Сломанные вещи🥀

      Санджи вырывался так, что чувствовал, как скрежещет металлический протез в непривычной ему руке. Но не мог даже руку сам себе выломать — не пускал слишком крепкий штифт. — Огня тащите, сразу чтобы прижечь! — рыкнул долговязый капитан, один из матросов поднял неровный меч, примериваясь, как мясник, в растянутого на мостках Санджи. Он закричал что-то в тряпку во рту, но даже шум волн был громче. — Крепись, парень, меч тупой, могу и не с первого удара, — замахнулся и заржал щербатым ртом пират. И тут же охнул, как-то влажно булькнув. Санджи не видел, что происходит, только вращал глазами, панически осматривая пиратов в поле его зрения. Те мигом перестали прикрикивать на сопротивляющегося Санджи и гоготать от удачной добычи — их головы разом повернулись в одну сторону. Туда, где стоял пират с тупым мечом.       Санджи не видел, что было за ним, но наконец заметил благодаря улучшенному зрению — из середины его груди торчал конец острой катаны. А потом это острие беззвучно юркнуло обратно в грудь — как спряталось — и пират рухнул на колени, хватая ртом воздух. Он рухнул бы дальше, придавливая прижатого Санджи, но чья-то босая нога небрежно пнула его в сторону, топнула о деревянные мостки. И перед глазами Санджи появился Зоро.       Он был босой и с голым торсом, как Санджи его оставил в таверне, но при этом не выглядел замерзшим, наоборот — от него будто исходил жар, а редкие опускавшиеся на его широкие плечи снежники таяли и рождали пар. В обеих руках у Зоро были катаны, и с обеих капала кровь. Второй катаной он тоже успел убить еще одного пирата, намеривавшего перерубить Санджи другую руку одновременно с первым. — Ророноа Зоро! — вскрикнул фальцетом капитан. Уже догадывающиеся о личности нападавшего пираты получили подтверждение от капитана и впали в панику, повскакивали с рук Санджи и хватаясь за мечи. — Меньше часа. Ты вляпался в проблемы без присмотра меньше, чем за час, — прорычал Зоро, и Санджи не сразу понял, что Зоро говорит с ним. Он думал, что Зоро должен был заговорить с пиратами, но тот даже и не рассматривал их как достойных диалога. — В атаку, нам нужно успеть развернуть корабль! — завизжал теперь пронзительно капитан. Он вдруг резко ударил тупым концом копья в мостки, воспользовавшись им как шестом для прыжка, чтобы перемахнуть высокий борт и оказаться на палубе. Сразу стало понятно, что весь его высокий рост и угрожающее оружие — лишь красочная маска для истеричного труса. Потому что на палубе он завертелся юлой, снова используя копье, чтобы сбрасывать на мостки к Ророноа Зоро свою команду. Те поднимались, испуганно выставляли перед собой мечи. Они должны были послужить пушечным мясом, которое отвлечет хищника, пока капитан на корабле будет улепетывать.       Но они явно не понимали, какого порядка хищник Ророноа Зоро. Одним взмахом руки он исключил из уравнения всех стоящих у трапа пиратов, резко развернулся к лежащему Санджи и взмахнул скрещенными катанами. Словно ударная волна плотного воздуха сбила пиратов вокруг него, Санджи даже пришлось плотнее вжаться в деревянные доски, чтобы и его не снесло.       С диким гиеньим хохотом с высокой мачты спрыгнул массивный и ловкий, как кошка, пират. Его зазубренный меч стал первым оружием, которое блокировало удар Ророноа Зоро этой ночью. Санджи понял: это корабельный фехтовальщик, народ на палубе ободряюще заулюлюкал.       Впрочем, ликование продлилось пару секунд, пока прыгающий мячом фехтовальщик не провел ряд выпадающих атак, а потом не попытался прыгнуть в бок, в слепую зону одноглазого Ророноа Зоро, тут же натыкаясь на выставленный меч. Ему стоило знать, что слепую зону у Зоро хранят не просто мастерство — инстинкты, а они безжалостнее и быстрее любого приема.       Фонтан крови из лучшего фехтовальщика на корабле ознаменовал начало пиратской паники. Капитан уже успел развернуть корабль на выход из порта и теперь скидывал оставшихся «на корм» Зоро, иногда те падали сразу в воду.       Санджи почему-то заволновался за Зоро, попытался приподняться на локтях, но отдавленные руки болели. И он с трудом приподнял шею, тут же замирая: взгляд выхватывал урывками кровавый языческий танец смерти, который совершал Зоро. При этом Зоро не был кровожаден, стараясь убить соперника как можно более жестоко, он был лаконичен. Ему неважно было — вырубит он или убьет пирата, главным было быстро от него избавиться. Некоторые оглушенные пираты падали в воду, выплывали не все. — Я не дозволял тебе покидать остров, — вдруг Зоро остановился, заметив все же поднявший паруса корабль. Тот отплыл от мостков, открывая дорогу лунному свету, и Санджи видел теперь в бледном свечении капли крови на обнаженном торсе нового короля Джермы.  — Далеко собрался? — Зоро улыбнулся, обнажая зубы, и это была улыбка хищника, чья охота уже давно завершилась успешно. Но Санджи почему-то не было страшно, впрочем, он списал это на обреченность — никто не способен скрыться от человека, который так умеет танцевать Смерть.       А потом король Джермы неспеша поднял катану обеими руками и тяжело опустил ее. Как странно, подумалось Санджи, он что — пытается разрубить воздух? Но тут же ответ пришел к нему треском рвущихся парусов, скрежетом гнущегося дерева — улепетывающий корабль загудел и распался на две части прямо посреди залива. Санджи наблюдал с открытым ртом, как валится по бокам разрубленная надвое мачта, и вздрогнул, когда понял, что Зоро не смотрит на корабль, а давно уже стоит над ним. — Стоять можешь? — спросил он хрипло и протянул руку. — Цел? — А? Да, я… — Санджи покорно протянул руку, позволяя рывком поставить себя на негнущиеся ноги. Он снова оказался рядом с Зоро и ощущал себя странно защищенным. Плохое чувство — обманчивое, оно будет мешать спасти себя и будущего Санджи. Он украдкой глянул на Зоро: то, что пираты говорили о Винсмоуке, которого держат в замке в плену, — правда?        Зоро встал очень близко, словно прикрывая Санджи от ветра с моря, ощущался жар его голого торса и запах крови. Сначала он осмотрел Санджи с ног до головы, выискивая ранения. — Нет, в порядке… правда…       Внимательный серьезный взгляд, бесцеремонно ощупывавшие его руки, которые всего пару часов назад касались Санджи в постыдных местах. Уши начали гореть, и Санджи обрадовался, когда Зоро наконец успокоился и уставился на тонущие в гавани останки корабля. — Ты что — разрубил корабль?! Просто катаной? — наконец осознал Санджи все произошедшее. Он задрал лицо, чтобы вглядеться в Зоро — он впервые видел обычного человека, способного на подобное. Зоро правда не разработка Джермы? Нет, слишком самовольный… — Пиздец! Если ты очнешься утром, ты меня за этот корабль так вздрючишь, — вдруг выдал этот сверхчеловек так просто и чистосердечно, что у Санджи едва не вырвался из груди смешок от неожиданного контраста. — Я? — Ну да. Ты же вечно говоришь: «Зоро, не топи корабли, иначе к нам в порт никто торговать не приплывет», «Зоро, тебе знакомо слово репутация, зачем нам слава кладбища кораблей?!» и в таком духе. Но хер бы я их отпустил, ублюдки ебучие! — рыкнул он тонущему кораблю. Санджи сжался и понурил голову: ах, да, Зоро никого не отпускает. — Ты с самого начала следил за мной? — безнадежно спросил он. — Что? Нет! Нет, ничего такого! — и Зоро смутился. Он странно реагировал, не так, как должен вести себя тиран, которому принадлежит наделавший шума пленник. — Я подумал, что может и правда тебе лучше ощутить себя свободным ото всех. Но потом понял, что ты мне жопу отгрызешь, если утром очнешься и поймешь, что я отпустил тебя разгуливать в ночи под Ластиком среди пиратов, ничего не помнящим и не знающим. Реально это было безответственно.       «Он сказал «если» уже второй раз», — отметил про себя Санджи. В первый раз это могло быть случайностью, но вот дважды… — Ты вот полез на корабль, потому что забыл — некоторые страны прямо охоту начали на солдат Джермы. Хотят создать себе же армию послушных клонов, как тот Винсмоук. Потому всем из старой Джермы настрого запрещено плавать на чужих судах. Даже подниматься на корабли с поднятыми парусами. — Я бы ругал тебя? — удивился Санджи, наконец набравшись еще раз духу посмотреть на Зоро. Тот пожал плечами и принялся вытирать катану о штаны валявшегося неподалеку пирата. — Ты же Злюка, — Зоро вдруг приметил что-то в куче поверженных противников и выудил одного из пиратов. На том был длинный теплый камзол. Встряхнув бессознательное тело, Зоро легко вытряхнул из камзола хозяина и осмотрел ткань — разводов крови не было. Примерил на себя, вытер капли крови с торса рукавом и довольно крякнул — находочка. Санджи смотрел на нового короля Джермы во все глаза, тот больше походил на опасного пирата из Нового мира, который не брезгует вещами с чужого плеча и одновременно ни капли не ценит дорогих вещей. — Нет, по большому счету ты прав насчет гавани, политики там… Я же не против. Точно нигде не успели поранить?       Зоро с заботой коснулся его локтя, всматриваясь в побледневшее от нахлынувших мыслей лицо. Санджи быстро замотал головой. Ни к чему ему позволять теплой благодарности за заботу туманить разум, он слишком размякнет и захочет остаться в таком плену. — Послушай, я боюсь, что ты попадешь в беду без присмотра. Ты не помнишь ничего о последних годах, — Зоро уловил, что тому не по себе. — Вернемся в таверну, я все расскажу. Отвечу на все вопросы, из меня такой хреновый лжец. Я не должен был петлять с самого начала. Я просто хотел, чтобы ты провел счастливый день под Ластиком. Не лучшая была идея начинать его, привязывая тебя к кровати…       Санджи инстинктивно отступил на шаг. Нельзя снова в закрытую комнату, нельзя снова под охрану… — Хорошо, хорошо! Не пойдем назад! — Зоро отдернул руку, научившись, что Злюке нужна свобода. — Куда ты хочешь пойти, что сделать? «Говорят, он держит Винсмоука в замке и никогда не выпускает», — пронесся в голове голос одного из пиратов. — Зоро, а ты правда… — он осекся, не осмеливаясь спросить и потерять даже иллюзию. Зоро терпеливо ждал посреди созданного им же лежбища вырубленных пиратов. Вдруг что-то шмякнулось у ноги Санджи. Он удивленно уставился на выпавший из руки апельсин с глубоко впечатавшейся в корку пятерней пальцев — он так и сжимал отчаянно фрукт все время, что пираты измывались и растягивали его на мостках. — Что это? Апельсин? — Зоро быстро поднял сочащийся фрукт, озадаченно крутя его в руках. Санджи жадно смотрел на испачкавшиеся в соке пальцы, мучительно вкусно пахло цитрусом. — Я давно не ел фруктов, — смущенно выдавил он. — Очень давно? — заботливо спросил Зоро. Санджи неопределенно пожал плечами. — Не знаю. Десять лет.       Он чуть не вскрикнул, когда рука Зоро резко сжалась от его слов, раздавливая в кашу многострадальный апельсин. Брызнул в стороны сок и закапал на доски мостков. — О, я случайно, прости, — Зоро виновато пялился на кулак с апельсином. — Я не специально… просто твои рассказы… можно еще купить! — Нельзя, — Санджи смущенно спрятал руки в длинные рукава и посмотрел в сторону. — Почему нельзя? Торговец не будет злиться, если я его разбужу… — Потому что это апельсин с того корабля. А ты его утопил, — немного обиженно выговорил Санджи, смотря в гавань. — Ох, — Зоро стоял и хлопал глазами, не зная, куда деть апельсиновое месиво, проклиная себя за неловкость. Злюка десять лет не ел фруктов, а Зоро так неловко все испортил. Если предложить облизать его пальцы, точно извращенцем сочтет.       Вокруг валялись десятками мертвые или скорее прикидывавшиеся таковыми пираты, а Зоро приводил в тупик простой апельсин. Если Санджи живет у него в плену, мучает ли уже он Зоро каждый день апельсинами? Санджи вообразил себя очень привередливым пленником. — Хах, — вырвалось у него. — Н-н-не смейся, я случайно! — если бы не было так темно, может быть даже было видно, что Зоро покраснел. — Я все равно сейчас пошлю солдат на лодках выловить всех, кто упал в воду, чтобы не шлялись по острову. Я велю им наловить сачком апельсинов. Точно, давай подождем их! Хочешь, пойдем к солдатам Джермы? Они же слушаются тебя, так что ты будешь чувствовать себя спокойно, верно?       Санджи не чувствовал себя спокойно среди солдат отца — холодных и безучастных свидетелей многих его детских слез. Но солдаты не врут, в отличие от простых людей, потому Санджи кивнул. Пока они шли, Зоро втихомолку, думая, что Санджи не заметит, избавился от раздавленного апельсина и вытер руки о камзол.       Около портового амбара жгли высокий костер. Свет от него падал рыжими красками на воду, выхватывая то и дело кружащие по заливу лодки, куда солдаты сваливали выловленных пиратов и всплывшую снедь. Но больше Санджи занимала невероятно красивая девушка с длинными каштановыми волосами. Она со скучающим видом стояла среди солдат у костра, и на руках у нее были теплые носки. — Выпроводишь выживших с первым же кораблем, — сказал Зоро почему-то ей, после того как отправил солдат с поручением. — Пираты. Не стоило их и спасать, пусть тонут в ледяной воде, — безучастно ответила та. — А потом еще говорят, что это Ророноа Зоро кровожадный, — фыркнул Зоро. Девушка Нала никак не отреагировала, так же молча стояли вокруг костра несколько солдат. Санджи не был уверен, что может допытываться правды от них при всех.        «Он сказал «если». — Теперь и сапоги! — из темноты к костру выскочила прямо под бок к Нале та девочка с металлической ногой. Теперь сапожки красовались на обеих конечностях, Санджи даже не сразу понял, что речь совсем не о них. — Король Зоро теперь и сапоги Санджи проиграл! Смотри, Нала! — тыкала девочка пальцем на ноги Санджи, обутые в немного великие черные сапоги. — Я же говорила, тебе нельзя играть! Санджи тебя всегда обыграет! — Цыц! — прикрикнул Зоро, закатывая глаза. Ну нигде нет спасения от Джек. Девочка засмеялась и спряталась за Налу.       Санджи не понимал, почему этот счастливый свободный ребенок так пугает его. Было что-то неуловимое в лице и глазах Джек, что заставляло его холодеть внутри и жаться ближе то ли к костру, то ли к Зоро. — Нала, спроси короля Зоро, он еще замок Санджи не проиграл? — зашептала Джек, хихикая. — Вот же мелкая! — Зоро сделал вид, что шугает девочку, и та со счастливым визгом перебежала на другую сторону костра. Санджи немного выпадал из реальности: огромный живой огонь и потрескивающие бревна в нем, живой, не воображаемый детский смех на фоне морского прибоя, сколько угодно свежего воздуха. И человек с зелеными волосами, который пахнет кровью, сталью и немного — апельсином. Он изо всех сил старался держаться, не позволять сознанию болеть и распадаться от количества одновременных ощущений. Но сейчас нужны были силы пяти, а то и десяти Санджи из темницы, чтобы справиться со всем этим пиршеством жизни. — Обманщики! Вы сказали, у Красавчика скоро смена закончится, а сами услали его в море! Я может тоже хотела, чтобы он меня на лодке покатал!       В круг света влетела еще одна девушка — с белыми смешными кудряшками. Они пружинисто подскакивали на ее голове от злости, когда она ругалась на Налу и еще одного ничем не выделяющегося солдата рядом с ней. Санджи с трудом узнал в ней ту девушку, что висла в порту на солдате. — У него срочное задание, — не особо впечатлилась Нала. — Вы все против моей любви! — топнула девушка ножкой. И тут она встретилась глазами с Санджи и просияла, тут же бросаясь к нему. — Кроме тебя, ты же за нас, да? Джермочка, милый, прикажи ему взять меня на свидание!       Санджи испуганно попятился под напором девушки, едва не споткнулся и упал назад. Но руки Зоро мягко поймали его за плечи. — Девчонка, иди домой! Какого хрена ты ошиваешься в порту с пиратами ночью! Тебя украдут! — Зоро повысил тон, охлаждая напор слишком ретивой девицы. — Ну и пусть! Пусть украдут, а Красавчик меня спасет! Он сильный, он же суперсолдат. Пираты меня схватят, сабли наголо, а он ворвется прямо к ним на корабль и всех их убьет, чтобы не смели меня больше и пальцем трогать! И корабль их утопит! Вот как он меня любит! — смешно упрямилась девушка. — Я может тут и хожу, чтобы меня украли и спасли. Вот это любовь! — Дуреха, — вздохнул Зоро, аккуратно прижимая к себе спину Санджи. Он чувствовал, как того слегка трясет, и старался поглаживать его плечи большими пальцами, чтобы успокоить. — Не пойдешь домой, велю Красавчику лично передать твоим родителям указ короля Зоро, чтобы они тебя выпороли за хулиганство в порту. — Не надо! — покраснела девушка. — Я уже не ребенок, меня нельзя выпороть. Я взрослая! — она сама слабо верила в свои слова и медленно давала заднюю.       В это время Нала, безупречно игнорируя гостью, вдруг резко хлопнула в ладоши и объявила: — Десять часов. Джек пора спать.       Стоявший рядом солдат среагировал молниеносно и наклонился к девочке, чтобы увести ее домой. Джек среагировала не менее молниеносно и дала такого стрекача с места, что снежная пыль взвилась выше ее роста. — Я не хочу спать, Смех! — верещала Джек, нарезая круги вокруг костра, хватаясь за Зоро и иногда — за Санджи. — Я хочу играть в догонялки. — Приказано спать, — равномерно отвечал солдат Смех. — Приказано спать, а играем мы в догонялки. Как тебе такое, а?! — хохотала Джек. Прыгала в отдалении у линии моря белокурая девушка, она махала рукой солдату, гребущему к берегу. Гудел высоко закидывающий искры на небо зимний костер. А вокруг всего этого густела самая настоящая Тьма, и нельзя было точно сказать, начинается ли через двадцать сантиметров после полога темноты бесконечная даль или очередная каменная стена темницы. Темницу можно забрать с собой наверх. — Эй, ты как? — Санджи резко открыл глаза. Оказывается, он почти потерял сознание и сейчас висел на руках Зоро, нечаянно облокотившись о него. Тот обеспокоенно заглядывал сверху в лицо. — Слишком много всего, — прошептал Санджи, чувствуя, что не в силах сейчас бороться с шумом и блеском мира и держаться независимо перед Зоро. — Слишком шумно, слишком много людей…       В это время Джек с хохотом врезалась в Санджи и крепко обняла его за ногу. — Нет, одна я не дамся! — она вцепилась в него обеими ручками, когда Смех настиг ее и попытался отцепить. Глаза Санджи испуганно расширились, эта девочка неуловимо пугала его, и он инстинктивно вскинул руку, чтобы схватиться за руки аккуратно держащего его Зоро. Неожиданно, но тот понял без слов — и про страх, и именно про Джек. — Так, кое-кому пора спать! — громко проговорил он. И, не обращая внимания на протесты Джек, отцепил ее от Санджи, отдавая во власть Смеха. Он закинул плохо осознающего окружающее из-за сенсорного перегруза Санджи на плечо и хмыкнул. — Я имею в виду ему.       И понес Санджи прочь от костра и шума, отмахиваясь от Налы, еще каких-то людей… По мере удаления от костра в темноту, тишина, холод и ночь приводили Санджи в чувство, освобождали голову для привычного объема ощущений. И он вздрогнул, осознав себя полностью в чужих руках. — Все хорошо, я не в таверну, — прошептал Зоро напуганной ноше. — А кое-куда близко. Тебе должно понравиться.       Санджи не сопротивлялся, покорно повиснув на плече головой вниз. Свобода отошла на второй план перед тайной, которую ему теперь нужно найти мужество раскрыть. Зоро протиснулся в какой-то высокий сарай, приоткрыв дверь, чтобы туда попадало больше лунного света. И поставил Санджи на ноги, аккуратно придерживая, пока тот не обретет равновесие. Санджи принялся озираться, в углах темного сарая жила тьма, подло нашептывая, что это и есть его настоящее место заключения. Что Зоро надоело с ним нянчиться. Но тут в темноте кто-то фыркнул — громко и возмущенно. Взгляд Санджи заметался по помещению, и тогда туча наконец минула луну, и та озарила старые стойла конюшни. В двух дальних отсеках мерно всхрапывали настоящие живые лошади. — Ах-х-х, — заворожено выдал Санджи, забывая на миг обо всем. — Я же говорил, — негромко прошептал Зоро. Он, оказывается, был совсем около его уха, держал за плечи, а Санджи и не замечал. — Можешь погладить, они ручные.       Санджи недоверчиво покосился на Зоро, но тот не шутил, а даже слегка подтолкнул его к стойлу. И Санджи двинулся с вытянутой вперед рукой к лошади с белым пятном на лбу. Чем ближе он подходил, тем больше замедлялся, не решаясь дотронуться до чего-то столь живого, столь настоящего. Он видел лошадей очень давно издалека на парадах, а потом только в книжках, в бесконечных книжках про героев и искателей приключений, в чьем мире не было стен. Он не осмеливался первым коснуться такого свободного животного.       Потому лошадь коснулась его первой. Боднула его ладонь носом, стоило руке Санджи приблизиться. Тот испуганно и счастливо охнул, уже смелее протянул ладонь к морде. Доверчивая лошадь подставила лоб. Санджи принялся его аккуратно гладить, тихо посмеиваясь. — Ну да, я так и думал, что тебе от них полегчает, — Зоро снова был здесь. Не в центре конюшни, а стоял прямо за ним, дышал в макушку горячим воздухом.       Санджи должен перестать бояться и спросить самое важное.       Но он боялся.       Санджи шагнул вперед, немного сбегая от Зоро прямо к лошади, и прижался к ее лбу своим лбом, спасаясь от страшных мыслей. — Красавица, ты такая красавица, — прошептал он. И Зоро показались эти слова и жест безумно знакомыми. Когда они со Злюкой брали лошадей на замковой конюшне перед подъемом на Северные горы, тот нашептывал все эти нежности своей кобыле прямо на ухо. А потом перерезал искалеченному животному горло.       Этот робкий Злюка, восьмилетний Санджи, безумный Злюка и настоящий Третий Принц — все они перепутывались и перемешивались в одного. И причиной Третьего был первый, второй прятал в себе испуганного первого и четвертого, третий убил в себе второго… Слишком запутано. Зоро неприятно мутило, и он гнал прочь сложные мысли, вдыхая клубничный запах волос нежничающего Злюки.       Когда-то он трахал Джерму прямо в этой конюшне, увидев, как тот танцует на празднике Козетты. И тоже уже было не ясно, чем тогда Зоро хотел обладать. Копией Завитушки? Или странной первой отчаянной улыбкой Злюки в этом мире? Чем?       В конец запутавшийся, он истомленно уткнулся носом в волосы воркующего с конями Злюки. Он сделал бы это еще раз, прямо сейчас, зажав в пустом стойле под взглядами коней, заставляя забыть под иступленными толчками, что те смотрят. Если бы Злюке не нужна была защита от всего этого жестокого исступленного мира. Злюка не заслужил ничего из выпавшего на его долю, и если Зоро тоже часть этого преследующего жадного мира, то он станет щитом и от себя тоже. — Как тебя зовут? У тебя такие темные глаза… Омут? — нежно нашептывал на ухо лошади невинно щебечущий Злюка. И Зоро усмехнулся. — Да уж, ты любишь давать имена животным. Чего стоит только твоя черепаха Ракета.       Санджи замер, холодея внутри. — Я никому не рассказывал, как назвал найденную в саду черепаху. Никому не было интересно, — в ужасе проговорил он. И это был новый тип ужаса, сопряженный с той новой, еще более страшной догадкой. — Я же тебе и говорю, мы давно вместе. Так что позволь присмотреть за тобой, чтобы ты остался цел. Я не буду заставлять тебя куда-то идти, будем делать только то, что ты захочешь, — Санджи не поворачивался, потому Зоро не отнимал лица от его макушки.       Санджи зажмурился, в очередной раз за ночь пытаясь справиться с лавиной ужаса и страшных мыслей. — Эй, Злюка. Спроси что угодно, я не буду больше врать, — теплая рука Зоро на его плече. Санджи вдруг склонил голову на бок, прижимаясь к ней щекой, скривился, чтобы не заплакать. Нельзя бежать от реальности. — Я никогда не ездил на лошади, — ну, еще пять минут можно. — Хочешь сесть? Хорошо, что я с тобой, — закашлялся Зоро от неожиданной смены темы. — Эти парни смирные, но если бы ты один полез, точно бы хребет себе сломал. Ну-ка, пропусти.       Зоро открыл стойло, и лошадь приветливо зашевелила ушами. На ней не было никакого седла или перевязи, но это не помешало Зоро одобряюще похлопать ее по крупу, одним взмахом оттолкнуться от доски загона и запрыгнуть ей на спину. Лошадь нетерпеливо перемялась с ноги на ногу, ожидая путешествия. — Ну, ну, стой, главный пассажир еще не сел.       И Зоро склонился вперед, подзывая рукой Санджи. Тот покорно пошел, хотя сердце его замирало. Стоило Санджи приблизиться к склонившемуся Зоро, как он схватил его за талию и легко поднял из низкого прогиба, выпрямляясь вместе с ним и усаживая на лошадь перед собой. Санджи только и успел, что ойкнуть и перекинуть вовремя ногу.       Вмиг он оказался сидящим на спине живой теплой лошади, он упирался лопатками в грудь Зоро, а его руки аккуратно удерживали неопытного ездока, чтобы Санджи не свалился на бок.       Санджи дышать боялся, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Лошадь заскучала и переступила с фырканьем с ноги на ногу, от испуга Санджи сплоховал и правда тут же упал бы, тем более без седла, если бы Зоро тотчас не обнял его, прижимая к себе. И они опять сидели тихо и недвижимо, только безумно колотилось в груди сердце, как раз там — под рукой Зоро. — Не надо бояться, Злюка. Ты свободен. Хочешь, мы поскачем… — Зоро, — глухо перебил его Санджи. Нельзя быть еще большим трусом, пора задать самый пугающий вопрос. — Скажи, Зоро, Ластик ведь дают для лечения умалишенным? Потому что после всех тех «если» на пристани, всей той болезненной нежной заботы, вопрос «держит ли король Зоро запертым в замке Винсмоука» перестал быть ключевым. Держать взаперти можно по разным причинам, и Санджи пора перестать быть трусом и спросить наконец. — Хмхмхм, — Зоро ответил не сразу, и потому Санджи знал, что оказался прав. — Ну да… — Там на пристани, ты все говорил «если очнешься», «если проснешься», — руки Зоро плотнее обняли торс Санджи, и он сжал зубы. Он прав, Зоро обнимает и баюкает его так, потому что Санджи прав. — И то, что я был привязан к постели. Мои странные отросшие ногти, эти слухи, что Винсмоук заперт в замке и не может его покидать… Скажи, Зоро, в своем будущем — я безумен? — Какого хера ты такой прошаренный?!       Руки Зоро сжали его в объятиях так плотно, что стало невозможным дышать. Они сидели на лошади, и Зоро прижимал его к себе изо всех сил, словно на древней фреске герой, что похищает на верном коне свою невесту у забравших ее злых богов. — Не говори так, ты не безумен. Просто ты испугался, просто твой разум устал, ему нужен отдых, перезагрузка, — шептал ласково Зоро, баюкая Санджи, но казалось, что успокоение больше нужно Зоро, чем Санджи. — Хах, — Зоро не видел кривой усмешки на его губах. — Я получил все, о чем мечтал, но не могу упиваться этим счастьем, потому что утратил разум. Ха. Ха-ха-ха! — его тихий смех перешел в истерический хохот. Лошадь под ними заволновалась, недовольно фыркнула.       Живая и настоящая лошадь, которую можно гладить каждый день, потому что Санджи свободен от подземелья. И которую Санджи на самом деле не гладит, потому что попал в темницу разума, только выбравшись из реальной тюрьмы. Это же так иронично, почему Зоро не хохочет вместе с ним?! — Ха… Ахахахахаа…. — Зоро сжимал его дергающееся в безумном смехе тело, без конца приговаривая: — Все хорошо, Злюка. Все хорошо, ты поправишься…       И это был настоящий Зоро — ласково омывающий его ноги, незабываемо целующий в губы, трогавший его там внизу, без всякого отвращения, словно ему и правда нравится. Свергнувший целую династию, чтобы освободить Санджи. Он был реальным, вот только обладавший таким несметным богатством ныне живущий Санджи не мог этого оценить.       Санджи отсмеялся свое. Легкие болели, недовольно переминалась с ноги на ногу настоящая лошадь. А Зоро все еще обнимал его сзади, приговаривая: — Все хорошо, Злюка, ты поправишься. Все хорошо. — Эй, Зоро, — глухо сказал Санджи, теперь все было ясно, как на ладони. — Давай вернемся в номер.