Like a bullet

      Миши крутил в руках демонический нож, рассматривал его со всех сторон, осторожно водил пальцами по лезвию, словно бы стараясь прочесть что-то по зазубринам или царапинам. Саймон, наблюдая за ним, от этого молчаливого растягивания времени уже начинал уставать.       Ничуть не облегчало ситуацию и то, что Лобос после ухода со складской территории ни разу больше не показался, хотя обычно всегда являлся на зов — видимо, теперь разыгрывать подчинение уже не имело смысла. Равно как не имели никакого смысла приказы или запреты Миши, которые раньше соблюдались, даже если было видно, что Лобос совершенно не согласен с его мнением, например, когда скалился или презрительно фыркал в ответ на адресованные ему слова, прежде чем последовать им.       — Мог бы просто сбежать, вам для этого даже транспорт не нужен. — Саймон раздражённо потёр слепой левый глаз.       Куда продуктивнее сейчас было бы поговорить с тем же Неро. А ещё лучше — ненавязчиво направить его к Кэре, чтобы они поговорили между собой. Майкл бы, наверное, хорошенько ему за такое врезал, но Саймон всегда был сторонником радикальных методов: если те не работали, то хотя бы точно напрочь отсекались, а не помечались как «возможно действенные, но проверять слишком рискованно».       — Я хотел сбежать, честно, — заметно обречённо проронил Миши, — но ты забрал нож, а мне было интересно, не мой ли он.       — И? — без особого интереса подтолкнул Саймон.       — Не мой. — Миши ещё раз со вздохом перекрутил в руках нож, после чего протянул его Саймону.       — Оставь. Будем считать, что вы добыли его первыми.       — Добыли, да? — Миши явно вспомнил, как этот самый нож вложили в руку Мари, и поморщился. — Чёрт, я всегда надеялся, что сбежавшего демона отловит кто-нибудь из охотников. Мы все надеялись. — Он отвёл руку чуть в сторону, взяв нож двумя пальцами за лезвие, и отпустил; нож упал на пол и провалился в его тень. — И мы бы, наверное, узнали о его смерти первыми…       В конце концов, именно Лерайе распорядился последними тремя ножами. Миши вообще сомневался, что тот мужчина, что заложил культ из-за какого-то своего личного горя или обычного безумия, с момента его прихода вообще решал хоть что-то. Его и видно-то впоследствии почти не было, он оставался лицом культа, но точно потерял над ним весь контроль.       Лерайе планировал привести в мир людей трёх верных себе рыцарей, выбрал трёх людей для ритуала… Однако третий человек струсил в самый последний момент, а Миши было настолько наплевать, что именно с ним будет, что на предложение Шики занять освободившееся место он ответил согласием абсолютно бездумно. Ну или, может, просто потому, что именно он Шики в этот культ и привёл, и отказать ей в обретении мистического чего-то, обещанного чёрт знает кем — с помощью какого-то словно бы выдернутого из плохого фильма ужасов ритуала — не смог.       Однако ритуал не только оказался настоящим, но ещё и пошёл неправильно. Потому что на той стороне Лобос неожиданно убил одного из трёх рыцарей и решил занять его место. Зачем искать хаотично открывающиеся прорывы, ведущие в мир людей, если прямо перед тобой кто-то готов приоткрыть дверь прямо сейчас? Не для тебя, но… Мертвец не сможет возразить, что ты пойдёшь вместо него.       — Мы все трое должны были стать просто послушными марионетками, которые привели и удерживают в этом мире слуг Лерайе, но из-за того, что Лобос разорвал целостность ритуала, всё решил просто случай. — Миши непонятно фыркнул. — Юмико и Шики оказались сильнее духом и вместо того, чтобы подчиниться своим рыцарям, пересилили их… А я и просто за жизнь-то тогда не особо цеплялся, куда мне было тягаться с Лобосом, который рисковал всем и сразу, затесавшись на чужое место. Вот и получилось, что Юмико и Шики овладели своими контрактами, а я просто старательно не палился. И у меня отлично получалось до недавнего времени.       — Хочешь сказать, Лерайе ни разу обратное не заподозрил? — недоверчиво уточнил Саймон.       — Как же. Он понял, что ритуал сорван, сразу же, но… Кто из нас, только что убивших человека и узнавших, что демоны реальны, рискнул бы вообще что-то против него сказать? Погрязшая в долгах неудачница, вложившаяся в красивую фикцию? Наркоманка, ещё недавно готовая за дозу родных продать? Или идиот, отказавшийся лечь в больницу, когда у него ещё был шанс на лечение, а последние полгода просто развлекавшийся, ходя по всяким группам социальной поддержки?       Они были напуганы до смерти, понятия не имели, что делать, потому попадали на колени и ждали смерти… Которая лучше бы пришла. По крайней мере, тогда казалось именно так, потому что за минувшие с момента ритуала полтора года не сойти с ума от всего осознанного и увиденного было настоящим чудом.       Миши понятия не имел, как именно на этот культ вышла Юмико, она никогда не рассказывала, но сам он пришёл туда, просто потому что услышал от кого-то об обещаемых чудесах. Смеялся сначала долго и надрывно, после чего решил сунуться и разведать обстановку. Кому не захочется посмотреть на очередную религиозную кучку обречённых, ждущих исцеления от бога или дьявола? Особенно на фоне собственного накрывшего безразличия.       …Ещё бы вспомнить сейчас, какого чёрта он потом потащил туда Шики?       — Знал тогда Лерайе, что Лобос не только сорвал ритуал, но и сам перехватил контракт?.. Без понятия. Но убивать его Лерайе не стал, потому что тогда лишился бы и обоих рыцарей, все трое были связаны, только вот поводок Лерайе не достался, потому что рыцари слушались своих хозяек. А Лобос — только самого себя, но выступать против Лерайе всё равно не рисковал, куда там. А мы трое и подавно даже подумать об этом не могли в первое время, это уже потом поосмелели, когда узнали про охотников на демонов и решили по очереди пытаться хоть с кем-нибудь связаться.       …Юмико сбежала в Америку, прячась от долгов, Миши просто тратил последние деньги на финальный забег по миру, где именно умирать, ему было наплевать, Шики даже не помнила, как покинула Японию, помнила только, как плохо ей было во время плавания… Сейчас никто и не скажет, насколько паршивым было их прошлое или как близко кто-то из них был к смерти, — зато любой, имевший с ними дело, скажет, насколько «Юмишики» плевать хотели на окружающих и какое ненормальное у них отношение к жизни. И тем более — к смерти.       К смерти — особенно. Собственной, постоянно перекидывающейся на других. Они собирали эти метки для Лерайе и снять их не смогли; а раз так, то почему бы не использовать для себя, особенно на охоте, на которую подписались, чтобы не разрывать контракты, что было для них равносильно самоубийство.       — У нас есть негласный уговор, хотя я уже и не помню, почему мы однажды вдруг сами на такое согласились, чувство вины выживших, наверное, тогда ещё не отступило… — Миши задумчиво почесал щёку.       Сейчас он просто был бесконечно рад, что жив и что от болезни не осталось ни следа, потому что Лерайе пожрал её вместе с самой первой отнятой жизнью… И любого, кто сейчас попробовал бы намекнуть ему, что это неправильно и так жить нельзя, Миши не только послал бы куда подальше, но ещё и хорошенько подопнул бы, придавая ускорения.       — Свои собственные жизни мы отдадим только в обмен на жизнь кого-нибудь из других выживших в той резне.       — «В обмен»? — с подозрением переспросил Саймон. — Как это понимать?       — Именно так, как ты подумал, — показательно пожал плечами Миши. — Как мы крадём чужую жизнь, так и наша собственная может отойти кому-нибудь, в конце концов, на нас тоже есть метка. Только это будет исключительно по нашему собственному желанию и при прямом приказе своему демону. Хотя у нас с Лобосом с этим могут возникнуть кое-какие трудности, приказывать-то я ему вроде как не могу, он слушает меня, потому что… это забавно?.. или, не знаю, потому что ему любопытно, насколько сильно я могу обнаглеть. Я уже давно не нужен ему, чтобы оставаться в этом мире, так что я предпочитаю считать, что ему без меня будет просто скучно, вот и не уходит. Возможно, и последнюю просьбу потом на прощание выполнит.                     Правая ладонь всё ещё ныла: сквозной раны видно уже не было, но сжимать кулак всё ещё было неприятно. До недавнего времени ничто и никогда не ранило демоническую руку, Неро не единожды защищался ею от врагов и даже принял ею не один удар Мятежника, когда сражался с Данте. Данте, конечно, мог и не вкладывать в удар достаточно силы, чтобы серьёзно навредить… Но не при первой же встрече на Фортуне, когда ворвался в оперный зал прямо посреди выступления Санктуса. Хотя, с другой стороны, никакое больше демоническое оружие никогда против Неро всерьёз не выставляли; особенно метя в шею, так что защититься удалось в последний миг, не иначе, просто потому что от Мари нападения он не ждал.       Пробитая нога полностью исцелилась, но вот разорванное плечо затягивалось очень медленно и болело втрое сильнее ладони. Такое тоже было впервые.       — Ещё и смылся, скотина, — себе под нос буркнул Неро, толкая дверь лестницы, на лифте висело издевательское «Не работает», а подниматься предстояло аж на седьмой этаж.       На самом деле, Неро совсем не хотел сюда приходить, он бы лучше уже был на полпути обратно в Ред-Грейв… Но на звонок в «Devil May Cry» никто не ответил, а вызвоненный следом Моррисон — Неро и подумать не мог, что ему действительно пригодится номер, записанный в телефон просто потому, что настояли — сообщил, что Данте с Леди отчалили из города где-то через часов пять после Неро. Леди приехала, что-то наговорила или натребовала, как она умела и любила, и Данте свалил с ней вместе, скорее всего, по работе. Как Леди, так и Триш далеко не единожды подкидывали таковую с предложением разделить награду, просто потому что хотелось компании или устроить соревнование.       Дверь в квартиру была не только не заперта — полуоткрыта, и Неро решил в дополнение ещё и не стучаться. А если вдруг кинут претензией, то и извиняться не собирался. Мари уехала, даже не поговорив с ним нормально, и Неро был максимально дезориентирован этим побегом. И заодно чертовски зол на Кая, который отвлёк его, помогая всё устроить… А тут ещё Трупопляс со своими дурацкими не то требованиями, не то именно просьбами, Неро так и не понял, за что именно это считать, потому что говорил перехвативший его мертвец совершенно пустым, лишённым каких-либо интонаций голосом.       …Трупопляс сказал, что его протеже зовут Кэролайн — наконец-то полное имя вместо услышанного однажды краткого Кэра; однако спросить, как зовут его самого, у Неро напрочь вылетело из головы.       — И какого чёрта я здесь делаю? — в пустоту поинтересовался Неро, минуя коридор и заглядывая в единственную комнату.       Квартира была завалена раскиданными альбомными листами. Какие-то почти чистые, с парой размазанных штрихов, на каких-то разглядывались различимые наброски человеческих фигур, но те были грубо заштрихованы или наполовину стёрты, потому что забраковались. Неро, нагнувшись, поднял пару случайных листов, на которых нормально рассматривались рисунки: на одном почти детально изображённая книга Мари, наполовину раскрашенная, цветной мелок или намоченный в воде карандаш, на другом набросок руки Лерайе, изменившейся демонической, с тёмными защитными пластинами, наплывающими друг на друга…       — Эй, есть кто? — позвал Неро, не обнаружив Кэролайн ни в единственной комнате, ни на кухне; может, в ванной была, кто знает, не соваться же туда.       Ответа не последовало.       На этом, наверное, можно было счесть несостоявшийся разговор законченным, в конце концов, он честно пришёл, кто виноват, что собеседницы на месте не оказалось… Но Неро всё-таки заинтересовали рисунки. Собирать с пола каждый более-менее похожий на законченный, а не заброшенный на середине, он не собирался — на диване или придвинутом к нему столе точно должны были лежать признанные самыми удачными.       На столе лежала внушительная стопка альбомных листов, придавленных довольно толстым органайзером, из которого торчали какие-то цветные клочки бумаг или ткани, служащие, наверное, закладками. Отложив органайзер в сторону, Неро взял бумаги и, глянув на входную дверь, словно бы ожидая, что на пороге сразу же нарисуется хозяйка снятой квартиры, принялся осторожно перебирать рисунки. Обнаружил среди них и ещё одно изображение книги, и пару набросков внешности Лерайе, женского и полу-обращённого мужского, потому что человеческого лица второго из-за сокрывшей лицо плащевины так и не удалось рассмотреть, нашёл даже осторожный портрет Мари, хотя вместо раскрашивания Кэролайн просто нарисовала к волосам или глазам стрелки и подписала цвет…       Неро ничуть не удивился, когда среди беспорядочно сложенных рисунков нашёл и свой собственный: отдельно лицо, отдельно зарисованную сразу без основы цветом руку… Однако один из рисунков отличался радикально. Вместо фигуры человека была просто чёрная штриховка, в которой худо-бедно угадывался силуэт, а вот за спиной — сине-голубой призрак.       — Это так выглядит… со стороны, да?.. — Неро не очень осторожно смёл с дивана часть листов и сел. Положил на стол взятые недавно с него рисунки, оставив в руках только несколько выделенных. — Если да… Наверное, даже ничего чувствовать не нужно, и просто видеть уже достаточно, чтобы испугаться…       Неро не видел призрака за своей спиной, хотя улавливал боковым зрением саму фигуру. Возможно ли, что это изображение было действительно точным? В конце концов, остальные рисунки были довольно качественными, не зря не единожды браковались в процессе создания, верность изображения была важна.       Рога на голове, шипы на плечах, когти на пальцах — зарисованные на отдельных листах детали… Если это было таким же призрачным воплощением силы, как и то, которое Неро призывал, используя правую руку, оно должно было быть в равной степени материальным — способным принять удар или нанести его самостоятельно. Оружия только у этого призрака не было, Ямато оставался самим собой в руке Неро, не создавая никакой копии себя.       Неро затруднялся сказать, сколько времени провёл, рассматривая одни и те же рисунки, сменяя их по кругу, но Кэролайн всё не появлялась. Куда вообще она могла выйти из квартиры, не закрыв дверь, чтобы так долго отсутствовать? Вряд ли просто в магазин, уже можно было не только вернуться, но и навернуть пару дополнительных кругов.       После увиденного поговорить с Кэролайн хотелось уже самому, хотя бы о том, что она зарисовала, но просто сидеть и ждать — выматывало неимоверно. В чём-то подобном Неро всегда был плох. А раз занять себя всё равно было нечем…       — Потом извинюсь, — вслух решил для себя Неро и, отложив альбомные листы, всё-таки взял со стола органайзер. Если повезёт, услышит приход Кэролайн, когда она ещё порог самой квартиры переступит, и успеет притвориться, что ни к чему не притрагивался.       Кто-то, возможно, Моррисон или Роб, говорил Неро, что организация записей в личных карманных книгах или просто документации многое может рассказать о человеке и способе его мышления… И если этот принцип действительно был рабочим — то в голове у Кэролайн был настоящий хаос.       Какие-то адреса и номера телефонов перемежались с наклеенными друг на друга вырезками из газет или каких-то книг, подчёркнутые и выделенные цветом строки и имена, ничего для Неро не значащие. Прицепленные степлером, аккуратно сложенные листы с рисунками, травы и цветы, какая-то витиеватая бижутерия, с приписками названий или имён людей. Почти в самом центре органайзера к страницам были приклеены два конверта, адреса отправителя были оба раза одинаковые, фортунийские, и в каждом конверте точно было далеко не одно письмо… Читать чужую переписку Неро не собирался, но спросить об этом теперь очень хотелось, пусть даже это сразу раскроет, что он сунул нос, куда не стоило.       Где-то ко второй половине пролистываемого органайзера Неро даже начал замечать пару закономерностей — не ведения записей, но ориентирования в них точно. Бумажные закладки одних цветов были на страницах с именами, других — с адресами, рисунки в большинстве своём никак не выделялись… Кроме каких-то конкретных, насколько Неро мог оценить, как-то связанных с Фортуной, — страницы с ними были заложены тонкими лентами, крестом пришитыми к листам. Здание оперы и видимый с южной стены города маяк Неро узнал с лёгкостью, как и набросок Замка. Знак фортунийской церкви и подавно встречался дважды.       …Всё-таки хаос был максимально упорядоченный, хоть это и было похоже на попытку скрепить разъезжающиеся в разные стороны части металлической конструкции совершенно не предназначенным для подобного лейкопластырем.       Решив целенаправленно полистать страницы, заложенные именно лентами и как-то отсылающими к Фортуне, Неро не без удивления обнаружил на нескольких подряд изображение Ямато, самой катаны, отдельно ножен или максимально детально цубы, хоть и с явными огрехами прорисованную, но шестиугольная форма и цвета, золото с синим, не давали обмануться. Не зря Кэролайн, похоже, признала Ямато, она видела его в прошлом, вот только… Как давно это случалось? И почему страницы с этими рисунками были помечены, как другие фортунийские?       — Это… Данте, что ли? — Понимая, что ответы ему всё равно не светят, если только не спросить Кэролайн напрямую, Неро перевернул страницу и обнаружил там очередной портрет.       Если это действительно был Данте, то возраст ему стоило открутить назад немало — сам Неро, наверное, был сейчас похожим на этот портрет сильнее… К тому же, Данте сам утверждал, что никогда не бывал на Фортуне, пока не началась вся заварушка с Орденом, никогда даже не слышал об этом острове, пока Леди не выяснила о его существовании после столкновения с охотящимися на демонов живыми доспехами, благодаря рассмотренному гербу Ордена Меча.       К тому же, Неро совершенно не мог представить Данте с такой причёской, как на портрете.       Это было порывом чистого любопытства. Неро поднялся с дивана и, подойдя к зеркалу у шкафа, попытался одной рукой зачесать чёлку назад. Выглядело по-идиотски, хотя сходство с портретом в органайзере, специально поднятым рядом с зеркалом, только усилилось.       «Внешне ты всё-таки почти не изменился… И это за почти двадцать лет».       — Очень смешно, — раздражённо фыркнул Неро, слова Лерайе вспомнились очень некстати.       Опустив органайзер, Неро заметил в отражении, прямо у себя за плечом, ещё одну фигуру. Разворот получился чуть резче, чем стоило.       — Теперь, когда ты забрал так волосы… вас вообще почти не отличить. — Кэролайн стояла на пороге комнаты, умудрилась войти в квартиру бесшумно, не вовремя Неро отвлёкся на зеркало и собственные мысли.       И смотрела Кэролайн, не моргая, так, что Неро на миг почудилось, будто в глазах её кроме закономерного недовольства вторжением отражается настоящий ужас.       — Из-звините. — Неро поспешно опустил чёлку обратно на лицо. Возникшую было идею спрятать органайзер за спину он с обречённым вздохом отмёл, поздно было притворяться. — Я не должен был…       — Не должен был, — коротко кивнула Кэролайн. Одетая во всё ту же фортунийскую одежду, что и при первой встрече, она всё равно выглядела немного иначе, может, потому что на этот раз была сравнительно спокойна, а не кидалась из крайности в крайность из-за абсолютно непонятного срыва. — Но сделанного не исправишь, так в чём смысл-то извиняться?       Эта категоричность прозвучала неприятно. Неро почти закрыл органайзер, собираясь вернуть его, однако взгляд снова упал на портрет, заложенный отмечающей связь с Фортуной лентой.       Если не спросит сейчас, точно будет жалеть.       — Этот человек, на рисунке… Кто он? — Неро осторожно развернул органайзер изображением к Кэролайн.       — Понятия не имею. Я даже имени его не помню.       Кэролайн всё-таки переступила порог, однако вглубь комнаты всё равно проходить не стала. Неро показалось, что так она просто отрезала себе путь к отступлению.       Заведомо обречённая на что-то худое решимость, как у смертника.       — Когда я его встретила, я ещё на Фортуне жила, лет двадцать с тех пор прошло. — Кэролайн сложила руки перед собой и сжала пальцы левой руки — правыми. Довольно сильно, чтобы кисти заметно дрогнули.       — И больше… Вы этого человека никогда не встречали? — уточнил Неро. Кэролайн кратко покачала головой. — Но до сих пор можете его нарисовать так точно?       — Он сломал мне жизнь, такие люди запоминаются навсегда.       Неро поймал себя на переспрашивании где-то на середине фразы, останавливаться и извиняться было уже поздно.       Кэролайн застыла, как каменное изваяние, словно бы в одночасье разучилась и дышать тоже, после чего нервно улыбнулась и дрогнувшими пальцами поправила ворот блузки.       — Я… неправильно выразилась, извини. — Пальцы сжали ворот сильнее, сминая. — Привычка перекладывать ответственность за собственную глупость и мечтательность на него до сих пор никуда не делась. Всегда хочется винить кого-то другого.       Этого, наверное, Неро понять не мог. За всё, что случалось или не случалось в его жизни, ответственность Неро всегда нёс сам, этому его научили ещё в приюте.       — Тебя действительно так заинтересовал этот человек? — Голос Кэролайн с каждым словом становился всё тише и тише.       — Он… Я совсем не… То есть… — Неро несколько раз открыл рот, однако выдавить из себя нормальный полноценный ответ не смог. Отчаявшись, он провёл ладонью по лицу, выигрывая себе пару секунд на нормальную формулировку. — Он чем-то похож на Данте.       Не это! Он хотел сказать совсем не это!       Кэролайн наградила его искренне удивлённым взглядом. Она даже словно бы отмерла от своего внезапного ступора, тело заметно расслабилось. Неро даже сам почувствовал из-за этого какое-то нездоровое облегчение.       — Данте? — недоумённо переспросила Кэролайн. — Я слышала о нём очень много, но никогда с ним не встречалась. Да и не очень-то хотелось, если учесть, какие о нём слухи ходили. — Она слабо улыбнулась, на этот раз без какой-либо нервозности. — Будь честнее. Ты похож на этого человека куда сильнее, чем кто-либо ещё.       Не «он сильно похож на тебя», а наоборот.       Сам Неро точно не построил бы предложение именно так, потому что это было не просто нейтральное сравнение, а соотношение его нынешнего с каким-то человеком из далёкого прошлого — из жизни Кэролайн двадцатилетней давности.       — А ещё ты сейчас владеешь Ямато, который раньше принадлежал ему. Уж эту катану я ни с одной другой не перепутаю, она врезалась мне в память чётко и навсегда, на фоне-то громоздких фортунийских мечей.       Неро не нашёл, что на это ответить.       Подойдя к столу, он осторожно положил закрытый органайзер поверх бумаг и, вновь выпрямившись, принялся массировать виски. Наверное, лучше было сразу уйти и жалеть до конца своей жизни о незаданных вопросах.       — Вергилий, — наконец произнёс Неро и, повернув голову, посмотрел точно на Кэролайн. — Человека, который владел раньше Ямато, звали Вергилий. Это я знаю точно.       Получеловека, хотел было уточнить он ещё одну мелочь, но всё-таки передумал. А ещё Вергилий был мёртв, причём уже давно: со слов Данте — просто как факт, а вот Лерайе предлагал расширить известную истину чуть более точной причиной смерти… Но хватит и уже сказанного, ни к чему запутывать всё ещё сильнее.       Лицо Кэролайн из старательно поддерживаемого нейтрального изменилось на крайне задумчивое.       — Вергилий… — Она почесала бровь, глядя куда-то сквозь Неро. — Это имя ничего мне не говорит. Интересно, я сама заставила себя забыть, или он просто назвался как-то иначе?       Это было последней каплей. Что бы ни было сказано следом, Неро совершенно точно не хотел это слышать.       Если Трупопляс ещё раз попадётся ему на глаза, Неро плюнет на какие бы то ни было последствия и врежет ему, со всей силы. И пусть Данте потом хоть задохнётся от своих возмущений из-за навалившихся впоследствии проблем! Если будет нужно, Неро потом самолично перед кем угодно пораскланивается, оправдываясь, но перед этим хотя бы честно душу отведёт.       — Извините меня, Кэролайн… — попытался максимально нейтрально начать Неро.       — «Извинить тебя» за что? — Голос Кэролайн заметно дрогнул, недавнее спокойствие и хоть сколько-то мирная атмосфера вновь стремительно начали утекать сквозь пальцы.       — Я не должен был…       — «Не должен был» что? — вновь перебила Кэролайн, не дав ни секунды на придумывание оправдания на ходу. — «Не должен был» рождаться? «Не должен был» выжить, когда на приют напали демоны? Лорри и Меррод умерли, такие хорошие были люди, а ты выжил, хотя я тебя после того письма от Ордена похоронила. — С каждым новым словом голос Кэролайн становился всё громче, а с каждой новой фразой всё выше, так что под конец звенел настолько надрывно и болезненно, что хотелось зажать уши. — Или что ещё? «Не должен был» уплывать с острова и доказывать, что всё-таки жив? И появился же так удачно в том городе, с его лицом, с его мечом в руках… Зачем ты вообще это сделал?! Сейчас, когда я почти полностью забыла всё, что было связано с Фортуной!       Голос сорвался на последних словах. Кэролайн же, содрогнувшись всем телом, словно бы, только замолчав, осознала наконец, что именно сказала, зажала рот руками. И, отчаянно замотав головой, как если бы отрицая всё сказанное — надеясь, что это всё было не на самом деле — попятилась назад.       — Не так… совсем не это… — Сорвавшийся голос сошёл на шёпот, и Кэролайн упала на колени, не то поскользнувшись на одном из многочисленных листов на полу, не то просто потеряв контроль над собой окончательно. Плечи задрожали, и она спрятала лицо в ладонях. — Что я сказала?.. Как я могла?..       «У Спарды были ещё наследники? Ещё одно поколение после двух проклятых сыновей?!». Как хорошо было не знать ответов на эти, заданные Лерайе всё равно что в пустоту, вопросы.              Трубку в «Devil May Cry» никто снимать не спешил, но Неро продолжать раз за разом набирать номер.       Гудки. Уйти далеко он не смог: выйдя на улицу, упал на скамью прямо рядом с домом и принялся слепо набирать один и тот же номер, потому что в голове царило что-то между «совершенно пусто» и «абсолютный хаос». Гудки. Никаких других слов за теми, что сквозь беззвучную истерику принялась наговаривать себе сама, Кэролайн не услышала, а от прикосновения к плечу вздрогнула и попыталась отмахнуться так, будто Неро убить её собирался. Гудки. И какого чёрта Данте так вовремя куда-то свалил вместе с Леди? Как будто специально день выгадал!       — Двинься, парень, — прозвучало над ухом.       Неро бездумно подчинился, несмотря на то, что места на скамье рядом с ним было предостаточно. И человек, несмотря на то, что двинулся Неро вправо, всё равно именно справа от него и сел, места хватило едва. Это заставило Неро перестать невидящим взглядом смотреть в телефон и перевести внимание на сбившегося своим поведением с толку человека.       — Ты… — Неро от неожиданности снова подвинулся, чтобы отсесть подальше. Вот уж кого, а Трупопляса он не ожидал и, если начистоту, не очень-то хотел сейчас видеть.       В конце концов, по чьей милости он вообще находился сейчас здесь? Мог бы попытаться выбить из Кая… что? Адрес, куда могла поехать Мари? Она вообще могла проехать квартал и остановиться, чтобы выждать, пока Неро уберётся из города, а потом пойти… куда-нибудь, где они с Миши планировали остановиться на случай, если их дело займёт дольше одного дня.       — Меня зовут Саймон, — совершенно невозмутимо произнёс Трупопляс. — Уверен, тебе наплевать, но это так, для общего развития.       Узнанное имя очень кстати подошло бы к фразе, указывающей очень далёкое и необязательно приличное направление, но Неро всё-таки сдержался. Не меньших трудов стоило не выдать ядовитое «Ну спасибо тебе, Саймон», потому что мало кто мог бы так ему удружить.       Телефон устал воспроизводить очередные гудки, и вызов завершился. Неро обречённо убрал его в карман.       — Дай угадаю, — протянул Саймон, закинув голову назад и посмотрев наверх как, будто был действительно способен увидеть выходящее на противоположную сторону дома окно. — Кэра сорвалась и сказала что-то, о чём сразу же пожалела. Но извиниться — не извинилась, потому что «извинения сделанного всё равно не отменяют». Или вроде того, формулировок уйма, смысл один.       — А ты хорошо её знаешь, да? — не особо размениваясь ни на вежливое обращение, ни на хоть сколько-то старание сделать голос чуть более дружелюбным, фыркнул Неро.       — Хуже, чем хотелось бы. Деверь из меня паршивый вышел.       — Деверь, — бездумно повторил Неро. — Прости, я не разбираюсь во всех этих родственных…       — Деверь — это брат мужа, — с какой-то подозрительной готовностью пояснил Саймон, перестав высматривать нечто, по факту недоступное. — В случае Кэры — покойного мужа, но мы всё равно вроде как семья.       «Семья», да? Хорошее слово, идеалистичное. Неро когда-то очень хотел и о себе в контексте настоящей семьи что-нибудь сказать. Кто из приютских детей не хотел бы?       У него даже были Кредо и Кирие, и их родители… А потом всё стремительно развалилось. А непосредственно сейчас — всё и подавно перевернулось с ног на голову. Своих желаний не зря было велено бояться, мало ли, как именно сбудутся.       — Твой брат был охотником? — Определённо, это было совсем не его дело, но подвернувшаяся беседа, на которую можно было свернуть, чтобы перестать ходить мыслями по кругу, была настоящей благодатью. Любая тема, кроме уже почти сведшей с ума.       Внезапно переходить на «Вы», как только первый дурной порыв улетучился, показалось Неро плохой идеей, поэтому он оставил обращение, как есть. Действовать порывами, а потом об этом через раз жалеть — в этом был весь он. Того глядишь, это ещё и наследственная дурость. Если одёрнут, извинится да исправится. Хотя…       Сделанного ведь всё равно уже не исправишь, так в чём смысл извиняться?       — Нет, охотником всегда был я, а Майкл был попечителем. Ну или надзирателем, какое тебе там слово ближе, — почему-то вновь без каких-либо возражений или сомнений ответил на вопрос Саймон. — Я просто слишком часто оказывался рядом с попечителями, то с братом, то со стариком, поэтому меня как-то негласно к ним приравняли задолго до официально становления таковым.       — Данте, кажется, использовал слово «маркёр», — неожиданно даже для самого себя припомнил Неро. — Хотя я понятия не имею, что это вообще.       — Это бильярдный термин. Так называют людей, которые следят за игрой, подсчитывают очки участников и всё в этом духе.       Неро невольно улыбнулся. Использовать какой-то странный, ассоциативно похожий бильярдный термин вместо более-менее распространённого или просто принятого в определённом кругу слова, это было в духе Данте.       Неро со вздохом откинуться на спинку скамьи. Саймон, похоже, намеренно сел справа — левый глаз его был слеп, и осознание этого — а также не самый приятный вид в целом, потому что прятать свой недостаток Саймон не стремился — быстро отбило желание чуть податься вперёд и попытаться «заглянуть в лицо» или вроде того.       — Твой брат… из-за демонов погиб?       — Нет. Врождённый порок сердца. Какой-то там дефект с сердечной перегородкой, или вроде того, я никогда не слушал и не читал его диагноз, меня это пугало до жути. — Саймон как-то странно, не то показательно, не то просто неконтролируемо-нервно почесал грудную клетку. — Как видишь, даже на нашей стороне можно умереть, как обычный скучный человек. Хотя Майкл умирать никогда не спешил. Перенёс три операции, да и вообще жил покруче многих здоровых людей, даже умудрялся других на жизнь вдохновлять, несмотря на свою ситуацию.       — Других… вроде Кэролайн?       Неро тоже закинул голову назад, но совсем не с намерением высматривать на доме окна, выходящие на другую сторону. Просто закрыл глаза.       — Я вообще не очень верил, что людей, вроде Кэры, реально психологически реабилитировать… или психически, какое там слово правильное?.. — Саймон как-то странно хмыкнул. — Но Майкл действительно умудрился с этим справиться. Хотя после его смерти всё снова потихоньку покатилось к чертям… А с твоим появлением — так вообще стремительно полетело.       Неро предпочёл на это не отвечать. Да и не звучал голос Саймона хоть сколько-то упрекающе, это была самая обычная констатация факта.       На этот раз молчание затянулось. Саймон, похоже, был настроен только отвечать на вопросы или просто поддерживать предлагаемую беседу, странная позиция, оказавшаяся неожиданно простой и словно бы единственно правильной; но Неро больше ничего не хотелось спрашивать.       …«Не очень верил, что людей, вроде Кэры, реально реабилитировать». Неро не сказать чтобы мог во всех красках представить, что за этими словами крылось. Ему просто не встречалось подобных людей, чтобы как-то соотнести и сравнить, — только собственный пример, который точно не шёл ни в какое сравнение. Большинство детей, с которыми он рос, попали в приют, потому что родители умерли из-за болезни, обвала в шахте или демонов, у одного мальчишки мать умерла при родах второго ребёнка, а отец спился с горя, так что дома находиться стало невыносимо… Только сам Неро попал в приют, ни малейшего представления о настоящих родителях не имея, — вроде как подкинули на крыльцо, хотя он пару раз подслушивал и другие варианты, в одном из таких его даже принесла мать Кредо и Кирие, но в это Неро не верил, зачем бы этой всегда относившейся к нему по-доброму женщине что-то подобное устраивать, не забрала же она его у настоящих родителей.       Будучи ребёнком, он не понимал значение слов, которые иногда могли кинуть в его сторону взрослые или другие, повторяющие за ними ребята, просто потому что звучало обидно. Став старше, на взрослых зло зыркал, а одногодкам разбивал лица; потому что если у него не было семьи, это совсем не значило, что мать у него была «шлюхой», а отец вообще чёрт знает кем, мало ли, вообще не с Фортуны, что только множило дурные слова и слухи. Если подобное, в своё время, оборачивалось и против Кэролайн, то жизнь её точно была полна косых взглядов и шёпотов в спину — Фортуна не была совсем уж небольшим городом, но жители районов за пределами внутренней стены точно должны были знать друг друга хорошо и за жизнью друг друга следить пристально. Неудивительно, что Кэролайн просто сбежала с острова, но…       — Пойдём наверх, — нарушил повисшую тишину Саймон. — Кэра сама за тобой не спустится, даже если уже убедилась, что ты не ушёл.       Саймон поднялся со скамьи, и Неро, открыв глаза, обнаружил, что встал тот прямо напротив, так что наконец удалось встретиться взглядом.       Что ж, Неро сильно ошибался, когда по голосу предположил, что Саймон ни в чём его лично не упрекает. Судя по тому, как на него смотрели, Саймон бы с радостью прибил Неро на месте, и потом необязательно бы как своего плясуна поднял, и плевать на возможную полезность. Поразительное расхождение.       — Я лучше здесь ещё немного посижу, — постарался откреститься Неро.       — Саймон говорит: «Встать!».       Неро непроизвольно повёл плечом из-за требовательности и пронявшего до костей холода голоса. И, обречённо вздохнув, всё-таки поднялся со скамьи. И только оказавшись на ногах, задался вопросом, что это вообще на него нашло. Кто угодно, включая Данте или Кредо, мог в прошлом что-то от него требовать, неважно с какой угрозой в голосе, но это далеко не всегда значило, что он прислушается и подчинится. Особенно если считал себя правым или свою позицию исключительно верной.       Либо в этих странных словах действительно было что-то, что он не мог почувствовать и понять, либо он сам себя пытался обмануть и переубедить, а чужая твёрдость просто заставляла эту ложную самоустановку заткнуться и сподвигала действовать.       И, если честно, Неро даже не знал, какой вариант был предпочтительнее.       — Слушай, парень, — цокнув языком, произнёс Саймон. — Лично мне на тебя наплевать. Даже если Кэре ты условно семья, по крови, мне ты — никто. Помиритесь вы с Кэрой или разругаетесь окончательно, будете общаться в будущем или больше никогда друг о друге даже не вспомните, мне всё равно. Я просто хочу уже поставить точку в этом дурдоме. А значит, ты сейчас идёшь со мной наверх.       — Потому что «Так Саймон говорит», да? — немного криво усмехнулся Неро.       — Саймон сейчас единственный, кто говорит разумно и совершенно беспристрастно. Так почему бы к его словам не прислушаться?                     В «Devil May Cry» было как-то по-особенному тихо и пусто. Неро какое-то время гонял по кругу пластинки старого проигрывателя и даже заглядывался на дурацкие барабаны в углу или колонки под лестницей, хотя ни разу не видел, чтобы Данте притрагивался к первым или подключал вторые.       Чёртов Данте вообще словно не собирался в ближайшее время показываться дома. И, следуя своим дурацким принципам, совершенно не собирался обзаводиться мобильным, чтобы его можно было вызвонить. Если к моменту его возвращения Неро не успокоится по-максимуму, он намеренно купит ему телефон и прибьёт к руке гвоздями — толку не будет, но зато хоть отыграется за невозможность связаться, когда это действительно нужно. Хотя Неро с трудом… да нет, вообще не представлял, как бы он попытался что-то спросить или стребовать по телефону.       Данте бы, наверное, с размаху запустил несчастный агрегат в воздух и разнёс точным выстрелом, предварительно кинув в трубку что-то вроде «Давай об этом, когда я вернусь». А потом бы оправдался, что он просто с этой штукой управляться не умел и не знал, как закончить вызов или просто поставить на беззвучный режим, чтобы не отвлекаться.       А ещё Неро, стараясь хоть чем-то себя занять — желательно, до изнеможения — всё-таки сломал тренировочный мотоцикл. И ладно бы навернулся на повороте, забывшись, или какая другая ерунда, но он просто раздолбал в хлам руль, вдарив по нему кулаком правой руки. Роб его такими словами покрыл, каких Неро и не знал даже до этого дня.       — Помнится, я как-то пару раз видел Тони таким же мрачным, как ты сейчас. То ещё было зрелище. — Роб наконец перестал сетовать на несчастный мотоцикл, сданный в автомастерскую, и переключился непосредственно на комментирование состояния Неро. Причём как-то подозрительно вовремя, Неро как раз хотел послать его и свернуть куда-нибудь, лучше навернуть лишний круг, чем всё это. В такие моменты Роб резко переставал Неро нравиться, от излишне проницательных людей всегда невольно ожидался какой-нибудь подвох. — Ты недалеко от него ушёл: тоже почти безвылазно сидишь в четырёх стенах и… Да, смотришь на меня так же, этим взглядом «Какое твоё собачье дело, Роберт, оставь меня обрастать мхом в моей депрессухе».       — Что, взгляд прямо именно такой? — слабо улыбнулся Неро.       — Бегущая строка в глазах, клянусь, — показательно вычертил на сердце крест Роб. — Обычно говорят «Какой отец, такой и сын»… Но у вас что-то вектор на дядя-племянник, походу, съехал. Потому что трудно не заметить, насколько вы с Тони заскоками похожи.       Неро, хотевший было огрызнуться ещё на середине чужой фразы, где-то на упоминании аморфного отца, подавился воздухом и, остановившись, даже закашлялся. Всё никак не заживающее нормально плечо отдалось сиплой болью; даже ладонь окончательно перестала напоминать о себе спустя пару дней, а плечо только-только начало зарубцовываться. Ощущение складывалось, что даже демоническая регенерация не потянет это ранение до конца и оставит на память о нём шрам.       — Ни черта ведь не смешно, — проведя ладонью по лицу, выдавил из себя Неро.       Роб показательно развёл руками. Для себя он точно считал это если не хорошей шуткой, то просто забавной истиной, но Неро был волен воспринимать, как хотел.       — Тони перед своим отъездом сказал, что ты с другом каким-то умотал отдыхать. Отчитался за тебя, видишь ли, — невозмутимо продолжил Роб. — И, знаешь, после заявленного «отдыхать» обычно возвращаются довольными, а не с лицом, что в гроб краше кладут. Не поделили с другом что-то?       «С другом». Отлично, все вокруг уже, даже не зная Кая, негласно записали его Неро в друзья. Не то чтобы Неро был прямо так против, а Кай, наверное, вовсю бы кивал, соглашаясь, что так всё и есть, вообще не разлей вода они, и плевать, что лично виделись всего дважды!.. Но именно сейчас как-то не очень хотелось лишний раз недавнюю поездку вспоминать. А уж называть её хоть сколько-то увеселительной — и подавно.       — На демона наткнулся, вот отдых и не задался, — максимально отстранённо отчеканил Неро, памятуя то самое знаменательное «Добро пожаловать в Ред-Грейв-сити» со дня знакомства.       Роб никогда не напоминал лишний раз, без особых на то причин, что вообще-то имеет отличное представление — ну или просто не отказывается верить — что демоны существуют, поэтому иногда Неро реально забывал, что от совершенно нормального человека Роба отделяет какая-то выросшая посреди города башня или упомянутая вскользь летавшая в небе тварь, похожая на кита.       Зато стоило только об этом вспомнить, как сразу же отпала нужда придумывать какие бы то ни было вменяемые объяснения.       — Понял. Отстал. — Роб кратко кивнул, на каждое слово, и разве что плечами не пожал, мол, дело житейское, каждый день случается, незачем уточнять.       Ей-богу, Данте просто не заслужил такого… не сказать чтобы именно друга, но всё равно не самого плохого знакомого.       …А сам Неро, наверное, не очень-то заслуживал того же Кая. Потому что когда спустя ещё пару дней Кай внезапно начал названивать, совершенно не знал, что ему хочется сделать больше: поднять трубку и всё-таки извиниться за то, что довольно грубо послал его из-за отвлечения внимания, или вышвырнуть мобильный, потому что это самое отвлечение до сих пор считал бесконечно подлым и нечестным ходом.       — Привет, Неро, — неожиданно даже обратился к нему по имени Кай, когда из двух вариантов частично победил первый. «Частично», потому что извиняться Неро всё-таки передумал, но и слушать бесконечные действующие на нервы звонки не собирался. — Слушай, не вешай трубку, я хотел!..       Просьба произвела прямо противоположный эффект, Неро скинул вызов даже раньше, чем сумел услышать причину звонка, и швырнул мобильный на диван рядом с собой. Впрочем, он мог причину и угадать. Ну, или предположить наравне с парой ещё дополнительных.       Перезванивать Кай не стал. И это настолько удивило, что Неро поглядывал на мобильный каждые секунд десять, ожидая, что тот оживёт… Но тот, как назло, продолжал молчать. На третьей минуте Неро всё-таки сдался и, взяв телефон, сам набрал Кая, будь он неладен, если реально рассчитал именно такой конец.       — Чего ты хотел? — обречённо поинтересовался Неро.       — Признать, что я всё-таки был немного не прав? — словно бы сам у себя уточнил Кай.       — Сдалось мне это.       — Тебе, может, и не сдалось, а вот мне — очень даже, — моментально растерял не то напускную, не то настоящую, но долго не продлившуюся неуверенность Кай. — Извинения, знаешь ли, в первую очередь нужны тем, кто извиняется, а не тем, перед кем извиняются. Это как с похоронами и поминками: вся эта суматоха устраивается для живых, а не для мёртвых, мёртвым-то всё равно.       Совершенно дурацкое и абсолютно неуместное сравнение… Почему-то прозвучало чертовски убедительно.       Неро со стоном ударил себя ладонью по лбу.       Ещё немного, и окружающие люди научатся манипулировать им лучше, чем он сам собой — управлять. Даже если это будет ненамеренно, как оно получалось у Мари просто потому, что она ничего не могла поделать с доведённой до автоматизма способностью чувствовать демонов. Или почему она там вообще может это делать? Неро, Данте, или просто любой демон — как бы это сейчас ни прозвучало из-за не самой удобной формулировки — ощущали присутствие себе подобных, а вот Мари…       — Хочешь, сдам тебе адрес, где Мари засела? — словно бы намеренно повторил Кай всплывшее в мыслях имя. — Не знаю, что там на охоте у вас произошло… Но она так быстро и без объяснений сваливала на моей памяти только один раз. И это было, когда при ней начали про культ говорить. Худшие воспоминания, так что могу её понять.       — Культ? — удивлённо переспросил Неро. — О каком культе речь?       — Что? Она тебе не?.. Чёрт, теперь она меня убьёт. — Кай нервно засмеялся, а после замолчал на целую минуту. Изображал он этим молчанием грядущую смерть или просто резко отвлёкся на что-то, поставив вызов на удержание, не предупредив, но Неро это не понравилось абсолютно. — Ладно, что бы там ни случилось, — вновь заговорил после долгой паузы Кай, — на свой счёт её побег не принимай, просто от тебя и твоего «демонического» она бы так не побежала. Она бы тебе всё в глаза сразу высказала, разве нет? Так что ты явно замешан минимально.       Хотел Кай так ненавязчиво подбодрить или просто констатировал факт… Неро, в принципе, было всё равно. Никакого мистического облегчения он всё равно не почувствовал.       Ну или, может, совсем чуть-чуть. Хоть в чём-то он был «явно замешан минимально». Это не родиться и спустя почти двадцать лет услышать, что одно твоё существование для кого-то может стать причиной нервного срыва.       — Слушай, Кай, — не очень уверенно произнёс Неро. — Можешь вместо адреса Рив просто поискать мне информацию на «помощницу» Трупопляса? Могу, если что, подкинуть для старта по мелочи деталей.       — Э-ээээ… Момент. — Кай, судя по всему, отодвинул телефон от уха и прочистил горло. — Де-еед! Сколько сейчас стоит кремация? Если я машину продам, мне хватит на неё денег?       — Кай! — раздражённо скрипнул зубами Неро.       — Что, «Кай»? — моментально переспросили в ответ. — Ты в своём ум-ме, просить меня под п-попечителя или кого-то с ним связанного копать?! Да меня прибьют и в пля-яясун-на… Чёрт, я аж заговариваться начал! Чтоб тебя, Герой!       Неро со вздохом потёр лоб. Да, это определённо была дурацкая просьба, как и вообще идея в целом.       В комнате на втором этаже лежал сложенный несколько раз альбомный лист с каком-то неразборчивым карандашным наброском — на нём были записаны три разных номера телефона, каждый из них Кэролайн использовала, просто в разное время и в зависимости от местонахождения. Неро мог позвонить в любой момент, если захочет, и спросить, о чём пожелает… И это наваливало на него вдвое больше трудностей, потому что своего номера телефона он Кэролайн просто не оставил. Чёрт, он об этом даже не подумал, пока плясун Саймона не нагнал его, отдав лист; а когда сообразил, прочтя прилагающееся к трём наборам цифр краткое сообщение, плясуна уже и след простыл. Возвращаться же просто ноги не понесли, Неро был просто морально не готов снова подниматься на седьмой этаж в ту квартиру.       Кай ещё какое-то время вперемешку ругался и что-то пытался рассказать, после чего отключился, потому что дед потребовал прекратить пинать балду. На прощание Кай не очень уверенно пообещал подумать над безумными предложениями Неро, а ещё через несколько минут от него пришло сообщение с адресом.       — Зараза, вот зачем… — Неро прочёл сообщение трижды, и дважды чуть не удалил. И лишь на третий раз обратил, наконец, внимание, что страной значились совсем не Штаты. — Канада? Серьёзно?       «Даже в Канаде от тебя не спрятаться». Так, кажется, это звучало.       С одной стороны, это решало кучу проблем, Неро точно не собирался ради встречи с Мари снова лететь в Канаду, вот ещё. С другой же стороны, приписка в конце сообщения Кая гласила: «В ближайшие полгода она, скорее всего, и носу в Штатах не покажет, так что либо ты — к ней, либо до следующей случайной встречи успеешь забыть, как она выглядит».       А если учесть, что Мари могла просто из принципа максимально сменить образ, при новой встрече её можно было просто не узнать.              Похоже, теперь шутка про схожесть Неро с Данте — то есть, с Тони — даже Робу резко перестала казаться смешной. Хотя Неро вполне ждал её повторения и даже мысленно смирился, что в ней не так и мало истины.       — Нет, ты, конечно, можешь достать себе права, не сдав официально экзамен… — Роб уселся за стол Данте и, уткнувшись локтями в столешницу, со вздохом уронил подбородок на скрещенные пальцы. — Я могу подсказать тебе человека, и он нарисует тебе права за несколько часов, если тряхнёшь его упоминанием Тони… Но я всё-таки думал о тебе куда лучше.       — Это всего на один раз. — Диван резко перестал казаться Неро удобным, поэтому он встал и принялся расхаживать по помещению туда-сюда. — Я потом сдам всё нормально. Когда там экзамен, через два месяца?       Роб наградил Неро долгим испытывающим взглядом.       — Давай сразу контрольный вопрос, — что-то обдумав про себя, произнёс он. — Ты собираешься за границу Штатов выезжать? — Неро от удивления даже остановился. — Ясно, — моментально сделал самый верный из всех выводов Роб. — Тогда забудь, что я недавно говорил. По Штатам ты с нарисованной заламинированной картонкой мог бы спокойно ездить, пока за нарушение какое не остановят… А вот на границе проверят всё и сразу.       — Совсем без шансов? — не очень уверенно поинтересовался Неро.       Данте, конечно, уехал на своём мотоцикле, но… Леди не раз упоминала, что Неро, если захочет, может «арендовать» у неё транспорт, даже код от гаража назвала. И Неро действительно был согласен, в случае чего, какую-то чисто символичную сумму Леди отдать, за одну-то поездку. Просто потому что лететь не хотелось, да и сама поездка могла стать не худшей тренировкой, не только же по учебной площадке и просто по улицам города круги наворачивать, со вторым Неро уже тоже управлялся без проблем.       Роб снова смерил его взглядом, но на этот раз просто внимательным и неприятно цепким. Словно оценивал что-то, что даже сам Неро до сих пор не мог в себе рассмотреть.       — Ты сейчас выглядишь, как человек, который на поезд опоздал и изо всех сил старается этот поезд нагнать на следующей станции, чтобы в него всё-таки сесть. — Роб убрал подбородок с рук и, опустив те, принялся постукивать указательным пальцем по столешнице. — Понятия не имею, зачем тебе это. Может, тебе принципиально именно на этом поезде ехать хочется. Или кроме как на нём до пункта назначения не добраться, чёрт тебя разберёт.       Неро такое странное сравнение окончательно выбило из колеи.       Интересно, если посадить Роба и Кая друг напротив друга, кто из них кому первым мозг сломает своими странными вбросами? Неро после этого «поезда» что-то даже не готов был стопроцентно поставить на Кая, у Роба было примитивно больше жизненного опыта, причём к нему ещё и общение с Данте отдельным бонусом шло.       — Поищи где-нибудь у Тони в ящиках, у него должна быть пара паспортов с водительскими правами, которые он чередует. Или уже давно не использует, потому что забыл или наскучили. — Роб показательно постучал костяшками пальцев по столу, за которым сидел, намекая, откуда стоит начать. Ну а дальше уже по нарастающей можно было и по комнатам пройтись. — Там точно где-то были документы, где он себе на дате рождения лет десять-пятнадцать по приколу скосил, старое фото использовав, тебе идеально подойдёт. И возрастом примерным, и лицо переклеивать не придётся.       — Данте мне башку оторвёт, если я стану в его вещах рыться, — нервно сглотнув, утвердил Неро. И, спохватившись, укусил себя за язык.       Блестяще, он ещё и назвал Данте его настоящим именем, Роб ведь сейчас точно прицепится. И тогда Данте не только голову Неро оторвёт, но и вообще сотрёт его в порошок, максимально медленно и с особым садизмом.       — А меня с работы выпнут, если я подставлюсь с тобой и твоими правами, — развёл руками Роб, к счастью, за самим предметом обсуждения вообще не заметив, похоже, что имя прозвучало какое-то другое. — Так что упрости жизнь себе и мне. Либо сдайся, и пусть твой поезд едет дальше без тебя, либо рискни подставить голову под какой-нибудь из мечей долбанутой коллекции Тони. Вот этот, за моим плечом, думаю, довольно тяжёлый, — указал Роб пальцем за спину на висящий на стене меч Спарду, — и блестит так, словно Тони затачивает его каждый день. Так что голову должен будет срубить легко и безболезненно.