Верный враг - 2. Сильные духом.

Иорвет широким шагом шел по улице, не замечая ничего вокруг себя. Губы так и застыли в непонятной гримасе – то ли в едкой насмешке над собственным непроходимым наивным идиотизмом, то ли в судорожной попытке сдержать накрывшую его в Замке тошнотворную волну безмерного отвращения к происходящему. Да он и чувствовал себя опоганенным, грязным, не просто замаранным – буквально втоптанным в нечистоты. Даже немыслимое унижение от физического насилия, которое довелось пережить во Флотзаме, начисто меркло по сравнению с тем ощущением, что разрывало душу сейчас, после разговора с драконицей! Прийти за помощью к другу и получить вместо поддержки удар в самое уязвимое место… И от кого? От той, кого искренне считал светлейшим, безукоризненным, кристальной доброты и честности созданием. О да, и впрямь, столкнувшись лицом к лицу с такой безжалостной, безупречной, воистину убийственной честностью, не каждая гордость справится! Сколько может выдержать даже самая непробиваемая броня? Саския не назвала его выродком прямо, но слово прочно висело в воздухе переговорной залы старого краснолюдского замка, пока драконица тщательно и последовательно вытирала ноги о недавнего своего вернейшего союзника. Только что он, с ее точки зрения, должен был понимать? Проникнуться, что таким, как Иорвет, не место среди обычных, м и р н ы х жителей, и посыпать себе голову пеплом? Выразить свое горячее согласие с тем, что у «белок» есть право только сражаться и убивать, но нет права на крышу над головой? Как она там сказала на Совете прежде, чем благороднейшую Деву отравили, - «он будет убивать за нас с улыбкой»? Иорвет убивал. И скоя*таэли убивали врагов Вергена и умирали за этот город сами, а теперь, значит, таким мерзким убийцам не только не положено обычной благодарности, но и вообще не место подле милостивой, справедливой и честной королевы. Ну да, ну да, пошел я нахуй… И ладно, если бы претензии были только к нему, - действительно, репутация Грозы Севера весьма своеобразная, и получена не за музыкальные таланты или достижения в растениеводстве. Пусть, хотя на войне как на войне, а он солдат и сражается за свой народ, а не ради самоудовлетворения и извращенных склонностей… Так как насчет простых бойцов? Тех, кого он привел под ее руку, кому обещал мир, кров, возможность просто жить, а не выживать, каждый новый день выгрызая зубами, потому что, как и у него, кроме гордости, у них давно ничего не осталось. Получается, что они не заслужили даже того, чтобы им помогли залечить полученные ради этого гребанного города раны?! Не столько неприятие и гнев, сколько абсолютное, категорическое непонимание владело Иорветом. Даже в первый момент, когда Саския озвучила свое решение, он попросту растерялся настолько, что вообще не нашелся со словами. Хотя, наверное, все-таки нужно было что-то сказать, возражать, объяснять, настаивать, однако в той бесконечной жуткой пустоте, что затопила его изнутри, командир скоя*таэлей так и не смог отыскать в качестве довода что-либо соразмерное речам драконицы. Первым сквозь шок к рассудку эльфа пробилось самое очевидное: ведь сейчас же уже зима! Однако следом сразу же пришло осознание – чтобы додуматься до столь элементарной вещи, не надо обладать сверхъестественной мудростью, достаточно выйти на улицу. То, что любому живому существу необходимы пища и тепло, - тоже не великое откровение... И вот тогда для него прозрение стало полным и окончательным, заодно за ненадобностью отсекая любые возможные споры. К чему? Разве раньше они уже не говорили с Саскией о том, зачем и почему пришли скоя*таэли в Верген, чего они хотят и надежду на что еще берегут? Так что толку переливать с пустого в порожнее! Лишнее повторение не изменит того, от чего Саския уже бестрепетно отмахнулась недрогнувшей рукой. Ее не хватило даже на немного понимания и банальную порядочность по отношению к недавним соратникам, - и это его называют чудовищем? Что ж, в таком случае в самом деле лучше слыть мясником и бандитом, чем быть двоедушной тварью, способной не моргнув глазом фактически обречь на гибель тех, кто тебе поверил, кому позволила увидеть в себе надежду. Иорвет остановился, не доходя нескольких шагов до обиталища скоя*таэлей, пытаясь хоть сколько-нибудь взять себя в руки перед тем, как взглянуть в глаза тем, кто полагался на него, как на командира, и за кого он считал себя ответственным. Что он мог сказать им теперь? Здравствуйте, наши хорошо знакомые грабли имени государыни Францески Финдабаир, давненько мы на вас не наступали?! А ведь он, Старый Лис, битая и тертая сволочь, как его емко охарактеризовал Роше, и вправду сам поверил, как сопливый недоросль! Поверил, что у них появился слабенький, почти призрачный – но шанс, что союзы не нарушают, что они обретут хоть и нищий – но дом, и получат хоть сколько-то времени, чтобы пожить... Просто посидеть вечерком с трубочкой у очага или за столом с друзьями, зная, что завтра не придется кого-то из них хоронить! Разве это так много? Выходит, много, просто верх «беличьей» наглости. Киаран окликнул его от двери лазарета, и, глядя как он приближается, Иорвет обратился мыслями к утреннему обходу, с горьким недоумением задаваясь вопросом: почему Вернон Роше, прожжённая циничная скотина, его старый проверенный враг, тот, с кем их разделяли реки крови и горы трупов, года взаимной лютой ненависти, - почему Роше его понял, отпустил и отступил, поддерживал, давая шанс наладить мирную жизнь... А та, которая незамутненно верила в честь, верность слову, милосердие и справедливость, - так легко отказалась от тех, кто всегда ей помогал? Нет, не понять… Да и не хочется понимать подобное, - Иорвет вскинул голову и подошел к озабоченно хмурившемуся скоя*таэлю. - Ты говорил с Саскией? – осторожно поинтересовался обеспокоенный Киаран, вглядываясь в старшего товарища: такой выдержке, как у Иорвета, оставалось только завидовать, однако сейчас на командире «белок», как говорится, лица не было. - Да, - коротко уронил Иорвет и вместо каких-либо пояснений спросил сам. – Бригадиры все здесь? - Нет, Яльвин ушел с охотниками, - напомнил все более встревоженный Киаран. – Они вернутся хорошо если к вечеру. Иорвет кивнул, сделав ему знак следовать за собой, вошел в Большой Дом, подошел к центральному камину и дождался, пока его появление привлечет всеобщее внимание. Обведя взглядом собравшихся вокруг настороженных скоя*таэлей, их глава по-прежнему без объяснений распорядился: - Вот что, отыщите отсутствующих. Необходимо собрать всех, кто в городе сейчас. Срочно. Пусть командиры отрядов займутся, не привлекая внимания. Потом я все объясню. Озадаченные эльфы взволнованно загудели, переглядываясь между собой, однако приказ есть приказ. Иорвет удовлетворенно отметил, что его бригадирам не понадобилось усилий, чтобы установить, кто из их отрядов по какой причине в настоящий момент находится в отлучке, и куда следует за ними послать, поэтому много времени на общий сбор не ушло. Взбаламученные «белки» собирались кучками, тихо переговариваясь, и исподтишка нервно косились на своего командира, в тяжелой задумчивости курившего у камина трубку, - было ясно, что он отнюдь не праздник объявить собирается. Наконец последними появилась группа Солейвира, которую завернули из дозора, нагнав уже в ущельях. Даже из лазарета подтянулись те из больных, кто был способен хотя бы изредка подняться по нужде. - Здесь все, брат, - отчитался мрачный от предчувствий Киаран. – Кроме лежачих, отряда Эанведда и группы Яльвина. За охотниками послали Фейдель. - Хорошо, нет смысла ждать дольше, - кивнул Иорвет, встал, обвел замерших в напряжении эльфов тяжелым взглядом и с видимым усилием заговорил. – Я собрал вас всех потому, что у меня есть новость, которую трудно назвать даже просто плохой. Сегодня я говорил с Саскией, и она поставила меня в известность, что скоя*таэли должны уйти из Долины Понтара, из Вергена. Несколько мгновений после его слов царило потрясенное молчание, пара ошеломленных возгласов взметнулись и пришибленно стихли. Иорвет криво усмехнулся: - Меня уведомили, что присутствие в городе скоя*таэлей чревато беспорядками. Да, именно резней и погромами. Мы лишние в Вергене. Ни люди, ни хозяева города из краснолюдов - не хотят видеть рядом отъявленных бандитов. Саския придерживается той же позиции, считая, что «белки» недостаточно сделали для Долины Понтара, чтобы заслужить прощение ее жителей. Зато она обнадежила меня, что возможно, нас позовут снова, буде такая надобность возникнет, а там, через несколько поколений, глядишь, и позволят остаться насовсем. Едкая саркастическая горечь, выплеснувшаяся наружу в последней фразе лидера скоя*таэлей, подействовала для них как спусковой механизм. Одно мгновение и словно резко отпустило тугой рычаг, обрушив на головы весь удерживаемый им груз. Поднялся гвалт, отовсюду неслись крики злости, недоумения и разочарования: - Как же так?.. Нас снова предали!.. Подлые свиньи! Что теперь делать? Мы сражались за них!.. Позовут?! Да чтоб они в следующий раз собственными потрохами подавились! - О чем ты говоришь, брат?! Да эти выкидыши паршивой помойной суки брезговали даже нашими мертвецами, которые пали, прикрывая их обсератые от страха задницы! – яростно выкрикнула кому-то в толпу Ярлисса, вскакивая на табуретку и хватаясь за рукоять меча у пояса. - Тихо! – зычный окрик командира одним ударом оборвал бурный поток негодования, пока тот не перерос из гневных слов в не менее бурный протест уже действиями, переходя в тот самый бунт. Бессмысленный и беспощадный. Скоя*таэли были достаточно взвинчены и взбудоражены известиями, чтобы запросто вслед за буйной Ярлиссой обнажить оружие и устроить в Вергене напоследок отменную бойню. Пристально отслеживая их реакции, Иорвет не опускал вскинутой руки, покуда не замолчал последний недовольный, а пылкая эльфка не спрыгнула с импровизированной трибуны. Все глаза снова обратились на него, хотя сдержаться получилось не у каждого. - Да как мы вообще могли поверить этой долбанутой от недотраха ящерице? – на всю залу пробурчал Сзиларт Хагс, их тщательно оберегаемый оружейник, способный из ломаного ржавого говна склепать «конфетку» буквально на коленке посреди леса. - Она ж все свои невеликие бабьи мозги, видать, на блестящие голосиськовские доспехи променяла… И так знаком был этот грубый посыл в заявлении ворчливого ушлого краснолюда, что Иорвет не выдержал абсурдности происходящего и рассмеялся в голос, прикрыв ладонью лицо. - Кого в этот раз казнить собираются? – с мрачной иронией полюбопытствовал рядом Киаран. – А то ущелий вокруг Вергена полно, выбирай любое, какое больше нравится для последнего упокоения… Благодарный собрату за вовремя остановленную истерику, Иорвет отнял руку от лица и выпрямился: - Никого казнить пока не намерены, Саския - милостивая государыня... - подавившись последним смешком, с едкой усмешкой заверил он и посуровел. – Но это не отменяет того факта, что Верген для нас потерян! У нас есть небольшой выбор: либо уйти самим, как есть, немедленно, либо – ввязаться все-таки в «беспорядки»… что повлечет среди нас новые жертвы в угоду пустой мести. - Месть - благородное дело! – хищно раздувая ноздри, бросила Ярлисса. - Не всегда, - вернув себе подобие хладнокровия, возразил Иорвет. – В нынешнем положении резней мы не добьёмся для себя ничего, кроме новых смертей. - Так что ты решил, брат? Мы уходим? – в голосе Лиама, одного из бригадиров, отчетливо скользнуло граничащее с презрением осуждение. - Уж скажи сразу, чего еще ты хочешь добиться для нас? – язвительно выдала его верная боевая подруга Ниенорр. – Ну чтобы заранее подготовиться к краху… - Решил? Нет, – Иорвет холодно взглянул на них и заключил, качая головой. – Вы правы, Верген – целиком моя ошибка! Поэтому я буду ждать вашего решения. Он бесстрастно оглядел заполненное скоя*таэлями помещение, практически не различая уже выражения отдельных лиц и постыдно путаясь в именах, а затем расправил плечи и медленно двинулся сквозь их строй к единственному выходу из здания. «Белки» перед ним расступались, образовывая достаточно широкий коридор. - А что же ты… - уже почти на пороге окликнул его с противоположного конца залы Киаран, чей негромкий голос прозвучал едва ли не оглушающе посреди разбившего всех параличом безмолвия. - Я, если помнишь, брат, - обернулся от двери Иорвет, - самый страшный преступник и убийца. Но я против восстания в Вергене. Вашего решения, я подожду до заката.