Греховное падение

Кажется, я потерял сознание в тот момент, когда ледяные потоки снова хлынули с улицы внутрь. Меня ударило по голове чем-то увесистым и твёрдым, возможно камнем с брусчатки, перед глазами всё поплыло. Я покосился вниз, затекшая шея не давала мне наклониться и рассмотреть, насколько сильно прибавился уровень воды. Судя по тому, что ног я уже не ощущал и брюки полностью промокли – сантиметров 15 воды здесь точно наблюдалось. Мимо меня проплыла тонкая дощечка, потом какая-то жестяная банка. Присутствия Бориса или Ричи не наблюдалось – сверху кроме продолжающегося ливня ничего не происходило. А что если Хаос и Эрот вернулись? Что если Бориса рассекретили и уже убили? Они уже морили его голодом, им ничего не стоит пустить вампира на расходный материал. Неожиданный грохот за стеной привлёк моё внимание, а потом из распахнутой дверцы в подвал по ступеням хлынули новые потоки ледяной воды. В шумный водоворот, грузно приземлился грим, уставившись на меня бездонными янтарными глазами. Он отряхнулся. Мокрые капли вперемешку с шерстью угодили мне на лицо. Следом за ним в порванной одежде прихрамывая спустился Павликовский. - У нас мало времени,- он пошатнулся, Ричи подставил ему плечо, помогая держаться на ногах, но всё еще не сводил с меня взгляда. - Ты в порядке? У Бориса тряслись руки. Только сейчас я заметил, что несколько пальцев на левой руке отсутствовали, на правой не было части безымянного. - Что они… - Всё потом,- он провернул ключом в обеих замках, наручники с грохотом утонули в воде.- Я не смогу донести тебя, но сможет Ричи. Придётся найти силы, чтобы удержаться у него на спине. - Борис, твою ж мать, Борис! Они что пытали тебя? Почему ты не сказал им, где я?! Вампир улыбнулся окровавленными губами, сплевывая вишневого цвета сгусток. - Парочка зубов разве стоят твоей жизни? - Охотники могли тебя убить! Ты должен был сказать, где я. Тем более, когда мы… Я сел перед ним на колени, осматривая раны и уже полосуя свою руку, чтобы напоить его кровью. Он ласково коснулся моей кожи губами, а потом просто отодвинулся в сторону. - Не важно. Все уже не важно, Эдди. Просто знай, я никогда тебя не предам. Руки меня не слушались, ноги – тем более. Я повис словно марионетка, когда Павликовскому удалось взвалить меня на спину грима. Ричи лизнул меня в руку гладким горячим языком, ткнулся в ладонь влажным носом. «Я скучал по тебе, Ричи…» Я знал, что грим вряд ли ответит мне. Он общался со мной как пес со своим хозяином, ведь иного пути для связи у нас не осталось. Грим неожиданно замер, когда мне удалось крепче обнять его за шею, прислоняясь щекой к мокрой шерсти на его затылке. «Я тоже, Эдди…» Я улыбнулся, в глазах застыли слёзы. Если влияние Хаоса спадает, пока она её нет рядом, у нас появился реальный шанс выжить…

***

Борис шёл ещё медленнее. Казалось, что каждое его движение вымученное, и стоит непомерных усилий заставлять себя переставлять окаменевшие ступни. Ричи замедлил шаг, каждый раз оборачивался, проверяя в порядке ли вампир. Наверняка он ощущал моё беспокойство за Павликовского, либо тем самым пытаясь подмаслить меня, либо они действительно подружились за время пребывания в этом аду. Вампир остановился, закашлялся. - Хэй, ты как?.. Он вымученно улыбнулся, а потом и вовсе рассмеялся, вытирая посеревшей тыльной стороной ладони посиневшие губы. - Будто не ел месяц, но ничего, прорвёмся… - Твою мать! Павликовский лежал на полу в луже собственной крови, из его живота торчал плохо заточенный осиновый кол. Вывернутые под неестественным углом руки сломаны в запястьях, перерезаны аллиловые сухожилия на ногах… - Борис! Он слабо приподнял веки, улыбнулся. Из уголка рта засеменили кровавая пена. - Кто это сделал? Они пытались иссушить тебя? В это безумное время охотников на нечисть расплодилось как собак не резанных. Они ощутили свое могущество в полной мере тогда, когда власть позволила им творить бесчинства. Пострадали сотни ни в чём не повинных людей. Самых обычных людей. Я вынул кол из мягкой ткани, кровь пульсирующими булькающими толчками хлынула из раны. - Из тебя плохой мед..дик - А из тебя хреновый вампир! Я приставил своё запястье к чужим губам. Вампир сопротивлялся ровно минуту, а после инстинктивно прильнул сильнее, сдавив руку и жадно глотая. Худые плечи его затряслись, глубоко вздымалась грудная клетка. Он застонал, через силу прекратил пить, виновато отводя взгляд в сторону. - Я просто ненавижу насилие… Это нужно прекратить... Мы находились в какой-то отдалённой глуши, где человека можно было бы встретить только при счастливом стечении обстоятельств. Но всё складывалось не лучшим образом, и если Борис не поест… Мне тоже нужно время на восстановление и желательно вампирская кровь, чтобы ускорить застопорившуюся регенерацию. Сейчас мы нужны друг другу как никогда раньше. Я с трудом поднялся со спины грима, встал на ноги. Дождь перестал хлестать, будто стихия смилостивилась над нами, решив что проблем на нашу голову уже хватило с лихвой. Мой слух значительно притупился, как и восприятие, но отдалённо расслышать некоторые звуки всё же удалось. Я осмотрелся, вокруг нас на мили простиралась глухая лесная чаща, что лишь усугубляло ситуацию. Проследовав к источнику звука, я обнаружил маленькую девочку. Неподалеку на лесной опушке какая-то семья собирала влажный хворост, но на время потеряла бдительность и перестала следить за ребёнком. Девчушка, весело хлюпая жёлтыми резиновыми сапожками по лужам, напевала громко задорную песенку. - Не смей. Я знаю, что ты хочешь сделать,- ослабевшая рука сжалась на моём локте. - Может, отключишь свою этичность хоть на секунду? От того поешь ты или нет зависят наши жизни! - Это ребёнок! Я закатил глаза, пытаясь сложить руки на груди в замок, но те лишь повисли плетьми вдоль исхудавшего тела. - А я словно кукла чревовещателя и оставаться в таком состоянии к возвращению этих двоих вовсе не желаю! Это жертва, а ты хищник! Он потупил взгляд, закусил уголок губы. - Я не могу. Это ребенок, Эдвард… - То есть двести лет назад ты напропалую жрал детей, несколько дней назад гордо заявлял мне про некую красную шапочку, а теперь решил подрубить человечность?! Иди и убей её уже! - Эдди… - Это просто кусок мяса, а я хочу жить! Тень разочарования скользнула по лицу, но мне не впервой было расстраивать его. Борис отвернулся, медленно зашагал в сторону оторопевшего грима. Сейчас я действовал ведомый лишь эгоизмом, но это война, а, как говориться, выживает сильнейший. Я спрятался за деревом, выжидая. Жёлтые сапожки, разбрызгивая по сторонам грязные капли, прыгали из одной огромной лужи в другую. Она размахивала пухлыми ручонками, чтобы балансировать, но поскользнулась на грязи и приземлилась в мои объятия. - Ой,- испуганные зеленые глазки уставились на меня снизу вверх. Она тут же дёрнулась назад. - Осторожнее нужно быть,- во мне закипала злость и желание растерзать её горло. Демоническое естество иногда подпитывали жертвенной детской кровью, дабы укоренить своё могущество. Но сейчас мной руководил голод... У меня не было сил схватить её бесшумно, но остатки здравого смысла трубили о том, чтобы задушить её как можно скорее или хотя бы лишить сознания. От меня за версту пахло сыростью, порванная и заляпанная кровью одежда вызывала в глазах ребёнка животный страх. Но закричать я ей не дал, затыкая чужой рот рукавом рубашки и из последних сил сцепляя на её тонкой шее непослушные пальцы. Я передавил сонную артерию – девчушка камнем рухнула в лужу под моими ногами, но оказалась слишком тяжела, чтобы я смог её дотащить. - Твою мать… На помощь подоспел грим, схватив девчушку за воротник пальто, он волоком потащил её по влажной земле. Борозда от её сапог был чересчур заметной, пришлось зарывать пожухшей листвой, чтобы улики не натолкнули родителей на наш след. Грим брезгливо сплюнул тело девчонки к ногам вампира, в глазах которого застыли ледяные слёзы. - Я…я… не стану… не заставляй меня! Я никогда не видел его таким: испуганным, слабым, открытым. Но вместо жалости к человеку, с которым я был столь тесно связан, во мне зарождалось лишь отвращение. - Заткнись, Павликовский! Я подобрал осколок стекла, ловко вскрыл её горло. Кровь фонтаном прыснула из раны, когда я припал к ней иссохшими губами и принялся жадно поглощать. Бориса забила мелкая дрожь. Хищник внутри него почуял долгожданную кровь, но моральные устои всё ещё мешали сдвинуться с места. После пары глотков влаги, мне стало легче дышать, а когда Ричи насильно подтащил сопротивляющегося вампира к телу – я ткнул его лицом в пульсирующую рану. Он не смог долго сопротивляться, голод взял верх над разумом, и через стоны боли и отчаяния, он наконец поддался. Заляпанный кровью и с заставшим на дне глаз стыдом, он оторвался от хрупкой шеи. Бездыханное обескровленное тело распласталось на земле, стеклянные глаза уставились в небо. Дрожащими пальцами он прикрыл её веки. С кожи Бориса сошла серость, прошёл непривычный мандраж. Он поднял девочку на руки, прислонил спиной к ветхой наружной стене дома. - Мне… Без промедления он провёл острым когтем по своему запястью, протягивая мне руку, но всё ещё избегая зрительного контакта. - Ты добился того, чего хотел. Просто пей и уходи. - Решил включить королеву драмы? - Просто пей и убирайся! И лучше бы я не смотрел в его глаза. Столько ненависти к себе я не видел никогда в своей жизни. Плевать. Я должен снова набраться сил, если хочу выбраться отсюда живым. Я припал губами к пульсирующей вене, увеличившиеся клыки вонзились в чужую плоть. Его кровь была терпкой и полной жизненной энергией, после пары глотков мне удалось расправить плечи и сжать ладони в кулак. Ещё несколько – мышцы на ногах окрепли, отступили судороги и тянущая боль. Я брезгливо вытер губы, поворачиваясь к нему спиной. - Значит, нам предстоит разойтись врагами? Жаль.