Буря

Он вцепился ей в руку и больно дернул на себя. Санса не видела, с какой стороны он подобрался, от неожиданности запуталась в своих ногах и успела только схватиться за его ремень на груди, повиснув дугой над землей. Ребенку это не понравилось, и он пнул ее так, что в глазах потемнело. «Начинается, — тоскливо подумала она, неуклюже собирая ноги по дворовой грязи, и лихорадочно приводя в порядок свободной рукой одежду на животе. Она неловко пыталась закрыть живот плащом, гладила его и никак не могла поднять глаз. Страх наваливался от пяток к голове темными тяжелыми волнами, и если подождать еще немного, то он накроет ее по самую макушку, полностью… -Ты, я вижу, отлично провела время на Стене, — так знакомо и участливо запело у нее над ухом. — У меня к тебе накопилось много вопросов, дорогая женушка. Надеюсь, ты скучала по мне. Потому что я скучал. Рамси Болтон с широкой приклеенной улыбкой на лице тащил ее в Мейстерову башню, намертво вцепившись своей лапищей ей в руку. Санса еле поспевала, иногда срываясь на бег. «Видимо, не терпится удостовериться, что живот не фальшивый, — Санса раздраженно пыталась высвободиться, но он только ускорял шаг. — Чтоб ты сдох, я же сейчас упаду прямо в грязь!» Болтон ворвался в комнату без стука, и мейстер аж подпрыгнул от испуга, уронив какую-то глиняную штуковину на пол. Она с глухим треском разлетелась на части. — Моя жена изволила гостить у брата, а теперь вернулась, и притом с приплодом, — Рамси широко размахнулся, втащил запыханную упиравшуюся Сансу и подбоченился. Мейстер медленно хлопал ресницами. Они были у него белые-белые. «По-моему, он боится Болтона еще больше, чем я, — отрешенно подумала Санса, поглядывая искоса на Рамси. Но делать было нечего. Мейстер собрал осколки, а Рамси пришлось-таки выгнать, хотя он недвусмысленно хотел остаться (тут мейстер взбунтовался, негоже это), а Санса вздохнула и аккуратно умостилась со своим животом на стол, задрав юбки. — Ну, хотелось бы, конечно, знать, как у вас двоих это вообще получилось, — прошептал мейстер, еле шевеля губами, касаясь теплыми руками ее ног. — Хозяин, конечно, хм… И вы были тощей, малокровной, как те же ходоки, простите… Ничего странного не случалось там, не чувствовали болей или, может, кровь?.. Не пили лунный чай? Простите… Так-так, ну, понятно. Все хорошо, все как надо… Он помог ей встать. — Мейстер, я хочу перебраться южнее… немного южнее отсюда. Это не повредит? -Что? А, переезд… Ну лучше, конечно, быть в покое. Даже если повозка. Но тут такое твориться, что, наверное, это тоже хороший вариант. Санса вздохнула. «Тоже хороший вариант»… Самый лучший вариант. — Я вхожу! — Рамси услышал разговоры и решил, что осмотр закончен. — Ну? У него были черные взлохмаченные волосы, мокрые от тающего в теплой каморке снега. Нестриженные пряди падали на лоб, вокруг глаз были синяки, несло от него диким зверем. Красавец… Сансе почудился вечный запах крови. Хотя, может, сегодня это был запах мокрого металла. Ремни крест-накрест с освежеванным человеком… — Все хорошо, милорд. Госпожа хорошо себя чувствует, ребенок спокойный, носит она его легко. Возможно… У Рамси загорелись глаза. — Как давно она понесла? «Боги, что за низкая речь… — Санса скривилась, — понесла, приплод… Того и гляди, начнет тискать живот, как нечесаная деревенщина…» В груди у нее давно нарастала красная тяжелая злость. «Сам ты приплод, болтоновский бастард, сын мельничихи…» Он подозревал, что ребенок не от него. Проверял, сомневался. «Идиот, как будто я от этого в восторге». — Я уверен, что задолго до того, как она убе… поехала к брату. Живот большой… Болтон тут же утратил интерес к мейстеру. Он подошел к Сансе и с нажимом положил обе руки ей на плечи. Санса нетерпеливо попыталась их сбросить, но он еще крепче сжал острые худые ключицы. Эти почти прозрачные, серые глаза смотрели восхищенно и не на нее, а сквозь. Сквозь ее живот, сквозь время, сквозь стены. — Наследник. Чистокровный Болтон, чистокровнее некуда. О, он будет гордиться своим отцом, будет славным малым. Я уж расстараюсь. Ты же рада, правда, жена? Небось, не могла дождаться, когда вернешься ко мне с такой новостью? Санса с нескрываемой ненавистью смотрела в его сощуренные в лезвие прозрачные глаза, на жуткую улыбку, широкий мужицкий подбородок. Ее тошнило от Рамси Болтона. — Руки убери, мне тяжело, — отрезала она и, резко отстранившись, грузно, как старуха, поковыляла к двери. Усталость от переживаний, от разочарования в себе, от тяжести присутствия этого бесноватого придавила ее, согнула, сгорбила. Санса плелась к своему небогатому убежищу по уже почти пустому, вечернему двору. Все понемногу расходились к ужину возле теплых очагов, по домам, по покоям, по шатрам. Воздух был свеж, холоден, приятен. Опять пошел снег. Редкий, он летел крупными тяжелыми хлопьями. Упругий сырой ветер вытаскивал из-под капюшона рыжие волосы и тянул за собой, раскрывая в длинную летящую паутину. Цепочка маленьких следов протянулась от Мейстеровой башни до Библиотеки. Вскоре ее не стало. … «А девчонка-то совсем запуталась. Впрочем, она и раньше не знала, чего хочет, — Рамси, свесившись с перил, смотрел, как Санса пропадает за снежной вязью, — Глупая». Вот Рамси знал, чего он хотел. И знал, что делать, чтобы его желания сбывались. Да, приходилось делать черную работу, но в этом была своя прелесть. Иногда черная работа нравилась ему больше результата. И жизнь к нему, такому решительному, благоволит. Значит, Рамси Болтон все делает правильно. «Какой же сегодня хороший был день! У меня будет наследник. Это надо отпраздновать». Болтон вразвалку, чуть косолапя, шествовал по своему Винтерфеллу, к своим господским покоям. Это было его старое логово, где они с Мирандой провели столько хороших дней и ночей. Брови сошлись на переносице, появился раздраженный залом. «Эх, Миранда, Миранда… Тебя сильно не хватает. Надо бы такую же черноволосую высмотреть, развлечься. Только рыжие отчего-то попадаются под руку… Жаль, что ты не увидишь, конечно. Ходоки, опять же… Сказки для дураков. Но что-то тут есть. Эта тварь не чувствует боли. И если их целая армия… Совет собирается, Карстарки с Амбером прибыли, вон, уже пол-погреба выпили. Своего, небось, с собой не возят». Он вошел в зал Великой Башни, глянул на своих людей, их разметанный по столу ужин, сдобренный очередной бочкой вина, девок на их коленях, и гаркнул: — Еще вина, больше! — незадачливый человек Болтона, оказавшийся на пути хозяина, полетел вместе со своим трехногим табуретом в сторону. Какая-то девушка взвизгнула, на нее зашикали. — За моего будущего наследника! — лорд довольно оглядывал своих, и особо — сидевших отдельно Карстарка и Амбера, а также подъехавшего под вечер, но уже успевшего хватить винтерфелльского вина Дастина, — Леди Санса беременна и, надеюсь, — Болтон поднял бровь, — на свет вскоре появится будущий Хранитель Севера. По залу пронесся одобрительный гул, застучали чаши. — А где же сама хозяйка замка? — Дастин заговорщицки скосился на Амбера, и затем посмотрел на Рамси Болтона и повысил голос, — Что-то не видно нигде. Никого из нас не встретила, не приветила. На Севере выросла, стало быть, знает законы гостеприимства. Ну, лорд Болтон, отвечай, куда девал дочь Неда Старка? — Говорят, ты ее сослал к Джону Сноу на Стену. Опротивела тебе потому, что не несло от нее псиной, — Маленький Джон подхватил, пользуясь тем, что ужин больше напоминал попойку между своих, — Так что как родит, надо еще всем думать, чей он: твой или опять бастард уродился. Джона сегодня видел, сначала с тобой спутал — командор, важный, в черном. Теперь куда ни плюнь — везде они, бастарды. Средь бела дня не различишь. Все в толк не пойму, как каждого величать, пока кругом не оббегу и в рожу не посмотрю. — Не, ну это ты перегнул, — Карстарк беззастенчиво хлестал уже из второй бочки, похлопывая по заду растерянную кухарку, — Недова бастарда не проймешь, тихий, то тут, то здесь, дозорные с одичалыми толпой за ним ходят. Вылитый Старк. А этот чуть что — орёт лужёной глоткой, понятно за версту, что это другой Сноу. Болтоновский. Хотя из старшего Болтона, помню, клещами слова не вытащишь. Видать, не в Русе пошел. Рамси то бледнел, то краснел. Но быстро пришел в себя и выбрал кое-как улыбнуться и приказать нести третью бочку. Хотя руки чесались, ох как чесались. «Не отец, говоришь… Посмотрим, что будет дальше. Посмотрим, что от вас, веселые лорды, после Винтерфелла останется, — злобно думал он, вливая в себя чашу за чашей, и бросив затею заволочь на ночь к себе какую-нибудь хорошенькую прислужницу. «Хрен я вам буду ваши задницы в поле прикрывать. Одних выставлю вперед». Но одна мысль не давала покоя: «Но ведь прав Амбер, собака. Я и этот ублюдок со Стены одного роста, одного цвета волосы, кто там разберет. Только глаза… Ну, Санса Старк, лучше бы тебе родить второго меня, иначе…»