Верный враг - 2. Сильные духом.

*** Само собой, хотелось бы подобно умудренному многая знания летописцу, обмакнуть перо в чернильницу и сообщить потомкам, что в такой-то год такого-то числа законная королева Темерии Анаис Первая и ее армия торжественно вступила в столицу, приветствуемая толпами ликующего народа, а затем последовали величественные торжества и пышные празднества... Однако, хотя празднества и торжества все-таки взаправду состоялись, разумеется, в реальности все было совсем не так, как потом об этом обычно пишут в жутко толстых томах исторических хроник высоколобые умники. Анаис Первая – наконец тщательно отмытая и наряженная в подобающие платья, которые пришлось подгонять по фигуре поскольку шились они без нее, - вся извелась за непродолжительное плавание до Горс Велена. Мария-Луиза глядела на свою дочь и с грустью признавала, что она повзрослела намного больше, чем должен был восьмилетний ребенок. В ней появилось много нового, непохожего на прежнее, и пока что баронесса не могла определить для себя, как ей следует к этому относиться, - к ее новым знакомствам, привязанностям, увлечениям… Если бы Фольтест и его сын были бы живы, она воспитывала бы Анаис так же, как воспитывали ее саму, но для королевы Темерии, с одной стороны, этого было уже мало, а с другой, - в нынешней обстановке приобретенные замашки и закалка могли стать опасными. - Детка, я понимаю, как тебе будет тяжело, - Мария-Луиза попыталась аккуратно поговорить с дочерью относительно их положения, - но, боюсь, у нас просто нет другого выхода. Это осознает даже такой верный пес, - и я сейчас вовсе его не оскорбляю, - как твой обожаемый Роше. Тебе пока не понять, и наверняка будет трудно смириться с некоторыми вещами… - Отчего же, - серьезно вздохнула девочка, - я понимаю, правда понимаю! Мне многое объясняли и матушка Неннэке, и сир Иорвет с Киараном, и дядюш… то есть сир Роше. Не волнуйтесь, я знаю, что должна соответствовать королевскому долгу, и постараюсь вести себя вежливо, с достоинством, следить за словами и обещаниями, и не провоцировать дип-ло-мати-ческих э-э… гадостей, даже если на эти гадости будут провоцировать нас. - Это тебе так объясняли? – слабо улыбнулась баронесса. Анаис пожала плечиками в неудобном платье: - Я же говорю, я все сама понимаю, - мы проиграли. Даже если в камушки проиграешь на желание, придется выполнить что-нибудь не всегда приятное. А Талер вообще говорит, не садись играть с шулерами, пока не стал одним из них, а после тем более. Мария-Луиза слегка поморщилась: - Ты так веришь всем этим людям… - Конечно, - Анаис мгновенно закрылась, - они же столько помогали мне и спасали. Теперь уже баронесса со вздохом покачала головой: - Милая, верные люди - это прекрасно, но не забывай, что и у них есть свои интересы. И что они тоже могут ошибаться. Мария-Луиза аккуратно свернула разговор чуть в сторону, прежде чем девочка горячо выступила на защиту своих «наставников», в число которых каким-то образом для полного счастья затесались еще и «белки», однако все равно она слушала про все эти совместные похождения и тихо ужасалась про себя. Особенно тому, что Анаис от матери совершенно очевидно многое утаивала, причем отнюдь не детские шалости с монастырскими подружками. Порадовать это, само собой, не могло, однако Мария-Луиза была достаточно прозорлива для того, чтобы не начать давить на свою ставшую излишне самостоятельной дочь и требовать досконального отчета незамедлительно. А там короткий период затишья подошел к концу, и «Золотая акара» вначале вошла в зону маневров нильфгаардской армады, а затем вскорости достигла порта Горс Велена. Для юной королевы действительно наступило время соответствовать. В конце концов, как уже не раз говорилось, наученная опытом предыдущих кампаний Империя не собиралась повторять свои ошибки, поэтому столь значимую для Темерии особу встречали со всеми положенными знаками уважения лично адмирал Аксель вар Эзель, комендант города Вендель Уркхарт, и еще один господин с незапоминающимся типично нильфгаардским именем и еще менее запоминающейся внешностью. Королеву Анаис и ее мать заверили, что предварительные договора были вчера благополучно подписаны в оговоренном порядке, и представители Темерии в этот момент уже наверняка выдвинулись из ставки фельдмаршала Моэхоэна к столице. Услышав об этом, Анаис едва не захлопала в ладоши, даже как-то легче стало не передергиваться от нильфгаардского акцента, их любви к черному цвету, а главное от внимательных холодно-оценивающих взглядов. С ее верными друзьями и наставниками все в порядке, и совсем скоро она вновь окажется в их надежном окружении, где не придется делать вид, что она полностью спокойна, ничего не боится, а то, что творится вокруг способно сколько-нибудь понравится. Пока взрослые были заняты светскими любезностями, попутно обсуждая дальнейшие дорожные хлопоты вроде, собственно, маршрута, а также количества и состава охраны для королевского кортежа, Анаис послушно сидела у окна, откуда открывался прекрасный вид на морской простор. Простор, нынче сплошь заполненный кораблями, - девочка сбилась, подсчитывая паруса. Сколько же их… И сколько же на них должно быть людей! - Любуетесь видом, Ваше Величество? – так незаметно, что Анаис даже вздрогнула, рядом оказался тот самый неприметный нильфгаардец. - Да, - девочка быстро постаралась собраться и, чтобы не выглядеть совсем уж дурочкой или трусихой, ткнула пальцем в темное, будто бы слегка размытое по краям пятно, выступающее в море в северо-западной части залива. – А что это? - О, - с едва уловимой за официальным тоном насмешкой протянул нильфгаардец, - это очень интересное место! Тот самый остров Танедд, знаменитый своей прекрасно сохранившейся эльфской архитектурой и тем, что до недавнего времени являлся центром магической жизни Севера. Он сделал непродолжительную паузу, а затем вроде бы без определенной цели продолжил объяснение: - Там же располагалась школа магии для девиц – учреждение безусловно полезное и нужное, если бы его выпускницы однажды не возомнили себя выше любого существующего в мире порядка. Их интриги закономерно привели к гибели не только многих из них самих, но и к разорению их alma mater, - специальный агент, а этот не мог быть никем иным, сверху вниз послал нахмурившейся девочке тонкую усмешку, - И нет, Ваше Величество, Империя к этому событию не причастна, Аретузу сжег Радовид Реданский. По слухам, помимо логичного стремления обезопасить свою власть от рассадника заговоров и козней, им двигали и существенные личные счеты. Кто знает, возможно, именно действия одной из злокозненных чародеек и заронили в молодом монархе первые зерна безумия, обернувшегося нынешней трагедией для его страны… Так что позволю дать вам совет, - во время вашего, надеюсь, долгого и благополучного правления, будьте очень осторожны со всякими магами и чародейками, никогда не верьте им полностью. - Моего отца убили не чародеи! – скомкав в кулаках кружево платья, бесстрашно бросила Анаис в лицо этой черной гадюке. - А отца короля Радовида они, - бесстрастно поправил ее агент. – И чем это все обернулось? - Местью, - отворачиваясь проговорила девочка. - Местью всем без разбора, - снова поправил ее нильфгаардец. – Без оглядки на ее разрушительные последствия. Вы ведь были в Новиграде и должны знать, что там жестоко и безосновательно преследуют не только нелюдей... - Милсдарь аэп Матсен? – холодно прервала его подошедшая обеспокоенная баронесса. - Прошу прощения, Ваша Светлость, - спецагент отвесил ей короткий чопорный поклон, - я всего лишь отметил, что вы весьма вовремя покинули город. Внезапная гибель короля породила закономерные беспорядки, затронувшие все слои общества. Даже преступники начали очередную войну банд между собой. Анаис внутренне обмерла, однако у нее хватило ума, чтобы облечь свой страх за тех людей, что стали ей близки, и сейчас находились в самом эпицентре событий, в максимально обтекаемый вопрос: - Но договора с фельдмаршалом уже точно подписаны? Грегер аэп Мадсен позволил себе чуть приподнять брови, взглянув на девочку перед собой с более явным интересом: - Абсолютно точно, Ваше Величество. Никаких эксцессов отмечено не было, и насколько мне известно, командующий темерских сил сейчас успешно движется через Велен навстречу генералу Росэну. Но я все же настоятельно посоветовал бы вам направиться в Вызиму прямо, через Дорьян, - последние слова Мадсен естественно адресовал баронессе. - Нет! - Анаис не позволила себя отодвинуть, поэтому ее выкрик прежде ответа матери прозвучал торопливо и вызывающе. Девочка смутилась на мгновение, однако сразу же нашлась. – Что же это за королева, которую привозит в столицу чужая армия? Мы должны выехать навстречу сиру Роше. - Но Велен – это лишнее время и лишние опасности, - здесь возразила даже Мария-Луиза. И тут же баронесса поняла, что допустила несколько ошибок одновременно: в том, что не поддержала дочь в ее стремлении как можно быстрее воссоединиться с Роше, и в том, что осадила ее на глазах у нильфгаардцев. Оставшись в одиночестве, даже без поддержки матери, Анаис лишь гордо вскинула остренький подбородок: - Я знаю, я была там всего пару дней назад, - небрежно сообщила она. - Но место темерской королевы на темерской земле, с ее армией и ее народом! - Девочка считает себя взрослой, - снисходительно заметил адмирал вар Эзель, как и прочее окружение привлеченные разговором. - А девочка вырастет, - склонив голову к плечу Анаис обвела взглядом окруживших ее нильфгаарцев и бледную мать. Она вся была натянута тонкой стрункой и даже губы у нее побелели, однако отступать не собиралась и звонко продолжила с какими-то непередаваемо едкими, совсем не детскими интонациями, обращаясь к шпиону. – Вы можете увезти меня силой, и я не стану убегать – одной это глупо. Но я это запомню. Как и Радовид. - АНАИС! - И ничего вы мне не сделаете! Я нужна вам всем живая, а также милая и послушная. А если сделаете… Я лично знаю нескольких скоя*таэлей, которых страшно пытали в плену, а они выжили и продолжили свою войну с новыми силами. Так что я тоже уже умею играть в примеры, милсдарь Мадсен. Поэтому потрудитесь доставить темерскую королеву туда, куда она приказала, и никаких ссор между нами не будет! Анаис растянула губы в подобии любезной улыбки, хотя внутри трепетала каждая жилка. Перед ней стояли не просто взрослые, солидные авторитетные люди, перед ней находились облеченные силой и властью враги, которые действительно могли сотворить многие ужасные вещи, в том числе с нею тоже, и именно поэтому Анаис чувствовала, что должна, непременно обязана была настоять на своем. И показать, что это не каприз глупой малявки, а королевская воля, которую следует уважать, ведь если ее абсолютно не слушают даже по поводу встречи с ее собственными охранителями и друзьями, то не станут слушать и во всем остальном. Ни слушать, ни объяснять, ни вообще относиться как к кому-то важному, она так будет куклой в нарядном платье, которую можно посадить в уголок и забыть на время или вовсе убрать в сундук. А она не игрушка, она – королева и должна выполнять свои обещания и заботится о тех, кто на нее надеется. Если трусить, то так и останешься никчемной dh*oine! - Принцесса немного недопонимает, - в столь же невыразительном тоне, как и вся его внешность, Грегор аэп Мадсен на этот раз щедро добавил нажима вкупе со снисходительностью. - Королева! – голос девочки зазвенел и сорвался, но головка с изящной диадемой оставалась вздернута. – Вы можете меня убить, если захотите… Не вы первые. Но королевой я при этом останусь. Напряжение сказало свое и по мертвецки-бледным щекам девочки потекли слезы. - Судари, вам не кажется, что вы и правда немного забылись? – ледяной тон баронессы Ла Валетт бил хлыстом. – Ее Величество, моя дочь, очевидно, устала с дороги... где многое пережила. Прежде всего, ей необходимо отдохнуть. В достойной ее и успокаивающей обстановке. Что же касается ее опасений – мы полагались на слово Императора, когда доверились ему, - а вы пытаетесь доказать, что это было ошибкой? В таком случае, спешу напомнить вам, что пойти на уступки, еще не значит потерпеть поражение… Выпуская эту последнюю стрелу, Мария-Луиза чарующе улыбнулась. Она выдержала достаточную паузу, чтобы ее оппоненты правильно поняли суть угрозы, а затем изящно все перевернула: - Неужели нильфгаардская охрана так слаба, что не сможет справится с веленскими мародерами? Вмешательство опытной в дворцовых игрищах баронессы помогло постепенно сгладить напряженность. Чувствуя твердую прохладную руку матери на своем плече, Анаис больше не вступала с новыми резкими репликами, позволяя ей умело выплетать словесное кружево, хотя все видели, что возмутительно невоспитанная дочь Фольтеста готова броситься в бой даже так как умеет. Право слово, кусающаяся и брыкающаяся, - или опоенная, - «королева» однозначно не способствовала осуществлению поставленной Императором задачи. В результате чего, после очередных взаимных раскланиваний и заверений, нильфгаардцы в итоге вежливо согласились пойти навстречу настойчивости дам, не потеряв лица. В самом деле, доставить темерскую принцессу… то есть королеву пред грозные очи Императора… то есть в безопасность, не говоря уж о том, что на ее законное местоположение, - необходимо было максимально быстро, организовав процесс эффективно, оперативно и целесообразно. Однако, кроме очевидного приказа, имели место и некие политические и дипломатические нюансы, подтекст, так сказать. Так что в ультиматуме Анаис Ла Валетт наличествовала изрядная доля здравого смысла в том числе с точки зрения нильфгаардской стороны: в глазах обывателя совсем по-разному выглядит, когда толи погибшую, толи пропавшую, толи намеренно спрятанную наследницу в захваченную столицу вдруг привозит стража из интервентов, нежели, когда та возвращается самостоятельно в окружении своих собственных преданных слуг. Формальности, которыми было обставлено соглашение с Темерией, и детали, коими оно обрастало, создавало вполне определенную картину, и нарушить ее вкупе с тонким замыслом Императора чрезмерным рвением – было бы непростительно непрофессионально. Поэтому взбрык самонадеянной девчонки был в целом неуместен и раздражающ, но тем не менее ее требования парадоксально вписывались в необходимость соблюдения видимости добровольной лояльности темерской короны новому сюзерену. Потому согласие было довольно быстро достигнуто, и взрослые представители обоих сторон успешно сделали вид, что ничего особенного не произошло. Мария-Луиза с тревогой смотрела на дочь, однако та, уяснив, что они все-таки выдвинутся навстречу Роше, позволила себя увести. И лишь когда в отведенных дамам покоях осталась только одна преданная служанка, баронесса знаком распорядилась выйти и ей, после чего с тяжелым вздохом присела подле своей отчаянной и ставшей чересчур бесстрашной девочки: - Ох, милая! А ведь я было поверила, что ты действительно осознаешь, что значит вести себя осмотрительно. Услышав упрек матери, Анаис, которая уже с облегчением вытянулась на постели, резко села, подгребая к груди одеяло: - Мама, мамочка… Как же мне страшно! - выпалила она, обратившись к ней вдруг совсем как в раннем детстве, когда баронесса заходила к детям пожелать им доброго сна. – Как же ты не понимаешь… Я для них никто, что хотят, то и сделают! Что с послушной, что с непослушной. Мама... Мы должны быть вместе с теми, кто защищал нас и будет защищать дальше! Иначе нас всех убьют... - Это-то твое желание я прекрасно понимаю, - с грустью усмехнулась женщина, – и признаю, что держалась ты достойно, говорила здравые и умные вещи. Но, детка, неужели ты не понимаешь, что тем самым только выдала себя и лишила многих преимуществ. Когда противник тебя недооценивает, это бывает очень полезно! Кажется, ей удалось подобрать верный тон, поскольку Анаис задумалась. - Наверное, - неуверенно согласилась девочка, хмуро взглянув на мать. – Но… нильфы же и так ценят меня лишь как… как… куклу в короне, которую используют в сценке! А кукла ничего не решает. Кукла даже сбежать не может! Вызов и решимость вновь звучали в ее голосе, хотя Анаис с трудом подбирала слова, чтобы точно облечь в них свои мысли и чувства. - Чтобы решать, надо быть настоящей королевой! А настоящая королева – сильная! Нужно верить, что ты сильная, иначе в это и никто другой не поверит… - А вот тут ты немного ошибаешься, - женщина поднялась и, подойдя к кровати, легонько погладила ее по голове, успокаивая. – По-настоящему сильный человек не думает о таком. И тем более никого не убеждает в своей силе. Он просто идет и делает то, что считает должным, даже если ради цели ему нужно притвориться или обмануть своего недруга, усыпив его бдительность. Это всего лишь тактика, расспроси об этом Роше, если пожелаешь. - То есть я все испортила? – насупилась девочка. - О нет, - покачала головой баронесса, - но ты была неосторожна. А осмотрительность тоже очень важное для монарха качество. Помни, что у нас впереди еще встреча с Императором, а он не тот человек, кому мы можем позволить себе бросать вызов. Анаис напряженно размышляла над словами матери, после чего неохотно кивнула: - Хорошо, я запомню. И поговорю с дядю… с сиром Роше, - с кивком заключила она. Мария-Луиза с трудом удержалась от сокрушенного вздоха: как-то чересчур много сира Роше стало в жизни ее дочери. И все же, как баронесса Ла Валетт и мать королевы, Мария-Луиза уважала этого человека, признавала его заслуги и достоинства, и здраво оценивала его необходимость со всех сторон. Элементарно, как было когда-то с Цинтрой, - королева-ребенок, конечно, важная фигура, но от девочки пока что не потребуешь больше, чем реверанс перед Императором, да помахать с балкона подданым, так что ключевым игроком остается неуступчивый и настырный лидер партизан. Именно на нем сосредоточено основное внимание нильфгаардцев, включая Эмгыра, сейчас и будет еще сосредоточенно в ближайшее время, независимо от того, как пройдут все дипломатические встречи в Вызиме. Что крайне полезно для Анаис, обеспечивая ей возможность укрепиться, окрепнуть самой и банально подрасти в относительном спокойствии, пока Темерский Пес будет наводить порядок в разоренной войной стране. И в этом отношении он очень удобная и самая подходящая кандидатура, поскольку в таком деле необходима твердая рука и железная хватка. Причем с одной стороны, Роше – свой, северянин, темерец, прочно связанный с династией, а с другой, - связь эта, хм, опосредованная, так что непопулярные решения останутся на его совести, не запятнав серьезно Анаис и Ла Валеттов. Ведь даже с титулом Роше останется тем, кем был, и настоящей поддержки аристократов ему не получить, а вот она сама, особенно после того, как вернется Ариан… Они смогут не только возродить, но и упрочить влияние семьи, Орвалл бы порадовался. Вот и получалось, что хотя Марии-Луизе не нравилась эта детская привязанность Анаис, пусть и оправданная обстоятельствами, тем не менее, она понимала, что начинать конфронтацию двух так удачно сложившихся половинок темерских сил и пытаться настраивать дочь против ее верного защитника, - было бы непроходимой глупостью. А привязанности… Они могут быть опасной помехой, но не в этом случае, - окончательно определилась баронесса, наблюдая за долгожданной встречей с «сиром» Роше. Пес действительно оказался псом, который лучше отгрызет себе лапы, чем станет играть на слабостях Анаис, ну а за соблюдением некоторых условностей и приличий проследить не трудно.