Кодекс Человечности

      - Бля, холодно...       - Прогноз погоды не слушал?       - Да ладно уж. Каждый день ведь тепло было? Тепло.       - Относительно прошлых дней тепло было не всегда.       - Ну, может и относительно. Но сам подумай: температура ведь стабильна? Стабильна, никто и не жаловался. И тут бац - как ёбнуло, так я и не успел.       - Тогда тебе надо смотреть прогноз погоды, а то будешь не успевать каждый день. Знаешь, у меня батя же ещё в Ленинграде был, так там погода каждые полчаса меняется.       - Да ты чё?       - Я правду говорю!       - Пиздёж чистой воды.       - Сам как-нибудь съезди и проверь. Он мне даже две фотки показывал: на одной - чистое небо, солнышко светит, а другая через час сделана. Всё небо в тучах, идёт ливень, все охуевают.       Да-а, Ленинград... Многолюдный город на периферии, далеко от Крыма, но город для страны очень важный. Сейчас он официально Санкт-Петербург, но при союзе так и назывался - город Ленина. Говорят, когда ты ходишь по жилым кварталам где-нибудь на окраине, то многоэтажкам там просторно, как и людям. А когда въезжаешь в центр, то всё - теснота, узкие кварталы, полчища людей. На окраине ты как в той же Москве или многих других городах СССР, а в центре ты будто оказываешься в столице какой-нибудь стране ОВД: тут тебе и европейская архитектура, и милая река Нева, и яркие антисоветские лозунги. Высокие колонны, Александрийский столб, раздвижные мосты по вечерам... Красота.       - Кто, он?       - Батя. Забыл уже, что ли?       - Ну-у... Да. То есть, м-м... Нет.       - Спать больше надо, Прохор.       - Нормальные люди не спят, как ты, по десять часов!       - Значит, если я высыпаюсь, то я ненормальный? Ты не высыпаешься - ты и ёбнутый, понимаешь?       - Ты кого ёбнутым назвал, блядь?       - Граждане, не ссорьтесь... - нас в стороны плавно раздвинули две бережные руки.       Пока я ссорился с Игорем касательно наших личных проблем, наших перепалок и наших собственных незаурядиц, к нам даже успел подойти милиционер. Повезло же нам тогда, что эти милиционером оказался уже как две недели знакомый Фёдор. 22-летний, знакомый нам как парень, охотящийся за повышением, как юный извращенец за девственной пиздой. Самое интересное то, что он почти всегда выглядел бодрым и прекрасно высыпался. Хотя мне всегда казалось, что он сидит на какой-нибудь веселящей наркоте. Он надменно посмотрел на нас обоих - то на одного, то на другого - а потом резко так и агрессивно спросил, не хватало только ножкой в землю топнуть.       - Чё орёте? Людей не пугайте.       - Игры не играй свои, здорова, - я протянул правую руку, слегка наклонившись в его сторону, на что он ответил уверенным рукопожатием.       - Здорова, Федя, - поздоровался с ним аналогичным образом Игорь, на что Федя настолько же идентично ответил.       - Так чё вы орёте? - спросил он нас, сложив руки за спиной, стоя между нами со своей гордой осанкой. Разве что голова не была поднята куда-то к небесам.       - Мы? Это... Не важно, - Игорь мне с лёгкой нервозностью покивал, одобрительно моргая вместе с этим, чтобы он нам уж точно поверил. - Кстати, а чё ты без машины?       - Да так... За мои проделки.       - За какие такие проделки?       - За неадекватное вождение, как мне пояснили.       - В смысле, неадекватное вождение? Ты же мент.       - Я не просто гонял, а входил в дрифт.       - Дри-и... Чё?       - Давай я тебе объясню, - Игорь, любитель Японии, как раз вовремя вступил в диалог.       Холодно. Холодно, но теплеет, конечно, вокруг нас с каждым новым днём. В невозможной геометрической прогрессии теплеет в пригородах не такого уж и далёкого Донецка. Изначально советская интеллигенция принимает этот феномен за некую аномалию или новое климатическое явление, но выводы лежали не глубже массовых захоронений евреев. Битва за город оказалась настолько горячей, что в Донецке кратковременно наступил тропический климат не только благодаря битве, но и благодаря отважным задницам русских боевиков, полыхающих с самого начала и до самого конца. Были такие прикольные ребята - закалённые или отмороженные - которые не нуждаются в тёплой одежде или просто отказываются от неё даже в такие температуры (это была такая политика деморализации врага. "Аха-ха-ха, смотрите, им холодно!"). Но ведь дрожали от холода отморозки с Донецка и с ней - почему? Всё очень просто. Тропических попугаев из Москвы и Ленинграда, срочно приехавших для отработки агитки КПСС, спугнула резкая стабилизация ситуации. Снова стало холодно, отопление дончанам отключили и все солдатики замёрзли к хуям.       Легенды гласят, что последующие несколько недель ВС СССР только тем и занималась, что отковыривала примёрзшие жопы бедных русских ополченцев от скамеек, стульев и брони. Пять градусов по Цельсию - это вам не шутки!       Вы из рассказа одного шизика, выдержки которого я вам где-то в прошлых главах показывал, уже понимаете, что где-то там, на Донбассе, с марта по апрель '91-го стреляли друг в друга очень злые люди. С одной стороны - советские войска и их номенклатуры, а ещё государственное телевидение, государственное радио, государственная газета, государственное мнение... В общем, советские войска в одиночку воевали против дончан, объявивших себя Донецкой Республикой, фактически охватывавшей территорию всей современной Донецкой Области за исключением города Жданова и трёх отдельных районов - Першотравневого (ныне Мангушский), Володарского (сейчас Никольский), Новоазовского, а также неких отдельных территорий на севере и западе области в лице мелких скоплений населённых пунктов, которые по каким-то не до конца ясным мне причинам Донецкая администрация либо не смогла взять под свой контроль, либо не пожелала этого делать. Остальное из боевых действий мне было неведомо, да и не очень интересовало. Разве что знал, что советские войска одерживали явное превосходство и совсем быстро сломили дух немногочисленных сепаратистов.       - Ну вот сам подумай, - на лавочке возле меня курил наш сосед Жуков, с озабоченным видом рассуждая, - Прохор... Казахстан, Таджикистан там, Укростан и прочие, деньги нам не платят. А какого хуя они не платят? Платить должны, в общую казну Советского Союза! У нас ведь будет будущее государство, совместное!       - Предлагаешь войска российские вводить на их территорию? - спросил я, сидя рядом с ним, сложив ладони в замочек.       - Да, Прохор, да! - возбуждённо ответил старый курильщик. - Стрелять надо всех этих свободолюбцев! И правильно говорят: нечего всяких либералов на телевидение пускать, засрут всё к чёртовой матери. "Каждый народ, бля, имеет право на самоопределение, каждый народ имеет каждый народ"... Тьфу!       - Вообще охуели, в пизду их сепаратизм.       - Вот именна, в пизду сепаратизм этат! Что грузины, что армяне, что азеры, нарики эти - всех к стенке! Всех, кто нашу российскую власть признавать не будет, того и замучаем. Мне терять нечего, я сам могу их поубивать всех!       - Ты, дедушка, отдохни, - успокоил я того. - Тебе отдыхать надо, ты пенсию заслужил, тридцать лет на предприятии вкалывал. Мы за тебя всё сделаем.       - Отдыхать мне или не отдыхать, а вот ты молодец, Прохор! Надежда на будущее России! Дай по морде всем этим татарам, мы перед вами в долгу не останемся!       - Было бы, кому их выгонять... - на выдохе произнёс я и тут же дополнил - ...кроме нас.       - Гоголь! - окликнул меня Игорь.       К этому моменту он как раз покинул свой дом, свободно открыв металлическую дверь своей правой рукой. Тогда домофоны были вещью не особо распространённой, и их не везде можно было встретить в той же Москве или в Питере. Каждый желающий мог погреться у дверей чужих квартир, либо залезть в чью-то квартиру, находящуюся на другом конце города, чтобы набрать денег и больше никогда там не появляться... а потом и всрать эти деньги на акциях МММ. Если уж совсем всё было плохо, то можно было сбегать в соседний дом, что повыше, и скинуться беспрепятственно - почти никто ничего не скажет.       Хорошее было время!       - Чё? - спросил я, обернувшись через левое плечо.       - До матча два часа, пошли быстрее, - он указал пальцем в направление автовокзала, что находился от нас как раз в метрах трёхстах.       - Ну-с... - я неторопливо встал со скамейки, пожав на прощание моему соседу руку. - До встречи, Вадимыч... Пошли потихонечку.       - Удачи, Прохор! - весело попрощался со мной дедок, продолжая мирно курить сигарету, сидя на уличной лавочке.       - Какой, нахуй, потихонечку? Два часа, говорю!       - А, ебать, - всколыхнулась моя душа, опомнившись от приятного разговора с соседом, после чего я перешёл на шаг более быстрый, но вместе с тем и более затратный для сил. - Пошли!       Так мы и направились к автобусному парку, в котором должны были сесть на автобус и добраться до Симферополя, где в последствии и произойдёт матч, ставший одним из самых известных в истории Крымского футбола.       Понемногу теряющий хватку холод уходил с берега моря, и с каждым новым днём в городе становилось чуть теплее, чем прежде, но этот день оказался исключением. Холод боялся отступить и приложил последние силы для наката морозов, чтобы убить ещё какого-нибудь бомжа или бездомную животинку, но уже совсем скоро он должен был пасть окончательно и не объявляться до самой середины осени. Наши молодые организмы легко переносили неприятные воздействия внешней среды, потому ноги спокойно шагали далее по этим холодным лужам, пока рты обсуждали повседневные вещи и мелочи. Погода довольно унылая.       - Слушай, я тут чё-то вспомнил... - начал я, потерев нос правой рукой, но затем снова убрав её в карман куртки.       - М? - отозвался Игорь.       - Ты как будешь отсюда до Японии добираться? Границы ведь закрыты.       - Блять, я не завтра туда поеду, чтоб ты знал. Вот когда границы откроют, то я отсюда и уеду.       - И чё ты будешь там делать? Выучишь Бусидо, а потом самураем станешь? - на моём лице выросла игривая ухмылка.       - Может и да! - я вызвал ироничную улыбку в моём друге, но в своих намерениях он остался серьёзен. - Нет, конечно. Буду работать, работать и работать... Потом дом себе куплю, может... Девушку заведу.       - Девушек заводят только насильники и только за угол.       - Бля, заебал.       - По сторонам смотри, а то задавят, мечтатель.       Скорее ведя друга через дорогу, я придерживал его за плечо, чтобы не задерживать поток машин. Или не попасть под колёса какому-нибудь психу. Мы успешно пересекли одну из дорог, после чего продолжили путь к транспортному узлу.       - Я вот "Посев" читал недавно, и там точно написано, что в Америке куча русских эмигрантов.       - Ты читаешь "Посев"? - Игорь от удивления поднял брови, смотря на меня с выпученными яркими глазами.       - Да, а чё?       - Где ты его достал?       - Выманил у одного придурка с рынка новенький экземпляр за банку огурцов. Я это к тому, что лучше бы ты свалил в Америку. Вот чё ты в этой Японии делать будешь, когда ты туда приедешь? Как язык твой ни крути, а трудовой книжки у т'я нет.       - Кто говорил, что у меня та ещё смекалка? - Игорь харизматично улыбнулся, слегка мотая головой из стороны в сторону напрягая одну щёку сильнее другой.       - Это была ирония.       - Сукин сын.       - Никак нет.       - 'Ди нахуй.       - После вас.       - Так, погоди... - после краткого молчания продолжил Игорь, будто этой смешной перепалки и не было никогда. - Если я смогу сориентироваться в среде русских в Америке, то я могу поехать и туда. Но ненадолго.       - Да едь туда, хули? Лучше вообще никуда не ехать, тут и в Ялте круто. Гляди пройдёт политика этого министра экономики ёбаного, блядь, нормальное правительство потом соберём, из преданных патриотов, а там и появятся снова булки в пекарне.       - Чё?       - Помнишь, как мы раньше ещё ходили в ту булочную и булки покупали?       - Ну, допустим...       - Классные были булки. А сейчас их нет нихуя. А почему? А потому что это уже не союз, а совок. Всё кануло в пизду с этим министром.       Именно что совок - хрупкий и дешёвый, как с Китая, ненадёжный и противный взгляду. С момента его образования прошло семьдесят лет, и подавляющему большинству граждан давно было известно, что пора забывать про старое государство и создавать на его месте новое. Ладно, чё я всё эту драматургию про распад совка вам тут по полочкам раскладываю? Мы, вообще-то, на матч едем!       Футбольный матч... Всегда любил футбол. Годами гоняясь за мячом во дворе, наша любовь к этому спорту не угасала, а лишь росла... ну, за исключением разве что Игоря. Он ходил на футбол только за компанию. Его всё это искусство не увлекало, да и сам по себе он был довольно меланхоличен.       Даже не знаю, как мы с ним могли подружиться.       Ведя ногой ход мяча, мы шли и за историей. История давала нам новые футбольные клубы, их новые матчи и новых игроков, уходили игроки старые. Где были больше города и где круче были деньги, там и лучше были клубы - Москва, Ленинград и Киев шли впереди всего Союза, пока Кавказ и Среднеазиатские республики оставались на втором плане. Мы, кстати, о них так ни разу и не говорили, но давайте затронем эту тему потом.       Таврия играла против Титана в первой лиге, а как известно, на первую лигу, помимо высшей лиги, всегда приходит много народу. Ожидались тысячи и тысячи фанатов, которые явились бы и заняли места на секторах, чтобы насладиться зрелищем и подбодрить свою команду. Сказать честно, в исходе этого матча я особо не волновался: Титан был девятикратным обладателем кубка Крыма... а Таврия - трёхкратным победителем чемпионата УССР. Как раз в это время решался статус потенциального победителя за кубок первой лиги, потому противостояние обещало быть по-настоящему жарким.       Прибыв на автобусный вокзал, среди хачиков и людей мы нашли заранее сговорившихся с нами парней из "Русских за перемены". Человек десять стояли на остановке, среди которых я смог быстро вычислить Валеру, повесившего на оба плеча большую сумку с чем-то интересным внутри.       - Здорова, - протянув руку, я поприветствовал своего друга.       - Здоро-ова ,- более низким голосом, чем у меня, поприветствовал Валерий, крепко пожав мою руку.       - Ай, бл... - я быстро потряс ею после того, как Штопор отпустил её, слегка шипя. - Я тебе говорил ведь, что ты слишком сильно жмёшь!       В ответ от нашего амбала я услышал лишь ехидный смех, присущий всем таким амбалам с басистым голосом. Оглядевшись вокруг, я не заметил нашего друга "Модника", - звать его Саня, - но зато приметил перед маленькой толпой организатора сего съезда - коротко стриженного гопника с арийскими чертами лица, одетого в чёрную, кожаную куртку. Я сию минуту подошёл к нему, поприветствовав аналогичным рукопожатием, но уже куда более уважительным и менее крепким.       - Все в сборе, всё готово? - спросил он нас надорванным голосом, держа руки в карманах и деловито покачиваясь в стороны.       - Да, - последовал от меня краткий ответ.       - Тогда пошли.       Махнув рукой к рядом стоящей остановке, скромная толпа из десяти молодых мужчин маленькими шажками потопала за своим предводителем, поднимаясь по ступенькам в салон междугороднего автобуса. Друг за другом оплачивая проезд, мы все оказались внутри.       Низкие сиденья, низкие спинки, но хоть места для коленей достаточно. Есть водитель, есть окна и тепло - вот и весь тебе советский автобус, в большинстве своём геометричный и милый на вид. Проходя на свободные места, наша компания на них и расселась. Тяжело вздохнув, мой друг Валера сел со мной возле окошка, с элегантным видом положив на колени сумку, из которой послышался агрессивный перестук стеклянных бутылок. Автобус ещё не тронулся, потому вместе с нашим разговором прочие пассажиры могли слушать звуки окружающей природы, состоящей из шагов множества ног, рёва двигателей и разговоров различного тона. Кто-то внезапно заорал, а через какие-то пару секунд молчания послышался громкий смех, переливающийся с остальными. Похож на подростковый.       - Чё, бутылки? - нахмурившись, спросил я Штопора с косо направленным на него взглядом.       - А как же, - ответил он, смотря в глубины сумки.       - А какие бутылки-то?       - Пи-иво...! - протянулось сквозь его растянутые от улыбки уста, отчего тут растянулась улыбка на устах и моих тоже.       - О-о-о... - я напряг и вытянул губы, позитивно и медленно кивая. - О-охо-хо-о, сколько пива-то?       - Много, Проха, мно-ого!       - Охуе-енно... Не доставай, убери от греха, - мой настрой резко сменился, когда я вспомнил о важности ресурса.       Так и начался наш путь из Ялты до самого Симферополя, который занял бы, как минимум, полтора часа поездки на этом вместительном драндулете - 80 километров от Ялты до Симферополя сначала вдоль побережья на северо-восток, а затем через горы и степи на северо-запад примерно за столько времени и проходились. Не мало важны и те населённые пункты, которые мы встречаем по пути, среди которых можно отметить Алушту и множество более мелких поселений, которые вдоль дорог разрослись за целые десятилетия. Пожалуй, пока мы едем и слушаем "Комарово", молча глядя в окно на крымские просторы южного берега, можно немного рассказать вам... Да обо всём.       Добро пожаловать на курорт "Большая Ялта", который растянулся откуда-то с запада куда-то на восток. В его состав включена Ялта - непосредственно - и пару десятков мелких населённых пунктов, численность населения которых редко превышает даже нескольких тысяч человек. Национальный состав совершенно разный - москали, хохлы, мюсли, наци, жиды, носатые, да и кого тут только нет. Крым вообще богат на народности. Флора и фауна, естественно, тоже разная - даже финиковые пальмы здесь растут, вот такой вот ахуй. Как вы понимаете, этот полуостров - местечко тёпленькое, а к тому же ещё и уютное, где есть широкие пляжи и вода добротная, потому в Крым туристы отовсюду стягивались.       Отовсюду, я имею в виду, со всего Союза. Европейцы ездили друг к другу в гости, пока американцы ездили по Флориду и куда-нибудь на Мальдивы.       Четырёхполосная дорога шла вплотную к крымскому горному хребту, с которым я вас ранее уже знакомил, потому относительно трассы Москва-Петербург, либо того же Транссиба, дорога была довольно извилистая. Не то чтобы здесь надо было быть мастером-водилой, а просто разогнаться здесь особо нельзя было, особенно на гражданском транспорте. Вплотную к дороге росли зелёные дубы, сосны и кипарисы, отдающие частичками запаха детства, а за многочисленными рядами плотных скоплений листвы прятались широкие поля, на которых сажали местные продукты, среди которых можно было найти и виноград, и рис, и массовые захоронения крымских татар, а также какой-нибудь клад (если повезёт). Дальше росли только горы, за которыми и скрывался наш пункт назначения - Симферополь.       Мы достаточно быстро проехали мимо Гурзуфа - по правую сторону автобуса, где мы и сидели, я со Штопором увидели пологую гору Аю-Даг, стоящую на стыке Чёрного моря и холмистой земли, а слева всё то же самое: горы, куча деревьев, заборчик. Тут вполне спокойно уживались одиннадцать тысяч русских, расположившихся в пятиэтажках и частных домиках, разбросанных от магистрали до самого пляжа. Ездить по улочкам Гурзуфа было ещё труднее, чем по улицам Ялты, поэтому по ним никто никогда и не ездил.       Пересекая первый предел, мы направляемся мимо вышеупомянутой к последующим мелким населённым пунктам, а также к крупному поселению по имени Алушта. Сквозь шумы, раздающиеся по салону, до моих ушей с водительской магнитолы доносился мужской голос ведущего, который мне был очень знаком... Точно, татарское независимое радио! Какие привычные помехи, м-м-М-М-м-м...       - Недавно "отважные" советские служащие предоставили доклад, в котором рассказали нам, что войны на Донбассе больше не будет. Нет, Донецк не завоевал независимость, советская армия отжала его обратно. Русские сепаратисты отважно протестовали на протяжении восьми месяцев, а затем воевали на своих полях, в лесах, на дорогах и посреди улиц с марта по апрель. Три дня назад, то есть девятого числа, правительство республики признало своё поражение и подало акт о безоговорочной капитуляции. Большая ли это трагедия для русской весны, или просто первый шаг к обретению независимости от большевистской чумы? Сегодня об этом с нами поговорит основатель и лидер "Республиканского движения Крыма" Юрий Мешков. Юрий, здравствуйте.       - Добрый день, - отозвался голос настоящего славянина.       - Скажите пожалуйста, - продолжил мусульманин, - прежде всего, считаете ли вы пророссийских активистов из Донецка своими партнёрами и сочувствуете ли им?       - Несомненно, - он выдержал совсем кроткую паузу. - Наряду с нашими товарищами из Краснодара, из Ростова, Донецк до сих пор для нас-с... Приоритетный союзник. Имели место тесные переговоры не только наших людей из РДК с НДМР, но и мои переговоры лично, с Максимом Петровичем. Они были уверенны в противостоянии против советской власти, они готовы были идти на противостояние и пошли на него. За это я глубоко уважаю их.       - То есть, вы поддерживаете насилие в отношении власти?       От Юрия Мешкова слушатели услышали глубокий вздох, лишь после которого он подал ответ.       - То, что бы... Было в Донецке с марта по апрель, конечно же, нельзя назвать адекватной сменой власти. Они должны были продолжать давить на власть со всех сторон митингами, постоянно напоминать свои требования о демократических выборах. Донецк должен, э-эм... Должен был идти так же, как и все остальные области! По тому же пути, демократическому! Насилие я, конечно же, не поддерживаю в политике в каком бы то ни было проявлении.       - Власть в России можно построить мирным путём, я правильно вас понял?       - Да, именно так.       - Хорошо. А вот насчёт ситуации в Донецке ещё бы хотелось прояснить: у вас в настоящий момент имеются надёжные источники из среды НДМР?       - Если у вас есть вопросы, то я готов дать ответы, - с усмешкой ответил Мешков.       - Ладно, - с явной улыбкой в голосе продолжил мусульман. - Каковы вообще потери сторон?       - Хм... Это ещё вспомнить надо. Семьдесят с чем-то точно.       - Семьдесят погибших.       - Да, - незамедлительно продолжил Мешков, - это если брать только точные потери. Ещё месяцами поисковые отряды наверняка будут бродить по всей области, чтобы найти каждый труп. Плюс могут подсчитать из военных госпиталей, плюс бои всё ещё продолжаются в отдельных районах Донецка и в Докучаевске.       - Докучаевске?       - Это чуть южнее Донецка. Да, вы знали, что Докучаевск так и не находился полноценно под контролем врага за этот месяц войны? Если начинать с Запада, то Покровск был взят советами через три дня, 28-го марта. Причём почти без боя. Шахтёрск через неделю, 1-го апреля, ещё через два, 3-го апреля, был занят... ХарЦЫзск, и в этот же день ополченцы провели неожиданное контрнаступление на юге и чуть было не зажимает сотую дивизию в окружении. Не хватало лишь манёвра из самого Донецка, в нём ведь находилось несколько тысяч вооружённых солдат. Ответного манёвра не последовало, и... Итог вы знаете сами.       - То есть... С вашей точки зрения, Донецк вполне можно было спасти, если бы командиры имели чёткие планы и связь друг с другом.       - Несомненно, ликвидация 100-й дивизии сильно сказалась бы на духе советов. Они бы охотнее шли на переговоры.       - Я смотрю, вы очень увлечённо обсуждаете эту тему.       - Я сам это заметил. Пока две недели наблюдаешь за войной, исход которой для тебя важен, и не так будешь кричать.       - Вы не кричали, всё нормально...!       Не доезжая до границы Гурзуфа, дорога разветвилась. Слева, параллельно нам, шла дорога старая и извилистая, в то время как наш автобус двигался по относительно новой автомагистрали. Здорово разогнавшись на прямом участке дороги, шофёр сбавил скорость и продолжил ехать в привычном темпе, и уже через полчаса из моего окна показался ещё один крупный - по местным меркам - городок Алушта. Здесь проживает сорок тысяч человек, а национальный состав перемешан с небольшим приоритетом в пользу татар. Над городом, в котором многоэтажки были куда более частым явлением, нежели в том же Гурзуфе или Ялте, сильнее возвышались горы. Ближайший к домам склон был пологим, и потому на протяжении всего года держал свою каменную натуру оголённым, не позволяя большой и малой растительности произрастать на себе.       Дорога, по которой мы ехали, проходила прямо через город. Справа от нас, ближе к пляжу, находился исторический центр города, где дома были старше и их было больше. Слева дома помладше, в основном построенные при Хрущёве, сразу после которых тянется до самого хребта гряда полей, окружённая жилыми кварталами. Высота их домов могла достигать аж пятнадцати этажей - 45 метров, на секундочку! Такие дома вполне привычны жителям материковой части Украины и России, но вот для южного побережья Крыма были не таким частым явлением. По ним хорошо было бы захуярить осколочно-фугасным снарядом, чтобы всё разлетелось в щепки по двору, но это уже другая история, ребятишки...       Здесь круговое движение отправляет нас налево, а именно на долгожданное северо-западное направление. По нему мы будем хуярить до самого победного конца, где мы и выйдем на остановке, но перед этим нам предстоит, без малого, проехать ещё 30 километров по просёлочной местности. Дорогу окружали бесчисленные горы и холмы, взор на которые нам преграждали столь же бесчисленные, плотные ряды деревьев, пока по пути нас продолжали частенько встречать различные деревушки. То это была Нижняя Кутузовка, то Верхняя, Зелёное, Пидрово, Салгир... Много тут деревень в те времена было. Это место ещё называют Ангарским перевалом. Но можно я вам попонятнее опишу его на обратном пути, ладно? Я уже заебался описывать вам красоты природы, честное слово. Давайте-ка я вас сразу проведу к городу, к которому мы едем, ладно?       Узенькая полоска домов Симферополя, как она представлялась на карте, на деле начиналась почти сразу после Ангарского перевала и шла вдоль дороги до самого въезда в Киевский район - крупнейший в городе. На обочине стоит автомобиль, остановленный силами правопорядка за наличие русского флага, высунутого из окна на крепкой деревяшке. Походу, составляют протокол по разжиганию сепаратизма и межнациональной ненависти. Пока водитель мирно разбирается с милицией, двое пассажиров стоят поодаль и тихо курят, рассуждая, вполне вероятно, о сегодняшнем матче. И за автобусом, и впереди него было достаточно много народу, который собирался на матч, ведь для Крыма это была финальная битва двух местных фаворитов в сезоне 1988-1991 годов. Это должна была быть не просто битва двух команд, а битва двух народов: Таврия была из русского города и состояла, в большинстве своём, из этнических русских, когда как Титан был родом из переполненного татарами-мусульманами Армянска, что стоит в северной, степной части полуострова. Таврия родом из Симферополя, местная команда.       - Оле-оле, Таврия вперёд! - услышал я из приоткрытого окна шофёра.       - Таврия вперёд, Титан сосё-от! - последовал за ним ещё один радостный возглас.       - Штопор, смотри сколько фэнов... - тихонько обратился я к сидящему рядом другу, тыкая пальцем в окно.       Проезжая мимо Симферопольского водохранилища, наш автобус незаметно для нас самих въехал на территорию города. Симферополь представлял из себя переплетение бесконечного числа маленьких улочек, пронизанное линиями железнодорожных путей и распоясанным водяным рукавом - рекой Салгир. Очень, очень много частных, я бы даже сказал деревенских домов занимали существенную часть города, когда как советские многоквартирные здания содержали в себе чуть меньше половины населения. Их было предостаточно в Железнодорожном районе, что на западе, и ведь именно здесь располагался стадион "Локомотив", на котором должна была состояться игра. Он вмещал в себя до тридцати тысяч зрителей при размере поля 105х70 метров, оснащённое искусственной травой. Возле него был проложен проспект Кирова, пруд Нижний вытянутой формы, а также находился храм всех святых и Старорусское кладбище. Ну, это так, на заметку.       Настолько же близко, как и остальные объекты, к "Локомотиву" был расположен обширный транспортный узел - площадь Султана Амет-Хана, связывающая ранее упомянутый проспект с Пионерским переулком, вытекающего из улицы Маяковского, и с улицей Козлова. В центре площади стояли совсем ещё молодые торговые ряды, возникшие в следствие экономического коллапса, а на северо-восточной стороне были выстроены плотные ряды "многоквартирников" высотой от четырёх этажей до восьми. На юге от площади расположился стихийный рынок куда более обширный, на котором торговались все, кому не лень. Почему так много рынков? Хули вы хотели, либеральные реформы тут как тут!       Как раз наставление для самых молодых читателей: широкая сеть таких вот привычных для нас стихийных рынков, состоящих из маленьких палаток и организованных местным населением, возникли по причине товарного дефицита, вызванного в следствие экономического кризиса, разразившегося в СССР в конце 80-х и под начало 90-х годов. В экономике я не силён, но знаю точно, что дефицит возник по причине ошибок самого правительства, из-за чего зарплату на предприятиях платили не деньгами, а производимым товаром. Может, вы или ваши предки помнят о том, как они приносили домой различные детали, гвозди или еду вместо денег, а затем шли на рынок, чтобы обменять этот товар на что-нибудь нужное. Таким жестоким образом рядовые граждане начали знакомиться с явлением рыночной экономики и свободной торговли, которая нравилась не всем, но позволяла хотя бы выжить.       Так, что-то мы отвлеклись на широкие ряды местных рынков. Наш автобус остановился как раз напротив них, в метрах двухстах от входа на стадион. Высоким писком заскрипело сцепление нашего автомобиля, и остановка, как и весь путь, прошла без единого происшествия. Шофёр в возрасте, встав с места, объявил:       - Конечная! ...и открыл двери, размеренным шагом выйдя по ступенькам на перекур. Наш бритоголовый глава, вскочив с насиженного места, стал поднимать всех наших, чтобы начали организованно покидать салон и двигаться в сторону стадиона. Зачем такая организованность? Вражеские фэны могут легко докопаться до одиночек. Могли тогда, могут даже сейчас. Особенно в крупных городах вроде Симферополя.       - Давайте, вставайте. Вставай, Димас, вставай Саня... Саня, вставай!       - Да встаю я! - послышался недовольный возглас одного из наших парней, Модникк. Может, он просто задремал в таком хорошем автобусе. ЛАЗ-4206, как никак.       Мы тоже встали. Сначала Штопор, бряцая бутылками, поднялся на ноги и размеренно направился к выходу, а за ним уже и я, переползая с сиденья на сиденье, встал с насиженного места и пошёл по полу в передний край автобуса, толпясь меж двух своих товарищей. Не каждый смог быстро перебрать ногами по трём ступенькам, а потому и вышел я не сразу.       И вот, мы снаружи. Десять парней, слегка растерянных, но внешне уверенных в себе в маленькой толпе стоят прямо на выходе из ЛАЗа, глядя вперёд. Они видят десятки, сотни людей, флаги и шарфы Таврии и Титана, слышат оглушительные и, временами, даже обидные кричалки, чуят этот запах недавнего дождя и приближающего лета, видят двигающееся к горизонту небо и искреннее верят в победу своей команды. Эти десять парней по команде своего бритого предводителя делают шаг вперёд и оголяют символику любимого клуба, а уже через минуту смешиваются с толпой и растворяются в ней, двигаясь в потоке болельщиков, стремящихся увидеть главную для них игру уходящего сезона.       Матч Таврия-Титан. Скоро будет жарко!