Сборник по пейрингам Киметсу

Свежее раннее утро. В это время на улице слегка морозно и невероятно легко дышать. Только-только начинает всходить на небосвод яркое солнце. Оно поднимается из-за высоких могучих гор. Птичьи трели разносятся по всем лесам, холмам и равнинам этого края. На растениях — капли сырой росы. Мгновенье — и одна скатывается и падает на другую, ту, что на листе снизу. Они образуют одну большую каплю и соскакивают на ещё один лист, и затем на землю, пропитывая её небольшим количеством влаги. Свежее раннее утро, но уже один из столпов начал свою подготовку к работе. Тренировка окончена, лезвие катаны начисто отполировано. Необычного огненного цвета глаза сияли неизвестной радостью и живостью. Прошла примерно неделя с момента сражения пламенного столпа с Третьей Высшей Луной. Вернее, сражением это назвать сложновато. Поначалу Ренгоку был будто выпотрошен изнутри, даже сломлен. Под видом улыбки он скрывал отягощающую сердце пустоту. Почему пустоту? Он и сам не знал. Постепенно схватки с новыми демонами намного меньшего ранга заставили позабыть и это странное чувство в груди, и ощущения той бурной ночи. Всё, как говорится, вернулось на круги своя. По крайней мере, так думал Кеджуро. Аказа же все эти дни ходил ещё более задорный и веселый. Он даже с улыбкой воспринимал все подколы Доумы. Блондин на это лишь удивлённо моргал разноцветными глазами, поглядывая на отчего-то спокойного предводителя. Кибутсуджи всё знал. Всё и в мельчайших подробностях.В ту ночь он решил проверить, как идут дела по убийству столпа и, мягко говоря, был в шоке. Позже он ещё долго отчитывал розоволосого, несколько раз разбивая ему череп. Мудзан один раз сделал так и себе, в надежде стереть из мыслей те смущающие картины, но, увы и ах, с этим он провалился. Свежее раннее утро. Оно как ночь для демонов. Правда, ночью люди всё равно могут гулять. А о’ни лишь сгореть дотла. Смешная истина. Угадайте, что забыла Третья Высшая Луна в такое время около штаба истребителей? Вряд ли он пришёл сюда ради забавы. Слишком уж рискованно, да и преимущество на стороне людей. Одно неверное движение — и демон проиграет какому-нибудь очень слабому мечнику. Нелепица. Ну, а пришел Аказа всё же за… — Кеджуро, — сладко протянул его голос. — Давно мы с тобой не виделись! Давно не сражались! Ах да, я же пообещал больше не трогать тебя, вот досада! Но тот случай стоил того! Ренгоку узнал его. Узнал тембр, особенности и интонацию, и по телу пробежали мурашки. Он старался не вспоминать, старался не думать и больше не пересекаться с ним. А сейчас демон где-то за его спиной, прячется от солнца и лукаво ухмыляется. — Опять ты, — сквозь стиснутые зубы прорычал столп. — Зачем снова сюда сунулся, зная наш договор? — он развернулся и достал меч, найдя в густых ветвях демона. Тот пуще заулыбался, увидев на чужом лице всплеск недоумения, злобы и даже страха. Также щёки запылали алым. — И сам не знаю, просто захотел проверить, как дела, жив ли хоть, — хитрые глаза прищурились, мерзкий оскал и не думал уходить. — Не твоё это дело, убирайся! Иначе, я повергну тебя прямо здесь и сейчас! Ты не сможешь свободно уклоняться! — воскликнул столп, держа наготове катану. — Ты немного промахнулся, Кеджуро, — промурлыкал демон, указывая на землю, где стоял Ренгоку. Там было всё сплошь покрыто тенью деревьев. Розоволосый в один миг подскочил к столпу, выбил из рук катану. Она улетела аж на несколько метров и с лязгом упала. Истребитель даже и глазом моргнуть не успел, как торс обхватили чужие холодные руки, а розоволосая голова подбородком упёрлась в его грудь. Краска на лице выступила в разы сильнее, но грозного взгляда Ренгоку не отводил. Он пытался выбраться из крепкого капкана, однако предплечья были стиснуты сильно, но не грубо. На этом блондин не хотел зацикливаться. — Какие же вы всё-таки мерзкие! Даже обещаний своих выполнить не можете, — огрызнулся истребитель, хоть и понимал, в какой ситуации находится и с кем. В лучшем случае демон мог его убить, а наоборот — повторить всё то же, что и несколько дней назад. Это пугало Ренгоку сильнее, отчего даже у него бешено колотилось сердце. — Ненавижу все эти правила и уговоры, что ж поделать, — надув губы, протянул демон. Золотые глаза медленно моргнули, отводя взгляд в сторону. Пушистые ресницы закрывали собой голубую склеру и радужку. Столп не хотел признавать, но все эти секундные действия вызвали некое восхищение. Он снова отогнал эти мысли, и этому поспособствовал вновь оживившийся Аказа. — Но я правда не причиню вреда никому из твоих, так скажем, приближённых, — сказал тот и будто задумался. — Хотя, к тому мальчишке в клетчатом хаори ты относишься по-другому. Можно даже сказать, по-особенному, — с ноткой ревности сказал о’ни. — У тебя есть чувства к нему? — Кошмар, что за гадость ты лепечешь? Он мой ученик и это ничего не значит, — смущённо пробурчал Кеджуро. — Нет, значит, — он сделал паузу. — А ко мне чувства есть? Ренгоку оцепенел от такой наглости и прямоты демона. Уши и лицо горели не хуже его стиля дыхания, густые брови сильнее свелись к переносице. Нервы вскипали до предела. — Да, к тебе определённо они есть, а если быть точным — отвращение и ненависть в больших количествах! Убери наконец свои лапы! — выкрикнул столп, и только розоволосый непроизвольно ослабил хватку, вырвался и отбежал на солнечную сторону. Он не собирался церемониться с ним. Не собирался более унижаться. И так случилось почти всё самое худшее. Сейчас он искренне молился за жизнь подопечных. Вдруг демон передумает и замыслит неладное? — Очень жаль, а я-то уже надеялся, — Аказа по-детски обиженно надул губу, засовывая руки в карманы и чуть наклоняясь для выразительности. — Ладно, побегу лучше обратно, чтобы не подпалиться. Но это ещё не конец, — он стал удаляться, оставляя после своих последних слов осадок в голове Кеджуро. Ренгоку со злости подхватил с пола катану и резко бросил. Не хватило всего пару метров до демона. Досадно. Досадно, стыдно и просто паршиво. Ренгоку ушёл обратно в штаб. Меч так и остался торчать из земли. *** Ночью столпу снова не спалось. Вроде бы и на улице тихо, и с задания он вернулся уставший, победив троицу демонов. И ученики мирно спали недалеко в большой комнате. Их он тоже не малость загонял на тренировках, но он уверен, это того стоит. Чем ты сильнее и опытнее, тем дольше будешь жить в этом жестоком мире. Ночью столпу снова не спалось, он думал о том демоне без конца. И о случае утром. Двойной удар по его гордости. Он проклинал себя за слабость тогда, но понимал, что уже поздно и ничего не изменить. А ещё его снова терзала непонятная пустота. Даже нет, она будто пожирала его изнутри. Он привстал и сел, приложив ко лбу руку. «— Что творится в моей голове?» А ведь мыслей и правда было очень много, и все они одна за другой сменялись. Мысли о том демоне. Что-то он в последнее время сам не свой. На лице — улыбка, в душе — боль и беспорядок. И чужие золотые глаза. С чего бы? Ренгоку сам не знал. Просто они отпечатались у него в голове. Их очертания, кандзи и необычные, раз за разом сменяющиеся эмоции. Кеджуро их очень хорошо углядел. Опять же не зная, зачем и почему. Просто заметил и влюбился. Влюбился в эти глаза, буквально утонул в их красках. Мысленно он пробежался и по остальному телу демона: тёмные полосы на лице, шее, туловище и на иссиня-чёрных пальцах. Изящные черты, короткие, необычного цвета волосы, мягкий, чуть низкий голос. Кеджуро не заметил, как погрузился в эти мысли, как залюбовался. Как бы он ни пытался скрыть, он считал Третью Высшую Луну красивым. Даже очень. Ренгоку схватился за голову и зажмурил глаза. Он отказывался воспринимать, что и правда имеет чувства к о’ни. Хотя бы потому, что он демоно-убийца и долг твердит — их убивать. А ещё из-за его личной ненависти к этой расе. Он сидел так с несколько минут, уже начиная дремать, как услышал скрип половиц в стороне и тихий шаг. Столп вздёрнул голову, уловив справа розоволосого демона. На секунду их взгляды столкнулись. Один немного удивлённый и второй — полный всё того же недовольства. На секунду, а Кеджуро успел утонуть в мерцающих в ночи глазах. В реальности они ещё прекраснее. — Не знал, что ты ещё не спишь, — шёпотом начал демон, и на устах растянулась улыбка. На этот раз не оскал. Лишь тонко сложенные в полоску губы, уголками устремившись вверх. Он застыл на месте, глядя на Ренгоку. — Зачем вообще пришёл? Сколько можно возвращаться? — он сделал небольшую паузу. — Хотел убить меня и остальных во сне? Нужно было лучше всё планировать. — Кеджуро, — в этой невыносимой для Ренгоку манере пропел Аказа (любил же он это произносить), — Я никогда не прерву твою жизнь. Для меня ты особенный, понимаешь? Столп даже чуть вздрогнул от этих слишком похожих на правду слов. Но, собравшись, продолжил. — А ты для меня нет. К тому же ты угроза для всех моих товарищей и людей. Как я могу что-то испытывать к убийце? На самом деле Ренгоку понимал, что наглым враньём и успевшими покраснеть щеками ничего не добьётся. Его голос почти срывался на громкий и властный тон, но будить сейчас кого-либо он крайне не желал. Тем временем демон подходил всё ближе к парню, без отрыва глядя в глаза. — Я расправлюсь с тобой обязательно, даже если это придётся сделать сейчас, — он намеревался подняться, но последующая фраза со стороны его остановила. — Успокойся, я клянусь, что плохого не сделаю, — он подошёл почти вплотную, становясь на колени, — Не нужно свидетелей, просто доверься. Его голос, словно дурман, опьянил Кеджуро, сознание будто на время улетучилось, оставляя пустую голову и бесконечный интерес. Демон воспользовался этим, наклонился, протянул руку к лицу и завел за ухо мягкие пряди, спускаясь по шее и спине. Столп сжался и залился румянцем, стараясь не пересекаться взглядами с о’ни. Холодные пальцы легко скользили по коже, нежно спускались на поясницу. Двумя руками он обнял парня, утыкаясь носом куда-то в ключицы. Ренгоку почти не дышал. Прежнего негодования почти не осталось, горячее дыхание приятно обдавало кожу. Кеджуро выдохнул. Он не мог понять, почему подпустил его так близко, почему даже захотел этого. Демон ластился ближе, ему нравился запах столпа, с примесью лёгкой копоти и чего-то ещё. Он до конца не мог понять, что это. Да и подумал, зачем понимать, если сейчас важно ощущать его так близко, рядом. Вряд ли истребитель и впоследствии даст ему право на это. Но пока чувство пустоты в пламенном сердце столпа погасло, пока ночь в своих правах, пока он уже почти заснул, о’ни мог себе это позволить.