Верный враг - 2. Сильные духом.

- Что если я назовусь им и дам королевское слово, что не оставлю в беде и не позволю больше никому обижать друг друга? – предложила Анаис, как обычно, когда эльф меньше всего ожидал подвоха. Видимо, все-таки неприязнь «белок» сильно ее задевала. - Это достойное желание, - с толикой грусти улыбнулся Киаран, - но не стоит пока раскрывать себя. Не то чтобы он подозревал какую-нибудь подлость со стороны скоя*таэлей, однако Иорвет настаивал на строжайшей секретности их миссии, и Киаран не мог не понимать почему. Раскрытие личности девочки могло повлечь самые непредсказуемые последствия, а ему и так было над чем подумать. Следующей крупной остановкой на их пути должен был стать лагерь Гроностая, а это значило замок Ла Валеттов. С одной стороны, там по-прежнему стоит нильфгардское подразделение, а с другой, у темерцев с нильфами теперь перемирие. «Белки» расположились на этой земле с разрешения Ла Валеттов и очень сильно зависят от их доброй воли, то есть не смогут, не разорвав этой связи, что-либо возразить, узнай родственники об Анаис, ведь те наверняка пожелают оставить девочку дома и не позволят тащить ее дальше лесами и болотами к какому-то Роше. Да и сама Анаис была достаточно сообразительная, чтобы начать задавать неудобные вопросы. Однако в события вновь вмешалась неведомая третья сила. Первое, что услышал Киаран от Гроностая, когда они все-таки добрались до места назначения, это о происшествии в замке. Ситуация там сейчас была накалена до предела, поскольку на старого барона недавно было совершено покушение. По сведениям от Эледвера, старик находился при смерти уже без всякого маскарада и в любой момент мог испустить дух. Так что даже «белки» были крайне встревожены, не зная, что делать им и к чему быть готовым, а уж в замке творилось вообще черт знает что! На этом месте рассказа скоя*таэля не выдержал Талер, разразившись цветистой матерной тирадой. - Ебическая сила, какого хрена мы опять об этом до сих пор не знаем?! – заслуженный шпион вычленил главное. Ответ был до банальности прост: гонец, которого послал Гроностай, добрался до Новиграда уже после покушения на самого Иорвета, а Дарья Ла Валетт оказалась под арестом. Нет, в покушении ее, разумеется, никто не подозревал, но из-за него вскрылись махинации со здоровьем барона и доказательства его весьма обширных интриг. Не все, но вполне достаточно, чтобы задержать его ближайшую помощницу и доверенное лицо. Опять же, учитывая перемирие и успешно ведущиеся переговоры, пытать и давить на нее уже было не комильфо, однако изолировали надежно, во избежание. Настоящий же убийца, а тем более заказчик – остались неизвестными. Подвело то, что хотя чужака заметили многие, но нильфгаардская стража приняла его за одного из местных слуг и наоборот. Талер мог ругаться сколько угодно, однако сработано было чисто – мнимый слуга не лез в господские апартаменты, а просто проник на обширную многолюдную кухню и отравил суп, отдельно готовившийся для «больного» старика, и если бы компоненты яда не вошли в конфликт с чем-то из снадобий, что давал барону его врач, то Орвалл Ла Валетт умер бы мгновенно. Впрочем, и без того, барон был не жилец, а охреневшие от подобной вопиющей наглости нильфы, которым смерть поднадзорной, весьма перспективной фигуры в будущей вассальной Темерии, стала как серпом по яйцам, - методично перетряхивали округу. Понятно, что после таких известий отряд Киарана и напуганная Анаис не стали сколько-нибудь задерживаться, а сразу выдвинулись в сторону Анхора. От расстройства девочка все же проговорилась, что речь идет о ее деде, однако Гроностая это нисколько не удивило и не смутило. Киаран даже вздохнул с облегчением: наконец-то Анаис увидела других «белок»: собранных, решительных по делу, а не от избытка чувств, и «белок», которые активно взаимодействуют с людьми, а не идут на поводу бесполезной злости. Причем, – что важно, – это приносит результат. А ведь, получается, они все сейчас повязаны на эту девочку, другая дорога лишь дальше и дальше заводит скоя*таэлей в трясину, Иорвет прав. Особенно учитывая, что война не торопилась выпускать кого бы то ни было из своих цепких когтей. Чем дальше к Новиграду приходилось пробираться, тем труднее и опаснее становилась дорога, потому в лагере Эанведда они задержались подольше. Киаран с сожалением услышал, что Иорвет ушел оттуда всего неделю назад, однако гнаться за командиром было бы бессмысленно, тем более что Сиэля задел по ноге накер, а Анаис совсем вымоталась и в довершении ко всему заболела, вымокнув под дождем. У нее начался жар и последние сутки Киаран не спуская нес девочку на руках, молясь всем богам, которых мог вспомнить. По счастью, в отличии от отряда Ярлиссы, становье под Анхором имело свои особенности, отчего появление еще одной группы грязных, заморенных, местами раненных эльфов с ребенком – у большей части обитателей вообще не вызвало к себе какого-то интереса. Их просто отправили к целительнице, ну, и «белки» узнавали знакомые лица товарищей. Зато Эанведд быстро отыскал их там и прямо предупредил правую руку их общего командира о расколе среди скоя*таэлей, как о свершившемся факте. О Фэнгиле и его шпионаже среди своих. Правда, эту часть путешествия Киаран перескажет Иорвету все-таки гораздо позже, наедине, как и хотел, а тогда он даже не удивился, ощутив лишь пронзительную горечь и отчаяние, усугублявшее тем, что даже среди членов их небольшого отряда это обстоятельство внесло сумятицу. - С каких пор поддержка Фаоильтиарны стала считаться предательством? – возмутилась Фейдель. - Еще спроси не стали ли предателями мы сами, раз по сути легли под темерцев! – зло плюнул Сиэль. - Темерцы обещают нам мир, - возразила Юрис, - а Фаоильтиарна собирает последних скоя*таэлей, чтобы красиво с ними самоубиться, не иначе. Не прыгать в волчью яму - это не предательство! - Хватит, - жестко оборвал споры Киаран. Этот разговор назревал давно, как только они услышали от Ярлиссы о перемирии, и каждый успел многое в себе выносить, но сейчас это не имело значения. – У нас есть приказ, и мы должны его выполнить! А после пусть каждый решает за себя, чтобы не пенять потом, что его заставили или обманули. Возражений ни у кого не нашлось, однако часть их разговора слышала Анаис. - Эти «белки» - они ищут меня? – она присела рядом с эльфом, как и он, глядя на обычную повседневную суету в лагере. - Нет, конечно, - хмыкнул Киаран. – Но если узнают, кто оказался у них в руках, то ничего хорошего не выйдет. - А почему они не хотят мира? Многие рады, - девочка махнула рукой в сторону группки детей, столпившихся вокруг старого краснолюда, который что-то мастерил. - А ты очень рада миру с Нильфгаардом? – усмехнулся скоя*таэль. Не слышать разговоров об этом Анаис не могла. Девочка долго молчала, насупившись, а потом тихо призналась: - Ненавижу их! Это они приказали убить моего отца, я ведь знаю… Они заявились к нам, захватили наш дом, разорили все вокруг, убивают и мучают людей! Теперь они заговорили о мире… Но я понимаю, мы проиграли, да? - Да, империя сильна, и вы проиграли, - без обиняков подтвердил Киаран. – Но по крайней мере все вы – люди и ими остаетесь, вы и так всегда воюете между собой. Сегодня проиграл один, завтра другой, а большую часть народа всегда сильнее интересует сытный обед, чем имя короля. Мы же проиграли куда больше, а все, что ты перечислила, каждый из эльфов может сказать о людях. Анаис встала и сделала несколько шагов к обратно к палатке, глядя себе под ноги, однако все-таки обернулась к эльфу: - Матушка Нэннеке объясняла мне, что в ненависти нет жизни, что она только губит, и того, кто ненавидит тоже… Только все это так сложно! Знаешь, Киаран, я не хочу никого убивать. Даже нильфгаардцев. Я бы просто хотела, чтобы они ушли к себе далеко-далеко, и мы бы больше никогда о них не слышали… Но я же не маленькая, я знаю, что это невозможно. И как же нам быть со всем этим? Она развернулась и убежала, прежде чем эльф смог подобрать подходящий ответ. Если бы на этот вопрос в принципе существовал простой и понятный ответ. Пока что же, им предстояло преодолеть последний и самый трудный участок пути по напрочь разоренному Велену, кишащему самыми разными войсками, бандами, мародерами и чудовищами, причем последние были самыми безопасными из обитателей. Приходилось то обходить кругами по болотам, то отсиживаться в вымерших деревеньках, Анаис уже даже при виде висельников или трупов в какой-нибудь канаве перестала пугаться, - мертвые не страшные, они просто мертвые, а вот тот, кто их убил гораздо страшнее, потому что может убить и их. Встречу с дозорными из отряда Верноссиэль все восприняли с непередаваемым громадным облегчением, вот только радость оказалась преждевременной. Без всякой задней мысли Киаран поинтересовался у провожатого, в лагере ли сейчас Иорвет или же опять отлучился куда-либо по делам. Ведь это только кажется, что они ненамного разминулись под Анхором, - Киаран предпочел задержаться там подольше, чтобы девочка поправилась наверняка, да и передвигалась их группа намного медленнее, чем необременённый ничем командир, так что мало ли какие дела могли образоваться у того за это время, а все они однозначно спокойнее почувствуют себя, когда Анаис наконец-таки окажется у Роше. Однако Эмрис вначале подозрительно покосился на бригадира, а затем неохотно буркнул: - Мы не знаем, где Иорвет. - В каком смысле? – не понял насторожившийся Киаран. - В таком, - огрызнулся непонятно на что скоя*таэль. – Пропал Иорвет! Ходят слухи, что он убит. Киарана будто по голове кирпичом ударили. - Постой, объясни толком! – потребовал он, силой останавливая собрата. Тот выругался, вырывая руку из цепкой хватки, однако сказал, что знал. Правда, знал Эмрис немного, - Иорвет вернулся с собрания бригадиров, рассказал об его результатах и почти сразу ушел снова, никому не объяснив куда. Поначалу значения его отсутствию не придали, но затем появился гонец от Гроностая, и вопросы все-таки возникли. Тогда-то и выяснилось, что Иорвета давно никто из скоя*таэлей не видел, он не появлялся ни в Новиграде, ни в ставке Фаоильтиарны, зато из города пришел слух, что якобы кто-то видел Иорвета утыканным стрелами. «Белки» пытались найти какие-нибудь концы, но пока безрезультатно. Киаран потряс головой, пытаясь уяснить для себя услышанное. У него немедленно возникло множество вопросов. Что значит «не сказал куда»? То есть Иорвет явно не собирался уходить далеко и надолго, неужто это так трудно сообразить? И явно не считал свою отлучку опасной... Тут на ум приходят три варианта, два из которых Эмрис назвал, но в Новиграде об Иорвете только слышали, причем не понятно что и от кого, второй же… Второй заставил уточнить: - А откуда вы знаете, что Иорвет не появлялся у Фаоильтиарны? - Так Мейлианлиль или кто-нибудь оттуда постоянно у нас торчат, - пожал плечами Эмрис. – Все агитируют срочно бежать под знамя Железного Волка резать дхойне тупым ножом и сажать на муравейники, покуда муравьи на зиму не заснули. Скоя*таэль фыркнул, сочтя свою шутку веселой, тогда как Киаран задумался еще крепче. - Вот что, - постановил он, оглядев напряженных товарищей и ничего не понимающего Эмриса, - в лагерь сейчас пойду я и, пожалуй, Сиэль, посмотрим обстановку сами. Когда мы с ним вернемся, тогда и решим, имеет ли смысл нам всем заходить в Новиградскую Пущу или лучше сразу выдвинуться к… конечной цели. - Я и так думаю, что лучше прямо идти к темерцам, - разумно возразил Сиэль. – Раз Иорвета все равно нет в лагере и о выполнении задания ему мы доложить не можем, то нужно довести дело до конца хотя бы тем способом, как это осталось возможным. - Верно! Освободимся и тогда уж хорошенько проясним, что за блядство здесь творится! – с угрозой пообещала Фейдель. - И на другой стороне Понтара мы так будем уже через сутки, - рассудительно поддержала их Юрис. – Ровно столько займет путь только до Пущи. Зачем же терять лишнее время и бегать туда-сюда? Услышав, что до Роше остались всего сутки пути, между эльфами решительно вклинилась Анаис: - Точно-точно! Мы должны идти к нашим раз так быстрее, а я совсем не устала… И дядюшка Верн наверняка знает, что случилось с сиром Иорветом! - Да уж, «дядюшка Верн» много чего знает, - согласился с ней Киаран, отпуская раздраженного Эмриса обратно на пост. – Значит, решено. Сказать, что он был обеспокоен, значило скромно промолчать. Впрочем, именно о Роше Киаран сам подумал в первую очередь: во-первых, он видел достаточно, чтобы с большой долей вероятности предположить, к кому так беспечно мог отправиться Иорвет, а во-вторых, логично, что после собрания бригадиров, где обсуждалось дальнейшее сотрудничество «белок» с темерцами, Иорвет должен будет известить о его результатах главу темерцев. Потому и в лагере Киаран в первую очередь хотел выяснить у Верноссиэль, обращались ли они к Роше в ходе поисков. А если нет, то почему? Не хотелось допускать самого скверного, но как раз людям – что темерцам, что даже договаривающимся с теми нильфгаардцам, - смерть Иорвета, нынче всеми силами убеждающего «белок» в необходимости мирного сосуществования, сейчас невыгодна абсолютно! Зато кто-нибудь вроде Мейлианлиля вполне мог спустить тетиву. Киаран не мог не думать о том, что сам неоднократно предупреждал брата о подобной опасности, и был полон решимости в обмен на принцессу требовать теперь у Роше помощи в розыске Иорвета. Оттого не передать словами, какой камень свалился у него с души, когда появившийся на условный знак «полосатый» пошутил: - Никак вы, остроухие, всем кагалом к нам перебраться решили, - ворчал Иго. – Мало нам одной одноглазой заразы… «Белки», проделавшие этот последний кусок пути практически на одном дыхании, переглянулись и разве что не заулыбались, а уж вид бодро прихрамывающего навстречу живого командира успокоил их окончательно. Вот он Иорвет, раненный слегка, но полный сил, рявкает на dh*oine и держит ситуацию в кулаке, - ну теперь уж точно все будет в порядке!