Живём сегодня...

Взгляд мальчика тут же упал на отца, явно сильно избитого. Он лежал на полу, стараясь приподняться на локтях, пока испуганная Беверли придерживала его за плечи. — П-папа! — выпалил Билл низким, влажным голосом, забыв о незнакомце, крепко державшем его за воротник. И только мальчик хотел броситься к Заку, как сильная рука резко дёрнула его назад, отчего ткань свитера больно впилась в кожу, так что Билл захрипел. — Этот, — мужчина как котёнка тряхнул его перед собой. — Мой, — громко сказал он. И, дождавшись незаметных кивков остальных, всё-таки отпустил Билла. Зак глубоко, прерывисто дышал, а стоило увидеть сына, дыхание стало ещё более быстрым и паническим. Билл приземлился на пол рядом с ним и Беверли. Он обнял отца за плечи, полностью ощутив, как тело под руками сотрясала крупная дрожь. Это внезапное осознание того, что Зак сейчас беспомощен и испуган, ломало внутреннюю надежду. Мельком глянув на Беверли и заметив, какие покрасневшие у нее глаза от непролитых слёз, Билл понял: она знала, насколько у них всё плохо. Мальчика сейчас совсем не волновал вопрос, как она вообще здесь оказалась. Что было важно — это как им всем сбежать. И благо внимания на них не обращали. Пока. — Грей! — воскликнул бритоголовый парень, державший до этого Беверли. — Где ты, блядь, был?! Эта мразь отстрелила полчерепа толстяку Джо! — Прискорбно! — наигранно грустно вздохнул мужчина. — Теперь без него «тощий Джо» станет «просто Джо». Самый худощавый из них хохотнул. Видимо, Джо был именно он. — Клоун, бля, — зло проворчал Шон, сплюнув на землю кровавую слюну. Ярость клокотала внутри на всех вокруг. Особенно на кретина, посмевшего на него напасть. Зато сегодня он точно нашёл, на ком выместить весь накопившийся гнев. Заметив сбоку оживлённую возню новой троицы, Шон присел рядом с пришедшим в себя Заком. — И что же нам делать с тобой, герой? — спросил он, скривившись. — Может, тоже башку твою оторвать, мм? — Детей… — с трудом выговорил Зак. — Детей отпустите. Во всём виноват только я. Делайте что хотите… их не трогайте. — И ты думаешь, так будет честно? Типа, зуб за зуб? А как же наша моральная компенсация? Зак с шумом втянул воздух. Он прекрасно понимал, что перед ним разыгрывают жестокий спектакль, в котором он и дети выступают в роли беспомощных марионеток. Мужчина боялся сам себя спросить: насколько далеко зайдут эти твари? — Что… что вы хотите? — с трудом далось собрать слова в вопрос, ответ на который он слышать не желал. Послышались смешки. Зак тут же уловил движение сбоку — это был мужик, притащивший Билла. Он ухмылялся, сохраняя неторопливость в своей походке, приближался к ним, глядя прямо в глаза Заку. — А ты пораскинь мозгами-то, — от этой фразы земля ушла из-под ног. Зак мгновенно схватил Билла и Беверли за руки, резко завел их себе за спину. Дышать через кровоточащий нос было тяжело, но успокоиться никак не получалось. Зак сжимал Билла и Беверли с такой силой, что, кажется, неосознанно сам делал им больно. И Билл тоже ощутил витающую вокруг угрозу, чувствуя, как отец пытался прижать его ещё теснее к себе. Пара секунд тишины были похожи на вечность, пока не разразился громкий хохот Шона. — Придержи коней, Грей, — всё ещё смеясь, начал Шон. — Мужика чуть до инфаркта не довёл. Мы же, в конце концов, цивилизованные люди. Решим всё без глупостей? — это он спросил вновь у Зака и, когда тот насилу кивнул, продолжил. — Давай так, герой: расскажешь нам, откуда ваша троица пришла. Познакомите нас с остальной группой, поделитесь тем, что у вас есть. Ведь, судя по тому, какие вы все чистенькие, пристанище точно имеете. Да, малышка? — подмигнул он Беверли в конце. — Ну, что скажешь? Билл сжал отца за руку, жестом призывая не говорить. Мальчик понимал, что, если вся эта свора заявится в церковь, им конец. — Мы одни, — Зак старался говорить максимально спокойно, чтобы не провоцировать. — Больше никого не… — Ох, как я этого не люблю, — перебил его Шон, резко поднявшись, потирая при этом виски. — Ну почему? Почему постоянно так? Пытаюсь, блядь, быть добрым парнем и всё равно получаю плевок в рожу! Почему они всегда хотят по-плохому? Ты не знаешь, Грей? — Пытаются отсрочить неизбежное, — пожал плечами мужчина. — Но я обожаю смотреть на эти представления. Прямо как в цирке. Жаль, попкорна нет. Шон самодовольно улыбнулся. Грей был любителем разыгрывать спектакли, с садистским удовольствием наблюдая за страданиями других. Шон точно знал: этот громила тот ещё больной психопат, даже хуже, чем он. Но именно поэтому, пока они оставались «друзьями», могли развлекаться на славу. — Что ж, тогда по-плохому, — никакого сожаления в голосе. — Эй, Марк, — Шон кивнул бритоголовому парню. Тот понял без слов. Подлетел и грубо, за волосы, оттащил закричавшую Беверли. Зак тут же бросился за ней, только через секунду поняв, что с другой стороны к ним вплотную подошёл Грей. — А ты иди ко мне, котёночек, — сказал он, мигом скрутив сопротивляющегося Билла. Зак просто разрывался. Хотел рвануть теперь за сыном, но пинок в грудь от Шона вышиб воздух из лёгких, вновь повалив его на пол. — Тшш, успокойся, малыш, — слова шли вразрез с действием, когда Билл ощутил острое лезвие ножа у себя на горле. Руки у него были свободны, мужик лишь с силой зажимал ему рот, крепко прижав к груди, но даже так Билл был не в состоянии что-либо сделать, лишь беспомощно царапал чужую руку. — Твой папа смотрит на тебя. Тебе не видно, но я отвечаю, он смотрит до усрачки перепуганными глазами. У Зака внутренности скручивало от собственного бессилия и страха за своего ребёнка. — Он всего лишь пацан, мудак ты конченый! Отпусти его! — Конечно-конечно! Как только ты расскажешь нам, где шкерится ваша шайка. Поверь, у меня у самого нет ни малейшего желания вскрывать этому сладкому ангелочку глотку. Меня бы устроил, совсем другой расклад, — Зак почти рычал от злости, когда мужик так укусил Билла за ухо, что мальчик взвизгнул, а на мочке показалась кровь. Новый пинок в грудь мужчину утихомирил. — Пожалуйста, прекрати! Умоляю, отпусти его! Лучше я! Убей меня! — О господи, — Грей закатил глаза, немного ослабив хватку, но Билла не отпустил. — Ну к чему столько драмы? Просто ответь на блядский вопрос и всё закончится! — Мы одни… прошу… — Твой папаша идиот, малыш, — устало сказал Грей, крепче прижав Билла к себе. При этом он намеренно начал тянуть выше руку, которой зажимал мальчишке рот, отчего тот с трудом мог дышать, встав на носочки, чтобы хоть немного уменьшить давление в шее. — Заканчивай, Грей, — прикуривая, сказал Шон. — Раз у него ничего нет, прирежем мальчонку и отымеем девчонку. Хоть какая-то компенсация, уже хорошо. Развлекайтесь, парни. Остальные, кажется, только этого и ждали. Вмиг подлетели к Беверли, которая от страха даже пискнуть не могла. — Последний шанс даю тебе, придурок, — прошипел Грей. — Три секунды на раздумье. — Не надо! — Зак был на грани. Взгляд метался от Беверли к Биллу. — Не трогайте их! — Раз, — лезвие прижалось к светлой коже, и Билл замер. — Два, — красная полоса показалась под остриём. — Тр... — ЦЕРКОВЬ! Гул вокруг сразу стих. *** — Я был неправ, — слова прозвучали громко в тишине полупустой подсобки, в которой их троих закрыли. Зак сидел, оперевшись на стену, тихонько поглаживая Беверли по кудрявой макушке. Она лежала головой у него на коленях, совсем недавно отойдя от истерики. Её не тронули, но Зак понимал, что это лишь вопрос времени. И она тоже это знала, предпочитая сейчас молчать, пребывая в своего рода трансе. Билл находился рядом, положив голову отцу на плечо. Страх одолевал. Не только за себя. Он боялся представить, что эти люди сотворят, когда придут в их убежище. Что они сделают со всеми. На отца он не злился. Понимал, почему тот так поступил. За него сейчас мальчик очень волновался. Они сидели тут уже больше часа. Из щелей, через которые немного проникал свет, Билл мог видеть, насколько плохо сейчас выглядел отец. Нос был сломан, один глаз заплыл, а кожа на скуле вздулась и из трещины едва-едва сочилась кровь. — Стоило тебя послушать, — мальчик с трудом сдерживал слёзы, слушая его хриплое дыхание и как тяжело отцу давались слова. — Прости меня, сынок. После того как Зак признался, где убежище, их просто заперли здесь, не церемонясь. — П-пап, я н-не с-серж-жусь, правда, — Билл шептал; он совершенно не знал как помочь, как успокоить. Он и сам был на пределе. — Т-ты прос-сто отдохни. Вс-сё х-хор-рошо будет. Зак невесело улыбнулся, повернувшись к нему. Билл уставился в ответ на отца и только сейчас заметил, что глаза того остекленели от слёз. Взгляд говорил больше слов. Зак знал, что не доживёт до завтра. — Я так горжусь тобой, — просипел мужчина. — Я ведь никогда не говорил тебе это, ни в прошлой жизни, ни когда всё рухнуло. Прости, что до самого конца был таким дураком. — П-перест-тань! Н-не говори таких слов! — сердце бешено колотилось в груди. Билл, не в силах больше смотреть отцу в глаза, позволил безнадёжности и усталости овладеть собой, тихо всхлипнув. — Т-ты не м-можешь сдаться! О-они же пойдут в-в церковь — е-если им отдать часть п-припасов, они от-тстанут, да? Папа, пож-жалуйста! Беверли привстала, тихо наблюдая. Слёзы текли из глаз, но она молчала, понимая, к чему всё идёт. Ничего не говоря, мужчина потянул Билла к себе, позволив сыну уткнуться носом в плечо, мгновенно ощутив горячую влагу. Второй рукой он обнял дрожащую Беверли, прижавшись губами к её виску и совершенно не обращая внимания на боль в собственном израненном теле. — Они не собираются вас убивать, — жестокую правду Зак и в мыслях бы не смог озвучить, чтобы хоть как-то подготовить к, вероятно, нечто ужасному. — Но, вы… вы сильные… поэтому вы обязаны выжить. Что бы ни случилось! Зак почти принял свою судьбу, но в сердце будто раз за разом вонзали нож, когда он думал о том, что не сможет вытащить детей из этой ситуации. — Сынок… Бевви… просто скажите… скажите, что вы всё преодолеете. Они могли слышать бешено колотившееся сердце Зака, чувствовать его подрагивающие руки. Что чувство вины почти физически рвало его на части. — Я всё преодолею, — в один голос шёпотом ответили они, теснее прижавшись к мужчине. Так они и сидели в темноте, наслаждаясь присутствием друг друга, отгоняя страшные мысли о том, что ждало их за закрытой дверью. *** Неспокойно. Это чувство свербило внутри Бауэрса, как только он проснулся. Тупица Зак всё же не послушал его и сунул тупую башку в пасть к голодному льву. Хотя тут больше подошла бы ассоциация — к безжалостным шакалам. Да ещё и пацана с девчонкой с собой прихватил. Бауэрс крыл старшего Денбро последними словами, которые только имелись у него в лексиконе. Идти и искать было бессмысленно и небезопасно, тем более оставлять церковь. А когда ни через час, ни через два Зак так и не вышел на связь по рации, Бутч понял: дело дрянь. Поэтому единственным решением стало: — Собирайте только всё самое необходимое и уходим как можно скорей, — объявил он это всем. — Если всё обойдётся, вернёмся сюда через сутки. И как он предполагал, его послушали лишь дети его группы. Им объяснять ничего не пришлось. Доверяли они ему целиком и полностью. Группа Уриса-старшего его проигнорировала. Они знали о сложившейся ситуации. Поэтому Бутч не собирался уговаривать упрямых баранов. Они не препятствовали — этого достаточно. Кроме одного. — Что ты опять придумал, Бауэрс? — Сара Денбро за последние полчаса сборов, можно сказать, сожрала его мозг не хуже, чем это могли бы сделать информационные. — Зак с детьми скоро вернётся! И тогда мы все вместе серьёзно поговорим о политике в нашей группе! Если собрался куда-то валить — милости прошу! Но дети останутся здесь! — Как же ты меня достала, тупая сука, — Оскар не выдержал. Как Зак терпеть эту женщину было несвойственно его характеру. — До твоих куриных мозгов ещё не дошло, что Зак не просто так не выходит на связь? Хочешь остаться тут — валяй! Но не мешай мне и лучше не выводи из себя! Сара в изумление открыла рот, попятившись, когда Оскар стал угрожающе наступать. Она знала о слухах, ходивших о нём, и не сомневалась: если он взбесится, может без зазрения совести её ударить. Моралистом Бауэрс не был. — Мистер Бауэрс, куда мы пойдём? — но маленький Джорджи внезапно вклинился между матерью и ним, чтобы конфликт не разросся. — Спальный мешок брать с собой? — Да, тёплые вещи, еду, всё бери. Скроемся в лесу, а там посмотрим, — ответил Оскар, развернувшись к остальным. — Ещё десять минут и уходим. Объясню по дороге. — Моего сына ты не заберёшь, — не хуже змеи прошипела Сара, схватив Джорджи за руку. — И сюда больше не вернёшься. Я об этом позабочусь! Оскар со свистом втянул воздух. За пару секунд решив, что, если он её вырубит, никто не обидится. Перед мелким мальчишкой он извинится, как и перед Заком с Уильямом, если они, конечно, ещё живы. А там видно будет. Бутч почему-то чувствовал ответственность за каждого ребёнка здесь, поэтому оставлять кого-то был не намерен. И хоть он не показывал этого, внутренне невероятно переживал за девчонку и за старшего сына Денбро, которых с ним не было. Исключением был сын Урисов, поскольку он был с семьёй и вряд ли предпочёл бы сам их оставить. Препирание с истеричной женой Зака прервал внезапный крик Генри, что стоял с винтовкой у окна, наблюдая за обстановкой снаружи. — Пап! — в голосе слышалась небольшая паника. — Там машина… чужая. Быстро подойдя, Оскар забрал винтовку и посмотрел через прицел. К церкви не торопясь ехал один из грузовиков, которые Бутч до этого видел в лесу. *** В какой то момент Билл задремал, положив голову на плечо отца. Он надеялся открыть глаза и увидеть холодные стены их убежища, чтобы весь этот день оказался лишь ужасным кошмаром. Но вдруг его тело грубо вырвали из марева сна в страшную реальность. Сильные руки резко подняли его с пола, одна обвилась вокруг талии, другая сжала горло. Мозг будто отключился, словно намеренно мешая Биллу полноценно прийти в сознание. Он слышал голоса и сквозь пелену перед глазами видел чёрные фигуры людей, мельтешащих туда-сюда. А потом крик. Крик Беверли. Она безуспешно старалась вырваться, зовя то его, то Зака по имени. — Оставьте их в покое! Я всё вам рассказал! Отпустите их! — в унисон с ней кричал отец. Он стоял на коленях, держась из последних сил. Голос был слишком хриплым, слишком испуганным. — Да, это замечательно! Мы уже послали вторую часть нашей группы туда, — хохотнул Шон. — Но ты же понимаешь, что тебе придётся заплатить за убийство одного из нас?! После темноты подсобки солнце ослепляло вспышками белого света. Ноги не держали, когда мальчик понял, что они больше не в тесном помещении, а где-то посреди зала, рядом с пустыми стеллажами. Билл чувствовал, как тесно к себе его прижимало крепкое тело. Сильные руки давили, мешая дышать и не позволяли упасть. — Не будь таким же глупым, как твой отец, иначе кончишь так же, — горячий шёпот в ухо. Стальные пальцы сжали скулы, не позволяя отвернуться. — Смотри внимательно на это дерьмо и учись на чужих ошибках. Мальчик с трудом проглотил подступающую рвоту. Особенно когда он услышал, как завизжала Беверли, заходясь рыданием и кашлем: — Я всё сделаю! Что захотите! Только не убивайте его! Умоляю! — Заткни её! — в какофонии непонятно было, кто это рявкнул. Билл моргнул. Лицо исказилось, стоило встретиться с отчаянными глазами отца, и мальчик тоже завопил, зовя его, дико забившись в чужих руках. Его голос заглушал хохот мужчин. Они слишком громко кричали, хлопали и свистели, подбадривая своего лидера. Воспалённо-красный взгляд Зака метался от Билла к Беверли. Он прикусил губу, пытаясь быть храбрым перед детьми в последние минуты, когда заметил, что Шон под улюлюкание зашёл ему за спину, медленно взводя курок. — За деток не переживай, — издевательское хихиканье над головой. — Мы о них хорошенько позаботимся, вместо тебя. Шум стал громче. Нарастал всё сильнее и сильнее, заполнив полностью пространство вокруг. Горячие слёзы наполнили глаза и потекли по лицу. Мальчик продолжал биться, не сводя глаз с отца. Сердце, казалось, упало куда-то в желудок. Прогремел выстрел. И тишина. Мир внутри перевернулся. Сначала Билл увидел, как Беверли потеряла сознание, просто повиснув на собственных руках, за которые её держали, прежде чем он сам обмяк, когда тело его отца замертво упало на землю.