Backstage

Ханако застыла на месте, как вкопанная, и, не мигая, уставилась в серые, словно холодный металл, глаза. Перед взором пронеслись засвеченные фрагменты воспоминаний из детства: то, как она под громкий плач матери слёзно просит отца не бросать их, крепко держась за его рубашку, как за спасательный круг. Но мужчина, ничего не говоря, лишь отцепляет её руки от себя, берёт чемодан и уходит, тихо прикрывая за собой дверь. Девушка искренне поверить не могла, что человек, с которым она не виделась девять лет, сейчас стоит перед ней. Но признаться, за это долгое время отец сильно изменился: когда-то привычные растрёпанные тёмные волосы, сейчас уложены назад, и в них уже затесалась заметная седина; его некогда тёплый взгляд изменился на холодный и строгий, а весь его внешний вид так и кричал о том, что Араи Фумайо заработал статус самодостаточного и видного мужчины в Японии. — Что ты здесь делаешь? — раздражённо спросила Ханако. Обращаться к нему на «Вы» она не собиралась: не заслужил. — Решил посмотреть, в каком месте работает моя дочь, — ответил Фумайо и вновь оглядел помещение. — По правде говоря, я ожидал увидеть что-то большее, чем вот это, — сказанные слова глубоко оскорбили Ханако. Да, возможно, она не работает в каком-то престижном ателье, но зато работает здесь вполне заслуженно. — С каких это пор я твоя дочь? Помнится, девять лет назад ты бросил меня, не желая принимать никакого участия в воспитании. — Тем не менее я являюсь соучастником твоего воспроизведения на свет, — это звучало просто отвратительно из его уст! — Наличие строчки с твоим именем в моём свидетельстве о рождении ни о чём не говорит, — проговорила Ханако и закатила глаза. Она наклонилась, подняла упавший карандаш с пола и положила его на стол рядом с блокнотом. Она снова посмотрела в глаза отца и сложила руки на груди. — С чего это ты вдруг решил объявиться? Сомневаюсь, что тебя когда-либо интересовала моя жизнь. — Не думаю, что это место подходит для такого разговора, — деловито отозвался Фумайо и полез во внутренний карман своего дорогого пиджака. — В 19:00 у меня состоится ужин в ресторане, поэтому встретимся там, — он положил на стол чёрную визитку. — Тебя заберёт мой водитель. После этих слов Фумайо откланился, оставив Ханако в полном недоумении. Она взглянула на визитку. Там ничего, кроме номера телефона, имени отца и электронной почты, напечатано не было. Положив её в задний карман джинсов, Ханако потопала работать. Однако полностью сосредоточиться она не смогла. Перед глазами постоянно проносились воспоминания из детства. Затем представлялось заплаканное, грустное лицо матери, отчего в груди Ханако поселилось колючее чувство, неприятно щемящее сердце. А ведь мать потом тоже ушла... Девушка сморгнула мутную пелену с глаз. Рабочая смена ещё не окончена! Надо дошить заказ! Чёрная машина с затонированными окнами подъехала к ателье за двадцать минут до назначенной встречи. Ханако взбесилась из-за того, что Араи решил выпендриться и прислал за ней такую машину. Да ещё и с личным водителем! Хоть бы подумал о её репутации! Коллеги же не так всё поймут. — Добрый вечер, Мотидзуки-сан. Я личный водитель Араи-самы, Сато Акайо, — мужчина согнулся в поклоне, доброжелательно улыбнувшись девушке. — Прошу вас, — и услужливо открыл пассажирке дверь машины. Ханако быстро пролепетала, что рада познакомиться и поскорее села в машину. Через окно она заметила, как две женщины — её коллеги — косо поглядывали на автомобиль и перешёптывались между собой. Наверное, уже вовсю перемывают ей кости и придумывают всякие сплетни. И завтра всё ателье будет знать, что самая молодая сотрудница охмурила какого-то богатенького мужчину, и весь день женщины будут подозрительно глядеть на неё. Ханако хмыкнула и отвернулась от окна. Да чтоб Араи сбил по дороге какой-нибудь грузовик. Всю дорогу они ехали молча. Это было даже плюсом. Ханако не была сейчас настроена разговаривать с персоналом отца. Ресторан, к которому они подъехали, оказался довольно роскошным и, на памяти Мотидзуки, являлся одним из самых знаменитых в Токио. Что и ожидалось от отца. Если у него есть дорогая одежда, дорогая машина, значит он и по дорогим ресторанам ходит. На входе Ханако вежливо обратилась к администратору с вопросом, где бы ей найти Араи Фумайо. Мужчина попросил следовать за ним. Посетители ресторана с открытой насмешкой глядели на девушку, явно оценивая её простой наряд. Ханако с горечью подумала о том, что её наряд: кожаная куртка, джинсы и осенние ботинки — не слишком подходит для этого места. Но она отмахнулась от этой мысли. Она не на свидание сюда пришла. Вдалеке показался столик отца. Ханако, поблагодарив любезного администратора, подошла к столику и без изящества плюхнулась на стул, привлекая внимание Фумайо. Она расстегнула куртку и поставила небольшой рюкзачок на колени. Араи оглядел дочь и приподнял бровь, как бы спрашивая, что это за внешний вид. Но Ханако смело его проигнорировала. Официант подошёл к новой посетительнице и услужливо подал меню, но Мотидзуки, не настроенная на еду, отложила его в сторону. — Так зачем же ты позвал меня, отец? — говоря слово «отец», Ханако хотелось блевать, но ей так нравилось говорить это слово с сарказмом, видя, как Фумайо это не нравится. — Не ужинать же вместе с тобой. — Раз ты так настаиваешь, то перейдём сразу к делу, — Фумайо отложил меню, сложил руки в замок и прочистил горло. — Начнём с того, что твоя мать в течение последних шести лет брала у меня деньги на то, чтобы поднять вас на ноги. — Что? — Ханако опешила от такой новости. — Мать? — Да, Эмико, — кивнул головой Фумайо. — Я высылал ей каждый месяц вполне приличную сумму денег, чтобы она смогла потратить их на вас. И теперь она должна мне денег. — И что? Я-то здесь причём? Я её восемь лет не видела. Она свалила тогда, когда Чиёко и двух месяцев не было, — сказала Ханако, нахмурившись. Ей было неприятно вспоминать тот день, когда мать, собрав вещи, уехала. — Это ничего не меняет. Она должна мне денег, причём немало. — Это не мои проблемы. — Напротив, это как раз твои проблемы, потому что долг будешь возвращать ты, — от этих слов лицо Ханако вытянулось. — Прежде чем я согласился давать деньги Эмико, мы с ней заключили договор. Она берёт у меня определённую сумму каждый месяц в течение шести лет, а потом возвращает их без процентов. Но в договоре прописано одно важное условие: если Эмико по определённым причинам не сможет оплачивать выплачивать долг, то выплачивать будешь ты, дочь Эмико, Мотидзуки Ханако, — произнёс Фумайо. Ханако приоткрыла рот и замерла на месте. — И да, такое условие поставил не я, а Эмико. Я считал идею прописывать тебя в договор глупой, ведь на тот момент тебе было около тринадцати лет или может быть двенадцать. Но всё же решил не отвергать её. Когда я поинтересовался у Эмико её источниками по выплате долгов, то она сообщила мне, что работает в юридической компании в Токио. Я проверил, и это было действительно так, — Фумайо поправил свой пиджак и опять сложил руки в замок. — Около двух недель назад я звонил ей с просьбой вернуть долг, но её номер был недоступен. Позже я узнал, что около четырёх месяцев назад она улетела в Париж. Сказать, что Ханако была в шоке, ничего не сказать. Да она охренела от таких новостей! Получается, что мама всё это время жила в Токио? То есть вместо того, чтобы навестить детей, которых она сбагрила родителям, она клянчила у своего бывшего супруга деньги на их якобы «воспитание» и шиковала по полной? Вот она истинная материнская забота! Ничего не скажешь. Да ещё и обставила всё так, чтобы выйти чистенькой из воды. Ханако ощутила, как гнев разливается по телу, затуманивая её разум. Хотелось перевернуть всё в этом гребаном ресторане и прибить сидящего перед ней мужчину, а ещё лучше вместе с ним мать. Она крепко сжала ручку своего рюкзака, будто искала в ней поддержку, и с ненавистью в глазах уставилась на отца. — Я не буду ничего выплачивать, — отчеканила девушка и нахмурила брови. — Эми-... — Она мне не мать, ровно как и ты мне не отец, — прошипела девушка. Хотелось наброситься на этого мужчину и выцарапать ему глаза. И если бы не люди в ресторане, она без всякого сомнения сделала бы это. Ханако кожей ощутила жёсткий, стальной взгляд отца. Но она уже не маленькая девочка, чтобы бояться его взгляда, а уж тем более его самого. Однако, признаться, от этого взгляда казалось, что под кожей будто завелось полчище сколопендр. — Хорошо, — вдруг сказал отец и откинулся на спинку стула, сложив руки на груди. — Поскольку ты в данный момент несовершеннолетняя, то долг вернут мне твои бабушка и дедушка, — Ханако прерывисто вздохнула. Какая наглость! Как он смеет спрашивать деньги у её бабули и дедули. Они же никакого отношения к долгу не имеют! — Я хотел с самого начала к ним обратиться, но когда узнал, что Мотидзуки-сан загремел в больницу, то решил, что эта новость слишком шокирует его. Именно по этой причине я решил обратиться к тебе. Но ничего уж не поделаешь, придётся позвонить им завтра утром. — Ты... — раздражённо проговорила Мотидзуки, ощущая огромное, едва сдерживаемое желание врезать этому человеку. — Ты не имеешь права требовать у них. Они не брали твои деньги, и не они их тратили. — Тем не менее они её родители, — констатировал Араи. Ханако хмыкнула. Она не могла допустить того, чтобы бабушка и дедушка выплачивали долг — у них не было лишних денег. Тем более дедушка в больнице, и их финансовое положение может медленно, но верно подкоситься. — Не смей им ничего говорить. Они не имеют к долгу матери никакого отношения, — произнесла Ханако, продолжая хмуриться. — Я сама выплачу тебе долг матери. — С твоими финансовыми доходами ты будешь выплачивать долг всю жизнь. — И что ты предлагаешь? — девушка сложила руки на груди и напряглась. — Мне нужен твой талант, — деловито начал Фумайо и приосанился. — Я предлагаю тебе работу в The Raging Entertainment. Вакансия дизайнера-модельера, — Ханако нахмурила брови. С чего он вообще взял, что она подходит на эту вакансию? Недоумение девушки, видимо, отразилось на её лице, и Араи продолжил: — Несколько недель назад я отправил в ателье своих людей, чтобы те заказали у тебя пошив одежды. Я видел твои эскизы и одежду. Это то, что необходимо нашему агентству. — Я не собираюсь работать в твоём агентстве, — Ханако специально сделала акцент на слове «твоём», ибо сам факт, что она будет работать под руководством Фумайо, был ей противен. — У тебя нет выбора, Ханако, — голос Араи стал жёстче. — Твоя мать должна мне. И ты вернёшь мне её долг. Ханако сжала челюсть. Да чтоб мать сгнила в своей роскошной жизни с деньгами отца! Теперь из-за неё придётся выплачивать долг, к которому она ни коем образом не причастна. Нет! Надо взять себя в руки. Ханако выдохнула и посмотрела холодным взглядом на отца. — Хорошо... — согласилась девушка. — И сколько мне придётся работать у тебя? — Около пяти-шести лет, но это как дело пойдёт, — ответил Араи. Ханако опешила. Шесть лет?! Это же она должна работать с ним до двадцати пяти лет! Девушка мысленно обматерила свою мать. — Оставь мне свою электронную почту и номер телефона. Я позже объясню тебе все нюансы новой работы, — Ханако так и хотелось съязвить о том, что отцовских связей в Токио вполне достаточно, чтобы отыскать её номер телефона и почту, но вовремя прикусила язык. Девушка достала из рюкзака ежедневник, куда записывала важные и не очень дела, и вырвала страницу. Она записала все необходимые данные и передала листок отцу. — Не проще было выслать информацию на мой номер? — Ты что, отец? — Ханако приоткрыла рот и невинно захлопала ресницами, прижав к груди ладонь. — Я не хочу засорять твой дорогущий смартфон ненужной информацией, — с сарказмом сказала она и улыбнулась, но её улыбка быстро пропала. Араи никак не отреагировал на выпад дочери и молча взял в руки меню, изучая его содержание. — Ты будешь ужинать? — Нет, — ответила Ханако и запихнула ежедневник с ручкой обратно в сумку. — У меня полно важных дел. — Хорошо. До встречи. — До встречи, — Ханако поднялась со стула и надела на плечи лямки рюкзака. — Приятного аппетита, отец, — улыбнулась она и повернулась к нему спиной. — Чтоб ты подавился, — тихо проворчала себе под нос Ханако. Придя домой, Мотидзуки застала бабушку за просмотром телевизора в компании Чиёко. Они смотрели какое-то танцевальное шоу, изредка комментируя происходящее. — Хана-чан пришла! — воскликнула Чиёко и поднялась с дивана. Кот, до этого сладко дремавший на коленях девочки, соскользнул вниз и, одарив недовольным взглядом людей, убежал прочь. Чиёко побежала навстречу сестре, и Ханако подняла её на руки. — Привет, милая моя, — Ханако улыбнулась сестрёнке и слабо потрепала её за щёку, из-за чего Чиёко захихикала. — Что смотрите? — Шоу «Танцуй, танцуй и ещё раз танцуй», — произнесла Чиёко и обняла шею сестры своими ручками. Ханако вскинула бровь и уставилась в телевизор, где показывали танцующих девушек. Японское телевидение умеет придумывать оригинальные название программам. — А где Тетсу? — Те-кун уже второй час на скрипке играет. Надоел, — буркнула Чиёко. — Тетсуо-чан старательно готовится к концерту. Ты должна поддерживать его, а не ругаться, — с укором сказала бабушка. — Ладно, — вздохнула девочка и надулась. Ханако поставила сестрёнку на пол, и бабушка попросила её позвать брата ужинать. Чиёко закивала головой и убежала в свою комнату, где уже долгое время занимался Тетсуо. — Вы ходили сегодня к дедуле? — поинтересовалась Ханако, присаживаясь рядом с бабулей. — Да, — ответила Кимико. — Как он? — Ты же знаешь своего дедушку, он же ни за что на свете не признается, что болен, — с грустной улыбкой сказала Кимико. — Но вид у него намного лучше. Отдых явно пошёл ему на пользу. — Это хорошо. — Он спрашивал про тебя, — произнесла Кимико и взглянула на внучку. Ханако вздохнула. Она уже неделю не может никак посетить его, за что ей было ужасно стыдно. — Ругается. Говорит, что Ханако-чан из-за работы совсем про него забыла. — Я завтра обязательно схожу, — заверила бабушку Ханако. — Просто неделя выдалась немного тяжёлой. — Что же такое случилось? — бабушка обеспокоенно посмотрела на внучку, и та поджала губы. Ей так хотелось излить душу и рассказать про сегодняшний день, но нельзя. Бабуля — женщина впечатлительная, и она весьма бурно может отреагировать на новость о появлении отца и долгах матери. Особенно на последнее. Любое напоминание о дочери причиняло женщине боль, ведь как ни гляди, Эмико поступила подло по отношению к своим детям и по отношению к родителям. И сейчас узнай бабуля про долги, то её и без того слабое сердце может не выдержать. Поэтому Ханако твёрдо решила ничего не рассказывать. — Да клиентка какая-то странная попалась, — соврала Ханако и невесело улыбнулась. — То ей цвет ткани, то сама ткань не понравится, то ещё что-то. Но я проявила профессионализм и еле-еле смогла угодить её запросам. — Какая ты у меня умница, — бабушка погладила внучку по спине, размышляя о том, что старшенькая совсем уже взрослая.

***

Ханако быстро шагала по больничному коридору, изредка здороваясь с врачами и медсёстрами, и придерживала на своих плечах белоснежный халат. Она остановилась перед знакомой дверью, глубоко вздохнула и потянулась к ручке. Но, почувствовав вибрацию телефона, она отдёрнула руку и полезла в карман джинсов. Ханако разблокировала телефон. На электронную почту пришло сообщение. Это был не очередной спам, как она предполагала до этого, а письмо от отца. Ханако с горечью подумала, что он умеет портить настроение. Араи Фумайо: «С какого числа ты можешь приступить к работе?» Вот тебе и деловой человек. А где стандартное здравствуйте, как дела? Ханако закатила глаза и принялась печатать ответ. Чем раньше она разберётся с Фумайо, тем лучше. Мотидзуки Ханако: «Примерно через две недели. Прежде чем уволиться, мне необходимо выполнить все заказы, а их у меня немало» Нажав «отправить», девушка принялась ждать. Долго ждать себя Фумайо не заставил — ответ пришёл через минуту. Араи Фумайо: «Хорошо. Срок — две недели, затем мы встретимся, и я объясню тебе аспекты будущей работы» Мотидзуки Ханако: «Ок» Девушка заблокировала телефон, засунула обратно в карман и открыла дверь. На больничной койке сидел дедушка и о чём-то мило беседовал с бабушкой. Он улыбался — это хорошо. Заметив внучку в дверях палаты, Кайоши-сан удивлённо охнул и улыбнулся ещё шире. — Привет, дедуль, — бодро поздоровалась Ханако, закрывая за собой дверь. — Привет, Ханако-чан, — они обнялись, и Ханако присела на стул, стоящий рядом с кроватью дедушки. — Я уж думал, что ты про меня забыла, — недовольно проговорил Кайоши-сан, глядя на смущённо улыбающуюся внучку. — Прости, дедуль, я заработалась, — Ханако опустила голову и неловко почесала свой затылок. Мужчина покачал головой, явно осуждая её за это. — Как ты тут? — Да нормально, — махнул рукой дедушка. — Только вот приелись мне больничные стены, домой охота, да и еда тут совсем не вкусная. Ханако рассмеялась на такое заявление. Дедуля как всегда в своём репертуаре. — Чем же тебе здешняя еда не угодила? — удивлённо вскинула брови Кимико. — Она не солёная даже! И противная, фу! Ханако продолжала улыбаться, глядя на повеселевшего дедулю. Она и сама радовалась, ведь его самочувствие заметно улучшилось за неделю, но это только пока. Необходимо пройти полноценный комплекс лечения, чтобы выздороветь окончательно. — Ой, ты как привередливый ребёнок, Кайоши! — возмутилась бабушка. — Да ладно тебе, Кими, — отмахнулся Кайоши-сан. — Ханако-чан, как дела у тебя на работе? — он снова обратил внимание на внучку. — Всё отлично. Заказы есть, клиенты довольны, — отчиталась Ханако. Она поправила на плечах белый халат и откинулась на спинку стула. — Замечательно. Кими, можешь мне, пожалуйста, наполнить графин водой, а то там уже не осталось, — ласково обратился мужчина к супруге. Та кивнула головой, взяла пустой графин и вышла в коридор. Когда дверь за Кимико закрылась, то взгляд дедушки стал серьёзнее: — Мне бабушка рассказала, что ты домой по-прежнему возвращаешься поздно, — Ханако опустила голову, словно нашкодивший ребёнок, и громко вздохнула, предчувствуя очередную воспитательную беседу. — Ханако-чан, пожалей себя, ты девушка молодая, тебе нужно наслаждаться юностью. Прекрати убиваться ради нас. Мы с бабулей сможем и без твоей помощи обеспечить тебя, Тетсуо-чана и Чиёко-чан. О чём же ты вспомнишь, когда тебе будет столько же лет, сколько и мне? О том, как ты убивалась на работе, в этом дешёвом ателье? — Ханако открыла, чтобы возразить ему, но дедушка мягко перебил её: — Да, это дешёвое ателье, признай же наконец. Пора заняться своей карьерой и личной жизнью в конце-то концов, а не впахивать двадцать четыре часа на работе. Кайоши-сан замолчал. В палате повисла тишина, нарушаемая чьими-то разговорами в коридоре. Мужчина просто негодовал, видя, как внучка работает, не покладая рук. А Ханако же думала, что же сказать дедушке, чтобы он прекратил волноваться за неё. И идея не заставила себя ждать. — Дедуля, — Мотидзуки нарушила тишину и посмотрела в его карие глаза. — Я нисколько не жалею, что работаю в этом, как ты говоришь, дешёвом ателье. Знаешь, я не хотела заранее говорить тебе с бабулей... Но мне предложили одну выгодную вакансию. — Что? Вакансию? — удивлённо переспросил Кайоши-сан. — Мне предложили работу в одном из крупных агентств Токио. Там искали подходящих работников в свой штат. Оказывается, я прошла какую-то тайную проверку, и мою кандидатуру порекомендовали начальству, и оно пригласило меня, — с улыбкой сказала Ханако. По сути, она не врала, говоря о выгодном предложении, ведь ей действительно предложили хорошую работу. Просто она передала историю о неожиданном появлении отца и долгах матери несколько иными фразами. — Я задерживаюсь допоздна, потому что дошиваю оставшиеся заказы, чтобы со спокойной душой устроиться в агентство. — Ханако-чан, — Кайоши-сан был удивлён такой новостью, но это удивление было больше приятным. — Какое же агентство предложило тебе эту вакансию? Ханако замялась. Стоит ли называть название компании? Вдруг дедушка знает, что там работает Фумайо, и начнёт противиться. — The Raging Entertainment... — она замерла, ожидая ответа дедушки. — Это же лучшее звукозаписывающее агентство в Японии! — восхищённо пролепетал он. — Помнится, я работал с ними, когда агентство только-только планировалось открыть. Я и еще несколько талантливых архитекторов разрабатывали для них дизайн здания, — Кайоши-сан погрузился в воспоминания о своей молодости. Это был один из его первых грандиозных проектов. Когда ему, молодому, но очень амбициозному архитектору, предложили столь ответственное задание, то он чуть в обморок не упал от счастья. — Ты могла бы сразу всё рассказать! — Я хотела сделать вам сюрприз... — ответила Ханако. — Только не говори бабуле, пусть это будет для неё сюрпризом. — Бабуля ничего не узнает, обещаю. Сама ей обо всём потом расскажешь, — заверил внучку Кайоши-сан. Он положил широкую ладонь на её макушку и взлохматил ей волосы, вызвав у неё недовольный возглас. — Ты тогда успокой её, а то она каждое утро делает мне выговор, — проворчала Ханако, поправляя выбившиеся из причёски пряди волос. — С бабулей я поговорю, не переживай. В этот момент как раз зашла Кимико, держа в руках графин, наполненный водой. Как только она увидела, как её супруг и старшая внучка смеются, то на душе стало как-то спокойней. Кимико налила воду в стакан и протянула Кайоши. — Что вы так бурно обсуждаете? — непринуждённо поинтересовалась женщина. — Да обсуждали клиентов Ханако-чан. Оказывается, люди такие привередливые, просто жуть! — сказал Кайоши-сан, после чего немного отпил воды из стакана. Ханако мысленно вздохнула — правда об отце и долгах матери рано или поздно всё равно вскроется, и как же она тогда будет выкручиваться?..