***
Джеймс Поттер и до этого знал, что его подруга и однокурсница очень тесно общается со слизеринцем. Другое дело, что он не придавал этому особого значения. Тейлор был немного жутким, но не раздражал так, как Снейп, и в целом был весьма тихим парнем. И Джеймс не обращал внимания на их общение, искренне считая, что это — не такая уж и дружба. Так, приятельство. Наверно, именно из-за этой самой уверенности ему было так… Плохо? Неуютно? Отвратительно странно? Джеймсу отчего-то казалось, что его предали. Да и не только его — весь Гриффиндор! И даже полное понимание того, что предательства-то не было, не мешало противному чувству. Джеймс увидел одну лишь улыбку — но ему казалось, как будто он подсмотрел что-то очень личное. Эта улыбка была предназначена очень близкому человеку Уверенность в том, что Тейлор и Эллингтон — так, приятели, и что они сами, гриффиндорцы, всегда будут важнее для солнечной блондинки осыпалась битым хрусталем.***
Сириус Блэк не особо обращал внимание на Мэри Макдональд — до этого дня. Она заслуживала не больше внимания, чем все остальные его однокурсники, не считая, конечно, Джима и, пожалуй, Аниты. Джим был его лучшим другом, братом (настоящим, гораздо лучше Регулуса). Естественно, Сириус проводил с ним больше времени. Анита… Анита же была просто Анитой. Солнечная, понимающая, она не была его лучшим другом, но понимала не хуже Джима. Анита появлялась в его жизни свежим ветром, роняла несколько фраз, разгоняя тоску, усталость и жгучую обиду, и исчезала вновь. Она ничего не просила в ответ, не нуждалась в подобной поддержке, лишь бескорыстно раздавала ее всем. И ему, Сириусу, тоже. Мэри Макдональд же была просто однокурсницей. Простая девочка с длинной русой косой и смешливыми карими глазами. Она не выделялась чем-либо, но… Но там, в небе, она единственная из всех была с ним рядом. Джим, как и всегда — впереди. Сириусу он напоминал вольную птицу, которая так и рвется в небо. Анита и Тейлор — на своей волне. Сириус никогда не был особо проницательным, но не заметить их странную общность было сложно. А Макдональд летела с ним плечом к плечу, сражаясь за второе место. Коса хлопала ее по спине, иногда задевая Сириуса, а в карих глазах горело непривычное пламя азарта… Сириус потряс головой, выбивая дурь из головы, и решительно направился к Джиму. «И что за бред в голову лезет?» Недовольный взгляд нашел Макдональд. Та смеялась, стоя в кругу подруг, и Сируис решительно отвел взгляд. «Да, мы похожи, да, ты показала способность бороться, но на этом — все. Спектакль закончен, расходимся. Мы снова просто однокурсники, мне снова на тебя плевать» — дал себе Сириус мысленную установку, подходя к другу и толкая его в плечо. Джиму тоже нужна была встряска, чтобы избавиться от лишних мыслей.***
Наруто, наблюдая за сонным Артуром, который искренне пытался накарябать что-то стоящее внимания Слизнорта, размышляла о том, что, может, ей стоит свести друга с Люси? Сводничать Узумаки не собиралась, но вот помочь товарищу, не дав ему скатиться в беспросветные T* — вполне. Педантка Люси не любила лезть в чужие дела, но дела друзей чужими не считала и вполне могла помочь сове Кэмпбеллу, несмотря на разницу в два курса — сказывалась истинно Рейвенкловская тяга к знаниям. Третьекурсник, вполне солидно владеющий палочкой и разбирающийся в Зельях — Артур имел неплохую репутацию в Хогвартсе, что, в свою очередь, могло очень помочь Люси. Бедная Стивенсон, хоть никуда особо не ввязывалась, не раз страдала из-за своего происхождения и отсутствия друзей, которые могли бы заступиться. Наруто, конечно, бросалась на помощь, но истинного виновника найти не получалось, и Узумаки оставалось лишь успокаивать девочку, снимать действия чар (либо же идти за этим к Саске) и, скрежещя зубами, размышлять о том, как она набьет морду этому ушлепку. В голове Наруто окончательно оформилась идея свести (не в романтическом, естественно, плане) двух друзей — для их же блага! Артур Кэмпбелл, мирно завязывающий каштановые волосы до плеч в хвост, еще ни о чем не подозревал. Ярко-голубые глаза загорелись лукавством и озорством. Будь тут Саске, он бы сразу высказался в том духе, что кому-то опять детство в голову ударило пополам с дурью. К сожалению или к счастью, Саске рядом не было.***
Саске, на самом деле, был занят кое-чем другим. Если конкретнее, то он рылся в библиотеке в поисках упоминания других магических кальмаров, размером с Титаник. Справа тихо сопел Карадок, напротив листала книгу Марианна, а рядом с ней хмурился итальянец Бруно. Что они такой интересной компанией забыли в библиотеке? О, хороший вопрос. Саске, честно говоря, не до конца понимал, как это получилось, но факт оставался фактом — он уже второй час искал упоминания других кальмаров, помимо их Хогвартского. Результатов не было, но Учиха не останавливался. Не то чтобы ему было так важно и интересно это, нет, совсем нет. Скорее, мальчику нравилась эта компания, и он не считал большой потерей тратить несколько часов на общую работу с приятными людьми. Утром одиннадцатого октября Саске-таки поперся вместе с ними к Черному Озеру — проверять кальмара. Изначально он не совсем понимал смысл этой вылазки — о нем ему рассказали уже по пути. Оказалось, что за десятое октября трое энтузиастов, желающих доказать свою точку зрения, нашли несколько ужасно специализированных заклинаний — заклинание на определение пола, которое работало на любом живом организме, и заклинание, которое показывало, есть ли организмы того же вида в паре ближайших километрах. Услышав о втором заклинании, Саске сперва очень обрадовался — он подумал, что оно работает и на людях, а значит, будет полезным. Над ним незло пошутили и объяснили — на людях оно не работает, исключительно на животных — простых и магических. Потом четверо ребят тусовались на берегу озера еще с час, рассуждая на странные и далекие от реальности вещи. Саске не понимал, отчего, но ему было весело и… интересно? Так или иначе, но кальмар показался минут через семьдесят. Немного замерзшие ребята взмахнули палочками, накладывая заклинания. Кальмар нырнул обратно почти сразу же, но истина уже была установлена. Кальмар оказался единственной особью мужского пола во всем Черном Озере. Марианна выдохнула белый пар и обрадованно заявила: — Я же говорила! Ну, как вы популяцию с учетом этого собираетесь восстанавливать? Карадок Дирборн возразил, мастерски маскирую собственную неувернность: — Это еще ни о чем не говорит! Вполне возможно, что особь этого же вида водится где-то еще. И вот они уже вторые сутки просиживали в библиотеке, ища информацию, которая может подтвердить или же опровергнуть гипотезу Дирборна. Саске все еще не совсем понимал, зачем он ввязался во все это, но никуда не уходил. Ему было удивительно интересно.***
Наруто ничего не понимала. Она помнила о войне между Поттером, Блэком и Снейпом, помнила о том, что периодически двое несносных мальчишек пытаются втянуть в это Лили, помнила, как сама ее зашищала… Наруто помнила все это. Точно также она помнила, что ее по этому поводу никто не трогал — Саске не лез в эту войну, да и она уже высказывалась на это тему. И сейчас Наруто совершенно не понимала, что же такого произошло, что Джеймс начал наезжать и на нее. — Выбираешь этого слизеринца, да? Наруто не знала, в чем дело, не знала, что стало причиной такого поведения — и узнавать собиралась у Саске, а не у разошедшегося Поттера. Наруто не знала почти ничего, но не собиралась спускать такие слова. — Я никого не собираюсь выбирать. Я не собираюсь обрывать дружбу с Тео из-за вашей, — надавила она. — Войны. Не приплетай меня сюда, Поттер, я — нейтрал, и не собираюсь занимать чью-либо сторону. Джеймс смотрел исподлобья сердито и тяжело дышал, как после бега. — Давай уточним — ты не собираешься занимать сторону Гриффиндора? Наруто хмурилась все сильнее и сильнее. Из ее речи исчезла привычная дурашливость, осталась лишь каменная серьезность. — Давай уточним, — передразнила она его. — Я, как союзник, буду помогать Гриффиндору, но, как третья сторона, вмешиваться сильно не собираюсь. Джеймс открыл было рот, но Наруто его опередила, с угрозой произнеся: — И если ты сейчас собираешься ляпнуть что-то о предательстве, сперва подумай. Такие слова я не прощаю никому, и ты не станешь исключением. Джеймс мысленно продолжил: «Никто не будет исключением, кроме твоего драгоценного Тейлора». Наруто посверлила его взглядом и добавила: — И, знаешь что, Поттер? Ответа она не ждала. — Я никогда не предаю друзей. И девочка желтым ураганом вымелась из гостиной.***
Наруто ужасно требовался ответ от Учихи — что же такое произошло, но красноглазый, как и всегда, отсутствовал в самый неподходящий момент. Недолго думая, девочка зашла в уже привычный класс, закрыла дверь, автоматом ставя запирающую фуин, и вытащила из печати лист с карандашом. Этот класс Наруто нашла еще в начале сентября — он стал ее личным убежищем. В школе-интернате тяжело найти укромный уголок. В спальне — соседи, в библиотеке — школьники, в туалетах — школьники, гостиная Гриффиндора тоже никогда не пустует… Продолжать можно было долго, но суть оставалась неизменной — Наруто требовался укромный уголок, и она его нашла. Уже через двадцать минут небольшая серая сипуха вылетала из Хогвартса с запиской. Наруто не привыкла откладывать важные дела. У Учихи она, конечно, еще все вызнает, но сейчас ей нужен был простой, человеческий совет.***
Розальда Ханна Эртон не любила приют под номером тридцать четыре. Это не было отвратительным местом, где процветает наркоторговля, педофилия, и черт знает что еще, вовсе нет. Это был обычный приют — старое здание, покрытое белой краской, которая уже начала отпадать. Этот приют был достаточно хорош относительно других, но… Но это все еще был приют — место, где собираются дети без детства и семьи, место, которое не может стать домом. Розальда — а по-простому — Роуз — была рада своему переводу в среднюю школу-интернат. Известие о том, что Мари и Алиса идут туда же, сделало ее жизнь максимально счастливой. Конечно, если бы Анита и Тео были с ними, было бы еще лучше, но… Роуз всегда чувствовала что-то странное в этих ребятах, а позже — своих товарищах. Она чувствовала, что этим двоим предназначена другая жизнь, полная приключений и опасностей. Одно их появление в их сером приюте было ошибкой. Анита и Тео были такими же детьми без детства — безусловно. Но они будто были гораздо старше. На Эллингтон и Тейлора всегда можно было положиться, всегда можно было прийти, объяснить проблему и скинуть ее на чужие плечи. Роуз понимала, что это — неправильно, но не переставала так делать. Было удивительно легко иметь такую возможность — отдать эту проблему другому. Сиротам всегда было тяжело в этом плане — взрослым не было до них дела, и все свои проблемы они традиционно решали сами. У солнечной Аниты, девочки с глазами цвета свободы, иногда бывали периоды задумчивости. Тогда глаза больше походили на штормовое небо, темное и тяжелое. У Эллингтон тогда странно кривились губы и сталкивались на лбу брови. Это было страшно — видеть позитивную девочку такой, но это было малой платой за все хорошее, что Нита привнесла в их жизнь. Роуз даже не была особо удивлена, когда узнала о волшебстве — она подсознательно ожидала от этой парочки чего-то подобного. И это Роуз после утешала девочек — тем расставание далось тяжелее. Самой Эртон утешение не требовалось — она всегда знала, что их пути разойдутся. А легкая грусть… Она всегда сопровождает расставание — от этого никуда не деться. Правда, потом утешение все же потребовалось и ей самой Читая письмо от Аниты, брюнетка едва заметно хмурилась. Она почти видела это лицо с искривленными губами и сведенными бровями. От Эллингтон крайне редко приходили такие письма, но когда приходили… «Как думаешь, Роуз, отчего Поттер мог так на меня взвиться? И нет, я еще не спрашивала у Тео — не смогла найти этого придурка…». «Как думаешь, Роуз, выбирая между Алисой с Мари и всем остальным миром, кого бы ты выбрала?»***
А Учиха Саске, который — вот неожиданность! — так срочно понадобился Наруто, сейчас проводил важный эксперимент, который, по-хорошему-то, стоило провести с самого начала. Но постоянно что-то мешало, и, как результат, Саске добрался до этого через полтора месяца. Эксперимент был весьма важен, ведь от его результатов зависело их будущее. Учиху, если честно, очень бесил полу-разумный замок, что мешал им изо всех сил. Отчего? Почему? Какого биджу? Ответов не было. Они уже пытались с ним связаться, но Хогвартс не особо реагировал. Мысль Наруто — найти своеобразный управляющий центр, откуда, возможно, получится связаться с недо-разумом замка была признана разумной. То, что такая комната существует, не подлежало сомнению. На самом деле, была велика вероятность того, что это — кабинет директора. Но влезать в кабинет к магу, когда они знали всего ничего, было чревато, и напарники приняли решение не рисковать так сильно. Поэтому они просто обшаривали замок, найдя, кстати, парочку потайных ходов и закрытых комнат. Естественно, закрытыми те оставались недолго. Саске же давно мучил вопрос — почему Хогвартс невзлюбил именно их? Нет, замок шутит и над другими учениками, но по сравнению с тем, как он мешает им, это — цветочки. Ответ был прост — чакра. Они отличались от остальных только чакрой. Когда напарники применяли технику в стенах замка, Хогвартс и вовсе сверепел, и оттого друзья старательно избегали этого. Вопрос, отчего Хогвартс не любит чакру, оставался открытым с начала года, но Саске сейчас занимался немного другим. Он проверял, насколько замок чувствителен. Учиха постепенно скрывал свою чакру, наблюдая за реакцией замка, пока, наконец, не приглушил совсем. Именно в этот момент его принялась искать Наруто и, что закономерно, не нашла. Однако эксперимент оправдал себя — Хогвартс перестал замечать Саске, как только тот скрыл чакру. — Вот как…***
Сириус никогда не был особо прорицательным, но своего друга знал хорошо. И он прекрасно знал, что это совсем непохоже на Джима — лезть к Эллингтон, которая была убежденным нейтралом и за свою дружбу стояла намертво. — Что случилось? Сириус не требовал ответа, вовсе нет, но он его ожидал. Это было одной из их негласных договоренностей — отвечать на важные вопросы. Этот был, несомненно, важным. — Ты замечал, как они близки с Тейлором? Джеймс вздохнул и запрыгнул на подоконник. Отсюда открывался замечательный вид, но он не мог убрать тяжесть в сердце. Сириус, оперевшийся на стену, отозвался устало: — Они как брат с сестрой. Свои шутки, своя общая жизнь и своя атмосфера. Трудно не заметить. Джеймс поделился глухо: — А я не замечал. — Я не удивлен, — короткий смешок и тишина вновь накрыла их. — Ты собираешься враждовать с ними? Это было важно Сириусу. Ни Тейлора, ни Аниту настраивать против себя он не особо хотел — разве что ради Джима. Но даже так… — Не знаю. — Он ей ближе, по крайней мере пока что. Тишина не была неуютной и тяжелой. Она просто закрывала пустоту. А закадычным друзьям не нужны были слова, чтобы общаться. Взглядов хватало.***
Записка от Роуз прилетает к Наруто на ужине. Девочка ловко отвязывает клочок бумаги, игнорируя любопытные взгляды, и убирает его в сумку. Читать личные письма в Большом Зале — отвратная идея. Саске ужинает на кухне, и лишь из-за этого до сих пор не познал силы гнева Узумаки. Их общение начинается престранно — обмен взглядами и синхронное движение в сторону класса Наруто. Говорить при посторонних — еще более ужасная идея. Реплики звучат одновременно: — Какого черта Поттер разъярился на тебя и нашу дружбу, и где тебя носило вторую половину дня? — Я познакомлю тебя с интересными людьми, и я знаю, как избегать подлянок Хогвартса. Саске-таки избегает гнева Узумаки — его новости перекрывают недовольство Наруто. — Замечательно! И, погоди, ты вообще пересекался с Поттером? — Дался он мне! — А с гриффиндорцами вообще? — Нахрена? Наруто чувствует себя обманутой и не сдерживает собственную ярость: — Тогда какого хрена Поттер пудрит мне мозги?! Саске искренне рад, что эта ярость направлена не на него. То, что Поттера не убивают тем же вечером — заслуга исключительно Саске. Учиха умело перенаправляет эмоции напарницы и рассказывает о результатах дня. В темном классе царит домашняя атмосфера и правит смех.