Игры с судьбой

Пепел

       Приехав на место, я ощущаю странное волнение, уверенно зная, что теперь еще в шаге от того, что ищу.        Старк носится по выделенному нам номеру, как волчок, вполголоса бормоча о лекциях, тестах и каком-то Гринвуде.        Мне нравится наш достаточно большой, состоящий из двух комнат и кухни, номер, но еще больше впечатляет воодушевляющий вид из окна.        Потому что я вижу затерявшийся среди учебных корпусов, словно первокурсник на линейке, увенчанный куполом с тремя шарами сиренево-желтый шпиль библиотеки Академии.        Мне определенно будет чем заняться сегодня, а Тони тем временем уже примеряет новый костюм.        Отличный вариант на каждый день цвета кофе с молоком, только кофе значительно больше, чем второго ингредиента.        Не могу сказать, что он в восторге, для него это скорее повинность, нежели удовольствие.        Но несмотря на торопливость и суету, с какими проходит этот процесс, могу признать, что костюм ему идет.        Выгодно оттеняя цвет глаз и придавая еще большее очарование подвижному, никогда не застывающему в маске лицу.        Я стараюсь донести до него эту мысль, прохаживаясь рядом и всем видом показывая, что все неплохо.        «Пепел, ты считаешь, так пойдет?» — тревожно изучая то левый рукав, то меня, уточняет Старк.        Он одергивает рукава несчастной бежевой рубашки так, словно и вовсе хочет их оборвать.        Я ободряюще мяучу еще сильнее, и Тони улыбается.        Он так долго пьет утром чай, что я начинаю подозревать, что волнение поднялось выше берегов.        Старк гладит меня по спине и, сидя со мной на стуле, говорит: « Пепел, я не надеюсь, что ты не удерешь осмотреть окрестности, потому что не в твоем свободолюбивом характере сиднем просидеть весь день. И все же, Пепел, я не хочу, чтобы тебя кто-нибудь обидел, поэтому как ты смотришь на ошейник? Он совсем невесомый, и единственное, для чего я это делаю — забота о твоей безопасности.»        С этими словами он ловко добывает откуда-то из непрозрачного красного пакета кожаную узкую полоску темно-синего цвета.        На ней написано крупными черными, словно выжженными буквами: «Пепел, кот Энтони Старка»        Он серьезно?        После нежного поглаживания и обмена взглядами — его просительного и моего ошарашенного, я позволяю себе надеть на шею эту удавку.        По двум причинам.        Во-первых, так ему правда будет легче, тем более что он уже сознался, что придет поздно и неизвестно, во сколько.        Во-вторых, ошейник мягкий и не сковывающий, и совершенно точно не из категории первых попавшихся на глаза.        И это говорит о многом.        И прежде всего о том, что Тони не все равно.        Поверьте, это сильно — купить бывшему уличному коту удобную, правильную вещь, будучи абсолютно неуверенным, что он вообще будет ее носить, учитывая наш прошлый неудачный опыт с переноской.        Я качаю головой, тестируя подвижность ошейника, и он гладко скользит по шее, не натирая и достаточно комфортно облегая ее.        Я мурчу, что в принципе сойдет.        Пока.        И перед самым своим уходом Тони, как будто нарочно, опять удивляет меня.        Он вдруг в первый раз прижимает меня к себе, и шепчет куда-то в уши, пользуясь тем, что я растерялся и не выпустил когти от наглости: «Пепел, будь умницей, не шали. Ты мой талисман, с тех пор, как ты появился, мне во всем везет. Жду тебя вечером. И ты будешь в ошейнике только гулять, хорошо?»        Да без проблем.        «Меня все устраивает.» — думаю я, махнув ему хвостом на прощание и раздумывая, как побыстрее добраться до манящей меня, словно очарованного, библиотеки.        Я просачиваюсь на выход, припоминая в уме примерную схему расположения заветного здания и не замечаю ни того, что на меня кто-то смотрит, причем в упор, ни того, что в кустах возле нашего корпуса что-то шуршит.        Я игриво подставляю бок утреннему теплому солнечному лучу, шалея от свежего воздуха и свободы и потеря бдительности дорого обходится.        Потому что через минуту на меня падает что-то тяжелое и жаркое, по ощущениям отдаленно напоминающее дом, и я отключаюсь…