Кодекс Человечности

      Я родился зимой 1973-о года в городе Ялте, ночное очарование которой я вам так и не описал. Но ничего, в ближайших нескольких главах я постараюсь достигнуть с вами консенсуса. Ведь не только ночная Ялта, но и Ялта вообще место довольно интересное. Тут помимо достопримечательностей есть ещё большое количество неприметных вещей. Одни заставляют город полюбить, а другие - покинуть и больше никогда не возвращаться. В 1990-91 Ялта и жила на эдаком эмоциональном равновесии, в конечном счёте представляя из себя попросту ничего.       27-го марта я с ребятами пил не пиво, как вы могли подумать, а всякие не полезные для желудка лимонады. Вы сейчас наверняка спросите: "Что употребляет автор? В Союзе в те времена жрать было нечего", или, как выразились бы эксперты, "Остро стояла проблема дефицита продуктов среди гражданского населения". А я вам отвечу, что в Ялте дефицита не было, или, по крайней мере, его проблема стояла не так остро, как в других городах государства. Благоприятной обстановке способствовал тот факт, что большинство домиков, ранее находившихся в личной собственности и теперь ставшие частными, имели свои собственные огороды, где люди для себя и выращивали пищу. Её они ели сами и несли на рынок, чтобы за заработанные деньги выручить что-нибудь повкуснее, если есть таковое на рынке, а потом и кушали приобретённое. Вот мы и смогли найти лимонаду, который пили от души.       А с утра 1-о апреля мой сонный разум был разбужен неожиданной и очень неприятной шуткой.       В обычный день я вышел на улицу, чтобы вынести мусор. Многим достаточно выйти за пределы квартиры и сделать пару шагов до мусоропровода, чтобы распрощаться с мусором, но дело в том, что в нашем доме его попросту нет. Значит, день необычный, раз уж я решил занести в книжку даже поход до мусорки, до которой идти раз-два. Я как раз жил по адресу Винодела Егорова, дом 11 в такой же серой многоэтажке, коих в нашей Массандре было предостаточно. В двух шагах от моего дома находился знаменитый Массандровский комбинат, который промышлял производством вина и очень на этом преуспевал. И да, в этой главе эта информация нам совершенно не пригодится, но вам стоит её запомнить как факт, что возле моего дома стоит целое предприятие с огромным количеством производимого вина. Завидуйте.       Шутки начались тогда, когда я дошёл до мусорки, что находилась рядом с моим домом. Если ехать по улице в гору, то повернув налево, не проезжая мимо моего дома, можно попасть на узенькую улочку, ведущую во двор. Именно на эту улочку выходила дверь нашего подъезда, а на развилке дорог стояла мусорка.       Стоило мне выкинуть мусор, как я увидел, что из-за угла выбегает Куртка и кричит мне: - Беги, Прохор!       Первые пару секунд я лишь удивлённо смотрел на своего друга, нахмурив брови и жмуря глаза скорее от непонимания, нежели от встающего тёплого солнышка. Убедиться в опасности меня заставили двое милиционеров, лица которых разглядеть я не успел. Лишь завидев их форму, я по инерции бросился на утёк, догонять друга.       Вот я и бегу. В расстёгнутой бежевой курточке, синих штанишках и палёных кедах. Живо двигая локтями, об асфальт так живо трётся подошва, будто она готова воспламениться. Хоть что-то от курса физики в голове у меня осталось. В то же время я оправдывал золотую медаль по ГТО, глядя в спину приближающейся Куртке, пока мои волосы тряслись в такт живо двигающимся локтям. Но эти менты, суки, всё равно за мною поспевали, я чувствовал это!       Внезапно он берёт и падает на землю. Только потом я понял, что упал он не совсем по-настоящему, чтобы было не так больно, но в такой спешке я даже не заметил этого. - Прохор, помоги!       Прохор беги, Прохор помоги... Ах, ладно. Я бросаюсь к нему наземь, пытаясь поднять своего дружка как можно скорее, а эти менты укладывают меня за ним. От сильного испуга и страха моё сердце мгновенно стало стучаться сильнее, а все мысли в голове смешались. Я хотел как можно скорее освободиться от смертельной, как мне тогда казалось, хватки ментов, после которой на свете уже ничего нет. Я дрыгал ногами, руками, но они силой скрещивали последние у меня за спиной, заставляя нюхать асфальт.       При всей моей смелости я очень боялся попасть к милиции. Татары тоже могут дать тебе сдачи, особенно крупные, но милиционер... Мало того, что он обучен тебя поймать, так он ещё и знает, в каком месте тебя лучше ударить. Особенно милиционеры с медицинским образованием. В отличие от меня, ползающем на батином ВАЗ-2106, менты ловко гоняют по узким ялтинским улочкам, иногда бегают не хуже меня (Они ведь все служили в армии и сдавали ГТО, как и я, как и многие другие граждане), умеют даже стрелять и знают, как на тебя надавить. Думал я. Чем старше я становился и чем чаще я видел милицию в действии, тем меньше я стал их бояться. Две причины, которые не давали мне покоя до конца жизни, это то, что из-за них ты можешь угодить за решётку, после чего подпортишь себе всю жизнь, а также то, что они имеют больше полномочий в плане, так скажем, социального взаимодействия с людьми. Особенно с настоящими преступниками. - Гражданин Власов, - назвал меня один из милиционеров по фамилии, держа мои руки за спиной. Я надеюсь, вы не будете думать, что я потомок генерала Власова. - Смею вам сообщить, что по статье 112-ой уголовного кодекса РСФСР вы объявляетесь преступником, а также приговариваетесь к титулу "Наивный идиот".       Куртка уже спокойно встал на ноги и на него никакого внимания милиция уже не обращала. А меня всё так же утыкали в асфальт, говоря при задержании какие-то несусветные вещи. Я уж думал, сплю я или мир ебанулся окончательно? - Чё за хуйню ты несёшь?! - я испугался, пытаясь поднять свой взгляд на ментов. - С первым апреля.       Это был спокойный, умиляющийся голос Феди, ранее знакомого вам мента. Вдруг я сам резко успокоился, но пришёл в замешательство. Я почувствовал, как мои руки освободились, отчего мне захотелось тут же перевернуться на спину, что я и сделал. Передо мной стояли двое этих самых милиционеров, среди которых был довольный Федя, а рядом с ними - Куртка. Он помог мне встать, протянув руку.       Отряхнувшись, я всё ещё не мог поверить в то, что со мною приключилось. Только что бежал от двух ментов, очутился на земле и показалось, что жизнь подпорчена 112-й статьёй. А теперь ещё и оказалось, что всё это - одна маленькая, но тщательно спланированная и очень правдивая первоапрельская шутка. - Так вы это всё придумали? - удивился я, положив руки на пояс, с эдакой досадой глядя на троицу из Куртки, Феди и ещё одного милиционера. Важной роли он не играет, но потом я выяснил, что он состоит в хороших отношениях с Федей, потому решился ему помочь разыграть самый правдивый розыгрыш. - Понравилось? - спросил Игорь, с улыбкой почёсывая свой небритый подбородок. - Классно спланировано! - Я нервно дёрнул локтём. - Я прям чуть ли не обосрался. Вот кто-кто, а ты меня запугать умеешь. - Да ладно тебе... - всё с той же широкой улыбкой произнёс Игорь, будто мечтательно смотревший в небеса. - Зато ты реально быстро бегаешь. Тебя хоть на марафон записывай, хы...       Массандра - мой родной, можно так сказать, посёлок псевдогородского типа, стоящий на возвышенности. Ныне он является районом Ялты, но во время нашей истории он был вплотную стоящим к городу маленьким независимым поселением. Здесь родился и вырос я, мой друг Игорь, амбал Валера, а также знаменитый Павел Яцына, с которым мне, честно говоря, повезло увидеться один раз в жизни.       Для тех, для кого это имя не значит ничего, поясню. Хотя... Нет, лучше поясню позже. Хочу сохранить хоть какую-то интрижку. - Я надеюсь, вы на меня дело всерьёз заводить не будете? - Да нет конечно, - ответил Федя. - Ты же мне помогаешь по службе продвигаться.       В Массандре на момент 1991-о года живёт шесть с половиной тыщ человечков. Из них больше всего тут проживает русских, к коим я себя и отношу, а также около семисот украинцев и немножко татар-мусульман, которых мы с друзьями пиздим. Пиздим мы их не просто так, как я вам и говорил, на всё есть свои причины. Они одним своим присутствием поганили воздух, вдобавок ещё и совершали гнусные деяния по отношению к людям здесь проживающим (даже к тем татарам, которым повезло остаться на полуострове после депортации). Конфликт нарастал, а мы продолжали просто пиздить мусульман за то, что они пытались прокормить себя. Но с другой стороны они были преступниками, а мы эдакой альтернативной народной дружиной, которая этих преступников разыскивала, отлавливала, хорошенько пиздила и только потом отправляла в отделение, где уже с ними разбирались, а Феде начальство выражало благодарность за усердную работу. Мы надеялись, что ему дадут повышение и у него будет больше полномочий и соответствующих возможностей, чтобы помогать нам вести дела по-о... Так скажем, очистке города от говнарей.       Пришлые со второй половины 1980-х татары, в большинстве своём, поселялись в южной части города, что стоит по правый берег от узкой речушки Водопадной. Там было много частных домов, и помимо них было предостаточно места для строительства новых и соответствующего там поселения татар. Я слышал, что у них там даже было гетто, которое называли палаточным городком. Но насколько я помню, самые предприимчивые мюсли строили на его территории маленькие домики не только из брезентовых палаток, но и из металлолома, почти как чистокровные ниггеры из Африки или как граждане Папуа. Речка, кстати, находилась точно на севере от стадиона Авангард, так что если сверитесь с картами, то её вы быстро найдёте. Если же у вас не получится, то ближе к пляжу, но уже на левом берегу реки, стоит памятник Пушкину и какому-то ещё додику с фамилией на "Х".       Несколько мостов через реку Водопадную, считайте, были единственными местами, связывающими, как тогда думали, цивилизованную и варварскую часть города. Какая была цивилизованной, думаю, вы и сами понимаете. Каждая часть думала, что она лучше стоящей по другую сторону реки. Так всегда. А река, кстати, и так была довольно узкой и потихоньку зарастала, превращаясь в болото.       Федя со своим друганом уехали на службу своему городу, а мы с Игорем остались. После такой весёлой беготни было жарко, куртку хотелось снять, но потом я был успокоен весенней прохладой, и эта мысль из головы пропала. Мы сидели с Игорем возле одного из подъездов, смотря на бегающих и орущих пиздюков, к которым мы питали не самые лучшие чувства. Какой юноша будет любить неугомонную мелюзгу? - Игорь, - начал я, сгорбившись и собрав ладошки в замок. - А вы сколько эту шутку планировали? - Да вот, буквально... - отвечал он, положив руки на колени, - ... позвонил Феде, попросил, чтобы помочь тебя разыграть. А он меня первым разыграл, сказав, что не сможет. - Т-хах, бля... - Я усмехнулся, с весёлой улыбкой отведя взгляд. - Ну, а чё потом? - А потом он сказал, что поможет и друга позовёт. Приехали пораньше, всё обмусолили. Дождались тебя... А дальше ты знаешь. - Ловко... - Я поразился их командной работе. - А то, - Игорь кивнул головой.       Потом мы как-то притихли. Молчание было не таким уж и неловким, мы просто молча наблюдали за бегающими детьми. До того момента, пока из подъезда не вышла девка.       Может, это и не совершенство 90-60-90, но это было совершенно не главное. Её косой волос, казалось, можно было, хм-м... Разбивать головы. Да. Спокойно и без физических затрат. Лицо было милое, спокойное, глаза голубые, кожа светлая, тонкие ножки. Но на что я тогда действительно обратил внимание, так это на то, какое... Красивое у неё платье. Ладно-ладно, какие классные у неё сиськи, на что же ещё смотреть мужику? Клянусь Богом, она есть доказательство отсутствия в стране коммунизма, потому что при принципе "сколько работы - такая и льгота" она бы не носила при себе такую откровенно большую красоту. Мы с другом действовали стандартной тактике: с одной стороны мы пожираем её взглядом, а с другой смотрим как на очередного прохожего, либо не смотрим вовсе. Ну, сами знаете, на людей нельзя долго таращиться попусту. Потом я услышал, как она хитро ухмыльнулась, с улыбкой смотря вперёд, и меня охватило странное смешанное чувство гнева и стыда. Ну, зато я смог без угрызений совести потаращиться на её жопу, которая выглядела ничуть не хуже её переднего достоинства. Правда, в деталях я её осмотреть не смог, ведь одета она была в платье, в синий горошек. Как щас помню. Торс, кстати, был полностью выкрашен в белый, словно одет был на ней широкий пояс. - Охуеть... - тихо сказал я, таращась на неё вслед, подперев голову кулачками. - Ага... - отлично понимал меня друг. - А ты не знаешь, как её зовут? - Я надеялся познакомиться с ней, а по возможности и замутить. - Юля. - Юля? - я обернулся к Игорю с более заинтересованным лицом. - А не знаешь её квартиры? Она в этом доме живёт? - В этом, - спокойно отметил русый, оборачиваясь на дом, - только я не помню, какая квартира. Точно пятый этаж. - А вот на этом спасибо. - Нечего тут сидеть, на девушек глазеть! - местная бабка Наталья с гневными отзывами подошла к нам с надетым на голову зелёным платочком. - Идите работайте, тунеядцы!       Я с удивлением в глазах обернулся на недовольную женщину, поначалу ничего не ответив. - Бабушка, мы не наркоманы, - с долей стёба над бабкой ответил я. - Знаю я ваши оправдания! Идите-идите, а то милицию позову, и будет вам!       Ради общего спокойствия мы поспешили удалиться. Потом страдали какой-то хернёй, прогулялись по набережной. Издалека посмотрели на южную часть города и подумали, что было бы неплохо сходить туда на разведку. Точной даты не было, но в планах это уже находилось.       Кончилось первое апреля, наступала середина весны, недовольство в стране росло.