Живём сегодня...

В тишине прошли часы. Билл не знал сколько — лежал ни жив ни мёртв, за всё время так и не сомкнув глаз. Роб заснул сразу же, как слез с него. Скатился на бок, подтянув Билла к себе, и вырубился, продолжая охватывать его, словно одеяло. Пошевелиться мальчишка не посмел. Внутри него воцарилось противоречивое тревожное спокойствие. Ему бы и хотелось что-то сейчас предпринять, но в тоже время не хотелось ничего. И последнее желание перевешивало. В палатке, охваченной мраком, мало что было видно. Да и что ему было рассматривать, лёжа уткнувшись носом в грудь Роберта? Но хоть мальчик и лежал расслабленно, внутреннее напряжение не покидало, просто он ничем не выдавал этого. Лежал с открытыми глазами, стараясь отогнать плохие мысли, что лезли в уставшую голову, занимая прочные позиции в воспалённом разуме. Обдумывая сейчас прошлое, мальчик не мог не вспомнить о своём отце, который, вероятнее всего, сразу догадался о подобном сценарии. Билл помнил, как бешено колотилось сердце родителя, как сильно впивались пальцы в кожу, оставляя синяки, когда Зак обнимал его и Бевви. Но то был страх не смерти или боли. Это был страх за жизнь, что уготована впереди. Теперь этот страх передался Биллу. Стал постоянным его спутником. Даже в данную минуту Билл очень боялся. Боялся, что любое его действие или звук станет очередной ошибкой, за которую он снова заплатит. Только вот выбивало из колеи отнюдь не это. «Кому принадлежишь?» Билл вздрогнул. Голос, раздавшийся, казалось, прямо над ухом, на самом деле звучал набатом в голове, повторяя как мантру вопрос. «Кому принадлежишь?» Действительно, кому он принадлежит? Явно не себе. Как вообще могло дойти до подобного? Принадлежать кому-то, словно вещь, да ещё и признавать это? Билл закрыл глаза. Губы его скривились в безмолвной гримасе. Тело похолодело, в то время как лицо и глаза горели от невыплаканных слёз. С того самого первого раза, как Роберт заставил встать перед собой на колени, слово «секс» не мелькало в сознании. Даже когда Грей придавил к постели, а затем жестоко взял. Пусть Билл думал об этом, он мог назвать как угодно, но только не так. А теперь? Как же назвать то, что произошло этой ночью? То, чему Билл позволил случиться из-за собственной слабости и страха перед болью? С трудом проглотив комок, подступающий к горлу, мальчишка всеми силами постарался успокоиться. Не позволил себе рухнуть в истерику под тяжестью гнева, смятения и удушающего стыда, несмотря на отчаянное желание. Ему просто нужен был глоток воздуха. Небольшой отдых, чтобы перестать об этом думать и чувствовать. Беззвучно выдохнув, Билл решил выползти из-под Грея. Заметив, что руки того безвольно лежали на талии, мальчишка тихонечко, по дюйму перевернулся на другой бок. Теперь он чувствовал, как грудь Роберта прижималась к нему, опаляя своим теплом. Позади послышалось лёгкое ворчание, но больше ничего. Переждав пару минут, Билл затем аккуратно выскользнул, выбравшись из кольца. На секунду ритм дыхания за спиной изменился, но ничего не произошло. Оглянувшись, Билл увидел, как Роб, что-то проворчав, просто лёг на живот, продолжая мирно спать. В своём обычном состоянии он наверняка проснулся бы сразу, как только Билл сменил положение. Раньше, когда Грей связывал на ночь, стоило немного повозиться на месте, как он тут же рычал на Билла, чтоб не мешал спать. Оно к лучшему. Мальчишка вообще не знал, как себя вести, когда Роб проснётся. В конце концов, Билл отполз достаточно далеко и выдохнул. Краткое спокойствие продолжалось, пока он не оглядел себя. Опустив голову, он заметил, что джинсы спущены до щиколоток, да и верхняя часть была в полнейшем беспорядке. Глотая слёзы, Билл принялся натягивать штаны, всеми силами стараясь не производить ни звука. Однако в результате своих телодвижений он кое-что ощутил и вдруг застыл. Сзади потекло. Билл стоял, скрючившись на коленях, туго соображая, пока до него наконец не дошло, что это. От осознания скрутило живот. Получается, Роб не надел… и прямо так его… в него… Даже в собственных мыслях мальчишка не смог сформулировать постыдную правду. Последней каплей стала засохшая жидкость, что Билл, застегивая ремень, костяшками пальцев ощутил на животе. В одночасье стало мерзко от себя. Мгновенно он плюхнулся на бок, обхватив голову руками. Он весь дрожал. Слёзы потекли по переносице, в то время как к горлу подступило удушье. Его отец был не прав. Никакой он не сильный. Он просто жалкий, никчёмный, трусливый слабак. О каком спасении Бевви он вообще мог думать? О каком побеге он решился размышлять, если себя-то защитить не в состоянии! Хотелось разрыдаться в голос, но Билл не рисковал будить своими всхлипами спящего Роберта. Внезапно эта мысль едва не вызвала истерический смех. Он даже плакать теперь боится. Боится сделать громкий вдох или телодвижение. Обдумывает каждое действие, прежде чем совершить, чтобы не рассердить этого дрыхнущего урода. Если так продолжится, что будет дальше? Куда ещё хуже? Может, Грей на поводке его начнёт водить и предлагать за плату каждому, кто захочет? А Билл смирится и будет только радоваться такой перспективе — главное, чтоб не били и кормили? От подобного абсурда вспыхнувший гнев застелил разум. Тело действовало само по себе. Больше не заботясь о производимом шуме, мальчишка мигом пересёк разделявшее их с Греем расстояние, которое он с таким трудом преодолевал в тишине. — Козёл! — крикнул Билл во всю силу лёгких и, замахнувшись, со всей дури шибанул спящего Роберта по морде. А потом темнота. Дальше всё было как в тумане. Билл точно знал, что уже не спал, — пребывал в некого рода коматозном состоянии. На краю сознания слышал сначала отборный мат, потом чей-то гогот. Дальше ненадолго всё стихло, а потом, кажется, в палатку пришёл кто-то ещё. Но Билл слышал только обрывки разговора. — …куда, говоришь, ты ему вломил? — …мелкий кретин… я на рефлексах… вроде не сильно… уже минут десять растормошить его не могу… сейчас вроде в сознании, но, по ходу, не соображает ни хрена… Это был злой как чёрт Роб. Билл различал только очертания его снующего туда-сюда силуэта, но было видно, что к носу он что-то прикладывал, продолжая материться. Если б мог, Билл бы улыбнулся. Наверняка, когда чувствительность вернётся, он так уже думать не будет, но когда бы ему ещё представился шанс так основательно всечь Грею? Ответочка, конечно, была раз в десять мощнее, но, чёрт, оно того стоило. Роб тем временем продолжал что-то говорить мужчине, склонившемуся над Биллом. И, что странно, если б мальчишка не знал, какой этот человек изверг, он бы мог поклясться, что слышал в голосе того беспокойство. Но это явно был бред отбитых мозгов. Билл чувствовал, как голову обхватили чужие грубые руки, вертели и надавливали на разные точки. Потом, наконец, оставили в покое, но начали ярко чем-то светить в глаза. Билл и не замечал, что давно уже пытался отмахиваться от исследующих, загребущих рук. — Очухается кукла твоя… — смех явно принадлежал тому мужику, которого притащил Роб, — …по башке только не бей больше, а то совсем дурачком станет… потом ещё разок гляну его, но, думаю, всё в норме… — …понял… спасибо, Док… сочтёмся… — …себе холодного ещё приложи… — вновь смех, — …смотреть больно. Кажется, Билл потом снова отключился. Пока вскоре не почувствовал прохладу и как его куда-то волокли. Он сам умудрялся что-то лепетать, но не мог вспомнить, что именно. Грей куда-то его вёл. Мальчишка совершенно не понимал, что с ним происходило, пока не обнаружил себя стоящим на берегу озера, в то время как Грей крепко, до боли сжимал его руку выше локтя. И когда Грей грубо дёрнул его, толкнув в сторону воды, в глазах более-менее прояснилось и Билл наконец ощутил, насколько сильно раскалывается голова. Настолько, что в ушах звенело. Без поддержки на ногах он не устоял, упал на колени и сразу закрыл ладошками уши. От звона не помогло. — Давай бегом, — сказал Роб, встав около него. Раздался щелчок зажигалки, а затем табачный дым ударил в нос. Билла ещё больше замутило. — Раздевайся уже. Я не собираюсь стоять тут до вечера. От услышанного мальчишка закашлялся и слегка завалился вбок, успев упереться ладошкой в землю, чтобы полностью не упасть. Второй рукой прикрыл рот, стараясь как-то сдержать усилившуюся тошноту. Зачем они здесь? Роберт собрался его наказать? Почему тогда увёл из лагеря? Разве присутствие кого-то постороннего его хоть раз остановило? От размышлений стало дурно. Билл сильнее надавил на уши. Унять боль в раскалывавшейся голове не вышло. Кажется, только хуже сделал. — Эй, — вдруг протянул Грей, тыкнув пальцем ему в макушку. А голос, казалось, смягчился. Билл не реагировал. Тогда Роб склонился над ним, вплетя длинные пальцы в спутанные волосы, слегка ероша. — Мне ещё долго ждать? Одежду снимай. Дрожь пронеслась по телу. — Н-н-нет, — едва слышно ответил Билл. Головой только повертеть не мог. Кружилась очень. — Что «н-н-нет»? — спросил Роб, передразнив. А тёплая ладонь продолжала поглаживать, будто глупого щенка. — Ты же сам как заведённый тараторил, что хочешь помыться. Для чего я, по-твоему, сюда с тобой тащился? От этих слов мальчик немного завис. Пока до него наконец не дошёл смысл. Память потихоньку начала возвращаться: второй раз Билл пришёл в себя от того, что Роб прикладывал прохладную тряпку к его горящей голове. Сознание только пребывало в некоем полузабытьи, из-за чего полностью осмыслить происходящее было практически невозможно. На все полетевшие претензии, крик и тычки со стороны Грея мальчишка просил одного: помыться. Не добившись ничего, кроме этого, Грей перестал пытаться ещё что-либо из него вытянуть. На пути из лагеря они встретили проснувшегося, взъерошенного после пьянки Шона и на его вопрос, что стряслось и куда с похмелья попёрся Грей в такую рань, тот, прикрыв лицо ладонью, ответил, дословно: «Топить сучонка в озере». Вспомнив, Билл, честно, пребывал в шоке. Не только потому, что его едва с одного хука на тот свет не отправили. Больше из-за последующего странного поведения Грея. Нет, тот всё продолжал быть тем же козлом — удивляло другое. Почему он вообще решил выполнить просьбу Билла, да ещё и попёрся с ним сюда в такую рань? Его размышления прервала мелькнувшая рядом тень. За раздумьями мальчишка не заметил, как Роберт присел прямо перед ним. Поднимать взгляд мальчик не осмелился. Убрал руки от ушей и сложил у себя на коленях, принявшись перебирать пальцы. Грей молчал. Рассматривал Билла сверху вниз, думая о чём-то своём, а затем наклонился и всей пятернёй разом накрыл руки Билла, отчего тот вздрогнул. — Ну-ка, подними на меня свои глазки, маленький камикадзе. Если Билл не хотел встречаться с Робертом взглядом — всеми силами его избегал, — в планы последнего это не входило. Не намереваясь больше ждать, Роб бесцеремонно схватил мальчишку за подбородок и поднял, заставив смотреть на себя. Зрачки расширились от представшей картины. — Нравлюсь? — жутко улыбаясь, спросил Роберт. На переносице красовалась рассечённая от удара кожа, но она не так привлекала внимание, как спустившиеся под глаза синяки. Скорее всего, если б Грей что-то не прикладывал утром к ушибу, картина была бы ещё краше. Но пугал отнюдь не результат работы Билла. Мороз по коже бежал от невозмутимого вида, в то время как лицо иногда кривилось от сдерживаемой ярости, пока Роб помутневшими от злости глазами рассматривал мальчика. — Поднять на меня руку яиц у тебя хватило, — спокойно, словно с безразличием начал Роб. — Но ты подумал о том, что я сотворю с тобой после такого подлого удара? Билл зажмурился. Если б Роберт не держал, ещё ниже припал бы к земле. Нет, в тот момент мальчишка совсем не думал. Лишь хотел причинить хоть малую часть из той боли, что самому приходилось испытывать каждый день. — Чего завис? Есть что сказать? — Грей говорил вполне спокойно, медленно затягиваясь сигаретным дымом. Что он должен ответить? Что плохо соображал в тот момент? Или что наоборот впервые мыслил ясно, без тени страха? Он и сам не знал. Ну а если Грей захочет что-то сделать, сделает без лишних слов и никакие мольбы или извинения его не проймут. А унижаться перед ним ещё больше Билл не желал. Поэтому тихонько отрицательно покачал головой. — Ладно, — Роб выдохнул в него дым и затушил остатки сигареты о землю, хлопнул себя по коленям и поднялся. — Раздевайся и вали в воду. Но не надейся, что я вот так спущу подобное. Мы ещё вернёмся к этому разговору. И отошёл в сторону. Билл немного расслабился. Пусть ненадолго, но пока Грей лезть к нему не будет. Этого достаточно. Охваченный страхом заставить психа ждать, мальчик приказал своим холодным рукам двигаться и начал растягивать толстовку. Он не замечал внимательного взгляда на себе, как Роб тщательно рассматривал, улавливая каждую эмоцию на измученном лице. И что его приглушённые всхлипы не остались не услышаны. Сняв полностью верх, Билл закрыл лицо руками, чувствуя, как голова пылает, а тело ещё больше холодеет. Там, где Грей его слишком сильно держал, красовались синяки, а помимо них постыдные следы засосов и саднящих укусов усыпали, судя по ощущениям, всю спину, плечи и шею. Он не осмелился рассматривать себя ниже пояса. Не глядя скинул штаны и как можно скорее бросился в воду, несмотря на слабость в ногах. От холодной воды стало полегче. Билл стоял, погрузившись по самый подбородок, и обнимал себя за плечи. Тошнота немного отступила, и в голове прояснилось. Он наконец умылся и обтёрся немного руками, как мог смыл с себя грязь и пот, но, пускай водная гладь и скрывала его тело, так и не решился вымыть себя там, где очень хотел. Мялся в воде до тех пор, пока совсем не окоченел, но выходить всё равно не собирался. Он и дальше бы продолжал так стоять, как внезапно его талию обхватили в кольцо горячие руки, заставив окунуться. Билл взвизгнул от испуга, и вода тут же попала в рот и в нос. Конечно, его быстро подняли на поверхность, и, пока он откашливался, над ухом раздался смешок: — Тихо ты. Это я. Отплевавшись от воды, Билл со свистом втянул в себя воздух, пытаясь не выпалить, что знание того, что это Грей, ни хрена не успокаивало. Особенно когда тот прильнул вплотную позади. Мальчик хотел отпрянуть подальше, но руки, до этого, казалось, аккуратно обхватившие, вдруг напряглись, крепко прижимая. — Что же тебя так сильно расстроило, что ты едва мне нос не сломал, а, сладкий? — Роб прижался мокрым лицом к его уху, а когда Билл попытался отвернуться, поднял руку и схватил за шею, не позволив. — Ночью ты был куда сговорчивее… извивался и сам говорил, что хочешь… — Перестань! — голос прозвенел на такой высокой ноте, что был неузнаваем. — П-прек-крат-ти! Я п-п-просто… я-я… пом-мыться хоч-чу! У-уйд-ди… — Ну-ну, чего ты, не плачь, — Роб отпустил горло, зачерпнул рукой немного воды и умыл его. Билл и не заметил, что, оказывается, расплакался. Грея, видимо, это не трогало. Хоть мальчик больше не вырывался, хватку свою тот ослаблять не думал. Дно под ногами не ощущалось с тех пор, как подплыл Роб. Немного подняв мокрые от воды и слёз глаза, Билл увидел, что они уже довольно далеко отплыли от берега, и мгновенно запаниковал. — П-п-пос-стой, — быстро пробормотал Билл. — Не над-до… д-далек-ко. Плавать он умел, но в своём нынешнем эмоциональном состоянии наверняка камнем пойдёт ко дну, как только Грей отпустит. — Плавать не умеешь, что ли? — в интонации слышалась насмешка. Билл молчал. Оправдываться не имело смысла. Поэтому слегка качнул головой. Внезапно Грей хмыкнул и резко развернул его к себе лицом. — Неудачник, — вынес неутешительный вердикт. Билла аж передёрнуло. Его и раньше так часто называли, но из уст этого человека звучало особенно обидно. — Руками шею мою обхвати, — после паузы добавил Роб. Они дрейфовали так какое-то время, пока, как понял Билл, Роб не нашёл какую-то опору под ногами. Вероятно, подводный пригорок. — Сильно болит? — вдруг спросил Грей после долгого молчания и легонько тронул его за висок. — Голова кружится? Тошнит? Билл отрицательно покачал головой. На самом деле, он врал, но Роб был не тот человек, которому он бы хотел рассказать, как ему плохо. Грей на такой ответ тяжело вздохнул. Поднял руку и провёл ладонью по своему лицу. Видимо, его достало, что мальчишка постоянно односложно отвечал и упорно избегал смотреть прямо. — Я ж тебя убить мог, кретин. Попади я чуть ниже или удар пришёлся б посильнее, сломал бы нахер шею тебе. Интонация была спокойной, но явный упрёк имел место быть. Билл опасался, что Роб намеренно сейчас начал этот разговор. Особенно учитывая, что от берега они далековато, мальчик конкретно напрягся. Подумал о том, что Грей действительно решит начать его топить. — Не цепляйся так, — словно прочитав его мысли, да и почувствовав усилившуюся хватку, сказал Роб. — Не отпущу я тебя. Успокойся. Билл старался не шевелиться. Близость к Роберту сводила с ума от тревоги. Хуже всего, что они сейчас были обнажены. А Роб, как видно, всё ещё не собирался выплывать на сушу. Хватка на талии усилилась. Билл подумал о том, чтобы попросить немного ослабить, как ощутил другую ладонь Роба у себя на ягодице. — Ч-чт-то т-ты…? Не успел мальчишка полностью задать вопрос, как пальцы бесцеремонно надавили на вход и мгновенно вторглись внутрь. Вырваться не представлялось возможным. Билл просто заорал. — Не дёргайся… Мальчишка не послушал, а Роб, как обычно, уговаривать не стал. Разжал руки и, схватив Билла за плечи, окунул его с головой в воду. Обуял страх и паника. Ладони на плечах не позволяли вынырнуть, чтоб глотнуть немного воздуха. Всё происходило очень быстро, силы начали покидать. Скорее всего, прошла пара секунд. В глазах потемнело, паника достигла апогея, как вдруг Роб взял его подмышки и вытянул на поверхность. — Т-ты л-л-лгун! — плача и кашляя, крикнул Билл. — С-сказ-зал же, что н-не отп-п-пустишь. — О, не сомневайся, — улыбнулся Грей, теснее прижав к себе, а губами прильнул к уху. И мгновенно изменившимся и очень серьёзным тоном продолжил: — Не отпущу. Шмыгнув носом, Билл скривил губы и опустил голову. Больше он не дёргался. — Не плачь, — продолжая удерживать одной рукой, второй Роб провёл по его щеке. — К чему эти истерики? Разве я вчера сделал тебе больно? У Билла тряслись губы. Он не мог правильно сформулировать, почему так себя ведёт. Он попытался отпрянуть, но Роб крепко прижимал и продолжал: — Я понимаю, ты, наверное, просто запутался, но не переживай, я помогу тебе, — Грей словно змей шептал и шептал ему на ухо, будто гипнотизируя. — Именно поэтому я прощаю тебя за совершённую глупость. Дам ещё шанс. Думаю, ты и сам хочешь этого, просто пока не осознаёшь. Всхлипнув, Билл уткнулся Роберту в изгиб шеи. Кажется, Грей сделал только хуже, ещё больше запутал его. В голове была сплошная каша. — А сейчас ты не будешь дёргаться, понял меня? Дождавшись кивка, Роб продолжил начатое ранее. И Билл всё равно не удержался и охнул, прикусив губы, когда пальцы аккуратно проникли в его тело. Он молчал, но его всего трепыхало в мучительном ожидании завершения этого действия. — Спокойно, — хрипло произнёс Роб, и Билл ощутил его губы у себя на шее. — Я просто помогу. Или хочешь и дальше ходить с моей спермой внутри? За секунду мальчик весь запылал, неосознанно прижавшись к Роберту плотнее, и полностью спрятал своё лицо, уткнувшись им в его шею. Роб засмеялся. И, видимо, совсем не возражал. Кажется, вообще был очень доволен. Когда он закончил, Билл не нашёл в себе сил встретиться лицом к лицу. Он как кукла висел в чужих руках, позволяя вертеть себя как вздумается. Грей же больше ничего не говорил. Аккуратно промывал мальчишке волосы, пока тот на грани слышимости всё-таки не прошептал: — У меня голова очень болит. Роб ещё раз погладил его по виску, что-то обдумывая. А потом со вздохом сказал: — Пошли на берег. Стоило выйти, Билл едва не упал. Хорошо, что свои вещи он бросил около с воды. Краем глаза он заметил, как Роб прошёл мимо него, совершенно не стесняясь своей наготы. Он разделся немного дальше от вещей Билла и сейчас неторопливо пошёл одеваться. Как только тело было спрятано под одеждой, Билл почувствовал себя лучше. Менее уязвимым. Прохладный ветерок гулял по берегу, и лишь сейчас мальчик понял, что слегка замёрз. Немудрено — лето подходило к концу. Повезло ещё, что возможность помыться была. А что будет, когда придут морозы? Хотя зачем об этом думать, если каждый день может стать последним. Тянуло в сон. А ведь ещё до лагеря нужно топать. От мыслей об этом и ублюдках, ожидающих там, становилось не по себе. Хоть бы Бевви ненадолго увидеть и поговорить. Билл точно знал, что это придаст ему небольшую капельку моральных сил. Тяжело вздохнув, мальчик поднялся на ноги. Прохладный ветер обдувал влажное от воды лицо, остужая горячую кожу. Повернувшись к потоку воздуха, Билл закрыл глаза, ни о чём не думая. Но лёгкая прохлада принесла не только напоминание о том, что лето подходило к концу. Внезапно гнилостный запах ударил в нос, и Билл замер. Он уже хотел подбежать к Робу, который в данный момент рылся в своей сумке, как неожиданное движение со стороны кустов привлекло внимание, заставив застыть на месте. И Билл забыл как дышать. До боли знакомый силуэт показался из тени, направляясь куда-то в сторону. Мальчик узнал его сразу же. — Маааам! — Билл закричал и замахал руками. — М-мама, это я! Забыв обо всём на свете, Билл рванул к ней, больше не думая и уж тем более не прислушиваясь к крику позади. — Билл! Стой! Остановиться?! Разве он мог остановиться? Разве мог хотя бы обернуться? Его мама здесь! Значит, и Джорджи, и мистер Бауэрс с ребятами рядом! Да хоть мистер Урис! Они спасут его! Заберут и спрячут далеко-далеко! Где ни Роберт, ни остальные его не найдут! И этот кошмар наконец закончится! Мальчишка бежал и бежал. Ноги, утопающие в щебёнке, казалось, были ватными, но он улыбался, не обращая внимания на сбившееся дыхание и усилившееся головокружение. И, наконец услышав отчаянный зов, его мать обернулась. Улыбка на губах Билла померкла. Он едва не упал, остановившись перед Сарой уже в каких-то двух метрах. Замер, скованный неверием и ужасом. Безжизненная, мёртвенно-жёлтая кожа обтягивала лицо, не выражавшее ни одной естественной эмоции. Кровь давно потемнела и засохла, а порванная одежда открывала ужасающие гниющие раны на груди и животе, отчего можно было рассмотреть часть внутренних органов. Левая рука была обожжённая и висела мёртвой плетью: часть кожи слезла вместе с мышцами, но крови совсем не было. Билл смотрел, смотрел и смотрел, будто мозг его отключился. Он слышал, как хрипели её лёгкие, но, он полагал, «дыхание» было просто по привычке. Только ужас внушил не чудовищный вид, хоть он и навсегда теперь отпечатался на сетчатке, будто его на живую вырезали ножом. Нет. Ужасом, леденившим душу, были безжизненные глаза тусклого белого цвета, пристально смотревшие на него. Во взгляде не было узнавания — лишь предвкушение плоти будущей жертвы и жажда разорвать на части кого-то живого. Смрад поднимался всё сильнее. Гнилостный запах разлагающейся плоти душил. Но Билл не двигался. Сара открыла рот, клацнув зубами. Слюна вперемешку с кровью закапала с её ледяных губ. Заторможенные до этого движения вдруг стали резкими. И угрожающе, нечеловечески зарычав, она выставила «здоровую» руку вперёд и кинулась на застывшего Билла, опрокидывая его на землю.