peach fable

К Лео с утра приехали взять пробу на наркотики. Он знал лица врачей наизусть, с возрастом выражение их лиц перестало быть осуждающим, как будто они начали понимать, что не всё так просто, как казалось с первого раза, что ребёнок не может просто взять и подсесть на вещества. С возрастом они, кажется, оттаяли и даже разговаривали с Лео. Единственное, правда, что тревожило его в данный момент, не тест и не приезд матери. В голове были тысячи мыслей о смерти Нэнси, о Норе, которую парень вчера так безбожно обидел. О потере, которую он сам допустил одна часть его души хотела вернуться обратно, извиниться и больше никогда не отпускать чужую руку, другая часть говорила о том, что он не может. Парень не достоин, он не имеет права отравлять жизнь человеку с таким блестящим будущим. Брюнет знал, что этот выбор делать не ему, что это эгоистично решать всё за девушку, но ничего не мог с собой поделать. Встреча с мамой ожидала закончиться скандалом, все его встречи с мамой заканчивались скандалом. Она его ненавидела, он всегда знал, что в её системе координат сыну никогда не будет места. Это женщина не любила никого, кроме себя, удобство было величайшей целью и смыслом её жизни, она никого не жалела и не готова была приходить на помощь. Факт того, что он мог лечиться в этом госпитале был для него поразительным, брюнет сам не понимал, каким образом попал сюда, и почему вообще о нём заботились, потому что искренне не видел любви ни в глазах матери, ни тем более в глазах «отца». Мать Лео зашла в палату так же неожиданно, как и всегда. Она не задавала лишних вопросов, просто смотрела на сына поверхностно с легким морозом во взгляде, спросила как прошёл тест и, получив удовлетворивший её ответ, планировала уйти. Что-то дернуло Лео, и он спросил, как дела дома. На секунду женщина застыла, выпрямляя спину еще более неестественно, чем было до этого, она действительно была леди. Отвратительной, неприятной, высокомерной леди. Помолчав с секунду, женщина сказала, что Лео всё ещё был чёртом, который портил её существование, но в его отсутствие отношения с мужем налаживались, и поэтому её всё устраивало. Мать Леонайда приезжала в больницу раз-два в год в день посещения и никогда не забывала напоминать о том, что он - главная её ошибка, черное пятно на репутации. Женщина всегда уходила тише, чем приходила, всегда задавала один и тот же вопрос, и каждый раз парню казалось, что это последний раз, когда она приходит. В нём не было ни капли любви ни к одному из его родителей, но он их и не ненавидел. Просто каждый раз было как-то пусто, для него этот день не был тёплым концом осени. Нет, это было холодное начало зимы. После ухода матери Леонайд решил найти Бернарда и уточнить, как продвигается дело с похоронами, но на удивление ни его, ни Стива, парень найти так и не смог, Джейка, как след простыл, брюнет отправился к Мартину, думая, что там сможет получить больше информации о потерянных друзьях, но Мартин, судя по всему, ответ дать не мог, потому что, когда парень пришёл, Март находился в объятиях своей матери. Он не плакал, в его глазах была стеклянная пустота, снаружи палаты стоял невысокий мужчина с очень светлыми волосами, он был чем-то похож на Мартина, точнее Maртин на него. Лео полагал, что этот человек - его отец. Мужчина не заходил в палату. И от этого становилось нестерпимо отвратительно, потому что брюнет, кажется, догадывался почему. Март всегда боялся мужчин старше, но раньше причины были неизвестны, сейчас же с рассказом Джейка всё становилось кристально ясно. От осознания хотелось вырвать волосы. Сцена была довольно личной, так что брюнет решил покинуть пространство, перед тем, как окончательно удалиться, оставляя друга с родителями, он услышал лишь фразу матери Марта: - Ничего, не волнуйся, милый, в следующий раз все обязательно получится, ты практически смог подойти к нему. Мы тебя любим, - и от этого становилось еще более печально, то ли от собственной безысходности, то ли от того, насколько больно, наверное, было находиться в той ситуации, в которой находился блондин. Парней он нашёл случайно. Абсолютно. Но найти не значило подойти. Слишком слащавая сцена открылась перед его взором. Парни сидели, опираясь на стену и разговаривая. Ладно. Он был счастлив за Стива и идиота Барни, до невозможного счастлив. До вечера было лучше просто к ним не лезть.