Я Хочу, Чтобы Ты Был Моим Мужем (I Wish You Were My Husband)

Когда Юэ Цинъюань заявил, что теперь вместо одиночного заключения ему предстоит всё время находиться под чьим-то присмотром, Шэнь Цинцю совершенно не ожидал, что его станут караулить, даже когда он спит. Теоретически логика была ясна. Большинство демонов предпочитало нападать по ночам. Это, как понял Шэнь Цинцю, было чем-то вроде традиции. Демоны искренне полагали, что, напав днём, нанесут оскорбление своим противникам. Ещё большим позором среди демонов считалось, если дневная атака увенчалась успехом. Это было сродни избиению кого-то, у кого связаны за спиной руки. Люди же принимали ночные атаки за лишнее доказательство подлости и коварства демонов, что лишний раз доказывало – им нельзя доверять. «Это называется разницей менталитетов, – мысленно вздохнул Шэнь Цинцю. – Она, как известно, ведёт к большим недоразумениям». Увы, Шэнь Цинцю понятия не имел, насколько глубоко успел усвоить демоническую культуру Ло Бинхэ во время своей жизни в том Царстве. Маловероятно, что Бинхэ остался верен человеческим традициям, но сбрасывать со счетов и их тоже было нельзя. Всё же Ло Бинхэ вырос среди людей. Он несомненно знал, что люди в ответ на «Декларацию объявления войны» предпримут ряд действий. Шэнь Цинцю был готов поставить все скопленные серебряники на то, что Ло Бинхэ явится среди дня. Больше того, Бинхэ наверняка постарается бросить вызов открыто и официально. … Несмотря на то, что Шэнь Цинцю вроде как попросили высказать своё мнение на этот счёт, слушать его никто не стал. – Ло Бинхэ прислал письмо, – в который раз попытался объяснить свою точку зрения Шэнь Цинцю. – Если бы Ло Бинхэ хотел напасть тайно, он воспользовался бы тем, что Господин до поры считал его мёртвым! За окном уже наступил вечер, и Шэнь Цинцю постепенно начал злиться. К концу разговора его голос буквально звенел от напряжения.

***

Его проводили в покои – в родной, принадлежащий ему павильон. Бен-Бен с восторженным лаем бросился к Шэнь Цинцю на руки, и тот вцепился в вылизывающего его лицо щенка, как утопающий в спасательный круг. Шэнь Цинцю всё ещё увлечённо гладил радостно извивающегося и взвизгивающего щенка, когда явился Юэ Цинъюань и заявил о своём намерении провести ночь с Вторым Супругом. Провести ночь. В этом павильоне. В одной кровати. Мужчина, конечно, сразу заверил, что никакой близости не будет, и что они просто будут спать рядом, но атмосфера в покоях тотчас стала нездорово напряжённой. – Демоны полагают, что, атаковав среди ночи, оказывают врагу почтение, – разливался соловьём Юэ Цинъюань. – Нам неизвестно, кем себя считает Ло Бинхэ: человеком или же демоном. Шэнь Цинцю недовольно поджал губы. Бен-Бен попытался извернуться и лизнуть его подбородок. – Бывший ученик не причинит вреда своему Учителю, – снова упрямо повторил он. – Если Господин настолько обеспокоен брошенным вызовом, то ему стоит остаться подле Первого Супруга. На случай, если кто-нибудь решит напасть на внутренний двор. – И всё же этот Господин уверен, что сначала Ло Бинхэ явится к А-Цзю, – спокойно возразил Юэ Цинъюань. Если не знать подробностей сюжета, то Шэнь Цинцю мог даже понять ход мыслей мужчины. Не то чтобы он был совсем неправильным… Шэнь Цинцю действительно надеялся, что, прежде чем забрать Лю Цингэ, Ло Бинхэ придёт поговорить… попрощаться с ним. Особенно вероятным это становилось ввиду того, что демон знал о наказании Учителя. Вот только, если Юэ Ци останется здесь, велика вероятность, что эти двое столкнутся. Тогда дело неминуемо дойдёт до драки, и Шэнь Цинцю никто не даст возможности поговорить со своим упрямым учеником. Почему вообще Лорд решил оставить Лю Цингэ одного? Он что-то заподозрил? Или в прошлом Ло Бинхэ сделал что-то, что дало понять Лорду о его чувствах по отношению к Первому Супругу? Это что же тогда получается?! Первая страсть у Лорда Юэ прошла, и теперь тот намеревается спокойно смотреть, как демоны заберут Лю Цингэ? Надо же, как удобно! И так неправильно... Неужто Юэ Цинъюань решил, что, избавившись от Лю Цингэ, вернёт себе любовь Шэнь Цинцю? Ему что, действительно настолько плевать, что станет с Первым Супругом? Кроме того, клану Лю наверняка не понравится, что их любимого сына украли из-под самого носа Лорда… … Юэ Цинъюань жестом отослал Инъин прочь. Шэнь Цинцю всё ещё был погружён в свои мысли и чуть не выпрыгнул в окно от неожиданности, когда на плечо легла тёплая ладонь мужчины. Бен-Бен ощерился и зарычал. Юэ Цинъюань молча убрал руку. – Этот Господин всегда уважал желания А-Цзю, – тихо проговорил мужчина. – Неужели А-Цзю боится, что Господин решится нарушить его волю? Может, и не решится. Но делить с тобой ложе я не стану ни за какие коврижки! Во взгляде Юэ Цинъюаня сверкнуло подозрение, но тон остался всё так же мягок. – Или, возможно, А-Цзю боится не этого Господина? – предположил он. – Для А-Цзю тоже прошло немало времени, не так ли? По спине Шэнь Цинцю поползли мурашки. Юэ Цинъюань что, действительно хотел…? Он что, и правда думал, что после пяти лет он может вот так прийти, сказать пару слов, продемонстрировать нежность и… что?! Чего он ожидал? Что Шэнь Цинцю потеряет над собой контроль? Что, не помня себя от страсти, кинется ему на шею? Да он трясся от страха все эти пять лет! Или это такой способ проверить, не крутит ли Шэнь Цинцю с кем шашни у Лорда за спиной? Перехватив Бен-Бена одной рукой, Шэнь Юань размахнулся и влепил Юэ Цинъюаню пощёчину. Голова мужчины мотнулась в сторону. Почти сразу Шэнь Цинцю пожалел о содеянном. Боже! Что он только что сделал?! Ударил Юэ Цинъюаня! По лицу! Словно… Словно… оскорблённая в лучших чувствах, взбалмошная девица! Юэ Цинъюань медленно повернул голову обратно. На щеке мужчины проступил алый след от ладони. У Шэнь Цинцю кровь отхлынула от лица, но, несмотря на чувство вины, он не собирался ни отступать, ни раскаиваться. Кроме того… Юэ Цинъюань, казалось, вовсе не рассердился. Лицо господина сделалось… сложным. Шэнь Юань подобрался. – Даже после тысячи лет одиночества этот Супруг не возжелает Господина, – заявил он. В покоях на минуту повисла напряжённая тишина. Вздохнув, Юэ Цинъюань накрыл ладонью алый след на щеке. – Даже после тысячи лет одиночества? – тихо переспросил он. Увы… – Если Второй Супруг прогневает Господина достаточно сильно, Господин вполне может приговорить его к подобному, – хмыкнул Шэнь Цинцю. Развернувшись, он подошёл к секретеру и вытащил из ящичка несколько целебных трав с холодящим эффектом. Опустив Бен-Бена на пол, он обернул травы в марлю и протянул получившийся компресс Юэ Цинъюаню, не рискнув подходить слишком близко. Несколько секунд ничего не происходило. – Этот господин не в восторге от того, что пришлось запереть А-Цзю, – наконец вздохнул Юэ Цинъюань. Шэнь Цинцю бросил на него заинтересованный взгляд. – Разве нет? – Нет. Снова наступила тишина. Лорд Юэ протянул руку и принял свёрток с припаркой. Бросив на Шэнь Цинцю виноватый взгляд, он прижал прохладную ткань к горящей щеке. Шэнь Юань снова почувствовал укол вины. Но, в конце концов, он тоже был живым человеком. Ему тоже хотелось выплеснуть наболевшее. Сидеть взаперти, в одиночестве было невыносимо, несмотря даже на более чем гуманные условия наказания. Так плохо не было даже в родном мире, в одиночной палате больницы, где он вынужден был проводить довольно много времени из-за слабого здоровья. Нет, Шэнь Юань не был взбалмошным, честно! Он оказался в новом интересном мире, в красивом и сильном теле… и из-за своего социального статуса не мог хотя бы одним глазком ни посмотреть на чудеса, творимые заклинателями, или на самых настоящих демонов, ни поучаствовать в приключениях! Он отдавал себе отчёт в том, что он не один такой, кого постигла подобная участь. В конце концов, он же не затыкал уши, оказываясь во Дворце Императора. Напротив, Шэнь Юань слушал очень внимательно, годами собирая сплетни и слухи. Положение Юэ Цинъюаня было весьма завидным, но любая власть имеет свои пределы. В мире, где особенно ценилась сыновья почтительность, единственным способом продемонстрировать её была большая и крепкая семья. Ещё немаловажной была верность Императору. У человека, на ком не висел огромный клан, было меньше шансов попасть впросак и быть скомпрометированным. Император благоволил клану Лю, но эта многочисленная семья сосредоточила в своих руках слишком много влияния. Любой род, обладавший подобной силой, технически мог потеснить Императора с трона. Следовательно, клан Лю своим существованием угрожал действующей власти. Вступив в брак с Лю Цингэ и сделав его Первым Супругом, Юэ Цинъюань (по иронии судьбы) наладил множество связей и упрочил свой образ благочестивого, благоразумного, верного семье человека. Поскольку настоящий Шэнь Цинцю умудрился оскорбить Императора, ничего другого с политической точки зрения Юэ Цинъюань сделать не мог. Это был выгодный ход, но сплетники уже вовсю шептались, что Император хочет ограничить влияние клана Лю. Если бы Шэнь Цинцю действительно был амбициозным и хитрым, он бы наверняка воспользовался этим, чтобы вернуть себе статус Первого Супруга, правильно? Сейчас этот переломный момент ещё не наступил. Юэ Цинъюань пока ещё чуть ли не официально считался членом клана Лю. Любой его промах Император использует как предлог, чтобы лишить их влияния. Ошибки Юэ Цинъюаня приравняют к ошибкам Лю Цингэ, и тогда могущественный клан обвинят в том, что вырастили недостойного человека. Внутренние дела поместья Юэ Цинъюань мог решать, как ему заблагорассудится, но в инциденте с Шан Цинхуа была замешана и дальняя родственница клана Лю – Ци Цинци. Иными словами, на них пала тень подозрения. Не наказать Шэнь Цинцю было равносильно тому, что Юэ Цинъюань взвалил бы всю вину на плечи Ци Цинци. Сделай он так, и со стороны показалось бы, что Юэ Цинъюань намеренно решил свалить на семью Первого Супруга вину за то, что те укрыли в своём доме шпиона демонов. Несомненно, тогда кланы Ци и Лю обратились бы в Магистрат, чтобы опротестовать это и заявить, что во всём виноват Шэнь Цинцю. Потом дело наверняка дошло бы до Императора. Тот, учитывая былые заслуги, встал бы на сторону Юэ Цинъюаня, и это подорвало бы добрые отношения между семьями Юэ и Лю, начисто уничтожив репутацию порядочного, почтительного и благочестивого человека. Итак, Шэнь был наказан. Проблема никуда не делась, но теперь единственной неприятной вещью было то, что сбежал наложник Ци Цинци, что уже было внутрисемейным делом. Единственное, что теперь мог сделать Император – наказать дом Ци за то, что плохо следят за слугами. Шэнь Юань знал всё это, но всё равно внутренне негодовал. Из-за того, что он был Супругом Юэ Цинъюаня, вся его жизнь превратилась в не пойми что. Вот так просто простить этого человека Шэнь Юань не мог. И всё же он порой не мог не задумываться… – Действительно ли Господин счастлив быть Лордом? – не утерпел Шэнь Цинцю. Поражённый внезапным вопросом, Юэ Цинъюань уставился на него. Несмотря на то, что мужчине явно не было приятно обсуждать это, в глазах его сверкнула странная решимость. Шэнь Цинцю подался вперёд. – Это поместье прекрасно, но есть и другие места, где человек может жить и быть счастлив, – продолжил он. – Работа, которую делает мой Господин, несомненно важна, но он мог бы избрать и другую стезю. Впрочем, в этой жизни моему Господину, кажется, подходит немногое. Потому Второй Супруг спрашивает: действительно ли Господин доволен жизнью? Стоит ли она, жизнь Лорда, того? Едва вопросы слетели с языка, как Шэнь Юаню пришло в голову, что, возможно, он только что самым натуральным образом сел в лужу. Настоящий Шэнь Цинцю не мог не знать ответы на них. Должно быть, он с Господином годами обсуждали их, ведь оригинал никогда не пытался оспорить те решения, которые привели ситуацию к этому. Вздрогнув, Шэнь Юань принялся судорожно придумывать объяснение на случай, если его выпад вызовет подозрения, однако Юэ Цинъюань вовсе не выглядел раздражённым. Он даже не насторожился. – Нет, не стоит, – наконец ответил он, и Шэнь Цинцю едва успел поймать упавшую челюсть. Это не… Такого он не ожидал, хотя, казалось бы, следовало. На поставленный вопрос ответом могло быть только «да» или же «нет». Внезапно Юэ Цинъюань шагнул вперёд и схватил Шэнь Цинцю за руки. Все мысли разом вылетели у того из головы. На грани сознания зазвенели тревожные колокольчики. Красивый мужчина, его муж, одетый только в тонкую ночную одежду, держит его за руки. Ужас! Шэнь Цинцю собрался было запротестовать, но слова застряли в горле. Юэ Цинъюань с отчаянием смотрел на него и, казалось, был совершенно разбит. Слишком много эмоций на этом красивом лице. Шэнь Цинцю бросил нервный взгляд в сторону ближайшего окна и всерьёз задумался о том, не стоит ли ретироваться на улицу. Его сердце сжалось при виде убитого горем Юэ Цинъюаня, и он не посмел отступить. Может, позже… Если потребуется… Чёрт! Почему Лорд Юэ переключился в режим «трагических признаний»? Как он к этому пришёл? – Много лет назад этот Господин решил, что хочет подобной жизни… – с серьёзным видом проговорил Юэ Цинъюань, на лице которого отразилась безысходность. – Думал, что цена не должна быть высока, а оказалось… Я потерял всё. Жизнь Лорда изменила меня. Я уже не тот, кем был раньше. Шэнь Цинцю судорожно сглотнул. Он очень хотел, чтобы Бен-Бен залаял или бросился, но щенок вёл себя на удивление мирно. – А-Цзю всё время спрашивал, почему мы не можем завести ребёнка… – продолжил Юэ Цинъюань. …Погодите-ка! Что?! Почему ЭТА тема вообще всплыла? Онемев от шока, Шэнь Юань смотрел, как Юэ Цинъюань взорвался эмоциями. – Дети… – повторил Лорд. – Всегда были причины… Одна за другой, пока мой Супруг не перестал спрашивать. Этот Господин просто не мог заставить себя сказать правду. Он не мог обречь ребёнка на жизнь при дворе, в этой клоаке! Господин думал: уж лучше оставить всё как есть, лучше радоваться тому, что имеешь. Но как он мог высказать супругу подобное? Эту… бессмыслицу? И больше всего я боялся… боялся, что Супруг сумеет найти слова… переубедит Господина, и потому молчал. Прекрасно! Засунь свои объяснения знаешь куда?! Застывший соляным столпом от подобных откровений, Шэнь Юань внутренне кипел от возмущения. Вот оно! Вот почему у настоящего Цинцю и Юэ Ци в новелле не было детей. То-то ему казались подозрительными намёки на то, что Шэнь Цинцю был слишком завистлив, чтобы спокойно смотреть на то, как ребёнок получит часть любви мужа. Не то чтобы это было не в его характере, но сам факт. Автор новеллы практически никак не заострил внимание на мыслях Цинцю, а просто позволил читателям удовлетвориться выводами, к которым пришли другие персонажи. Такой способ повествования всегда действовал на Шэнь Юаня, как красная тряпка на быка. Это было равносильно тому, что над отрывком сюжета вывесили транспарант «Внимание! Тайна!». Угу. Тайна! Ему и в голову не приходило, что сам Юэ Цинъюань попросту не хотел заводить детей! И пусть Шэнь Юань не был тем самым человеком, который полюбил Юэ Цинъюаня и согласился выйти за него, он не мог не почувствовать себя выбитым из колеи. Внутри бушевал водоворот противоречивых эмоций. Настоящий Шэнь Цинцю не был хорошим человеком. На его совести было множество неблаговидных поступков. Несмотря на всё это, мужчина не мог не запасть в душу. Такой итог был неизбежен. В новелле Шэнь Цинцю пришлось пройти через многое. Часть из этого теперь пережил Шэнь Юань. Несмотря на то, что бывший владелец тела умер, дух его, казалось, всё ещё был здесь – затаился глубоко внутри. И теперь, услышав признание Юэ Цинъюаня, Шэнь Юань злился. Гнев уродливой гримасой проступил на его лице, и он резко вырвал руку. – Ты… Ты! – Шэнь Юань судорожно пытался снова начать говорить связно. – А-Цзю… – Не смей называть меня так! – огрызнулся он. – Только не этим именем. Как же так, Господин?! Как могла такая сильная любовь обратиться… вот в это?! Этот Цинцю думал… Долго думал об этом, но мне и в голову не приходило, что ответ будет таким! Юэ Цинъюань вздрогнул, словно ему снова влепили пощёчину. Шэнь Юань не обратил на это никакого внимания – настолько увлёкся обличением. – Господин утверждает, что ему претит быть дворянином! Настолько претит, что он не желает своему ребёнку подобной участи! Но вместо того, чтобы поговорить со своим Супругом об этом, Господин молчит или отказывает, не называя причин. Ещё бы! Ведь только так Господин может быть уверен, что его нелепые суждения не будут подняты на смех! Все те отговорки просто смешны! Господин – разумный человек! Так зачем он годами обманывал сам себя?! Как мог Цинцю узнать о том, что его гложет?! Господин… Неужели Господин и правда считает, что этот Супруг заслужил молчания? Супруг ведь годами умолял дать ответ… Надумал столько причин… – А-Цзю… – простонал Юэ Цинъюань слабым голосом. – Я просил не называть меня так! – ещё сильнее взбесился Шэнь Юань. Мужчина, стоявший перед ним, выглядел жалким и виноватым… Несправедливо! Он заслужил! – А-Цзю мёртв! – набрав в грудь побольше воздуха, рявкнул он и застыл, наслаждаясь произведённым эффектом. Злобная радость, как и тогда, когда отважился влепить мужчине пощёчину, продлилась лишь миг. На смену ей пришло сожаление. Юэ Цинъюань побелел как полотно. Теперь уж, только вперёд… – А-Цзю умер, когда Господин привёл в дом другого Супруга! А-Цзю не стало, когда Господин принял в семью Лю Цингэ! Он уже много лет не ходит по павильонам имения! – в исступлении рявкнул Шэнь Юань (не правда, но и не ложь). – Господин зовёт А-Цзю, торгуется с А-Цзю, умоляет А-Цзю, но сколько бы он ни звал, А-Цзю не ответит! Покойники не говорят! И всё это… Господин наверняка что-то задумал! Что именно? Господин никогда не действует без причины. Он мог ответить на вопрос Цинцю, не поднимая подобной темы. Шэнь Юань кипел от возмущения. Даже если его так проняло, насколько же мерзко чувствовал себя настоящий Шэнь Цинцю? Даже Бен-Бен не рисковал гавкать. Щенок забился в дальний угол комнаты и с почтительного расстояния настороженно следил за разбушевавшимся хозяином. Юэ Цинъюань рухнул на колени, будто его подстрелил невидимый враг. Шэнь Цинцю совершенно не ожидал подобного. Ошеломлённый, он беспомощно отступил назад. Юэ Цинъюань так убивался… Гнев лопнул как мыльный пузырь, и выражение лица Шэнь Цинцю смягчилось. Внезапно он вспомнил, что этот человек покончил с собой, не пожелав и в смерти расставаться с Шэнь Цзю. Ох уж эта их больная любовь… Не стоит недооценивать подобные чувства. Мысль привела Шэнь Цинцю в замешательство, а стоило услышать донёсшиеся с пола тихие всхлипы, и он всерьёз задумался. Выпрыгнуть в окно вовсе не сложно. Главное, не врезаться в стену… Отбросив эту мысль, он тяжело вздохнул. Мужчина, стоявший перед ним на коленях, пал так низко… Грустное зрелище, если подумать. Кто-то столь знатный не должен выглядеть таким разбитым и так унижаться… Подойдя ближе, Шэнь Цинцю поднял Юэ Цинъюаня на ноги и усадил на край кровати. – Любопытно, – проговорил он, – чего ожидал Господин, придя сюда? Неужто полагал, что сердце этого супруга каменное и не может болеть? Юэ Цинъюань всхлипнул, не в силах ответить. Он осторожно протянул руку и коснулся запястья Шэнь Цинцю. Поразмыслив, тот не стал противиться. Да, он не был тем, к кому обращался Юэ Цинъюань, но за эти годы, по странному стечению обстоятельств они стали… наверное, их теперь можно назвать друзьями. Безумие какое-то… Шэнь Цинцю мягко похлопал Юэ Цинъюаня по руке и замер, напрягшись, когда мужчина подался вперёд и уткнулся лбом ему в грудь. Опасения оказались беспочвенными. Юэ Цинъюань снова горько заплакал. Только несколько минут спустя слёзы начали сходить на нет. – Второй Супруг, – прошептал мужчина. – Ведь не может же быть слишком поздно… Слишком поздно? Шэнь Цинцю потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что мужчина имеет в виду. Немного отстранившись, Юэ Цинъюань уставился на него и с неожиданным пылом продолжил: – Ещё ведь не поздно! Не поздно! Даже если… Даже если Второй Супруг больше не любит этого Господина. Я признаю свои ошибки, А-Цзю. Мои чувства к тебе неизменны. Дай мне шанс, прошу! Любая просьба, любое желание – я выполню. Всё, что угодно, чтобы вернуть любовь моего А-Цзю. Если Второй Супруг хочет, у нас будет ребёнок. Я… Этот Господин позволит А-Цзю оставаться в покоях Лю Цингэ по ночам и слова не скажет! Никаких больше наказаний! – … Лю Цингэ? – смущённо переспросил мало что понимающий Шэнь Цинцю. Настойчивость Юэ Цинъюаня выбила его из колеи. Видя такое состояние мужчины, максимум чего он ожидал – обещания отослать Лю Цингэ прочь… а не попытку подложить Первого Супруга в его постель и обещания сделать вид, что так и надо! Почему же… Неужели?! Глаза Шэнь Цинцю распахнулись от изумления. – Этот Лорд знает, что его Супруги испытывают друг к другу чувства, – проговорил Юэ Цинъюань, видя его состояние. – Если А-Цз.. Если Второй Супруг хочет этого, никто ему не скажет и слова. Первый и Второй супруги могут делить ложе. Этот Господин не станет чинить им препятствий. Это… Не верю своим ушам… Что тут, чёрт возьми, происходит?! С чего вдруг Юэ Цинъюань пытается подложить под него Лю Цингэ? Зачем?! Господи, спасибо, что Первого Супруга сейчас не было рядом. А если бы был?! Лорд что, приказал бы ему и всё, так что ли?! Это уж чересчур. Шэнь Цинцю отказывается в это верить! И вообще… откуда… как Юэ Цинъюань догадался, что он… ну… считает Лю Цингэ очень красивым? Неужто это он не удержал лицо и чем-то выдал себя? Или Лорд просто сделал выводы, основываясь на том, что Шэнь Юань тут недавно кричал? Стоп. Погодите минутку. Юэ Цинъюань что, решил, что его Супруги тайком спят друг с другом? И это, выходит, было нормально и за измену не считалось?! А Шан Цинхуа, выходит, статусом не вышел, и Лорд оскорбился, так что ли? Или напротив, Лорд оказался чересчур ревнив? Не потому ли… Гм… Не потому ли во Дворец Императора он взял с собой Шэнь Цинцю? Выходит, Юэ Цинъюань притащил его в то змеиное гнездо, потому что заподозрил, что два его супруга (лицемер проклятый!) крутят роман за его спиной? Решил, что кратковременное расставание «отрезвит» их? Или план Лорда состоял в том, что он решил «искусить» Шэнь Цинцю возможностью сплести пару ловушек для Лю Цингэ? Так сказать, подготовить плацдарм, на случай если клан Лю утратит милость Императора? Ну так он сам вбил между ними клин. Ещё этот его «давай заведём детей, чтобы сохранить брак» каминг-аут. Это плохая, очень плохая идея! Не говоря уже о том, что у таких детей, как правило, очень печальное детство. Впрочем, ладно, возможно, для героев гаремных романов сие есть тайна, покрытая мраком. Примем к сведению. Отчаянно жалея, что под рукой не оказалось верного веера, Шэнь Цинцю поднял руку и спрятал лицо за рукавом. Другое запястье всё ещё покоилось в руках Юэ Цинъюаня. – Второй Супруг, – снова подал голос мужчина. – Пожалуйста, Второй Супруг… Просто… Скажи этому Господину, что он может сделать, чтобы не потерять тебя. Прошу, скажи! Ещё ведь не поздно всё исправить. Шэнь Цинцю задумчиво притих. Этот человек… Этот глупый, глупый мужчина… Даже этот его жест отчаяния, когда он предложил Второму Супругу Первого, ничего не мог изменить. Вскоре Ло Бинхэ придёт сюда и уведёт за собой своего суженого. Впервые Шэнь Юань задумался о том, что, возможно, остаться после того с Юэ Цинъюанем – не самая худшая мысль. Юэ Цинъюань был решительно настроен вернуть своего любимого… Но мужчины, который стал его супругом 15 лет назад, уже не было в живых. Может… Может, если они оба приложат усилия, если Юэ Цинъюань узнает получше этого Цинцю, то… они смогут хоть как-то… сделать из этой жизни что-то хорошее? Мысль мелькнула и снова пропала, скрывшись в звенящей предрассветной тишине. Да, это скорее всего сработает… но не такой жизни он для себя хотел. Увы, Шэнь Цинцю никак не мог дать Юэ Цинъюаню честный ответ. В этом мире они были супругами. Их жизни были связаны. Даже если Шэнь Цинцю и хотел сбежать, он не смел сказать об этом прямо. Что, если Господин прогонит его за проявленную непочтительность? Куда тогда он пойдёт? Он пока не планировал записываться в бродячие заклинатели. Чем дольше Шэнь Цинцю молчал, тем большее отчаяние проступало на лице Юэ Цинъюаня. – Мой Господин, – наконец проговорил Шэнь Юань, осторожно выпутав руку. – Послушайте совета этого Супруга. Когда Ло Бинхэ придёт за Лю Цингэ, не нужно препятствовать им. Ветер в клетке не удержишь. Юэ Цинъюань уставился на него тяжёлым взглядом. Что же, кажется, сейчас они установили новый рекорд – градус неловкости просто зашкалил. Внезапно слёзы мужчины высохли. Вот только навряд ли это был хороший знак. – Этого не будет, – обронил Юэ Цинъюань. Он поднял руку, словно опять собирался коснуться Шэнь Цинцю. По счастью, этого не произошло. – Второй Супруг может высказать этому господину в лицо всё своё недовольство, и мы вместе найдём компромисс. Я пойду на любые уступки. Если Второй Супруг пожелает, отправлю Первого Мужа обратно в дом его родителей. Но никогда этот Лорд не отдаст демону то, что по праву моё! То, что по праву твоё… Какая прелесть. Просто ярмарка тщеславия во своей неприглядной красе. Шэнь Цинцю тяжко вздохнул. – Мой Господин, Ло Бинхэ… – Ло Бинхэ жаден сверх меры, – заявил Юэ Цинъюань. Его голос был низким от гнева. – Мальчишка вырос на глазах у этого Лорда. С каждым годом он становился всё смелее и смелее в своих действиях. Я терпел это, потому что Второй Супруг привязался к нему, тогда как я послужил причиной твоего горя. Если бы… он продолжил в таком духе, возможно, сейчас этот разговор был бы совсем другим. Ло Бинхэ оказался демоном. Ему место среди сородичей. Я не позволю ему утащить в Царство Демонов своего любимого Супруга! Там его ждёт только боль после того, как демон пресытится страстью и вышвырнет его прочь! В другой ситуации Шэнь Цинцю был бы тронут тем, что Юэ Цинъюань несмотря ни на что называет Лю Цингэ «любимым» – это означало, что, возможно, у этой пары было ещё не всё потеряно. Сейчас слова мужчины снова разожгли в нём гнев. Тому было несколько причин. Во-первых, как смеет Юэ Цинъюань называть Лю Цингэ «любимым» после того, как несколько минут назад предлагал его Шэнь Цинцю чуть ли не на блюдечке с голубой каёмочкой? Лю Цингэ наверняка даже не знал о том, что этот Господин задумал сделать его чем-то вроде мирного подношения, знаменующего конец «военных действий»! Шэнь Юань с трудом представлял себе возможную реакцию Лю Цингэ на подобный финт ушами. Во-вторых, какого чёрта Юэ Цинъюань расписал Ло Бинхэ как какого-то зверя, способного, насытившись человеком, втоптать его в грязь? Да, Шан Цинхуа, конечно, рассказал, что Ло Бинхэ в итоге тоже собрал гарем, но таковы были законы этого мира! Подобное просто неизбежно. И потом… Может, благодаря стараниям этого Шэнь Цинцю в нём что-то изменилось? Может, вместо предательства и неверия между ними возможен мир? Как бы то ни было, пусть все и заметили, что Ло Бинхэ влюблён в Лю Цингэ, демон ничем не заслужил подобных отвратительных слов в свой адрес. Чёртовы расовые предрассудки! Как жаль, что Юэ Цинъюань тоже оказался им подвержен. Подобная точка зрения не приведёт ни к чему хорошему. Подобное соперничество не может продлиться долго. Пусть сейчас Ло Бинхэ, верный Учителю, согласился пощадить Юэ Цинъюаня, но когда-нибудь терпение демона может иссякнуть. И что в итоге? Не говоря уже о том, что Юэ Цинъюань просто не имел права рассуждать о страсти, которой можно пресытиться! Тоже мне, эксперт выискался! – Ло Бинхэ не чуждо понятие чести, – терпеливо, как только мог, принялся втолковывать Шэнь Цинцю. – И, видимо, Господин уже не так сильно увлечён Лю Цингэ, как прежде, раз сидит здесь и делает Второму Супругу одно дикое предложение за другим. Подумать только, отослать Лю Цингэ! А ведь этот Супруг только просит Господина поступить так, радея за благо Первого Супруга. Даже если Ло Бинхэ и похитит Лю Цингэ, он не заставит Первого Супруга выйти за него супротив воли. Возможно, время и расстояние… хоть как-то помогут исправить сложившуюся ситуацию.