Приличный омега

Омега стоит перед мужем в совсем прозрачном голубом халатике, сквозь ткань которого видно только бледный оттенок кожи парня и ещё шикарную мягкую кожу. На слова альфы о том, что, как же хорош младший в милом комплекте, он отвечает: — Я и без него хорош, — хихикает омега и садится так, чтобы спрятать все свои благородные места. — Прошу, раздевайтесь, Господин, а потом ложитесь на спину в ванную, головой ко мне, — деловито улыбается Мин, выпрямляя спину и закидывая ногу на ногу. — Первая процедура массаж Ваших чудесных и сильных, но, увы, напряжённых плечей… — Мне кажется или я попал в Рай? Хотя ты выглядишь как мой личный демон… Альфа следует каждому слову расшалившегося омеги и послушно раздевается, после чего садится в ванну, наполненную тёплой ароматной водой, спиной к мужу, откидывается на бортик. Юнги тихо смеётся с Чона, а потом своими слегка прохладными руками, разминает его плечи. — Твой личный демон, который сидит у тебя на привязи так, что готов слушаться. Хотя я бы поспорил, что я демон, — вдруг задумчиво говорит омега, но продолжает разминать плечи Хо своими нежными руками. Он медленно поднимается выше и, нанеся на руки масла, растирает шею, наклоняясь так, что тот слышит его тихое дыхание. — Скорее уж я твой демон, — поправляет себя Хосок и прикрывает глаза, чтобы ощущения от массажа были ярче. — После массажа плечей приступим к следующим процедурам. Есть дополнительные пожелания, кроме намеченного плана, Господин? — Нет, пока продолжим по намеченному сценарию, но мне будет визуально приятнее, если ты разденешься… — Господин, обслуживающему персоналу не положено показываться перед клиентами без униформы. Не забывайте, пожалуйста, — тихо говорит Юнги, а потом вновь начинает расстирать плечи, чтобы на шее оставлять маленькие поцелуи, спустившись с табуретки. — Приятный дополнительный бонус, как самому первому клиенту… Мин заканчивает массаж плечей своими поцелуями, а потом встаёт из-за спины альфы и проходит вдоль ванной, открыто покачивая фактически обнаженными бёдрами. — А разве любое желание клиента не закон? — Закон, но это не касается униформы, — хмыкает Юнги. Чон из-под опущенных ресниц следит за омегой и, честно говоря, наслаждается видом. Пускай ещё не видно живота, но беременность его изменила. Он наконец немного набрал вес, стал чуть круглее и аппетитнее, что совсем его не портило. — Что у нас дальше по списку? — спрашивает чуть охрипшим низким голосом Чон. — После массажа плечей мы должны приступить к массаж ступней, а уже потом перейдём в спальню для продолжения нашей программы — высококачественный минет, — монотонно отвечает Мин, садится на бортик ванны и перелезает, оставаясь всё ещё в халате, который он откинул так, что ноги с молочным цветом кожи полностью оголились и были представлены взору альфы. — Но, Господин… Сядьте так, как удобно будет именно Вам. Желаете ли Вы дополнительные услуги к данной процедуре? — Просто приступай уже… Когда омега так себя ведёт и играет с ним его это заводит не на шутку. Юнги лишь обольстительно улыбается и сохраняет терпение. Такая выдержка осталась ещё с его подработок на новых местах, а потом и после работы в офисе, когда каждой крысе улыбаешься. — Ну, Господин, если нет дополнительных пожеланий даже в виде разных прозвищ, похожих на «Папочка» или «Оппа»… Омега улыбается ещё шире и прикусывает свою нижнюю губу, лёгким движением руки развязывает пояс на своём халате, а потом аккуратно его сбрасывает, трезво понимая, что иначе он будет мешаться. Мин спускается полностью в тёплую воду и плавными движениями двигается к альфе, присаживаясь между его ног, благо ванная была большая. Чуть наклонившись к самому мужу, Юн целует сухие губы альфы и спускается вниз по шее к ключицам. — Господин, сейчас будет ещё массаж ног, а потом мы перейдём в спальню для продолжения процедуры, — омега широко улыбается и наклоняется для поцелуя, чтобы сразу же начать делать массаж ступней мужа. Уже в спальне альфа позволяет себе вольность поцеловать мужа, усадив на себя и зарывшись пальцами в волосы. — Идея с тем, чтобы называть меня Папочкой очень даже мне по душе. — Эх, предаешь прозвище «Оппа», — смеётся Юнги. Он старается сильно не ёрзать, сидя на чужих всё ещё немного влажных коленях обнажённой задницей. Мин целует альфу за ухом, прикусывая его за мочку. — Давай отложим минет до следующего случая, у меня есть другая идея. Чон тянет мужа поближе к себе так, что он сидит очень и очень близко, пах к паху. Хосок кладёт руку омеги себе на член, а сам берёт в ладонь под головкой у Юнги, другой рукой обнимая за талию. — Попробуй повторять за мной, — чуть хрипло произносит он и ведёт по небольшому аккуратному члену вниз и обратно вверх, чуть зажимая у основания головки. Омега мгновенно краснеет, когда Чон предлагает попробовать что-то другое, и просто поддаётся ему, чуть задерживая дыхание и смотря на то, что делает старший. Слегка прикусив губу и вытянувшись в струнку, Юн старается повторять за тем, что делает муж. — Расслабься… — Хосок целует его в плечико. — Смелее, приличный омега, говори, как тебе нравится больше, и я сделаю. Чон выдаёт одну из своих самых соблазнительных улыбок и продолжает медленно дрочить мужу, при этом будто невзначай задевая головку. Вторая рука сползает с талии и оказывается на заднице, после чего скользит меж ягодиц, и пальцы проникают внутрь, тут же пачкаясь в липкой природной смазке возбудившегося Юнги. Мин тихо стонет с закрытым ртом и опускает голову на плечо мужа, продолжая смотреть на то, что он делает рукой. А смотреть Хосоку в глаза было, на удивление, немного стыдно. Омега сильно сжимал пальцы Чона внутри себя, несмотря на то, что старался по максимуму расслабиться. Он чуть приподнимается, вновь целует альфу за ушко и шепчет: — Мне всё нравится, — но при этом не прекращает работать рукой, стараясь проводить ладонью по всей длине. — Я хочу, чтобы ты сегодня кончил раньше меня. — Тогда тебе придётся постараться, малыш. Хосок продолжает двигать пальцами внутри в том же темпе, в котором дрочит омеге, при этом подключает губы, целуя острые ключицы. — Как ты хочешь? Быстро или медленно? И чуть надавливает большим пальцем на головку, обводя уретру. Юнги неприкрыто стонет, выгибая спину, навстречу губами Чона, ноги старается сжимать, чтобы возбуждение так сильно не чувствовать, остановить его. — Медленно, — шепчет он на ухо мужу и ускоряет движения рукой, не спрашивая, как хочется Хосоку. Раз нужно постараться, то он это и сделает. Омега ведёт носом по шее любимого, которая ярко пахнет его запахом, а потом ещё и языком слегка проводит, особенно укус, который недавно сам и оставил. Зубками вновь касается этого места, но совсем слегка. — Как мне сделать тебе приятно? У меня есть идея, но ты вряд ли её одобришь, — усмехается Мин, отрываясь от чужой шеи и чуть сильнее сжимает член Хосока рядом с головкой, а потом подаёт рукой вниз. — Попробуй. Альфа судорожно выдыхает и повторяет в том же ритме, что и Юнги, двигая рукой внутри быстрее и добавляя третий палец, чтобы хорошенько растянуть своего маленького мужа. Ладонь плотно держит член и ритмично двигается вниз и вверх, не сбиваясь и не останавливаясь. — Ты разрешил мне выбрать, — стонет Юнги, отмечая тот факт, что альфа только ускоряется, совершенно его не слыша. А идея уже кажется совершенно идиотской, потому что Чон ни за что не захочет такое сделать, особенно после того, как растянул его. — Я мог бы просто лечь и соединить ноги сильно, чтобы имитировать для тебя, словно ты входишь в меня, — на выдохе говорит омега, свободной рукой убирая мужу волосы, которые попадали ему на лицо. — Мне кажется, это будет неплохой способ помогать тебе, когда мне будет уже нельзя, — мямлит Мин, опускаясь в плечо Хосока и на пару мгновений прекращая какие-либо действия. — Попробуем, когда уже будет нельзя, — голос Хосока звучит ниже, чем обычно, и он прихватывает зубами кожу поверх метки. — Ты такой мокрый, по пальцам течёт… Альфа на секунду останавливается, чтобы облизнуть собственные пальцы, что были в омеге. — Мокрый и вкусный… — Господи, — выстанывает Юнги, наблюдая за Чоном и краснея густо, как бы ему не было приятно слышать и смотреть на это. — Мне иногда жутко стыдно, что я настолько сильно теку, — шепчет он, смотря в глаза альфы. — Ну, что ты, приличный омега, это лучше любого комплимента… — голос у Хосока довольнее некуда, ему нравится смущать Юнги подобными выходками. Особенно в такие пикантные моменты. Мин перехватывает ту ладонь, что старший собирался вернуть обратно на его задницу, но сначала целует её прямо в серединку, а потом кладёт рядом со своей ладонью на член альфы, обхватывая его буквально тремя руками и делая всё это быстро. — Я не знаю, как тебе сделать безумно приятно, — пожимает он плечами и целует мужа в губы, а потом и в плечо, активно двигая руками. — Давай попробуем сделать вот так… — Чон усаживает омегу ещё ближе, ствол к стволу и обхватывает оба члена у основания с одной стороны, а второй кладёт ладошку омеги. — Давай попробуем вместе, — и неторопливо оглаживает сразу оба члена снизу вверх, несмотря на разницу в размерах. Мин смотрит на альфу, потом на их руки, потом вновь на альфу и думает о том, как можно ещё сильнее краснеть. Просто как? Он, конечно, давно не девственник и порно смотрел, но всё равно… Омега даже что-то сказать хочет, но закрывает рот, чтобы просто прикоснуться поцелуем к чужим губам. — Папочка… — применяет запрещённый способ Юн, говоря это тихо на ухо и с тихим стоном, аккуратно двигая рукой. Он сдаваться и кончать первый не будет. — Да, малыш? — ухмылка от уха до уха альфы говорит сама за себя. Он вновь заводит пальцы за спину омеги и продолжает прерванное занятие, другой рукой ритмично надрачивая мужу. — Поиграем у кого терпения побольше, да? Чон целует в ключицы снова, а потом обхватывает губами чувствительный сосок, обводя его языком и чуть прикусывая. — Ты засранец, Чон Хосок, — шипит омега, выгибаясь в руках мужа от удовольствия, подаваясь своим телом на встречу губам. — Ты ведь прекрасно знаешь, что я сдамся первый. — Да, и вообще негодяй, который собственного мужа нагло и беспринципно соблазняет, — альфа смеётся с того, как рознится реакция самого Юнги и его тела на каждое его действие. Собрав волю в кулак, Юнги свободной рукой отводит лицо альфы в сторону и заставляет его смотреть ему в глаза, продолжая держать за подбородок. — Ты меня вообще не слушаешь, — выстанывает он, смотря на Чона в это время, а потом глубоко и жадно целует. — Неужели тебе не нравится? Разве ты сказал что-то важное? Хосок отвечает на поцелуй, но не прекращает трахать омегу пальцами в одном ритме с тем, как ему дрочит. Этот бой он практически выиграл, пускай и тонкие пальчики омеги и волнуют его, заставляя выступить капельку смазки на головке, которую альфа тут же растирает по обоим стволам. Юнги первый отрывается от поцелуя, оставляя между их губами тонкую ниточку слюны, а потом вновь слегка касается их и упирается собственным влажный лбом в чужой. — Я хотел сделать приятно тебе, а не вновь получать порцию возбуждения и наслаждения, — выдыхает омега. — А это важно, к слову. Он уже сам насаживается на пальцы Хосока, всё быстрее двигая своей рукой, сбивая ритм мужа. И вновь кусает его в основание шеи, понимая, что ещё пара движений, и проиграл. Сильнее кусая кожу альфы, от которой так сильно пахло свежестью, Мин кончает им обоим на ладони, а пальцы сильно сжимает, когда его схватывает лёгкая судорога. Хосок стонет, когда омега слишком сильно сжимает пальцы на его члене, и прикрывает глаза. — Попробуй ещё раз ротиком… — Вот как мы теперь заговорили, — хрипя, смеётся омега и целует мужа сначала в губы, а потом и в плечо. Он медленно сползает с чужих пальцев, а потом и с бёдер, чтобы встать перед Чоном на колени. — С тебя завтра шоколадные пирожные. Не придумал ещё какие, но… Мин слышит, как он весь хлюпает от того, насколько сильно потёк после того, как кончил, и мгновенно краснеет ещё сильнее. Бледная кожа с румянцем от недавнего оргазма и к тому же краснота от смущения, тёмные волосы влажные и растрепанные, а кожа блестела при свете лампы на прикроватной тумбочке молочным оттенком. Юн облизывает и без того влажные губы своим язычком и уже привычно целует головку члена альфы, чтобы сразу же слизать капельки спермы. — Вкусно? — спрашивает теперь уже Хосок, зарывая пальцы в тёмную макушку и откидывая голову назад. Горячий язык приятно прошёлся по его члену, и Чон шумно выдохнул, мысленно прося продолжать. — Очень даже, — улыбается Юнги, но сегодня будет играть по крупному: он собирался сегодня проявить внимание только головке члена Хосока, поэтому он медленно его посасывал, периодически проводя языком и слизывая выступающую сперму. — Нравится? — мило улыбается Мин, поглаживая бёдра старшего и облизывая собственную верхнюю губу. — Юнги-я, ты решил поиздеваться? Кое-кто обещал прекрасный минет. Хосоку приятно, но в то же время слишком мало. Он и так возбуждён от того, что они делали, но этого мало чтобы кончить. — Глубже, приличный омега, возьми его в свой ротик глубже… Мин усмехается, но просьбу выполняет — берёт глубже в рот, работая только губами, чувствуя каждую пульсирующую венку. Он то набирает темп, то сбавляет и вновь переключается на головку, чтобы дать себе отдохнуть и сморгнуть слёзы. Немного руками помогает, чтобы ускорить весь процесс, целует внутреннюю сторону бедра Чона и улыбается, словно маленький хищник. Хосок не сдерживает ругательство и громко стонет, непроизвольно сжимая пальцы в волосах мужа, причиняя ему немного боли. — Хороший мальчик…– у альфы во взгляде проскакивает краснота, внутренний волк ликует и едва ли не скалится от того, как ему приятны действия его омеги. — Блять, Юнги, не останавливайся… Мин дует на головку члена Хосока и двигает рукой вдоль ствола. Ему льстят слова мужа, но от его действий слёзы ещё больше на глазах выступают. Омега вновь берёт член в рот и чувствует, как содрогается альфа. Хосок не выдерживает плен горячего ротика и обильно кончает, успев вытащить член так, что семя полилось на милое личико и вниз по шее на грудь. Альфа глубоко и прерывисто дышит, позволяя чуть прийти в себя, а потом посмотреть за запачканного им же мужа. — А тебе идёт… Юнги облизывает губы, что тоже запачкались, а с лица капало медленно, раздвинув пальцы в стороны он также слизывает капельки спермы, не отрывая взгляда от Чона. — Дурак, — смеётся он, целуя в бедро Хосока. — Мне нужно умыться… Мин встаёт с колен, что уже сильно покраснели, и, всё ещё немного стесняясь своей наготы, идёт в ванную, где уже встаёт под тёплые струи воды. Проще принять сразу общий душ, чем все вымывать по отдельности. — Ну, что поделать? Значит, ты любишь дурака, — расслабленно укладывая голову на подушку, смеётся Чон. Он бы и не против последовать за мужем и продолжить начатую игру там, но всё же завтра им предстоит перелёт, а перенапрягать беременного омегу не лучшая идея. — Я тебя согрею после водных процедур, — с обещанием в голосе произносит альфа. — Не думаю, что я замёрз, — смеётся Юнги, выходя из ванной. На его бёдрах было полотенце, а ещё одним он вытирал свои тёмные волосы. — Но я всё равно всеми руками за, чтобы один очень дурашливый альфа просто обнял меня и ещё раз поцеловал, — улыбается он и проходит к кровати. Полотенце кидает на пол и обнажённый заныривает под одеяло. — Значит, дурашливый альфа это сделает… Хосок смеётся и притягивает мужа к себе, после чего целует в ягодные губы, не забывая поплотнее прижать его к себе и закутать в одеяло. — Люблю тебя, мой девятихвостый лисёнок. — И я тебя, — фырчит Юнги и целует альфу в нос, укладывает голову на чужую грудь и слушает ровный стук сердца. Так лежать гораздо удобнее, ты всегда все держишь под контролем. — Засыпай быстрее, а потом и я усну. — Как ты думаешь, как сильно изменится наша жизнь с рождением детей? — даже и не думая пока засыпать и поглаживая омегу по спине, спросил Чон. — Очень сильно, — улыбается Юнги и целует мужа в обнаженную грудь. — Как минимум у нас будет двое малышей, которые будут постоянно орать и плакать, а ещё за ними нужно постоянно ухаживать и всё такое. У нас уже в ближайшее время начнёт всё меняться, потому что… Ну, у меня появится живот, мне нужно будет больше лекарств, у меня будет всё болеть, но я буду также, нет. Даже сильнее любить тебя. Так что всё очень сильно поменяется… Хотя у нас это практически с самого начала. Всё слишком быстро, — смеётся Мин. — Больше лекарств? Тебе тяжело даётся беременность? — и становится слышно, как шальная мысль альфы о как минимум 5 детях разбивается о суровую реальность. — Я не уверен, что мой организм будет способен хорошо вынести беременность двоих малышей, — пожимает плечами омега и прикусывает губу. — Мы справимся. Орать и плакать им будет незачем, будет целый штат нянек, дедушки и очень любящие их родители. Хосок целует тёмную макушку и вдыхает запах мужа, что уже прятал в себе ароматы их ещё нерожденных детей. Это точно будут альфы. — Конечно справимся, нам деваться некуда. Так что засыпай. Если ты будешь плохо спать, то кто меня на руках носить будет, м? Я уже хочу поскорее там оказаться… — Мы не дадим тебе так просто заболеть или ещё что-то, будем закалять твой организм и давать всё, чего ему не хватает. Не думай, что всё будет мрачно. Чон наконец прикрывает глаза и вскоре засыпает, убаюканный мыслями о будущем их маленькой семьи и рождении детей. — Верю, — улыбается омега, слышит, как посапывает старший, а потом тихо шепчет: — Люблю тебя и очень сильно. Он укладывается удобнее в чужих объятиях и тоже прикрывает глаза. Утром Юнги встал первый, принял ещё раз душ, перед этим понежившись в руках мужа, а потом начал перепроверять все собранные вещи. Он всё переживал, что что-то мог забыть, хотя особо много вещей брать не стоило. Юн спустился вниз, поздоровался с папой и принялся помогать ему с завтраком, сварил всем кофе, а себе чай заварил, зная, что альфа будет сильно на него ругаться. — Доброе утро, –Сокджин встречает спустившегося Юнги с кружкой травяного чая в руках. — Мне кофе заваривать не нужно, со вчерашнего вечера плохо себя чувствую. Видимо, переел острого. Старший омега с улыбкой следил за тем, как Юнги аккуратно всё раскладывал и накрывал. Вскоре вниз спустился и Хосок, весь сонный, несмотря на принятый прохладный душ и с полотенцем на плечах, так как с волос ещё капало. — Доброе утро, — целомудренный сыновий поцелуй для папы в щёку и, подойдя к омеге, произнёс Чон. — Только не говори мне, что ты пьёшь кофе, — сунув нос в чашку мужа, спросил он. — Нет, я пью чай, — поближе поднося кружку к любопытному носу альфы, мычит Юнги. — Можешь попробовать… Вниз спускается и самый старший альфа. Намджун держал в руках свой планшет, в котором читал новости из бизнеса и аккуратно выруливал, несмотря практически под ноги, хотя там во всю бегала кошечка. Старший Чон ещё раз целует мужа, а потом садится за стол, где для него уже был приготовлен кофе. — Кошку вы на нас с папой оставляете, да? — не отрывая нос от статьи, говорит он, а потом потирает переносицу. Хосок тоже усаживается за стол завтракать, и Сокджин тут же ставит перед обоими тарелки со свежим горячим омлетом, а после усаживает и Юнги. Сам он берёт лишь овощи и немного отварного мяса. — Вообще-то я не против, а значит и ты не против, — аккуратно сооружая себе бутерброд проговорил Джин, а после обворожительно улыбнулся младшим: — Не переживайте, мы присмотрим. Намджун тихо бухтел себе под нос по этому поводу, потому что такому омеге нельзя отказывать. Иначе у тебя что-то откажет и не без его помощи. Юнги скромно улыбается, поглядывая на двух альф, что были достаточно похожи, а потом на Джина, что буквально светился, хоть и говорил, что плохо себя чувствует. — Я уже перехотел куда-то ехать, один стресс, — смеётся Мин и тянется за вафелькой. — Давно я не выбрался куда-то настолько далеко… — Всё будет хорошо, — улыбается Хосок. — Сейчас соберёмся и будем медленно выдвигаться.