Калавера

      Отчего-то Гарри не удивлён появлению Грейнджер на пороге своей квартиры. Время подходит к полуночи — Поттер снова едва не уснул на жёстком диване в гостиной, и настойчивый стук в дверь будит его очень вовремя.       — Слава богу, ты здесь, — Гермиона устало приваливается плечом к серой, в грязных потёках стене.       Грейнджер вымокла до нитки: дождевая вода капает с её одежды и волос, течёт с промокших кроссовок, оставляя цепочку блестящих следов на паркете, когда Гермиона заходит. В её руках бумажный пакет из «Двенадцати сикоморов» — он пахнет кофе и вишнёвым пирогом, и Гарри не может вспомнить, когда ел в последний раз.       Поттер думает, что дело не в интервью с Гриндевальдом, а разговор будет долгим — и оказывается прав в первом, но ошибается во втором.       — Я видела Джейсона Комптона, — говорит Грейнджер, принимая полотенце из рук Гарри. — Вчера. Живым.       Горячий пар от чашки поднимается к её лицу. Гермиона молчит, вцепившись в кружку так отчаянно, словно это последний оплот для её рассудка. Словно чёрная кривая трещины под её большим пальцем не позволит тонкой нити реальности выскользнуть из её рук.       Молчание затягивается, и Поттер собирается что-то ответить, но Грейнджер успевает первой:       — Или не очень живым. Я не уверена ни в чём, кроме того, что это был он. Я понимаю, как это звучит, но… Чёрт, я решила, ты должен знать. Хотя бы о том, что твой профайлер сходит с ума.       Гарри прислушивается к себе и ясно понимает, что Грейнджер не врёт — и этого достаточно, чтобы не спешить с выводами. Поттер представляет, каково это — быть правым во всём, когда остальные (да и ты сам, если быть честным до конца) считают тебя сумасшедшим.       — Ничего, — говорит Гарри. — Ты правильно сделала, что рассказала. Мне кажется, нам… Думаю, нам стоит немного подождать. Ответ сам нас найдёт. Это всегда работает.       Гермиона выдыхает — Гарри видит, как расслабляются её плечи. Она, наконец, поднимает взгляд от чашки. Старается улыбнуться — через силу, и Поттер понимает, как тяжело её рациональному уму даётся всё это.       — Так вот в чём секрет великого Гарри Поттера? В терпении?       Гарри улыбается ей в ответ.       — Слушай, ты можешь остаться здесь на ночь, — говорит он, и Гермиона благодарно кивает. — Хорошо. Хорошо.       Грейнджер наотрез отказывается занимать хозяйскую кровать — она забирает у Гарри чистое бельё и сама расстилает его на диване в гостиной, пока Поттер ищет сменную одежду.       Не то чтобы ему пришлось искать.       Уверенность Гарри в том, что он сумел забыть о её вещах, рассыпается в пыль, как высохшие крылья мотылька. Его руки безошибочно находят старую зелёную коробку, глубоко задвинутую в самый дальний угол кладовки, и Гарри понимает, насколько глупой была его надежда, что эта коробка — и всё её содержимое — со временем потускнеют и истончатся. Исчезнут сами собой, если о них не думать.       Открывая крышку, Гарри боится уловить знакомый аромат. Вопреки попыткам забыть, он до сих пор помнит, чем пахла Джинни. Помнит смородиновую вуаль от её волос и пудровый запах дешёвой косметики на её коже. Помнит тонкий цветочный аромат духов, въевшийся в кожаный ремешок маленьких часов на её запястье.       Вещи из коробки не пахнут ничем. Поттер берёт первое, что попадается под руку — фланелевые шорты в розовую полоску и когда-то чёрную, теперь застиранную до седины футболку с эмблемой группы «Kiss». (Эта футболка велика Джинни — сидит на ней, как платье, и вечно спадает, оголяя острое загорелое плечо.)       Грейнджер не спрашивает, откуда у Гарри женские вещи — и он благодарен ей за это.

***

      Когда в пять утра телефон разрывается от звонка Сириуса, Поттер уже не спит, разбуженный очередным кошмаром. На этот раз сон наполнен потоками крови, едкими и густыми, как копна медных волос.       — Поднимай Уизли, и живо поезжайте в морг, — чеканит Блэк, и его резкий голос сметает остатки сонной паутины. — Теодор Нотт мёртв: обнаружен с петлёй на шее на рабочем месте.       — Повешен? — Поттер прижимает трубку плечом к уху, пытаясь наощупь отыскать очки, но ладонь натыкается на холодный метал табельного «Сиг-зауэра». — Даже если это не самоубийство, почерк не нашего маньяка. Зачем мы там?       — Смерть Нотта нас не интересует. Вот только Нотт присматривал за основными уликами по нашему делу, — говорит Сириус, и Гарри задерживает дыхание, догадываясь, что услышит дальше. — И теперь эти улики пропали.       — В каком смысле «пропали»? — тупо переспрашивает Поттер, и Сириус по ту сторону провода раздражённо выдыхает.       — Я надеюсь, вы мне и объясните. Нотт соврал вам по поводу тела Комптона: родители убитого ни сном ни духом о похоронах. Всё это время они были уверены, что тело у нас — и я заверил их, что так оно и есть.       Гарри слышит, как скрипят половицы у двери в спальню. Он поднимает голову и видит замершую на пороге Гермиону.       — Я хочу, чтобы вы нашли тела и вернули туда, где им самое место, — продолжает Блэк. — Желательно в комплекте с ублюдком, который отправил их на тот свет. Сделайте всё тихо. Пресса не должна узнать.       — Я понял, — Гарри нажимает кнопку отбоя, тут же набирает номер Рона.       — Что случилось? — спрашивает Грейнджер, и Поттер, поднеся телефон к уху, зажимает ладонью динамик:       — Теперь у нас три пропавших тела, вместо одного. Или, правильнее сказать, «сбежавших»?

***

      Убедившись, что Уизли проснулся, Гарри идёт в ванную.       С каждой ночью сны становятся всё ярче и навязчивей — настолько, что теперь похожи на воспоминания больше, чем на фантазии. Гарри закрывает за собой дверь и включает лампы, вкрученные по бокам от зеркала, — их медный свет тусклый достаточно, чтобы не раздражать привыкшие к темноте глаза.       Поттер откручивает вентиль холодного крана до тех пор, пока напор воды не набирает максимальную силу, и, не отрывая взгляда от своего отражения, лезет в верхний ящик под раковиной.       Баночка сама ныряет в ладонь. Таблетки внутри бьются о полупрозрачный пластик — и этого звука Гарри почти достаточно, чтобы успокоиться.       Почти, думает Гарри, запивая две таблетки лития. Вода из-под крана ледяная: она схватывает горло и заставляет зубы болезненно заныть. Тогда Поттер подставляет под струю голову и шею, выдыхает через зубы.       Гермиона порывается поехать тоже, но Поттер заставляет её остаться дома. Он всё ещё не готов поверить в то, что три мёртвых парня разгуливают по его городу, но анализировать происходящее в шестом часу утра он готов ещё меньше.       Перед выходом Гарри набирает Драко.       — Заеду через четверть часа, будь готов, — говорит он и отключается до того, как Малфой успевает возразить.       Интересует Блэка смерть Теодора Нотта или нет, но Поттеру нужно мнение его судмеда на этот счёт.       Тем более позволять Малфою одному шататься по городу — последнее, на что Гарри готов пойти, учитывая обстоятельства.       Драко выходит из дома через пять минут после того, как Поттер тормозит у обочины напротив его двери. Когда Малфой захлопывает за собой дверь машины, Гарри молча протягивает ему стакан кофе.       — Поттер, я готов просыпаться в пять каждое утро, если ты и дальше будешь меня встречать, — говорит Драко и тянется за замком ремня безопасности. — Но, ради бога, скажи, куда мы едем?       Гарри ухмыляется и поворачивает ключ зажигания. Дорога впереди слабо блестит от ранней осенней наледи.