Я Хочу, Чтобы Ты Был Моим Мужем (I Wish You Were My Husband)

Шэнь Цинцю не потребовалось много времени, чтобы уговорить буксующего Ло Бинхэ вызвать Мобэй Цзюня с Шан Цинхуа ко двору. Мобэй Цзюнь тоже не стал откладывать визит. Ледяной демон, как оказалось, неплохо разбирался в создании порталов и телепортации. Очевидно, тот факт, что он беспрекословно подчинялся Ло Бинхэ, был единственным, что удерживало его подальше от бывшей собственности. О прибытии Короля Севера доложили слуги, и Шэнь Цинцю задумался. Не будет ли его нежелание пересекаться с Мобэй Цзюнем расценено как признак слабости? Ло Бинхэ только отмахнулся от этого вопроса, уверив, что даже если вся свита заметит, что Учитель опасается ледяного демона, никто не посмеет сказать и слова упрёка. Сам Мобэй Цзюнь их за это и растерзает. – Мобэй Цзюнь силён, – пояснил Ло Бинхэ, и глаза его мрачно сверкнули. – Но я сильнее. От тона, которым то было сказано, по телу Шэнь Цинцю прошлась волна жара. – Мериться силой нехорошо, Бинхэ, – пожурил он, отчаянно борясь с прилившей к щекам краской. – Ах, Учитель несправедлив! – провокационно усмехнулся демон. – Этот Господин ещё даже не начал мериться! С каких это пор ты стал настолько бесстыжим?! Шэнь Цинцю изо всех сил постарался напустить на себя осуждающий вид. Судя по тому, что на лице демона не было написано ни грамма раскаяния, вышло у него не очень. Разразиться нравоучительной тирадой Шэнь Цинцю не успел. Поклонившись, Ло Бинхэ сбежал встречать Мобэй Цзюня. Прошло несколько часов. Шэнь Цинцю успел дочитать книгу, в которой автор детально описывал особенности культуры демонов, потренироваться с Сюя и теперь, расположившись на кушетке с чашкой чая, начать задаваться вопросом, сколько ещё времени Бинхэ будет «встречать» прибывших. Наконец слуга сообщил о прибытии гостя. Бросив взгляд на дверь, Шэнь Цинцю рассеянно моргнул – в первую секунду он совершенно не узнал в вошедшем Шан Цинхуа. Мужчина, застывший на пороге, был одет в кобальтово-синее дорогое ханьфу. Волосы его были забраны в причудливую причёску и сколоты сапфировыми шпильками, а на щеках Шэнь Цинцю различил нечто, напоминающее серебристую пудру. По пятам за мужчиной спешил низенький почтительно кланяющийся имп. Не то чтобы Шэнь Цинцю счёл Шан Цинхуа привлекательным, но внешний вид оценил – в этом наряде мужчину можно было принять за любимого Супруга какого-нибудь высокопоставленного демона. Стоило Цинхуа увидеть Шэнь Цинцю, и он расплылся в широкой восторженной улыбке, начисто разрушая очарование образа. – Братец! – воскликнул он, рванув вперёд, и едва не запутался в широких полах платья. – Ты сумел! Демонстративно оглядев слугу Шан Цинхуа, Шэнь Цинцю раскрыл веер. – … Господин Шан, – чопорно проговорил он. – Этот Цинцю рад нашей новой встрече. Шан Цинхуа замотал головой. – Нет необходимости в этом официозе! Мы же братья-одномиряне! Ближе тебя у меня никого! – заявил он и с любопытством принялся оглядываться по сторонам. – Слу-у-ушай! А Лорд Ло и правда привёл это дикое место в порядок! Успел-таки! Я думал, у него это займёт минимум ещё месяца три. Мужественно проигнорировав импа и своих греющих уши слуг, Шэнь Цинцю склонил голову. Он мало что знал о том, как шла работа над перестройкой Дворца. Стоило только рот открыть, как Ло Бинхэ начинал взволнованно спрашивать, нуждается ли Учитель в чём-нибудь? Может, требуется что-то переделать? В последний раз демон вообще соскочил с темы, начав вещать о демонической флоре и бамбуке. – Нам нужно поговорить наедине, – шепнул Шэнь Цинцю. – У меня есть новости. – Без проблем, бро! – улыбнулся Шан Цинхуа. – Снежинка постоит в сторонке и не будет подслушивать! – непререкаемым тоном добавил он. Шэнь Цинцю моргнул – таких интонаций за Шан Цинхуа раньше не водилось. Не говоря ни слова, имп развернулся и отошёл в сторону, гневным выкриком отогнав прочь и слуг Шэнь Цинцю. Пытаясь переварить тот факт, что демона, пусть и мелкого, зовут Снежинка, Шэнь Цинцю махнул Цинхуа рукой в сторону расставленных в саду шезлонгов. – Кажется, у тебя всё хорошо, – заметил он. Он искренне переживал за собрата-попаданца и боялся, что увидит его избитым, со спутанными свалявшимися волосами. – Ага! – Шан Цинхуа снова энергично кивнул. – В Северном Дворце Мобэй Цзюня, конечно, холодно, но пока я рядом с ним, это вообще не заметно. Прикинь, Мобэй Цзюнь даже выделил мне комнату с тёплой кроватью и прочими вещами. Она просто королевских размеров! Кровать, не комната. Комната – нормальных. Да, и ещё Снежинка! Она следует за мной и всегда делает то, что я говорю. Почти как личная служанка! Шэнь Цинцю удивлённо выгнул бровь. – Мобэй Цзюнь настолько высоко тебя ценит? – Нет, что ты, – растерянно отозвался Шан Цинхуа и, набрав в грудь воздуха, затараторил: – Кажется, он просто не очень понимает, что со мной делать, и потому держит рядом на случай, если ему срочно за чем-нибудь потребуется исполнительный слуга. Вот, кстати, недавно завалил меня кучей дорогой одежды. Видимо, чтобы я не мозолил глаза своим неопрятным видом. Ещё всучил духи и ароматические притирания… Так что, думаю, мой запах тоже его раздражает. Знаешь, я боялся, он просто и незатейливо прибьёт меня, когда я явился к нему, ну, в тот вечер. Я трясся, думал, как буду напрягать всё своё красноречие, рассказывая о случившемся, а в итоге со страху брякнул: «Прости, мой Король, но в доме Ци Цинци этому слуге больше нет места». Прикинь, как я удивился, когда он в ответ такой: «Значит, останешься со мной». И сказано это было с таким видом, словно он меня прибьёт, если я откажусь. Ну и я такой: «Как пожелаете, мой Король!» И вот что странно, но он враз подобрел. Видимо, вспомнил что-то приятное. А потом ходил гоголем! Думаю, что в тот день только нам с тобой не свезло, а у Короля случилось что-то, что привело его в хорошее расположение духа. А потом Лорд Ло заявил, что скоро приведёт тебя, и приказал Мобэй Цзюню проваливать на все четыре стороны. И Мобэй такой: «Цинхуа, ты идёшь со мной!». А я такой: «Мой Король, люди не выживают при температуре минус миллиард!». Я думал, я от страха на месте кончусь, когда он кивнул. Знаешь, мне совсем не хотелось оказаться вмурованным в глыбу льда! А он возьми и сделай что-то, и мне стало нормально! Совсем не холодно! Кроме того, в моей комнате даже есть камин. И это круто, потому что иначе я бы не рискнул спать там. Уж лучше сунуться под бок к Мобэй Цзюню. Он, в отличие от обморожения, хоть быстро и безболезненно свернёт мне шею! Шэнь Цинцю с интересом слушал поток сознания Шан Цинхуа. Удивительно, но кажется, в Ледяном Дворце, слугой демона тому жилось куда вольготнее, чем в статусе наложника Ци Цинци. Шан Цинхуа остановился, чтоб набрать в грудь воздуха для очередной тирады и, поперхнувшись, расхохотался над собственной неловкостью. – Так… – просмеявшись, он смущённо повёл плечами и принялся теребить широкий рукав платья. – А как твоё ничего? Снова оглядевшись, Шэнь Цинцю убедился, что никого из слуг нет в зоне слышимости, и, склонившись к уху Шан Цинхуа, шепнул: – Ло Бинхэ любит меня. На минуту воцарилась тишина. – …И? – медленно моргнул Шан Цинхуа. – А в чём новость-то? – В смысле? – растерялся Шэнь Цинцю. – Это новость! В ответ он получил полный скепсиса взгляд. – Братец! – фыркнул Шан Цинхуа. – Это не новость. У Лорда Ло чуть ли не на лбу написано: «Здрасте, я Ло Бинхэ, я люблю Шэнь Цинцю». Да что я тебе рассказываю?! Он даже Старейшинам заявил, что склонится только перед одним-единственным… АЙ! – Не говори ерунды! – стукнув Шан Цинхуа веером по макушке, огрызнулся Шэнь Цинцю. – Ёу! Это, между прочим, больно! Угу! А как прикажешь маскировать смущение? Конечно, Шэнь Цинцю даже лично слышал эти слова демона, но… – Я думал, Бинхэ имел в виду то, что никого, кроме меня, не станет считать Учителем, – рассеянно проговорил он, больше для себя, чем стараясь что-то объяснить Шан Цинхуа. Шан Цинхуа снова фыркнул. – Ага, вроде как это, да совсем не то! Он это таким тоном выдал… В общем, тут, братан, вообще без вариантов! Шэнь Цинцю сконфуженно притих. Бросив на него насмешливый взгляд, Шан Цинхуа тяжко вздохнул. – Ты что, действительно не знал? – сочувственно переспросил он. – Ну, ты чего? Как можно быть настолько слепым? Поднявшись, Шан Цинхуа потянулся и заправил выбившуюся прядь волос за сапфировую заколку. – Я «слепой»?! – Шэнь Цинцю одарил его мрачным взглядом. – Это ты сказал, что он влюблён в Лю Цингэ! – гадюкой зашипел он. – Так то в новелле! – расхохотался Шан Цинхуа. – Не знаю, заметил ли ты, но тут уже давно всё идёт не по сценарию! Прикрыв глаза, Шэнь Цинцю сделал несколько глубоких вдохов. – Это – их сказка! Их история любви, – проговорил он. – Если… Если я мешаю, то… Выражение лица Шан Цинхуа стало серьёзным. К удивлению Шэнь Цинцю, мужчина склонился над ним и ободряюще похлопал по плечу. – Братец, ну что ты, в самом деле! – проговорил он. – Навоображал невесть чего, и сам же и расстроился! Да у Бинхэ с Цингэ даже любви-то как таковой не должно быть. Скорее, это роман, основанный на взаимной ненависти. С кучей подстав и прочих подобных заигрываний. Ну и с [па-па-па], естественно, куда ж без того? Ты вовсе не помешал ничему. Ло Бинхэ в новелле вообще прыгает из койки в койку, а Лю Цингэ после свадьбы пытался его удушить… раза два… или три. Ну… эм… как-то так? Шэнь Цинцю в ужасе уставился на Шан Цинхуа. – Я забыл об этом сказать, да? – неловко хихикнул тот. – Но… они же главная пара истории, разве нет? – Шэнь Цинцю не знал, что и думать. В любом романе основным двигателем сюжета во все времена были измены, правильно? – Да ты что! – замахал руками Цинхуа. – Первоначально я вообще не планировал прописывать постоянных партнёров кому бы то ни было! Даже ЛюБин случился только потому, что у меня полетел комп, и папка с черновиками удалилась! А счета платить было нужно, и я устроил соцопрос. Потом на форуме запостили статью на тему, что ЛюБин – это гей-пара, и потому фу! Хотя! Вот именно после неё ко мне на сайт и повалили читатели… Хэйтеры… Ну а потом я уже сознательно подлил масла в огонь и… Осёкшись, Шан Цинхуа примолк. Шэнь Цинцю прищурился. Осознав, что именно только что сболтнул, Шан Цинхуа побледнел. – Я… Я имею в виду… ну… на месте автора я бы… Я вовсе не автор! … Ну… Сам подумай! Это же я! Где я, а где авторство?! … Братец? ... Братец! … Бро, ты это что удумал?! ... Братец, ты меня пугаешь!!! С тихим «крак» веер в руках Шэнь Цинцю приказал долго жить. … … … Явившийся через тридцать минут Ло Бинхэ удивлённо моргнул, разглядывая открывшуюся картину. Шэнь Цинцю с гордым видом восседал за столом, потягивал чай и с наслаждением вкушал закуски. Шан Цинхуа, с синяком под глазом, стеная, возлежал на кушетке и оплакивал сломанную заколку. – У вас… всё хорошо? – ошарашенно поинтересовался Ло Бинхэ. Шэнь Цинцю в ответ улыбнулся, как сытый тигр, благосклонно взирающий на оленя. Демон залюбовался. – Всё хорошо, – мурлыкнул Шэнь Цинцю. – И даже очень. У нас с мастером Шаном возникли некоторые… разногласия. – Меня жестоко избили, – проныл со своего места Шан Цинхуа. Ло Бинхэ довольно фыркнул. Осмелев, он подобрался к Шэнь Цинцю и поцеловал Учителя в висок. Не то чтобы инцидент вообще заслуживал внимания, но проверить Учителя на предмет болезненной усталости всё же стоило. После поездки на охоту Ло Бинхэ места себе не находил от беспокойства. Фактически, именно поэтому он и поспешил присоединиться к беседе Учителя и Шан Цинхуа. Шан Цинхуа… был странным. Сам Ло Бинхэ не помнил, но этот человек уверял, что впервые они встретились, когда Мобэй Цзюнь притащил раненого ученика Шэнь Цинцю в Царство Демонов. Шан Цинхуа тогда вроде как врачевал его раны, но Бинхэ не был уверен. Воспоминания тех дней были подёрнуты кроваво-алой пеленой безумия и ярости. Только ярость и не дала ему сломаться под гнётом потери. Ярость давала возможность хоть ненадолго изгнать из разума облик Учителя – окровавленного, придавленного деревом, мёртвого. Всякий раз, стоило вспомнить тот день, как у Ло Бинхэ начинали чесаться руки – хотелось убивать всех без разбору. Потом именно Шан Цинхуа рассказал Ло Бинхэ о том, как устроено Царство Демонов, о Мобэй Цзюне и о местных нравах. Позже выяснилось, что этот человек был шпионом. Ещё именно Шан Цинхуа принёс Ло Бинхэ Сюя, передал послание Учителя и его дары. Как-то раз Бинхэ стал свидетелем того, как Шан Цинхуа распознал в какой-то безделушке проклятый артефакт. Человек тогда просто и незатейливо схватил самого Мобэй Цзюня за руку и оттащил в сторону, прежде чем тот успел коснуться его и пораниться. Мобэй Цзюнь и не подумал возмутиться… В общем, по уразумению Бинхэ, Шан Цинхуа был двуличным типом. Демона до сих пор злило то, что из-за этого человека Учителю пришлось столько страдать. Как он посмел сунуться в поместье Юэ даже после того, как его предупредили ни в коем случае того не делать?! … И всё же, если быть объективным, Шан Цинхуа был не лишён и толики благородства. Очевидно, Учитель взыскал с этого мошенника за все обиды по-своему, так что… – Мастер Шан… – Ло Бинхэ приблизился к кушетке и сложил руки на груди. Шан Цинхуа жалобно уставился на него снизу вверх. – Знает ли мастер Шан что-нибудь о яде под названием «Неисцелимый»? Шан Цинхуа что-то жалобно пискнул и, медленно сев, кивнул. – Мастер Шан? – в голосе Ло Бинхэ прорезались стальные нотки. – От него есть противоядие? Мужчина как-то беспомощно пожал плечами. – Есть, как не быть? – пробормотал он. – От этой заразы только одно и спасает… Услышав эту отповедь, Ло Бинхэ и Шэнь Цинцю мгновенно подобрались. Шан Цинхуа перевёл настороженный взгляд с одного на другого и нервно хихикнул. – Вы двое… ещё не обнаружили сами? – поинтересовался он. Ло Бинхэ ощерился. У демона болела уязвлённая гордость. Не обнаружили! Как же! Он что, по мнению этого человека, зелёный новичок-аптекарь, который будет сидеть сложа руки?! Нет! Этот Бинхэ в тщетных попытках найти хоть что-то прочесал оба Царства! Даже самые именитые мастера ядоделы уверяли его, что лекарства нет! А тут, видите ли, нужно было просто спросить Цинхуа! Да откуда вообще этому жалкому наложнику знать ответ?! Вздохнув, Ло Бинхэ заставил себя успокоиться. С Шан Цинхуа никогда нельзя было быть в чём-то уверенным. Порой Бинхэ даже сомневался в том, что тот был человеческого роду, хотя… демоном Цинхуа точно не был. Сделав ещё шаг вперёд, Ло Бинхэ угрожающе навис над Шан Цинхуа. Тот задрожал как осиновый лист. Что же, напугать его было до смешного просто… – Говори! – потребовал Бинхэ. – Конечно, Ваша Светлость! Конечно! – залопотал Шан Цинхуа, вскинув руки. – Кровь Небесного Демона, как известно, может нейтрализовать любой яд… Ло Бинхэ не сдержал разочарованного вздоха. – Этот Господин тоже подумал об этом, – бросив на человека мрачный взгляд, хмуро пробурчал он. – Но Госпожа Алхимик, наша Старейшина, уверила меня, что моя кровь не излечит Учителя. Не поможет ни принятие внутрь, ни переливание. Чтобы проверить слова Госпожи Алхимика, Ло Бинхэ в порыве отчаяния даже подмешал немного своей крови в еду Учителя. Слова Старейшины оказались правдивы – это не помогло. День спустя Ло Бинхэ, улучив момент, когда Учитель спал, заставил свою кровь покинуть его тело. Хотя, конечно, искушение оставить всё как есть было велико – кровь Небесного Демона давала своему хозяину огромную власть над носителем. Мысль демону безумно нравилась, но порядочность возобладала – он не желал, чтобы Шэнь Цинцю оказался в таком положении. Шан Цинхуа замахал на него руками. – Это потому, что она не видит суть! – возмутился встрепенувшийся человечек. – «Неисцелимый» воздействует одновременно на физическое тело, и на духовные меридианы. Чтобы нейтрализовать его, нужна комбинация элементов и действий, которая позволит вытянуть яд из организма жертвы в тело Небесного Демона и после исцелить повреждения. В общем, нужен тесный контакт между человеком и носителем крови Небесного Демона. Ло Бинхэ растерянно моргнул и недоумённо уставился на Шан Цинхуа. Тот бросил нервный взгляд в сторону Шэнь Цинцю, затем снова пожал плечами и тяжко вздохнул. – Господин, просто кончите в него, вот и всё лекарство. В полнейшем шоке Ло Бинхэ отшатнулся назад, едва не рухнув на пол. Шэнь Цинцю застыл с пустым лицом, глядя в никуда. Шан Цинхуа нервно рассмеялся. – Что такое, Снежинка? – воскликнул он, подскочив с кушетки. – Говоришь, мой Король желает видеть своего слугу? Ах, в таком случае этому Цинхуа лучше поспешить! Удивлённая имп непонимающе обернулась на его голос и тотчас сорвалась с места, стараясь нагнать Цинхуа, который нёсся прочь с такой скоростью, будто пятки ему лизало пламя. Пробегая мимо, она вежливо раскланялась с Ло Бинхэ и Шэнь Цинцю. Дверь, ведущая в павильон, закрылась, и в комнате повисла гнетущая тишина. Собравшись с духом, Ло Бинхэ настороженно посмотрел на Учителя. Тот мёртвой хваткой вцепился в веер, явно прячась за ним. Произошедшее, очевидно, оказалось для него неожиданностью, возможно, даже неприятной, но жест был настолько в характере Учителя, что на душе у Ло Бинхэ потеплело. Приблизившись, он осторожно коснулся плеча Шэнь Цинцю. Мужчина подскочил, часть лица, которая виднелась за веером, покраснела. – Учитель…? – позвал демон. Нет ответа. – Это… хорошие новости, да? – предпринял ещё одну попытку Ло Бинхэ. Веер Шэнь Цинцю несколько раз качнулся вперёд-назад. – …. Д-да… – наконец согласился он. Голос Учителя дрожал от нервного напряжения. Ничего удивительного. Для Ло Бинхэ это тоже оказалось шоком, но, видимо, Шэнь Цинцю воспринял всё уж слишком остро. Осознав это, Ло Бинхэ преисполнился уверенности. Да что там, он был в восторге! Учитель не умрёт! Учитель будет спасён! И… спасать его будет лично он, Бинхэ! Соблазн немедленно приступить к лечению был очень велик. Этот вопрос стоил того, чтобы не откладывать его в долгий ящик. Прямо-таки вопрос жизни и смерти. Буквально. Вот только… Шэнь Цинцю всё ещё был чужим Супругом. Да и Ло Бинхэ хотел, чтобы их первый раз состоялся не из необходимости, а по обоюдному желанию. Даже больше того. Ло Бинхэ хотел, чтобы всё было правильно. У них будет самая роскошная свадьба, которую когда-либо видели в двух Царствах. Он уже отдал распоряжение начать подготовку. Сначала они исполнят демонические обряды, затем человеческие ритуалы, а после этот Господин отнесёт Учителя в покои, опустит на кровать, медленно освободит от алых одежд и покажет ему, что намерен свято блюсти каждый из брачных обетов. Разве осмелится Бинхэ опорочить их первый раз? Так обесценить любовь? Но… разве нет поступка более эгоистичного, чем, потакая своим прихотям, заставлять Учителя и дальше страдать от яда?! Ло Бинхэ беспомощно уставился на любимого, не зная, как поступить. – Учитель…? – тихо позвал он. – Ты сам, что думаешь? Шэнь Цинцю сделал глубокий вдох. Он-то как раз старался вообще не думать. Это же надо? Шан Цинхуа – бог из машины, мать его за ногу, – явился и перевернул всё с ног на голову! Как будто мало этому несчастному старику было проблем, связанных с Бинхэ, и без лекарства от «Неисцелимого». «Ох Бинхэ, Бинхэ… Что же мне с тобой делать? – едва смог сдержать ещё один тяжкий вздох Шэнь Цинцю. – Когда жизнь стала такой сложной?!» Погодите-ка! Верно! В тот самый момент, когда некий Шэнь Юань прочитал новеллу, написанную идиотом! Поспешно выкинув из головы сюжет и иже с ним, Шэнь Цинцю заставил себя сосредоточиться на «Неисцелимом» и предстоящем лечении. Очевидно, поганец Шан Цинхуа всё это время знал, что за лекарство нужно принимать… гм, внутрь. С одной стороны, Шэнь Цинцю хотелось запрыгать от радости и захлопать в ладоши. Он и так всякий раз при виде Ло Бинхэ вынужден был давиться слюной. С другой, Шэнь Юань вовсе не был бесстыдным развратником. Даже просто признать тот факт, что его тело буквально требует секса, оказалось очень нелегко. Больше того, Шэнь Цинцю было прекрасно известно, что Ло Бинхэ настроен был выждать положенный год. Сбежал же он тогда, когда Шэнь Цинцю практически в открытую предложил себя? Если бы Шэнь Цинцю действительно страдал от боли, то было бы одно. Будь это вопрос жизни и смерти, он, не раздумывая, бы затащил демона в койку, наплевав на порядочность. А так… Шэнь Юань пришёл из другого мира и не был воспитан в жёстких пуританских традициях, но всё равно хотел соблюсти хотя бы видимость приличий. И так уже, вероятно, все вокруг были уверены, что они с Ло Бинхэ делили ложе каждую ночь. После того, как Ло Бинхэ растрепал языком на каждом углу о том, что влюблён в Шэнь Цинцю. Или всё же… «Неисцелимый» действительно практически не причинял неудобств. За исключением надобности время от времени очищать духовные меридианы, Шэнь Цинцю вообще порой забывал о своём увечье. Видимо, из-за его реакции на охоте у Ло Бинхэ создалось превратное мнение о происходящем. Поэтому демон и решил, что Шэнь Цинцю может немедленно потребовать близости, чтобы излечиться. Но Ло Бинхэ так хотел сделать все «правильно». Это казалось важным. Шэнь Цинцю задумался, с головой уйдя в свои мысли. С каждой секундой его молчания Ло Бинхэ всё сильнее нервничал. Наконец Шэнь Цинцю встрепенулся и, поведя плечами, поднял голову. – Это… хорошая новость, – улыбнулся он. – Когда у нас с Бинхэ будет брачная ночь, я исцелюсь от яда. Ло Бинхэ шумно сглотнул. – Учитель! – выдохнул он. – Учитель, этот Господин очень хочет поступить правильно! Потому он с нетерпением будет ждать дня свадьбы. Но… Если яд причиняет Учителю слишком сильную боль, то не стоит откладывать! Даже если мы несколько опередим события… Этот Бинхэ всё равно будет считать брачную ночь нашим первым разом! Вот же… невозможный мужчина! И почему поступать правильно так трудно?! Шэнь Цинцю прикусил губу. Очень хотелось заявить, что терпеть яд… ах! слишком больно. О… Нет, нет, нет! Он ещё не настолько оголодал, чтобы попрать остатки порядочности! Шэнь Цинцю чуть не разревелся от досады. Год! Целый год! Разве можно так долго ждать?! Не дай бог этот долбанутый сюжет укокошит его аккурат в день свадьбы! Шэнь Цинцю глухо выругался. – Бинхэ… – отчаянно смущаясь, решил признаться он. – Это бесстыдное чудовище хочет тебя по причине, совершенно не связанной с ядом. Признание не было праздным. Даже в приступе паники Шэнь Цинцю только и мог думать о том, что Ло Бинхэ нужно непременно отговорить от опрометчивых поступков. Всё же соблазн был слишком велик… Ло Бинхэ медленно моргнул, осмысляя сказанное. Мгновение спустя на щеках демона проступил румянец, глаза вспыхнули от восторга, а губы изогнулись в улыбке. Руки демона проскользили вниз по талии Шэнь Цинцю и спустились к… Куда?! К счастью, Ло Бинхэ воздержался от совсем уж непотребных действий. Обняв Шэнь Цинцю, он осторожно надавил на запястье руки, в которой тот сжимал веер. Дрогнув, веер опустился вниз. – У этого Господина та же проблема, Учитель, – довольно проурчал Ло Бинхэ, чем только усугубил ситуацию. Наклонившись, демон поцеловал Шэнь Цинцю – прикусил губу, и после проник языком в рот. Шэнь Цинцю вздрогнул, как от удара молнии, и приник к нему. Поцелуй стал поистине голодным, и Шэнь Цинцю приглушённо застонал. Печать на лбу Ло Бинхэ полыхнула алым. К великому разочарованию Шэнь Цинцю, демон вдруг отстранился, оставив его с припухшими от поцелуев губами. Глупо хлопнув глазами, Шэнь Цинцю покачнулся, попытался схватиться за Ло Бинхэ, чтобы не упасть, но обнаружил, что тот уже стоит в другом конце комнаты. – Бинхэ? – Прости, Учитель! – демон неловко переступил с ноги на ногу. – Этот слуга вынужден срочно покинуть тебя... Прежде чем сотворит нечто непоправимое! Развернувшись, Ло Бинхэ припустил прочь едва ли не быстрее, чем до того Шан Цинхуа. Шэнь Цинцю печально посмотрел ему вслед и мысленно выругался. Проблема внизу снова… встала в полный рост. Шан Цинхуа, чтоб тебе икалось! Не мог написать роман с какими-нибудь более свободными социальными нравами?! Какой там «Неисцелимый»! Боль в натруженных запястьях – вот настоящее зло!