***
Глаза никак не хотели раскрываться после продолжительного искусственного сна. Эффект психомагического Тенекоста длится очень долго и оставляет после себя не самые приятные ощущения. Особенно моральные. Но, пожалуй, не в этом случае. Рука безвольно дернулась и ударилась о столешницу, которая стояла аккурат рядом с кроватью. «И нахрена, спрашивается, я эту херню так близко ставила?» Сара проворчала что-то нечленораздельное и лениво продрала глаза. Первым делом, вместо привычного белого света на лампах, она увидела обеспокоенное лицо Маффет. — Неужто полудохлую меня ни разу не видела? — Сара лениво приподнялась на локтях. — А, ну да. — Я так за тебя волновалась… — Маффет крепко обняла её. — Несколько дней лежала без сознания. Мы не знали что делать… — У Сильвер бы спросили. — спокойно ответила та и обняла паучиху в ответ. Но не так искренне. — Она ж Интимаг, должна хоть в каких-то заклинаниях разбираться. Маффет даже не хотелось выяснять то, откуда Сара знает про то, что Сильвер Интимаг. Её саму трясло от волнения. Слишком долго она лежала в отключке после стычки с Интимагами, слишком долго Маффет волновалась по этому поводу. — Меня всего-то несколько***
— Центр? В каком смысле центр? — В прямом. Прямо перед собой ты видишь Ядро Мироздания. На этом ядре всё держится. На нём держится ваш мир, ваша вселенная. На нём держитесь все вы. Оно даёт жизнь всему. Оно даёт вам шанс на существование. Андайн вгляделась в сияющую сферу впереди, пытаясь различить размытые силуэты, которые время от времени мелькали, давая ложные образы, заставляя вжиматься в стену от ощущения ужаса. «Страдальцы» — подумала Андайн. «Почему мне кажется то, чего я не знаю? Может это вообще игры моего воображения и нет там никаких силуэтов. Почему я думаю, что это страдающие существа?» — Потому что это именно то, что тебе должно первым придти в голову, при контакте с ядром. — Почему? И молчание. Пустое. Гнетущее. — К-кто ты? — решила уточнить Андайн. — Пожалуй, нет точного определёния кто такой я, да и тебе оно не пригодится ближайшие несколько часов. Но ты можешь звать меня просто демиургом. Андайн с этого обомлела. Спускаясь вниз, следуя за каким-то то там шёпотом осколка, она далеко не ожидала, что найдёт центр собственной вселенной, через который с ней общается сам Творец. — Б-бог?! — Как грубо. Но, в принципе, верно. Рыба замолчала. Меньше всего она ожидала когда-нибудь заговорить с создателем всего, что она видит вокруг. Слишком неожиданно это всё произошло. Слишком всё это нервно. Андайн не сводила взгляда с центра так называемого ядра, пусть он и был самой яркой точкой во всей этой конструкции. Свет, на удивление, не обжигал глаза, а наоборот, на него было даже приятно смотреть. И тут она поняла… «Осколок! Меня же сюда привёл осколок!» Она разжала кулак, в котором и находился заветный предмет всё это время. Осколок сиял намного ярче, нежели тогда. Она неуверенно посмотрела сначала на ядро, а затем на стекляшку. Понесла вторую ближе… И его тут же притянуло с невероятной силой! Вырвавшись из пальцев рыбы, осколок влетел в Ядро, заставив того выпустить всплеск энергии, что Андайн опять отбросило, но уже слабее. «Я говорила с богом, чёрт возьми…» - Долго же однако Окомото выбирал следующий сосуд. Здешняя пещера слишком мала для постороннего воздействия ядра. — О-окомото? Причём тут он? — Его задачей было найти подходящий сосуд, чтобы тот мог достигнуть этого места и лицезреть ядро самостоятельно. Сам же он здесь был очень давно и ответы на все свои вопросы получил. — Ответы? — Ты смогла сюда добраться, ты не побоялась шагнуть на встречу неизведанному. Пробралась вглубь забытых всеми земель. Ты достойна того, чтобы получить ответы на некоторые твои вопросы. Но помни о том, что иногда лучше оставаться в неведении, нежели знать то, что будет дальше. И Андайн задумалась. Не каждый день выпадает шанс спросить совета у демиурга. Не каждый день создатель всего и вся готов любезно сообщить того, что ты никогда бы самолично узнать не смог. Вопросы нужно задавать правильные. Чётко по существу. Без лишней воды. — Я вижу твоё смятение. Я помогу. — послышался вдох, а затем медленный выдох. — Чего ты хочешь больше всего? Только честно. — Я… Я бы хотела… Мне бы хотелось спасти всех. — после недолгих раздумий ответила она. — Мне кажется, что если спасти всех, то всё остальное образуется само. — И каков же твой вопрос? «Как победить Гастера?» — хотелось сказать ей, но снова прокрались сомнения о том, что вопрос мог быть поставлен совершенно неправильно. Таким образом, она ставит цель уничтожить именно его, а не все угрозы для остальных. — Есть ли у нас шансы на победу? И вопрос оказался правильный. Любая другая интерпретация могла означать совершенно другой смысл. И ответ, соответственно, был бы не актуален. — Фантазмы вечны, в любом из них вы строите сами своё будущее, где шансы всегда равны, насколько бы не был силён противник. Тебе лишь осталось решить: в каком фантазме ты хочешь жить. Прямого ответа нет. Лишь загадка, пусть до чёртиков и простая, но в исполнении, мать его, демиурга, может быть наполнена настолько глубоким и скрытым смыслом, что лишь от одного звучания этой фразы начинаешь размышлять на тему всего живого в мультивселенной. Она это запомнит. Определённо. Навсегда. Такое не забывается. Это не проходная информация, которая проскакивает перед глазами каждый день, от чего забыть её проще простого. Эти слова могут означать всю дальнейшую судьбу существа, указывая в мельчайших деталях его счастья и разочарования. Но и медлить нельзя. Время не бесконечно. Подумать над всем этим у неё будет возможность в уюте. В Муравейнике. У себя. — Есть ли возможность помочь Маффет? — формулировка до жути простая, зато какая верная. Единственного чего ей хотелось после всеобщего благополучия, так это помочь паучихе с её болезнью. Неизлечимой. И уже незаменимой. Ей остаётся только растянуть последние годы её жизни до максимума, чтобы та смогла прожить ещё немного и насладиться теми моментами жизни, которые будут после того, как настанет мир вновь. Андайн даже испугалась, когда прошло уже с полминуты, а в ответ тишина… — Исход определённых событий определяете вы сами, но возможность помочь твоей подруге есть лишь у одного человека. Так уже было. И много раз. Множество раз, она спасала её от смерти, но всё равно всё возвращалось на самое начало. Круг замкнут, все что было дано — возвратить уже невозможно. Мир сам карает тех, кто идёт против его собственных правил. И снова расплывчатый ответ, однако который уже можно было спокойно интерпретировать как «нет». Андайн вздохнула и посмотрела по сторонам. Комната снова замкнута, никакого коридора позади неё не было, лишь стена с некоторыми вмятинами и большими следами от чьих-то когтей, пусть и те вмёрзли в лёд. «Кто-то пытался выбраться… видимо, не получилось.» Рыба посмотрела на ядро, которое всё так же мерцало светом, не переставая излучать энергию, пусть она и была слабой. Странное ощущение, раз на этом держится весь мир. Но раз уж так сказал сам демиург… — Что будет дальше? И вновь тихо. Андайн считала, что вопрос поставлен как ни к стати правильно и по другому просто быть не может. Каждый поймёт какое «дальше» она имела ввиду. Это объединяло несколько вопросов, включая тот, где спрашивают про свою дальнейшую судьбу. — Будущее непостоянно, ты сама скоро поймёшь что смысла в твоих действиях будет больше, чем от моих слов. Тебе не нужно знать будущее, ты — и есть будущее. Твой «лимит» вопросов исчерпан. Однако с пустыми руками я тебя отпускать не буду. Не зря же Окомото всё это затеял. «Опять речь про Окомото… Неужто он настолько важен во всей этой кутерьме?» — От дальнейшего твоего выбора будет зависеть исход последующего фантазма. Всё может произойти абсолютно не так, как ты этого хотела. Или наоборот — всё сложится в нужную для тебя и остальных сторону. Тут уже зависит от тебя самой. Как жаль, что ты не прочитала десятую страницу. Андайн замешкалась. Не любила она подобные решения, от которых зависит что-то глобальное. Не её это дело. Это все должны решать те, кто и вершит судьбу. Но нет, надо всё спихнуть на тех, кто боится последствий. Для них это наверняка забавно. — Я готов даровать тебе ответы на все твои дальнейшие вопросы. — с левой стороны от ядра появился небольшой полупрозрачный кубик. — Фрагмент истинной памяти поможет тебе вспомнить себя саму и ты сама сможешь найти ответы на те вопросы, которые ты не успела задать мне. Вопросы, на которые нет ответа. Всё. Это. Здесь. Либо же… — справа от ядра появился небольшой шарик тёмной энергии, который не излучал света, но завораживал не меньше. — Я дам тебе оружие. То оружие, что поможет тебя спасти всех. С ним ты сможешь решить для себя чего ты хочешь. Спасти всех или сохранить жизнь не такому уж и плохому злодею. Разговорный навык никто ещё не отменял. Андайн хотелось сказать «Вот у меня с этим как раз таки и проблемы», но она не осмелилась перебивать демиурга. Каждое его слово могло значить что-то очень важное. Нужно лишь не забывать об этом. И думать. Много. Много. Думать. — Но! Оно тебе может пригодиться и не против Гастера. Оно может пригодиться тебе и в последующей жизни. В любой момент. Но от этого будет зависеть жизнь других. Готова ли ты взять на себя такую ответственность? Как же она не любит подобные выборы! Слишком много ответственности! Слишком много информации! Зачем ей это все? — А могу ли я выбрать ничего? — спросила та. — Зачем мне выбирать… это тяжело… — Нет. Придётся выбрать. Иначе ты останешься в этой комнате до конца своих дней. Вряд-ли ты сможешь прокопать два километра многовекового льда вверх, не откинувшись при этом по пути. Оружие или память? Спасение или ответы? Десятки жизней или знание судьбы? Смерть или благородное спасение? Всё это подходило под описание этого выбора. Слишком сложно. Слишком большое давление будет на плечах Андайн от того, что она теперь отвечает за жизнь многих и такое же давление будет, если она от этого откажется. Какой же выбор верный? С такими рассуждениями время шло неимоверно долго, но ядро и не думало пропадать или что-то типа того. Оно терпеливо парило над полом, ожидая принятия тяжёлого решения. Она выберет. По другому нельзя. Иначе план не сработает. Иначе — Окомото зря старался. И так прошло десять минут. Всё это время Андайн молчала, задумчиво, глядя куда-то в стену. — Оружие… — ответила наконец она. — Я беру оружие. Я готова взять ответственность носить его… для спасения остальных. — Прекрасный выбор. Подойди ближе, тебе лишь стоит его коснуться и я верну тебя обратно наверх. Кубик исчез, небольшая сфера вылетела вперёд, ближе к рыбе, дальше от ядра. Андайн медленно тянула руку в сгустку энергии, замечая, как куски энергии ядра тянутся в ответ и в конечном счёте обволакивают её руку, чтобы потянуть на сферу.☠⚐🕈📪 ✡⚐🕆☼ ☜💧💧☜☠👍☜ 👌☜☹⚐☠☝💧 ❄⚐ ❄☟☜ 👍✋❄✌👎☜☹📪 💣✡ 🏱☼☜👍✋⚐🕆💧 ✞☜💧💧☜☹📬 ✋❄🕯💧 ✌ 🏱✋❄✡ ✡⚐🕆 👎✋👎☠🕯❄ ☼☜✌👎 ❄☟☜ ❄☜☠❄☟ 🏱✌☝☜📬📬📬
Андайн вскрикнула. Ладонь тут же обожгло, будто капля лавы упала точно в центр и начала вырисовывать кривые узоры, что лишь ощущением причиняли кучу боли и дискомфорта. Вся магоносная система будто раскалилась до невероятных температур, ведь настолько сильного жара она не ощущала никогда. В глазах потемнело, земля ушла из-под ног, но в падении Андайн ничего не почувствовала. Вокруг уже ничего не было. Всё растворилось в тёмном пространстве, заставляя рыбу парить в воздухе, однако рука всё также держала сферу, продолжая причинять боль своему хозяину. А потом раздался голос. Тот же. Который она слышала несколько секунд назад. Или это было несколько минут назад? Часов? Дней? …лет? Однако сейчас он звучал с большим эхом, отдавая ь то со всех сторон, то внутри головы, то где-то ещё, откуда он просто не мог исходить. Каждая клетка её тела говорила этим голосом. Каждый атом.— С сего момента нарекаю тебя избранной и дарую тебе силу Творца. Теперь, судьба твоего мира лежит в твоей голове. Не в руках. Не в оружии. Именно в голове. От того, как ты будешь мыслить, говорить, взаимодействовать и будет вершиться ткань сюжета твоего фантазма. Твоего личного идеального мира. Мира, которого не существует.
— И молись, чтобы ОНА не захотела с тобой связаться.
***
Андайн резко распахнула глаза и вскочила. Ничего по прежнему не было видно нормально, но потом сознание прояснилось: а откуда она вскочила? Она обернулась и увидела свою собственную кровать. Одеяло упало вниз от резкого пробуждения и, казалось, пыталось залезть под кровать. Подальше от дикой хозяйки. Но, разумеется, это просто так кажется. Ведь просто закружилась голова. Ничего необычного. Никаких живых одеял. Никаких ядер. Ничего. Рыба включила настольную лампу и села на край постели, протерев ладонями вспотевшее лицо. — Сон… Просто сон… Нет никаких демиургов и… фух… Но она тут же поменялась во мнении. Ведь посмотрев на ладонь своей правой руки, в центре она обнаружила небольшой, однако чёткий и ровный чёрный ромб.***
Сегодняшняя ночь была весьма напряженной. Чувство какой-то недосказанности царило в Муравейнике, не покидая его. Не было беспокойства или тревоги. Просто странное чувство. Чувство влечения. Вот только куда? Именно с такими мыслями Киран поднялся с кровати. Что-то определённо происходило, пусть и не было понятно что именно. Будто он слышит тихую музыку, но будто она была везде. Волк со вздохом натянул белую футболку, оставшись в штанах, в которых он и уснул, не успев снять. Широко зевнув, он вышел из своей комнаты. Посмотрел по сторонам. Никого. Всё сейчас спокойно спали либо в своих комнатах, либо в казармах, которые пришлось сделать недавно от большого количества чертей. Муравейник не был рассчитан на всех, пришлось идти и на подобные меры. Киран пошёл в сторону главного входа, ведь там всё это чувствовалось намного сильнее. Проходя мимо двери Сильвер, он увидел, как в щели между над полом просвечивался свет и два силуэта. Следовательно, помимо Кирана ещё не спят и Мария с Оливером. Но сейчас его это не особо волновало. Дойдя до огромной железной двери, он прислушался. Да, определённо, музыка лилась из-за неё. Он аккуратно открыл засов двери поменьше и вышел, готовясь в любой момент придавить опасность случайным камнем. Но этого он точно не ожидал. Да. Действительно была музыка. На флейте. Причём исполнение её было просто божественным. Определённо был потрачен не один десяток лет, чтобы так научиться играть. Или же это был дар с рождения? Не суть. Суть в том, кто так играл на флейте. Голубые волосы, едва касающиеся плеч немного парили в воздухе, ведь песня была магической. Губы почти касались серебряного инструмента, от которого и лилась подобная прекрасная музыка. Но когда песня закончилась, Мия подняла голову. Киран продолжал удивлённо смотреть на эту фигуру, поражаюсь всей ситуации в целом. — Киран, я… — она тихо заговорила, убирая флейту за пазуху. — Я… Прости меня. Я не думала, что всё может зайти так далеко, но сейчас… — голос звучал так, будто она сейчас заплачет. — Киран, я такая дура, такая… прости меня пожалуйста, я не хотела всего этого… Последующую фразу уже никто из этих двоих не слышал. Киран притянул Мию и обнял, прижимая её к себе как можно больше но чтоб и ей не было больно. Плечо намокло от уже не сдерживающихся слёз. Слишком грустный момент её жизни, пусть и облегчающий, ведь Киран совсем на неё не в обиде.