило мой последний день в Кеттердаме, прежде чем я села на корабль и отплыла с Томасом и Джулией в Равку. Это было в офисе прокурора Ганна, который помогал нам оформить все бумаги. За несколько дней нужно было переоформить имущество и перевести деньги с разных счетов, так что пришлось привлечь нескольких законников, чтобы избежать лишней проволочки. Когда все подписи были проставлены и мы с Казом наконец остались одни в кабинете, между нами повисла долгая тишина. Каз перебирал бумаги, подтверждающие его право собственности на игорные дома Пекки, а я не знала, что сказать. — Кажется, я тебе кое-что должна. Я извлекла из папки с документами нужный лист и протянула его Казу. — Можешь разорвать ее, сжечь, ну, на что фантазии хватит, — я пожала плечами. Технически, это была подделка, так что суд Керчии вряд ли будет злиться, что со свидетельством о регистрации брака так жестоко поступили. — А вот с регистрационной книгой придется разбираться самому. Инеж отказалась лезть туда во второй раз. Каз ничего не ответил. Он свернул свидетельство и засунул его во внутренний карман пальто. Мне оставалось только вздохнуть. — Что будешь делать теперь? Когда все закончилось? — Еще ничего не закончилось. — То есть вернёшься к составлению плана мести Пекке? — Он вернётся. И я должен быть к этому но готов. Это был не тот ответ, который я желала услышать, но я все равно улыбнулась и протянула ему руку. Сердце предательски болело, но я больше не хотела спорить с Казом или ныть о том, что ему стоит переосмыслить свою жизнь. Мне нравилось общение с ним, нравилось поддразнивать его, и я все еще чувствовала тепло его бока, когда мы шли прочь от площади, где меня кинул Эрик. Но этого было недостаточно. Больше нет. — Тогда желаю тебе удачи с этим. Он посмотрел на меня своими темными глазами и ответил на рукопожатие. Тем же вечером я села на корабль, направляющийся в Равку, хотя всем говорила, что уеду не раньше следующей недели. С кем я хотела, с теми я попрощалась. Другие же вряд ли заметили мое исчезновение. Когда планируешь месть, ни на что другое времени просто не остаётся. Тогда никто из нас не знал, что Пекка и тетя Джулии устроят настоящую войну. Всего за пару недель они умудрились справиться с задачей по уничтожению друг друга куда лучше, чем это удалось нам за пару дней. Конечно, мы не избавились от их общества в полной мере, но оба игрока временно покинули игровое поле и разъехались кто куда, чтобы набраться сил. Ни один из них не оставил бы Кеттердам, золотую жилу, просто так, а значит, они могли вернуться в любое время. Но сейчас, сидя в кафе, после трёх месяцев без стрельбы, подделок документов и незаконной деятельности, возможное возвращение Пекки Роллинса или Ани Орловой волновало меня в последнюю очередь. — Должна? — переспросила я. — Мне казалось, я тебе все вернула. — Ты задолжала мне извинения. Я рассмеялась. Смех был искренним, хотя я и не могла сказать точно, над кем смеялась — над ним или над собой, которая все эти три месяца хранила глупую надежду, что он еще способен повзрослеть. — За что? — Ты уехала без предупреждения. — А ты был разочарован, когда понадобилось подделать документ, а меня под рукой не оказалось? Святые, Каз, хотя бы сделай вид, что это не так. Я захлопнула книгу и встала. — Не забудь заплатить за кофе, — бросила я через плечо, прежде чем покинуть кафе. На прошлой неделе на площади, откуда мне дважды пришлось выбираться во время приступа, развернулся рынок. Я не спеша прогуливалась между рядами палаток, изучая разложенный на прилавках ассортимент. Иногда, сидя у камина и читая книжку, пока мама шила новое пальто (не для продажи, а потому что она любит этим заниматься), а Томас резался в карты в гостиной со старыми приятелями, я задумывалась, как поживает Каз. В конце концов, все, кто был замешан в этом деле, либо разъехались кто куда, либо были слишком заняты, чтобы поддерживать с ним контакты. Компромата на Федора Орлова было достаточно, чтобы он не только помог нам в этом деле, но и отстегнул Жюли положенную ей сумму, равную ее доле в бизнесе. Теперь она была освобождена от семейной компании, с которой не хотела иметь ничего общего, но и обладала средствами, чтобы заниматься тем, к чему лежала душа. Около месяца она и Инеж собирали команду, учились всему, что было нужно для управления кораблем и командой и строили планы по отлову работорговцев в море. В этом им сильно помог Штурмхонд: он заглядывал к нам каждый раз, когда выпадала такая возможность, и он же соблазнил Томаса на то, чтобы присоединиться к Инеж и Жюли в их деле. Похоже, у короля Равки были какие-то свои причины иметь в море кеттердамского Паука и равкианских подданных, но я не хотела ничего об этом знать. Нина и Матиас уехали на Блуждающий Остров. Они открыли там кафе, ассортимент которого включал широкое разнообразие вафель с различными вкусами. В конце каждого письма они звали меня в гости, и мне все же пришлось пообещать, что я навещу их не позже конца лета. Джеспер и Уайлен вовсю занимались постройкой новой империи. Оказалось, что Андерсон и Ганн помогли им найти лазейку, благодаря которой Уайлен получил бизнес отца. Теперь у нашего химика и его возлюбленного было достаточно денег и возможностей, чтобы не выживать, а по-настоящему жить. Они же, кстати, руководили «Равкианской избушкой» в мое отсутвие. Возможно, кому-то покажется странным делать главными двух подростков, один из которых не умел читать, а другой имел проблемы с азартными играми, но мой опыт показывает, что пару недель в компании Бреккера приравнивается успешной сдачи экзаменов в школе бизнеса. Именно Уайлен и Джеспер держали меня в курсе дел Бреккера. Он был единственным, с кем я не поддерживала контакт, поэтому о том, не умер ли он под весом своего золота, приходилось узнавать у мальчишек. Когда я наконец вернулась в город, они приглашали меня пожить у них, но я отказалась, хотя и наведалась к ним пару раз. На глаза навернулись слезы, когда Джеспер сжал меня в объятиях и назвал меня «принцесской». Я не стала возмущаться и только улыбнулась в ответ на прозвище. Я рассматривала расписные шейные платки, когда почувствовала, что за мной кто-то стоит. Поскольку людей в этот час было мало, а никто нормальный не стал бы ходить за мной хвостиком, я могла не оборачиваться. — Как думаешь, Инеж понравится? — я пощупала темно-бордовый шелковый платок. Он бы отлично сочетался с туникой, которую ей сшила моя мама. — Капитан Гафа с командой прибывает в Кеттердам через две недели, и я хочу сделать ей подарок. — Сколько ты пробудешь в городе? Я закатила глаза (отвечать на вопросы, очевидно, не входит в привычки Бреккера) и заплатила за платок. Подарок Инеж отправился к книге в сумку под пальто. — Пока не приедут ребята. Здесь они будут около недели, а потом поплывут дальше. Скорее всего, я присоединюсь к ним, — я двинулась дальше, внимательно изучая предложенный товар. Мне все еще не верилось, что у меня есть деньги — да и еще столько, что я могла выкупить весь рынок целиком! На самом деле, я вполне могла скупить все украшения в ювелирной лавке, но еще в Равке обнаружила, что драгоценные камни и металлы меня больше не интересуют. Да, они красиво блестят, но, пожалуй, я вернусь к кольцам из проволоки и ожерельям из побитых морских ракушек. Дешево и просто, но и определенно спокойнее. — Будешь охотится на работорговцев? Я пожала плечами. — А чем еще мне заниматься? В Равке я училась на швею. В Кеттердаме ходила по балам и занималась подделкой документов для тебя. Безусловно, теперь у меня столько денег, что можно никогда больше не работать, но за эти три месяца я четко усвоила, что если мне нечем заняться, то у меня от скуки начинает ехать крыша. Мы прошли ряд с одеждой и свернули к бижутерии. У меня разбежались глаза от обилия сверкающих камней. Подделка, конечно же. Блестит, переливается, но внутри пустота. Как я, когда притворялась Джулией. Каз следовал за мной, как собачка на привязи. Это раздражало и вызывало любопытство. — Что, если я скажу, что у меня есть для тебя работа? Ага, снова незаконная деятельность. Я наконец-то обернулась и посмотрела на него. — Какого рода? — Будучи фальсификатором, ты не только хорошо поделываешь документы, но и неплохо определяешь их. Сейчас начнется туристический сезон, а значит, появятся желающие меня обдурить. Мне нужен кто-то, кто может часто приходить в «Клуб Воронов» и проверять документы инвесторов. — У меня квартира в Финансовом районе. Далековато от «Клуба Воронов». А я не фанатка прогулок на большие расстояния, знаешь ли. — Ты можешь переехать в Клепку. Я внимательно на него посмотрела. Это он серьезно? Клепка? Я была там ровно один раз и поклялась никогда больше не возвращаться в этот клоповник. Я решила жить скромно, но не до такой степени. — В основном твоя помощь будет необходима по выходным, — продолжил Каз. — Ты сможешь в это время жить в Клепке, а когда поток документов падает, возвращаться к себе. — Спасибо за «чудесное» предложение, но у меня есть примерно… дай-ка сосчитать, — я сделала вид, что составляю в уме нумерованный список. — …Пятнадцать причин, почему я не хочу менять уютные апартаменты на комнатушку три метра на четыре. И, насколько мне известно, там нет воды. — Откажешься от работы, потому что тебя не устраивает жилье? — Ну что поделаешь, я девочка избалованная. На лице Каза мелькнуло раздражение. Воспользовавшись паузой в нашем разговоре продавец попытался предложить мне «колье из бриллиантов, его носила сама королева Равки!», но прежде чем бедняга мог назвать цену, Бреккер посмотрел на него таким взглядом, что мужчина попятился назад. — Чтобы провести туда воду, нужно потратить около пятнадцати тысяч крюге на сам процесс и в два раза больше — на взятки, чтобы нам дали на это разрешение. Я ничего не ответила и прошла к следующему прилавку. Кольца. Я неосознанно пошевелила пальцами. После той стычки с Эриком и его людьми у меня остались порезы от осколков зеркала. Они пригодились, когда я угрожала Пекке иском, но едва я вернулась домой, Женя подлатала меня. Ко мне вернулись мои аккуратные руки, но иногда я все еще чувствовала боль от тысячи осколков, пронзающих мою кожу. Я перевела внимание на сережки, решив, что пока не готова примерять что-либо на руки. — Я проведу в Клепку воду, — негромко сказал Каз. — Ты же сам сказал, что это дорого, — я взяла в руки золотые сережки и тут же вернула их на место — они были такие тяжёлые, что я осталась бы без ушей. — Вообще, я соврала. Краем глаза я заметила, что Каз напрягся. — У меня есть предложение о работе. В Равке. Король считает, что принцип слепоты на движения может помочь в бою. Он хочет, чтобы я приняла участие в исследовании моего недуга. Стала подопытным кроликом или вроде того. Если сердцебиты поймут, как вызвать такую слепоту у противника, это может дать преимущество. — И ты пойдешь на это? — у Каза был свой недуг. В последний раз он позволил мне помочь ему еще до того, как его арестовали, а после было не до этого. Нашел ли он способ продолжать лечение или забросил эту затею? — Мне не повезло, — негромко сказала я. Я не боялась, что наш разговор все слышат. Мне было нечего скрывать или стыдиться. Урок от Эрика пошел мне на пользу. — Я отличаюсь от других, и это никак нельзя изменить. Но это не значит, что я не могу помочь другим. Я не прячусь от своей слабости, а нахожу ей применение. Я ожидала, что после такого Каз уйдет. Существовали три темы, которые он ненавидел обсуждать: свой недуг, свое прошлое и близость с кем-то. Я знала, что ему не понравится, что я выставляю его как труса, удрал с поля боя, даже не предприняв попытки сражаться за свою свободу, но и молчать не могла. Я вернулась в Кеттердам, чтобы наконец понять, что делать дальше. Я не могла сидеть на двух стульях одновременно, но прежде чем уходить, мне следовало понимать, что я оставляю позади. — Если в Клепке будет горячая вода, — медленно произнес Каз, все еще стоя за моей спиной. — Ты останешься? Я повернулась к нему, игнорируя любопытный взгляд продавца. Мне хотелось, чтобы этот разговор оставался серьезным, но то, что я увидела, заставило меня передумать. Каз всегда был невозмутимым и непоколебимым — если речь шла не о Пекке, разумеется. Он четко знал, чего хочет и как это получить. Но сейчас в его глазах застыл вопрос, и я поняла, что он действительно не может сказать, что я собираюсь делать со своей жизнью дальше. Я оказалась загадкой для него. Открытой книгой со страницами на иностранном языке. Поэтому я склонила голову на бок и спросила: — Если я скажу «да», ты купишь мне сережки с бриллиантами? Настоящие. Продавец попытался было возмутиться, но мы его проигнорировали. Глаза Каза недобро блеснули. — Какая-то многоуровневая сделка, тебе не кажется? Тебе скучно без работы, поэтому ты собираешься уехать в Равку, но ты можешь остаться и работать на меня, если у тебя будешь подобающее жилье, а для этого я должен провести в Клепку воду. А мне-то казалось, что ты сама хочешь работать с Отбросами. — А теперь появились варианты получше. Каз прикрыл глаза. Я видела, как нелегко ему дались следующие слова. — Через несколько кварталов отсюда есть ювелирный магазин. Вода в Клепке появится не раньше следующего месяца. Я не смогла сдержать улыбку от уха до уха. — Святые, Каз, я начала жалеть, что продешевила. — Так ты остаешься? Жестом фокусника я извлекла из кармана бумаги и передала их Казу. Пока он их читал, я примеряла кольца. Мне понравилось одно, самое простенькое, с микроскопическим камешком. — Разрешение на проведение водопровода в Клепку? — в голосе Каза слышалось подозрение, словно он не верил собственным глазам. — Но как? — Подделала подпись там, подпись здесь… И вот совет по благоустройству города совершенно не против проведения воды в ваш район. О, а ещё нам положена скидка. Так что тебе нужно заплатить не пятнадцать тысяч, а семь. — Когда ты успела? — На прошлой не… — я замолчала, сообразив, что прокололась. Посмотрела на Каза, ожидая ехидные комментарии, но вместо этого обнаружила, что уголки его губ слегка приподняты. Он улыбался. — Черт. Ты знал, что я уже давно в городе. Я раздосадовано цокнула языком и нахмурилась. Весь мой план внезапно показался мне глупым и… детским. Я так старалась, и все коту под хвост. Ну конечно, было наивно полагать, что Каз Бреккер не отслеживает, кто и когда приезжает в его город. Я протянула продавцу монеты за кольцо и быстрым шагом пошла прочь с рынка. Настроение для совершения покупок куда-то бесследно испарилось. — Джей… — Каз тяжело ковылял рядом со мной. — Забей. — Что тебя расстроило? Мы вышли на пристань. Холодный морской воздух ужалил меня за щеки, и я сильнее укуталась в пальто. — Честно? — это был риторический вопрос, но Каз все равно кивнул. — Я думала, что могу сделать сюрприз. Внезапно столкнуться с тобой. А оказалось, что ты и так в курсе, что я в городе, и даже не подумал о том, чтобы меня навестить. Я услышала тихий смех и не поверила своим ушам. Резко остановилась и посмотрела на него. Он смеялся! Чертов Каз Бреккер смеялся надо мной. Видимо, он по моему лицу понял, что я собираюсь помочь ему открыть купальный сезон и столкнуть в море, потому что он перестал смеяться, хотя улыбку не убрал. — Джей, скажи-ка, я похож на человека, который будет каждый день в одно и то же время проходить в одном и том же месте? Учитывая тот факт, что подобное постоянство — непозволительная роскошь для человека, которого многие желают выследить и убить. Стал бы я давать им прекрасную возможность узнать мой маршрут, по которому могут расставить ловушки для меня? Я подумала над его словами и неуверенно ответила: — Нет… — И, тем не менее, вот уже неделю как я в девять утра прохожу по площади в сторону порта, а ровно в семь вечера ежедневно заглядываю в «Клуб Воронов», — он помолчал, а потом добавил. — Я знал, что ты в Кеттердаме. Но также я знал, что если ты не пришла ко мне, значит, у тебя есть на то причины. Поэтому я добавил свой распорядок дня некую определенность, закономерность, чтобы ты могла найти меня, когда сочтешь это нужным. Я покачала головой и подошла к невысокой каменной стене, оберегающих непутевых туристов от падения в воду. Через восемь дней сюда приплывет Жюли. Я все еще скучала по ней, как обычно при разлуке, но теперь я знала, что могу за нее не волноваться. — О чем думаешь? Я покосилась на вставшего рядом Каза. — Что мы — двое придурков, которые на протяжении недели разыгрывали спектакль вместо того, чтобы просто поговорить друг с другом. Каз тяжело вздохнул. — Не могу не согласиться. И вот тут я рассмеялась. — А как же Пекка? — Ммм… Я пришел к выводу, что меня вполне устраивает его нынешнее положение дел. Конечно, это не совсем то, что я для него хотел, но… — Но? Каз взглядом дал мне понять, что я могла бы оставить конец предложения и дальше висеть в воздухе. В ответ я состроила лицо самого внимательного слушателя в мире. -… но я понял, что есть вещи, которые важнее мести. Я пихнула его плечом. — А я все ждала, когда ты это поймешь.

Ты не можешь всегда получать то, что хочешь, Но если ты однажды постараешься, то обнаружишь, Что у тебя есть все, что тебе нужно. «You Can’t Always Get What You Want» — The Rolling Stones